Тактик.5

Глава 22 Успеть в тот же день

Глава 22. Успеть в тот же день

«Поющий Рог» проводил нас те же составом что и встречал, только, конечно, лица у них были куда счастливее от нашего ухода, чем от прихода.

Выражение: «видеть вас одно удовольствие, не видеть — другое удовольствие» заиграло новыми красками.

Начальник тюрьмы радовался, как жених на свадьбе и улыбался во всю ширину рта.

Из-за того, что мы переварили задачу призыва в этой тюрьме так быстро, я решил нагрянуть к их соседям, ещё одному скорбному заведению со странным названием «Шахта Эрбега». Фомир пояснил, что того Эрбега называли жадным. Поэтому полное наименование — Королевская тюрьма «Шахта жадного Эрбега»

— Он живой? — уточнил я.

— Кто? — не понял Фомир.

— Ну, этот Эрбег?

— Нет, конечно, он помер пару сотен лет назад, но добывал тут железо и был очень жадным.

Я так и не понял, какое значение имеет жадность давно почившего скряги, но не стал развивать мысль. Просто жадный и хрен с ним. Не буду забивать голову этими фактами, если его призрак не станет мне мешать в работе.

«Шахта жадного Эрбега» была именно тем, чем и звучала — дырой. Грязной, выдолбленной в склоне громадного каменного холма раной, из которой тащили камень и руду, по дороге генерируя отчаяние и усталость.

Воздух был густым от пыли и дыма. Даже солнце здесь, казалось, светило тусклее, пробиваясь через вечную серую дымку. В отличие от каменной крепости Принстауна или относительно аккуратного «Рога», это место было промышленным адом, где заключённые не сидели, а работали до седьмого пота.

Нас встречали… О, ещё как встречали! Начальник тюрьмы, толстяк по имени Оппнер, лично выбежал за ворота, едва завидев наше знамя. Его лицо, лоснящееся от пота, изображало такую бурную радость, что можно было подумать, будто к нему приехал не командир армии рекрутов-уголовников, а любимый дядюшка с мешком пряников.

— Герцог Рос! Ваша Светлость! Какая радость, какая честь! — задыхался он, семеня рядом с моим конём. — Мы так ждали Вас! Так надеялись, что Вы почтите нас своим визитом!

Я молча спешился, бросив поводья Марку.

— Скажите, господин Оппнер, у нас с Вами будут проблемы? — негромко спросил я и тот отрицательно покрутил головой.

— Ни в коем случае! Лучшие экземпляры! На всякий случай, худшие тоже! — он заискивающе улыбнулся, обнажив гнилые зубы. — Мы как раз… э-э-э… проводим воспитательное мероприятие. Для укрепления дисциплины. Прошу!

Он широким жестом пригласил нас на главный двор, который, по сути, был просто широкой, утоптанной площадкой между бараками и входом в шахту.

Я оставил завербованных в «Поющий Рог» в полулиге от этой тюрьмы под присмотром большей части капралов, и они занялись готовкой обеда.

Теперь с Фомиром и остальными капралами мы вступили в эту тюрьму. Тут не было приветственной делегации, потому что у них тут вовсю шло «воспитательное мероприятие».

В центре двора стояла грубая и потемневшая от времени виселица. На ней, с петлёй на шее, стоял эльф. Он был красив, даже по эльфийским меркам, но чрезвычайно худ и измождён. Настолько, что еле держался на ногах. Скорее всего дело не только в тяжком труде, сколько в том, что его избили тюремщики. Его длинные, когда-то светлые волосы были спутаны и грязны, а в глазах застыла тихая, обречённая ненависть, которая была способна буквально выжигать дыры.

Рядом с ним суетились два ухмыляющихся стражника-палача, проверяя верёвку. Вокруг, подгоняемые другими охранниками, стояли строем заключённые, сотни грязных, уставших осуждённых, согнанных смотреть на казнь.

— Что здесь происходит? — спросил я, хотя ответ был очевиден.

— Пустяки, Ваша Светлость! — небрежно отмахнулся Оппнер. — Этот остроухий мусор напал на стражника. Вот, наводим порядок. Для примера остальным. Чтобы все знали своё место.

Я промолчал, но мой Рой уже был активен. Я чувствовал, что моим капралам эта ситуация не нравится, потому что они себя ассоциировали с заключёнными, а с не палачами.

Но один мой огонёк вдруг вспыхнул не просто злобой. Такая вспышка ярко-красным, почти чёрным пламенем, чистой, незамутнённой ярости и гнева.

Хайцгруг. Огромный орк, ветеран криминального мира, бывший гопник и разбойник, чьё лицо было носителем множества шрамов, внешне стоял, как изваяние. Но я видел, как побелели костяшки его пальцев, сжимающих рукоять меча. Он не смотрел на эльфа. Он смотрел на виселицу. На верёвку и на саму ситуацию.

Его дыхание стало прерывистым, а из горла тихо вырвался низкий, утробный рык, который услышал только я.

Тем временем палач лениво махнул рукой, давая знак. Второй стражник пошёл к рычагу, открывающему люк под ногами эльфа.

Но он не успел.

Вообще Хайцгруг нравился мне тем, что он был орком дисциплинированным. Но это не сейчас.

Он издал рёв, полный такой боли и ярости, что, казалось, сам воздух задрожал и при этом побежал. Рванул, размазался в воздухе. Одним движением, сметающим всё на своём пути, он ринулся вперёд. Расстояние в двадцать шагов орк преодолел за три гигантских прыжка.

Стражники даже не успели понять, что произошло. Первый, тот, что был у рычага, получил удар кулаком размером с голову шахматиста. Раздался хлёсткий звук выбиваемого зуба, а тело охранника отлетело в сторону, как тряпичная кукла. Второй палач обернулся и тут же получил удар плечом в грудь. Орк сбил его как локомотив.

Народ, то есть, невольные зрители из заключённых и надсмотрщиков, замерли. Это шоу явно нравилось им куда больше, чем унылое очередное повешенье одного из них.

Хайцгруг, не останавливаясь, одним рывком сорвал с эльфа петлю, будто это была не прочная пеньковая верёвка, а гнилая нитка. Он отшвырнул ошеломлённого эльфа в сторону и повернулся к виселице. С рёвом, от которого у меня заложило уши, он обхватил несущую балку и напряг мышцы. Дерево затрещало, и вся конструкция с грохотом рухнула на землю.

Наступила мёртвая тишина.

Весь двор, заключённые, стража, начальник тюрьмы, застыли, глядя на огромного орка, который стоял посреди обломков виселицы, тяжело дыша, как загнанный зверь.

Охранники, оправившись от шока, неуверенно двинулись вперёд, поднимая копья. Хайцгруг оскалился, готовясь продать свою жизнь подороже и потянулся к мечу на поясе.

В этот момент я сделал шаг вперёд.

— Стоять! — сказал я. Не громко, но мой голос прорезал тишину, как нож.

Вся стража замерла, настороженно переводя взгляд с меня на своего начальника Оппнера. Они оказались между молотом и наковальней, формальной защитой порядка и моим герцогским статусом.

Я медленно подошёл к Оппнеру. Он был ниже меня на голову, и сейчас, когда я смотрел на него сверху вниз, он казался ещё меньше.

— Ты отдал приказ моим людям? — спросил он тихо с лёгким недовольством.

— Да.

— Но твой орк… он… он напал! Он поднял бунт! — слегка заикался негодующий Оппнер.

— Он не поднимал бунт, — решительно отрезал я. — Он исполнял мой приказ.

Ложь вроде бы была наглой, очевидной, но в этом и была её сила. Я смотрел в глаза Оппнера, и он видел, что я не шучу.

— Вот, смотри… — приказ через Рой и Марк, глядя на меня, в подтверждение моих слов поднял сжатую в кулак руку. — Вы поторопились с казнью, она препятствовала рекрутированию, — спокойно сказал я Оппнеру.

— Но… Ваша светлость, тот эльф совершил наказуемое смертью преступление, считайте, что его уже нет, он мёртв. Вы же не принимаете к себе покойников.

— Принимаю. Я казнил двоих, причём одного из них моей волей казнил Хайцгруг. Выходит, я принял покойников и сам решил их судьбу. А насчёт преступления… У меня есть право миловать кого угодно. Властью своей я амнистирую того эльфа и своего капрала за совершённое нападение.

— Удобно, — завистливо сглотнул начальник тюрьмы и натянуто улыбнулся.

Но он не стал спорить и проверять на прочность мой характер.

…

— Капрал, что там с нашим рекрутом-эльфом? — я повернулся к Хайцгругу. Тот освободил эльфа от верёвок и повёл ко мне.

Орк подошёл, всё ещё тяжело дыша, но ярость в его глазах сменилась растерянностью. Он посмотрел на меня, ожидая приговора.

— Ты поступил как идиот, — тихо сказал я, чтобы слышал только он. — Ты подставил себя и меня.

Он опустил голову.

— Но ты поступил правильно, — добавил я. — Мои воины не подчиняются судьбе и никогда не дают умереть своим товарищам.

Орк пару секунд смотрел на меня, после чего незаметно кивнул с благодарностью.

Для орка я поступил как вожак стаи, который защищает своих в любой ситуации.

Я оставил его и направился к эльфу. Тот медленно покачивался, но всё ещё стоял на ногах, глядя на меня с недоверием.

— Как тебя зовут? — спросил я.

— Лиандир, — прошептал он.

— Ты напал на стражника, Лиандир?

Он кивнул.

— Он пытался… он пытался забрать у меня это, — эльф разжал кулак. На его ладони лежал маленький, искусно вырезанный из дерева сокол. — Это всё, что у меня осталось от моего родного леса. Я лесной эльф.

— Знаешь, кто я?

Он отрицательно покачал головой.

— Я вербовщик в армию для будущей войны.

— В армию короля Маэна? — спросил эльф без особого интереса.

— Я так не говорил. Просто в армию и командую ей тоже я. Не могу обещать тебе райскую жизнь, но у меня в армии по крайней мере не отнимают дорогих душе деревянных птиц. Предлагаю тебе очевидный выбор — вступай в «Штатгаль». Ну или можешь остаться тут с этими славными тюремщиками.

Эльф не стал выёживаться, сразу же пошёл к телегам и моим капралам, без слов показывая, что принимает мою сторону.

…

— Слушайте меня, заключённые, — обратился я к собравшимся зрителям казни. — Мы проводим набор в армию, где придётся стать воинами, выполнять приказы, пользоваться оружием, воевать и побеждать. Или проиграть и умереть, тут уж как повезёт. Но это альтернатива той тяжёлой работе, которая у вас за спиной.

И я ткнул пальцем в сторону входа в шахту.

Мои слова были поддержаны тем фактом, что я на глазах у сотен заключённых и десятков своих солдат показал, что мои законы выше местных лагерных, мой авторитет непререкаем и сила — за мной.

…

Инцидент с виселицей произвёл нужный эффект. Уважение к нам, к орку, к тому, как я разговаривал с начальником тюрьмы, которые не решился оспаривать мою волю, создал идеальные условия для вербовки.

Заключённые шли на осмотр уже не как на очередное унижение, а как на возможность вырваться из этого серого ада. Они видели во мне шанс, надежду, вожака, где сильный не пожирает слабого.

Процесс шёл своим чередом. Мои капралы работали слаженно, отсеивая безнадёжных, пока Фомир тёрся всюду в поисках носителей магической Искры.

Я же, как обычно, стоял в стороне, погружённый в Рой, просеивая души сквозь невидимое сито. И в какой-то момент, когда мимо меня проводили очередную партию шахтёров, один из тех, кого я решил взять, низкорослый, но крепкий, уверенным шагом направился ко мне.

— Ваша светлость!

Начальник Оппнер стоял рядом и ловил каждое слово.

Шахтёр бросил на него опасливый взгляд и прошептал:

— Они Вам не всех показали…

Он замер, замолчал, не зная, слышал ли его Оппнер и как вообще будет развиваться ситуация дальше.

Я тут же активировал Рой и обратился к нему.

Имя: Хейринн.

Статус: Заключённый.

Навыки: Проходчик (эксперт), выживание под землёй (адепт).

Лояльность (потенциальная): 40%.

Страх: 50%.

Надежда: 10%.

Скрытые черты: Склонность жить своим умом и полагаться только на собственные выводы.

Я сосредоточился, задействуя телепатическую связь. Общаться с теми, с кем уже это делал, легко. А новый участник — это как новое устройство для компьютера.

Я послал ему мысленный, беззвучный вопрос, сформулированный как прямой приказ: «Рассказывай, о чём ты пытался сообщить».

В моём сознании тут же вспыхнули образы, рождённые его памятью и страхом. Дальний барак, почти на отшибе, у самого края карьера. Обитые железом двери, три засова.

Там внутри жила точка, наделённая какой-то особенной силой.

Там был кто-то, кого сюда не вывели, мне об этом ком-то не рассказали.

Я повернулся к Оппнеру, тот тут же залебезил:

— Ваша Светлость! Всё идёт по плану! Лучшие кадры…

— Мне кажется, Вы хотите меня обмануть, Оппнер. Не знаю, как к этому относиться, — задумчиво прервал я его.

Он побледнел.

— Н-никоим образом! Я…

— Вы не показали мне одного из заключённых.

— Просто не все ещё вышли, дайте нам время и…

Он заткнулся, глядя на серьёзность на моём лице. Мы оба понимали, что я говорил о чём-то определённом, а не о том, что кто-то сюда не дошёл.

Лицо Оппнера из бледного стало пепельным. Он понял, что я знаю. Не догадываюсь, а именно знаю.

— Это… это не заключённый! — пролепетал он. — Это монстр! Ошибка природы! Его привезли сюда много лет назад, ещё до меня! Он опасен!

— Он разумное существо и я хочу его видеть сейчас же, — мой голос был тихим и ледяным. — Или ты считаешь, что я неверно толкую королевский приказ о сборах в армию? Или ты пытаешься скрыть от меня потенциального воина короля? Или же он просто не дошёл, и мы сейчас всё исправим?

Это был удар наугад, но он попал в цель. Оппнер сжался.

— Веди меня к нему, — приказал я. — Сейчас же.

При помощи Роя я позвал с собой Фомира. Было интересно, отчего Оппнер так сокращается.

Дорога к бараку была короткой. Он и вправду стоял на отшибе, в стороне от остальных построек. Сложенный из толстых, просмолённых брёвен, очень высокий, он больше походил на маленький форт, чем на тюремную казарму. Оппнер, трясясь от страха, долго возился с тремя массивными засовами. Наконец, скрипнув, высокая обитая железом дверь поддалась.

Изнутри пахнуло сыростью, застарелой тоской и подкисшей кашей.

Внутри было темно, свет проникал лишь через узкие щели под потолком. Когда мои глаза привыкли к полумраку, я увидел того, о ком шла речь.

Он сидел на полу в дальнем углу, прикованный к стене толстой цепью. Он был огромен. Даже сидя, он был выше меня ростом. Но при этом худ, почти истощён. Длинные, непропорциональные руки безвольно лежали на коленях. Он был покрыт волосами как Йети, но больше всего их было на голове. Кожа была серой, как мокрый гранит, и покрыта шрамами и какими-то узорами, похожими на лишайник. Длинные, бесцветно-белые волосы, спутанные в колтуны, скрывали лицо. Он не пошевелился, когда мы вошли. Хотя мне показалось, что он нас видит.

— Вот, — прошептал Оппнер. — Тролль. Горный тролль. По крайней мере, так сказано было в сопроводительных документах.

Фомир, который до этого молчал, подошёл ближе, с любопытством учёного разглядывая существо.

— Не совсем, — пробормотал он. — Вообще-то, тролли — это существа, родные первым хозяевам мира Гинн, титанам, которые были до богов. И по миру всё ещё бродит древняя кровь, как у него.

Я сделал шаг вперёд. Существо медленно подняло голову. Огромная голова, большие глаза, шрам на брови. И разум в глазах.

Я не в первый раз вижу троллей, и они, как правило, не были особенно умными. Но не этот.

Он посмотрел на меня, но промолчал.

— Приветствую, я герцог Рос.

Тролль никак не отреагировал.

Я откашлялся и попробовал разговаривать на орочьем и… Снова никакой реакции.

На всякий случай я попробовал то же самое на гоблинском.

— Ещё одни. Пришли поглазеть на проклятого. Оставьте меня в покое.

Интересно. Этот гигант, закованный в цепи, не просил свободы, а лишь только, чтобы его не трогали.

— Тебе здесь не нравится?

— Не надо говорить со мной как с глупцом, человек. Ты ничего не знаешь о печали. Я проклят, мне не стоит жить, но и убить себя я не могу…

— Ты слышал разговоры на площади? — спросил я. — Про набор в армию?

— Слышал и мне всё равно. Просто оставьте меня в покое.

Он слышал? На лице у него отражалась глубочайшая депрессия. Что же такого у него произошло?

Оппнер всё это время молчал. Было видно, что находиться рядом с троллем ему неприятно. Так же было очевидно, что тролль задействован на тяжёлых горных работах. Вот и ответ, почему он не хочет отдавать его мне, это же живой трактор.

Ну кому трактор, а кому танк.

— Фомир, у него нет Искры?

— Нет, но у троллей это работает не так. Они связаны с природой напрямую. Фактически все тролли имеют талант в магии и ни один из них не может быть вступить в коллегии, это не принято. Кроме того, нет методик работы с их магическими навыками, они слишком другие.

Другие? Ладно, мне стал интересен этот громадный парень.

— Вот как? Посмотри на меня, — продолжал я, указывая на себя. — Я — герцог без герцогства, командир без армии. Посмотри на него, — я кивнул на Фомира, — он — маг-пьяница, лишённый статуса. Люди, которые ждут меня снаружи, — это убийцы, воры и должники, которых их собственное королевство сгноило в ямах. Мы все — проклятые. Мы все — изгои. Мы — армия тех, кого вышвырнули за ненадобностью.

Я сделал ещё один шаг. Теперь нас разделяло всего несколько футов.

— Не знаю, что там у тебя произошло, но очевидно, что ты оказался никому не нужен. Однако у нас таких целая толпа. Сообщество.