Ревизор: возвращение в СССР 35

Глава 11

***

Москва, дом Ивлевых

Ладно, дела-делами, а нам нужно в деревню начинать собираться. Эльвире 62 года исполнилось позавчера, а Аришке вообще еще третьего июля три годика стукнуло. Договорились праздновать в субботу в деревне сразу оба праздника, что вполне логично. Баня же теперь тоже имеется…

Вот уж эта проблема с телефонами сейчас, что даже в день рождения лично позвонить и хоть так первоначально поздравить невозможно. А телеграмму давать… Трехлетней Аришке вообще глупо, а бабушке – так она потом ухахатываться с этого будет. Что я, не знаю, что ли? Скажет, насмешливо прищурившись – Пашка, деньги девать, что ли, некуда? Ты что, за тридевять земель находишься, что телеграммы мне отбиваешь, почтальона смешишь?

Сложнее всего было уговорить Ахмада с нами поехать. Он все хотел в городе быть, чтобы если вдруг Поля рожать начнет, сразу к ней в больницу ехать. Пришлось его урезонить, что никто нам в любом случае из больницы в таком случае звонить не будет, перед фактом просто потом поставят, предъявив младенца. Да если бы и захотели позвонить, то куда и кому? Меня дома не будет, Инне если в общежитие на пост набрать, так она тоже будет в деревне. Да и до родов еще точно недели три по всем прогнозам. Ну и Апполинария нам строго-настрого велела Ахмада с собой на праздник забрать, и как следует пропарить и помочь расслабиться. Нервничает он больно и что срок у нее подходит, и что на работе эти новые проблемы со взятками, которые ему нафиг не сдались… Ну, про взятки, что ему суют, слава богу, он жене хоть не сказал, просто общими словами объяснил, что на работе запарка. Но я-то знаю, почему он такой дерганый…

Тучки только с утра меня беспокоили… Как бы дождя затяжного не началось. Детям в избе тесновато будет, ну да ладно, разберемся…

Приехали – а по дороге и распогодилось. Солнце, плюс двадцать пять- двадцать шесть. Практически идеально.

Парни мои одобрительно загугукали, как во двор въехали и их из машины вытащили. Деревня для них – это удивительное место, где водятся, в том числе, и цыплята. Те, конечно, уже не такие милые, как в прошлый визит, отощали, подросли, но мои сыновья не придирались к цыплячьей трансформации. Главное – их много, и они везде бегают.

Тузик тут же побежал территорию обследовать. Панду мы с собой не брали, дураков нет, после того как прошлый кот свободу выбрал и не вернулся в город. Ну так он и местный все же, выживает без проблем. Если такое нежное трепетное создание, как заморская Панда, сбежит в русской деревне – ей очень быстро и кранты придут. Как говорится, что русскому хорошо, то персу смерть. Еды ей оставил вдосталь, воды – сутки поскучает, главное, что мебель она в отместку, что бросили одну, не уничтожает, обувь не грызет. Аристократка, выше таких низменных мелочей.

Аришка выскочила, на нас с Ахмадом косится. Хитрая уже, подарка ждет. Я ей кило импортного шоколада подарил из Березки – всякие импортные сникерсы да марсы вперемешку с тоблероне. Мне бы кто такой подарок в детстве подарил в СССР – я бы, наверное, в обморок упал от счастья. Долго бы потом во дворе фантики заморские выменивал на другие детские редкости. Велел только Инне, чтобы присмотрела за тем, какими темпами она это будет поглощать. Сестра у меня в этом отношении зануда, что, в принципе, и правильно, так что вскоре услышал рев дитяти, у которого забрали излишки сверх разрешенного на сегодня.

Тут и Эльвира подтянулась. Как и положено деревенской имениннице, в фартуке, руки еще влажные, только что мыла – что-то готовит там для гостей. Ей я кофемолку подарил немецкую, турку медную, да кило кофе итальянского в зернах. Турку сам купил, кофемолку мне вручили в одной «Березке», а кофе в другой, с разной специализацией, на технике и на продуктах. Да, Ионов хорошо мне объекты для чтения лекций подобрал в этот раз, просто идеально. И хотя я обычно сам предпочитаю покупать подарки, в принципе, это же тоже честно заработанное. Руки никому не выкручивал, чтобы мне это давали после лекции, ни на что не намекал. Никаких служебных отношений у меня с теми, кто презенты эти дает, нет и не намечается, так что никакой коррупции.

Сразу прошел в кухню, да показал, как кофе молоть и варить правильно. Решил приучить Эльвиру и Никифоровну с их мужьями кофе помаленьку пить настоящий ежедневно. Последнее, что помню по этой части из двадцать первого века, что если кофе регулярно пить по утрам в умеренных дозах, то лет на пять прожить дольше можно. Пусть они меня этим и порадуют. Так что снабдили меня в Березке самым тем, что нужно. Теперь с меня задача регулярно подвозить кофе в деревню – думаю, что справлюсь. Хотелось бы, чтобы распробовали и понравилось. Не всем с самого начала крепкий настоящий кофе нравится после растворимого… Ну, большинство растворимого кофе сейчас – это просто напиток, а не кофе. Ничего, я Эльвиру хорошо знаю. Нет таких крепостей, которые большевики не могли бы взять – это ее жизненный принцип. Главное, правильно сформулировать перед ней задачу, чтобы ей захотелось ее решить. И я уже немного овладел этим нелёгким искусством, так что будет она пить регулярно этот кофе, хоть и морщиться поначалу будет… И за Никифоровной с мужиками присмотрит, чтобы тоже пили.

Зашёл сразу в баню, помнил, что мне там что-то нужно. Сразу и вспомнил, что именно – мебель я же хотел присмотреть для будущих лекций. Сейчас пока не к спеху, все разъехались студенты, но вот к чему меня жизнь приучила, так это к тому, что дни мелькают, как листья во время листопада. Не успеешь заранее все сделать, потом поздно будет.

Что хочу поставить здесь, я уже прикинул. Но теперь из вежливости надо с мужиками согласовать. То, что я проплатил постройку бани, не означает, что я теперь без спросу сюда что угодно в нее тащить могу. В прошлый раз что-то отвлекся на другие вопросы и не успел.

Трофим и Егорыч выслушали мои предложения, что сюда бы стол широкий и шесть стульев, и важно закивали, одобряя. Только я хотел все купить, а Егорыч тут же сделал предложение, что мне больше понравилось:

– Я тут у одного мужика в деревне видел широченные доски дубовые, толщиной сантиметров пять. Сантиметров шестьдесят, а то и семьдесят в ширину. Из такой одной можно красивый стол сделать, и стоять без проблем во влажности сколько надо будет.

– Ну, если он продаст, то здорово было бы… Только надо сварить железную конструкцию под него… А вот она ржаветь в бане будет… – задумчиво сказал я.

– Зачем железную? Нужно толстую чурку взять, как солидный пень по размеру, да снизу к нему железными скобами прикрепить. Дубовую бы тоже, или из лиственницы, это уж, что повезет найти… А скобы пусть себе ржавеют, их под столом видно никому не будет. Главное, толстые взять, тогда они и ржавые исправно служить будут.

– Только надо еще снизу столешницу эту дубовую через равные промежутки досками прихватить, чтобы ее не коробило, – вспомнил я то, что когда-то читал.

– И то верно! – согласился Егорыч.

Попробовал было денег дать на все это народное творчество, но Трофим решительно покачал головой:

– Нет, Паша, ты и так саму баню справил, дай нам тоже поучаствовать хоть в этом. Это наши дела, деревенские – мы тут всех знаем, и нас все знают. Без денег обойдемся, знаем, чем сами можем пригодиться в обмен на услугу…

Но по стульям все же договорились, что это моя забота. Ну то и понятно, где они в деревне нормальные стулья раздобудут. А у меня Анна Аркадьевна парой этажей выше живет. Жаль Загит сегодня на смене, а она без него не захотела с нами ехать, застеснялась.

Ну а затем женщины прибежали, позвали праздновать. Валентина Никаноровна, как няня, оказалась без особой надобности – Эльвира правнуков из рук не выпускала. И не скажешь, что шестьдесят два года, молодец она у меня. Но Валентина Никаноровна прекрасно вписалась в компанию Эльвиры и Никифоровны. Они очень быстро нашли общие темы для разговоров и общались просто задушевно. Характеры у всех трех похожие – сильные духом женщины, много чего в жизни повидавшие. Со стороны сразу видно было, что они на одной волне, очень хорошо друг друга понимают. И никакой предвзятости, что особенно радует. Ни со стороны няни, генеральской жены в прошлом. А ведь могла бы и носик сморщить, учитывая то, в каких кругах привыкла вращаться, типа «фи, куда это меня в сельскую хату притащили». И наши дамы могли в штыки принять «столичную фифу». Но нет, никакого неприятия, совершенно нормальное отношение. Чувствуется общая культура и мудрость, которая с годами ко многим приходит и подсказывает, что в жизни имеет истинную ценность. Сидел и любовался ими, с удовольствием слушая рассказы из жизни.

А Аришке все эти тисканья, общение и возня с детьми были без надобности – она с Тузиком бегала то по дому, то по двору. И все знали, что с ним она в безопасности, даже Инна уже это поняла. Единственное, Инна напрягалась, что малая за братиком младшим смотреть совсем не хочет. Тот врубил «режим мамонтенка» и был у Инны либо на руках все время, либо ходил следом, за подол уцепившись и ни на минуту не отпуская. Посочувствовал сестре, ей еще пару лет точно так маяться. Малая брательником хорошо, если годам к пяти заинтересуется, в дочки-матери играться им будет и можно будет поручать ей хоть на несколько минут за ним следить. Да и то не факт. А сейчас у нее в голове каждую секунду новая идея, внимание долго ни на чем не держится, она мир познает, занята все время…

– Что с Сашкой происходит, не пойму, – жаловалась мне тихонько Инна. – Раньше без проблем с бабушкой общался, с Никифоровной, да даже с Трофимом тем же. А последние пару месяцев дичиться всех начал. За меня цепляется и никуда отойти не дает.

– Ну, тут несложно догадаться, – усмехнулся я сестре, – закон дефицита в действии.

– Что? Какой закон? – непонимающе посмотрела на меня сестра.

– Больше всего мы ценим то, чего нам не хватает. Вот и Сашка так же.

– Что за чушь! С чего ему меня не хватает? – возмутилась Инна. – Я только им и занимаюсь.

– Не обижайся, – примирительно сказал я сестре. – Ты ни в чем не виновата. Просто так сейчас сложилась ситуация. Ты начала работать, дома стала бывать реже. А когда приходишь, то в основном занята готовкой, уборкой, стиркой, правильно?

– Ну да, – кивнула сестра и добавила возмущенно, – кто же за меня все это сделает!

– Вот! Все верно, домашней работы много. Она забирает время и силы, – подтвердил я слова сестры. – И так получается, что ребенок общается с тобой в основном по поводу «покушать/искупать/уложить спать». Это меньше, чем он получал раньше. Вот поэтому я и говорю о дефиците.

– Так что мне, не работать теперь? – Инна вновь начала закипать от негодования.

– Да нет же. Вот же ты чайничек, не кипятись ты так! – легонько шутливо ткнул Инну в плечо. – Я пытаюсь тебе объяснить, что с Сашкой и почему он так себя ведет. Чтобы ты по этому поводу меньше нервничала и к малому снисходительней была. Это естественный процесс. Ему просто надо время, чтобы привыкнуть к новой реальности. А бросать работу тебе ни в коем случае не надо. Это твое призвание – людей лечить, ты себя лучше чувствуешь, когда общаешься с людьми, помогаешь им. А чем лучше ты себя чувствуешь, тем лучше твоим детям. Сидя дома, ты только вымотаешься и обозлишься на всех. Не твое это. А сыну, кстати, ты можешь существенно облегчить переход на новые взаимоотношения. Выделяй ежедневно, скажем, полчаса на игры с ним. Обязательно игры в чистом виде, кормление в виде игры не считается. И не пропускай. Что бы ни было, ежедневно находи эти тридцать минут. Результат тебя порадует, вот увидишь…

– Так хочется тебя стукнуть иногда, – мгновение подумав, сказала вдруг Инна, глядя мне в глаза. – Вот откуда это все в тебе взялось! Ты ведь младше. Это я должна тебя жизни учить, а не наоборот.

Да уж, ты научишь, – мысленно рассмеялся я, но вслух благоразумно ничего такого говорить не стал. Пожал плечами, улыбнувшись, и кивнул головой на стол, переводя внимание сестры на присутствующих. Поучил жизни и хватит пока… Лишь бы впрок.

Много тостов от души было сказано, да по заслугам имениннице. Сам отметился, мне слово третьим дали после Трофима и Егорыча. Сказал, как думал, что на таких женщинах, как Эльвира, весь Союз держится. Пока они в силе, то и стране нашей ничего не страшно. Заумный немного тост, но от студента можно, тем более, что я и здоровья тоже пожелал, и долголетия.

А потом, по традиции, и генерал Балдин подъехал на своей черной Волге. Вручил бабушке торжественно вазу хрустальную очень красивую для цветов. Все женщины наши восхищенно ахнули, увидев подарок. На вазе еще солнечные лучи так красиво блеснули, когда генерал ее из коробки доставал. Да, хрусталь сейчас – это серьезный дефицит. Да и красиво, в самом деле, когда ваза сделана искусно.

Стоял, улыбался и думал, что снова разговоров по всей деревне будет потом на несколько дней, как настоящий генерал на день рождения Эльвиру уважил. Этак ее скоро и в председатели колхоза попробуют уговорить пойти, и очень надеюсь, что она откажется.

Генерала сразу усадили за стол, место для него с самого начала наметили. Я пошел к своему месту. И тут произошло неожиданное. Обведя взглядом присутствующих, Балдин вдруг изумленно уставился на Валентину Никаноровну:

– Валя? – произнес он удивленно, словно не в силах поверить, что действительно видит ее здесь. – А ты как здесь оказалась? Какими судьбами?!

– Эдик. Вот так встреча! Давно не виделись, – улыбнулась Валентина Никаноровна.

Все замерли, и во все уши слушали их разговор. Это же надо. Никто не ожидал такого. Хотя все же логично. Если покойный муж няни генералом был, понятно, что с Балдиным вполне мог и общаться, и дружить семьями. Союз большой, конечно, но генералов, тем более живущих в Москве, все же ограниченное количество.

Дошел все же до своего места, рядом с которым присел генеральский адъютант, и я тут же расплылся в улыбке:

– Смотрю, Олег Игоревич, можно вас с подполковничьими погонами поздравить!

Так-то он мои поздравления принял, но не очень радостно, и тут же пояснил:

– Вроде и правильно, надо двигаться вверх, но теперь не быть мне больше адъютантом. А я привык уже при Тимофеиче…

Понятное дело, хорошо, когда начальник мужик правильный и понимающий. А учитывая, насколько он правильный, и блат не любит, следующее место службы Круглова может быть и в достаточно отдаленном гарнизоне. Разве что он сам, будучи пока что на такой хорошей позиции, не подсуетится… Что-то мне подсказывало, что сумеет. Не продержался бы он долго на такой позиции, если бы не умел договариваться со всеми обо всем. Адъютант генеральский – должен быть на все руки мастер…

Поболтали с ним немного. Затем я кое-что вспомнил, встал, собрал еды разной в большую тарелку, сделав особый упор на мясо и колбасы, взял полотенце, нож и вилку, и пошел к Волге. Там сейчас срочник шофером сидит, прям как мой Славка под Святославлем.

В прошлые разы шофером был Егор, мы с ним еще неплохо так поболтали в Святославле. В этот раз вместо него сидел какой-то другой парень, раза полтора шире в плечах и с совсем короткой стрижкой. Прикинув, сколько с момента первой встречи с Егором прошло, понял, что все логично – дембельнулся уже. Этот вместо него, и похоже совсем недавно в армию пришел.

– Я Павел, вот принес тебе перекусить. Как тебя зовут?

– Федор! – радостно оглядел он принесенную мной снедь.

– Приступай, Федь, а я за квасом сбегаю, все в руки не уместилось.

Я человек вот вообще не склонный к аристократизму, каждого, кто трудится, на его месте ценю и уважаю, и Федю мог бы и за общий стол позвать, если бы не один важный момент. Негоже ему знать, что именно и с кем генерал за общим столом обсуждает. Это не адъютант, который все при себе держать будет, слухи разные по казармам чтобы про Балдина ползти начали нам ни к чему. Так что угощу Федора вот в таком формате, он этому очень даже рад.

Налил поллитровую кружку кваса. Подумав, прихватил еще одну тарелку с рулькой. Судя по плечам, новый шофер у генерала просто богатырь, ему побольше снеди нужно.

Праздник шел своим чередом. Как обычно бывает в больших семьях после первой части застолья все разбрелись по кучкам и общались небольшими компаниями, курсируя по дому и окрестностям. Выглянув во двор, увидел, что Балдин с Валентиной Никаноровной отошли в сторонку и увлеченно о чем-то беседуют. Не стал мешать, тихонько ретировался обратно в хату.

Балдин пробыл у нас часа два в итоге. Много, если сравнивать с предыдущими его приездами. Но мужики все равно жалели, что он в бане не попарится. Посокрушались для приличия, но не слишком сильно, чтоб не смущать гостя. Понимают все, что и так целый генерал пожаловал. Чего возмущаться-то. Бабушка ему собрала целую кучу деревенских гостинцев с собой, багажник Волги загрузили конкретно. Балдин был смущен, конечно, но гостинцы взял охотно. Попробовал многое из этого уже за столом, трудно после такого удержаться. Какими бы деликатесами не снабжали генерала, а добротные вкусные деревенские разносолы мало что может заменить. И не приедаются они, в отличие от всяких колбас сырокопченых и шпрот с оливками…

Наелись мы прилично, решили перед баней часик походить, погулять… Подумал, что это подходящее время Ахмада расспросить о его проблемах на заводе.