Ревизор: возвращение в СССР 35

Глава 10

Москва.

Андриянов серьезно убегался, да еще по такой жаре, решая проблемы с Совмином по осеннему циклу выставок по малым городам Средней Азии. Тем не менее, использовав все свое обаяние и особый подход к секретаршам в Совмине, он эту проблему решил. Иногда не нужно даже заходить в кабинет к чиновнику. Если обаять его секретаршу, она сама ему на стол положит документ и попросит расписаться. Мол, серьезные люди просили, или еще какую причину придумает, точно зная, что лучше сработает на ее начальнике. Ему остается только приехать потом да забрать. Вечером в пятницу появилось время выдохнуть и подумать о собственных планах.

Федор Маркович, конечно, поступил по-свински, – размышлял он, – свинтил в Болгарию вместо меня, лишив такой чудесной возможности приручить Галию. Две недели на море, да она бы из рук моих к отъезду уже ела! Пустил бы в дело весь свой арсенал обольщения, который в такой расслабляющей обстановке обязательно бы сработал! Но ладно, чего уж там… Как дальше-то быть?

Внезапно его осенило – Морозова говорила, что сразу после Болгарии Галия поедет еще со съемочной группой в Ялту и Сочи! Андриянов сразу вдохновился пришедшей в голову идеей, начав придумывать, как ее реализовать.

Начальник, конечно, вернувшись и хорошо отдохнув, будет чувствовать себя хоть немного виноватым, что так нагло похитил мою собственную идею, – размышлял Андриянов. Да и проблемы его с Совмином я решил, на это можно будет особо упирать. Значит, смогу уговорить его отпустить меня на неделю за свой счет в Ялту и Сочи. Это, конечно, не две недели в Болгарии, но опыт и природное обаяние и не такие крепости брали! Так, значит теперь мне нужны точные даты, когда и в каких именно гостиницах или пансионатах будет Галия на советских курортах…

Андриянов просиял, но тут же вновь нахмурился. Узнать даты можно у начальницы Галии, та точно в курсе. Но домашнего ее телефона у него не было. Придется звонить Морозовой на работу в понедельник с самого утра, – вздохнув, решил Андриянов. – Времени не очень много, но главное получить всю информацию. Остальное решаемо.

***

Москва, квартира Горячкина

Такого звонка в субботний жаркий полдень Григорий Александрович услышать не ожидал. Разъярённый куратор Павел Сатчан орал на него, не стесняясь в выражениях. А у нового главного инженера рыльце было в пушку. Когда его перевели на эту должность, и он узнал все нюансы того, что нужно будет делать, и сколько он будет за это получать, то от великой радости не выдержал и поделился этим со своей женой. А ведь продавцом в магазине ее двоюродная сестра, она уговорила его ее туда пристроить…

Он ураганом ворвался в спальню, где жена занималась йогой, сидя в центре ковра. Приятельница одолжила ей номер «Советского спорта» с базовыми асанами. Григорий этого увлечения не одобрял, в январе йогу официально запретили, наряду с женским футболом и каратэ. Но что поделать, если жена тебя не слушает…

Играла спокойная расслабляющая музыка из нового японского кассетника, купленного по блату вскоре после получения новой хлебной должности. Обошелся он в космическую сумму, но ведь теперь у них будет полно денег, не так ли?

– Зинаида, ты меня угробить решила? – зловеще спросил он.

Так полно он супругу величал только в случае, если она что-то напортачила. Так что она опасливо открыла глаза и спросила:

– Ты чего, Гриш?

– Ты что, Светке про все наши дела растрепала? Мечтаешь, чтобы пришли менты и конфисковали кассетник с твоими заунывными мелодиями, ковер и меня забрали на отсидку?

По паузе, которая повисла в воздухе после вопроса, новоиспеченный главный инженер понял, что так оно и есть. Врать его жена совсем не умела, и сама это понимала.

– Ну чего ты, Гриш! Она никому не скажет! – собравшись с духом, заныла Зинка.

– Она прямо сейчас об этом рассказывает покупателям в нашем магазине. Всем! Любым! Каждому! Сотрудникам ОБХСС. Сотрудникам МВД. Членам КПСС. Мне только что начальство звонило.

Глаза жены испуганно округлились, но главному инженеру уже было не до этого. Махнув на нее рукой, он лихорадочно начал собираться. Надо ехать в магазин и заткнуть рот родственнице жены. Если еще не поздно…

***

Москва, квартира Ивлевых

Да уж… Приехал домой совсем расстроенный. Вот так пашешь, пашешь, делаешь все для укрепления безопасности, а кто-то рот держать закрытым не может. Подумать только, простая продавщица треплет про такое!

Погода чудесная, Валентина Никаноровна с парнями во дворе гуляла.

– Выспались только что как следует, теперь вот проснулась тяга к творчеству, – показала она мне, как они из песка что-то увлечённо мастерят. Совочки отброшены в сторону, прямо руками песок гребут, то горки создавая, то тут же радостно их разрушая. Детей сегодня во дворе как-то совсем мало было, отвык уже от такого. И патрульные Родькины куда-то пропали… Поразвозили в отпуска да по пионерлагерям детвору? Нет, вряд ли, уже весь июнь бы было то же самое… А, точно, суббота ведь сегодня – по дачам детей повезли. Ну тогда понятно.

Сходил за Тузиком, выпустил его побегать вокруг. Пес очень разумный, никуда со двора не денется. Ответственности у него побольше, чем у некоторых взрослых мужиков, что я знаю. Сел на скамеечку рядом с Валентиной Никаноровной, да просидел часа полтора, расслабляясь на солнце после стресса и наблюдая за сыновьями. Приятно, что подрались всего один раз за это время, столкнувшись на одном участке песочницы, песок не поделили. Растащили их с няней в разные стороны песочницы, и процесс яростного сопения в битве с великой пустыней продолжился. Знай только панамки поправляй, чтобы носы на солнце не обгорели, а одежда у них хорошая, все остальное прикрывает.

Зашли домой с подуставшими детьми, а там телефон разрывается. Снимаю трубку, Сатчан.

– Паш, ты дома будешь?

– Ну да, что хотел, сегодня уже сделал.

– Подъеду тогда через полчаса.

– Жду.

Через двадцать минут позвал удивленного Тузика на новую прогулку. Дрыхнувшая в коридоре на стуле Панда только один глаз открыла, провожая нас – чего вам неймется?

Прогулялись, и вскоре и Сатчан подъехал.

Поздоровались и пошли ходить по нашим закоулкам.

– Напомнил, кстати, Захарову, про твою роль со всеми этими площадками, так что пять из двадцати новых у тебя в соседних дворах появятся, – сказал он.

Намекает, что он мне помог, теперь моя очередь, – догадался я. – Боится, что я всю эту ситуацию на его объекте Захарову и Бортко доложу. А Захаров на том заседании, где мордой Мещерякова в грязь макал, показал, что может быть весьма суровым управленцем. Боится Сатчан, что ему влетит за такой промах… Ну, не в моих интересах позиции Сатчана в нашей организации ослаблять…

Поблагодарил его за помощь с площадками и спросил:

– Так что там, уладил твой человек этот вопрос с чрезмерно болтливой продавщицей?

– Да, я нового главного инженера отправил разбираться. Позвонил мне через час, что приехал и велел ей магазин сегодня закрывать уже. Завтра магазин так и так не работает. К понедельнику надо решить, что делать.

– Сказал он тебе, почему вдруг простой продавец так хорошо информирован о наших делах?

– Нет. Не знает, мол. Просто велел ей больше не болтать лишнего и отправил домой.

– И даже никаких догадок, как она узнала?

– Нет, ничего мне не сказал, – пожал плечами тезка.

– Темнит он что-то… – покачал головой я, – в понедельник сходи к главбуху, она мне там самой адекватной показалась. Попроси разузнать через знакомых в отделе кадров, что там за продавщица в магазине была, и как она туда попала. Только аккуратно, не поднимая волну слухов. Пусть скажет, что присматривается к ней на предмет перевода в бухгалтерию помощницей, подай там, принеси бумаги всякие. Потому и интересуется. Не тот повод, чтобы сплетни пускать по фабрике.

– Ага, разумно, – согласился Сатчан. – А с магазином что будем делать?

– Захарову с Бортко об этом инциденте я докладывать не буду. Но если что вдруг выйдет на поверхность, сам тогда расскажешь им, меня не упоминая. Мол, ты сам выявил непорядок и сам принял меры. Так годится?

– Спасибо! – кивнул Сатчан.

– Так, по магазину… По-хорошему, после такой утечки надо не только магазин закрывать к чертовой матери, но и все левое производство на этой фабрике минимум на несколько месяцев.

Сатчан встрепенулся.

– Знаю, знаю, – махнул я рукой, – что в этом случае уже придется докладывать Захарову и Бортко. Попытаемся обойтись малой кровью. Магазин на несколько месяцев вели закрыть. Трубы там прорвало или канализацию, сам выбирай официальную версию. Ее и озвучишь, когда снова собираться на «Полете» будем. Как узнаешь, с чего вдруг продавщица так хорошо о наших делах информирована, сразу сообщай, будем разбираться без привлечения Мещерякова. Вдвоем легче, чем одному, сообразить, какие меры надо принять. Исходя из того, что узнаем, и разбираться будем. Главный вопрос – вся фабрика об этом судачит или это точечная утечка информации. Ну а по поводу того, что уже несколько дней так с покупателями общалась, тут уже ничего не поделать. Повезет нам – заглохнет эта история, не дойдя ни до кого, кто подобными вещами интересуется. Не повезет…

На том мы с Сатчаном и разошлись. По взгляду его видел, что он мне очень благодарен. Ну и что, что он так-то ни в чем не виноват – как он мог знать, что такое вот ЧП произойдет? Куратор – скажет Захаров, значит и отвечаешь за все, что на вверенном тебе предприятии происходит.

***

Болгария, Солнечный берег.

С самого утра съемочная группа вместе с Галией расположилась возле пешеходной дорожки в парке недалеко от гостиницы. Сегодня решили попробовать отснять первое интервью, чтобы обкатать вопросы и в целом посмотреть, что будет получаться. Практически сразу режиссер остановил представительного с виду мужчину и предложил ему ответить на несколько вопросов про курорты Болгарии.

Мужик оказался из Свердловска. Он с радостью согласился, как только узнал, что его могут показать в фильме. Съемочная группа вдохновилась, увидев такой энтузиазм, однако все их восторги оказались преждевременны. Игорь Борисович, так звали мужчину, похоже, преисполнился ответственности от возложенной на него миссии. Он сильно перенервничал, все время запинался и оговаривался, отвечая на вопросы, страшно вспотел, а в конце вообще заявил, непрерывно промакивая лоб платком, что ответы на два последних вопроса надо переснять, он, мол, придумал, как будет лучше сказать. Кое-как отделавшись от него и заверив, что все будет в лучшем виде, съемочная группа собралась на скамейке в теньке.

– Н-да! Первый блин комом, как говорится, – грустно констатировал режиссер. – Такое в фильм точно включать нельзя.

– Он дергался все время и в камеру смотрел почти не отрываясь, – пожаловался оператор. – Там нормального материала будет меньше минуты, когда перед интервью антураж снимали.

– Хоть ты пробы устраивай, – покачал головой Шапляков.

– Так давайте что-то в этом роде и делать, – предложил Влад. – Начинаем с пары общих вопросов, смотрим, как идет, и если все как надо, то даем знак Галие дальше продолжать спрашивать, а если ерунда, то сворачиваем лавочку и ищем следующего.

– Вариант на крайний случай, – обдумав предложение, вынес вердикт режиссер. – Забегаемся, да и пленки уйдет много впустую. Надо просто найти пару-тройку человек достаточно бойких, чтоб не боялись камеры. Нам ведь не так много этих интервью и надо…

Тут он, о чем-то вспомнив, повернулся к Галие.

– А как там твоих подружек новых зовут? Ты с ними сможешь связаться? Знаешь, где остановились? Одна из них точно очень бойкая. Думаю, нам подойдет.

– Вера и Лида, – неуверенно ответила Галия, – я с ними сегодня на пляже договорилась встретиться…

– Вот и чудно. Предложи им в фильме сняться, посмотри на реакцию, и, если согласятся, приводи к нам. Возле гостиницы место есть неплохое, фактурное, там и снимем.

Галия кивнула головой, соглашаясь.

***

Москва, квартира Третьякова.

Третьяков проснулся с тяжелой головой. Накатил вечера водочки чрезмерно с расстройства. Но каков этот Ивлев говнюк… Единственное, что верно – язык без костей – всего несколькими фразами сумел его вопрос против него же и обернуть. Как-то не привык полковник к таким строптивым собеседникам. Все обычно, как в его кабинете оказывались, становились послушными и сговорчивыми. А тут – как использование ленинской методологии может быть антисоветским? Как гвоздями пригвоздил, собака!

Для Третьякова все эти замороченные ленинские формулировки были чем-то, что надо обязательно учить на каждых курсах повышения квалификации, и тут же забывать. Ну и шпаргалки, конечно, помогали, все же не заучишь… А этот студент, понимаешь, шпарит ими как по написанному…

Да, что-то в последние недели, что он ни сделает, все как-то через жопу… Прямо как сглазили его. Так-то он смеялся раньше, когда ему про такое говорили, но тут поневоле поверишь… Кто же знал, что этот Ивлев не только блатной, поэтому с важным видом всякую антисоветщину несет, но у него и с мозгами порядок, и он способен отбрехаться? Да еще так мастерски?

И товарищи по комитету… Ни один не поддержал. Смотрели только на него с любопытством, перешептывались… Как будто не у них на глазах пацан предрекает крах социализма в дружественном СССР государстве.

Похоже, лучше пока ничего нового по своей инициативе не предпринимать, пока Кудряшов не приехал. А то он не улучшил свое положение, а усугубил только. А ведь так обрадовался, когда Ивлев стал предрекать крах социализма в Чили. Подумал – вот она, благоприятная возможность привлечь внимание товарищей к его антисоветским взглядам. Получись у него все, уже и Вавилову могло бы влететь, за то, что такого кадра привлек к чтению лекций для сотрудников КГБ. И ему бы легче было оправдаться и место сохранить, если бы расследование какое-то по этому поводу началось. Мол, а я ведь первый заметил, что с Ивлевым непорядок, и он нам идеологически чужд. Эх!

***

Болгария, Солнечный берег.

Когда Галия пришла на пляж, Вера и Лида уже были на месте, радостно поприветствовав ее.

– Ну как там переводчик твой, отстал? – тут же поинтересовалась Вера.

– Не знаю, – пожала плечами Галия, – сегодня еще его не видела. Вчера Семен Денисович, это наш режиссер, обещал поговорить с ним. Надеюсь, что все ему объяснил…

– Ну, мужчины у тебя в группе серьезные. Повезло. Уверена, что больше к тебе этот товарищ не сунется, – усмехнулась Вера. – Но ты, подруга, и сама ушами не хлопай. Зачем пошла с тем болгарином одна вчера? А если бы нас не встретила!..

– Да он предложил просто посидеть в кафе, вопросы для интервью обсудить, – ответила, оправдываясь, Галия, которой и самой было стыдно, что вчера сразу не смогла дать отпор и отказаться от неприятной встречи. – Это ведь наш переводчик. Я думала, просто посидим по-дружески..

– Ну и наивная ты, – воскликнула Вера. – По-дружески, скажешь тоже. Это с гларусом-то! Больше не делай так, – сказала она, посерьезнев, – иначе точно попадешь в неприятности. Ты красивая, у тебя таких воздыхателей еще много будет. Если ничего не хочешь, сразу отказывай, не рассусоливая и без всяких там кафе… Хорошо?

– Хорошо! – Галия кивнула, улыбнувшись.

Пока разговаривали, она расстелила полотенце рядом с приятельницами, сняла сарафан и улеглась на солнышке.

– Ого! А откуда у тебя купальник такой красивый? – восхищенно ахнула Лида. – Неужели удалось у чешки какой купить?

– Нет. Это мне сестра мужа подарила, – объяснила Галия. – Она замужем за ливанцем, много за границу ездит. Из Швейцарии привезла.

– Ничего себе, за ливанцем! – изумилась Лида. – Тогда понятно.

– А как она за ливанца выскочить умудрилась? – поинтересовалась Вера.

– Он в Москве учился. Там и познакомились, – рассказала Галия. – Сейчас он уже закончил учебу и остался в Москве работать. Но за границу они очень много ездят к его семье. А почему ты про чешек спросила, кстати? – поинтересовалась она у Лиды. – У них можно купальник купить?

– Можно, но сложно, – хохотнула Вера, не дав Лиде ответить. – В Чехословакии очень хорошие купальники делают, чешки тут на пляжах самые модные. Им все завидуют… Но если они на продажу привозят вдруг купальники, то продают дорого, да и обычно у них польки все первыми раскупают или на косметику выменивают, до нас мало что доходит.

– Ты, кстати, если захочешь косметику хорошую купить, – вступила в разговор Лида, – мы тебя можем с Малгожатой познакомить. Это полька, она всего два дня, как приехала. У нее еще много чего есть на продажу. В нашей гостинице живет.

– Ничего себе… Конечно хочу. А дорогая косметика? – заинтересовалась Галия, которая тут же вспомнила о том, что еще не пробовала продать дефициты, которые с собой взяла. Черная икра и водка… Вариант обмена ей в голову не приходил, а ведь идея неплохая, – мысленно вдохновилась она.

– Не очень дорогая косметика, но очень хорошая, – довольно сказала Лида, похоже, вспоминая про какую-то свою покупку, судя по выражению лица.

– Мы тут все знаем, с нами не пропадешь, – рассмеялась Вера. – Сегодня вечером сводим тебя к ней, познакомим.

– Спасибо! О, девочки, – вспомнила про просьбу режиссера Галия, – а вы хотите в фильме сняться?

Услышав это предложение, Вера и Лида вытаращились на Галию, изумленно раскрыв рты.

***