Тайны затерянных звезд. Том 3

Глава 22

Кори не сразу поняла, что произошло.

А когда поняла, то кинула быстрый взгляд на болтающийся пережжённый разрядом шланг, и тут же уставилась обратно на меня.

— Шрап! Ну ты и урод! — коротко и неожиданно спокойно сказала она и замахнулась шокером.

Я предполагал такую реакцию, поэтому, даже раньше, чем она ударила, ударил сам — коротко ткнул концом своего шокера в открывшуюся подмышку. Не включая подачу тока и даже не вкладывая силы, потому что если бы вложил, разрыв связок девушке был бы обеспечен.

Но ей хватило и самой малости. Она чуть не подпрыгнула, когда острые концы шокера укололи её в неожиданное место, и рефлекторно разжала руку, роняя своё собственное оружие.

Я тут же ногой отшвырнул второй шокер подальше, и отошёл на шаг, выдерживая дистанцию.

— Успокойся! — я примирительно поднял ладонь.

— Пошёл нахер! — коротко ответила Кори, сорвала маску и швырнула её в меня. И тут же кинулась в атаку сама!

Маску я отбил коротким движением шокера, а Кори ударил в противоход — торцом рукояти, целясь точно в лоб. Опять же не сильно, только чтобы обозначить удар, дать ей понять, что против меня ей лезть бесполезно.

Но оказалось, что не всё так просто.

Рукоять дубинки внезапно отпружинила от голубой плоскости, неожиданно вспыхнувшей на её пути — Кори заслонилась щитом! Отбив удар, она тут же снова погасила щит, и кинулась мне в ноги, пытаясь подхватить под колени, ударить плечом в живот и повалить меня на спину!

Как бы не так!

Я резко отшагнул назад одной ногой, не давая ей замкнуть захват, перехватил шокер двумя руками и, как простой дубинкой, надавил самой его серединой на шею Кори — туда, где она переходила в спину, в районе седьмого позвонка.

Кори охнула, резко прогнулась в спине и упала на четвереньки. У неё из головы очень быстро пропали мысли о том, чтобы повалить меня на пол. Оно так всегда происходит, когда по остистым отросткам позвонков катается что-то твёрдое с угрозой переломать их ко всем космическим китам.

Не теряя времени, зная, что она ещё не до конца успокоилась, я перехватил шокер ещё раз, пропуская его у Кори под рукой, и потянул на себя, заставляя девушку развернуться и встать на колени.

— Ещё раз прошу — успокойся! — всё так же спокойно произнёс я ей на ухо, которое теперь находилось в считанных сантиметрах от моих губ. — Тебе со мной не справиться, смирись. Даже был бы у тебя меч, а я — полностью безоружным, я бы на тебя не поставил, а без меча у тебя шансов нет и подавно.

Кори что-то тихо прошипела, напряглась, дёрнулась было, но заломленная через шокер рука явно дала понять, что этого делать лучше не стоит. Кори снова прошептала своё любимое «шрап» и глубоко вдохнула.

— Ладно… — голосом, в искренность которого не поверил бы даже Кайто, проворчала она. — Я успокоилась. Доволен? Урод…

— Нет. Ты не успокоилась. И я не урод. Ну, может, и урод, но точно не потому, что беспокоюсь за твою жизнь.

— Ты урод, потому что за меня решаешь, надо беспокоиться за мою жизнь или нет!

— В таком случае ты сама из уродов, если за меня решаешь, беспокоиться мне за твою жизнь или нет, — хмыкнул я.

— А я никогда и не говорила, что я плюшевая и пушистая! — Кори ещё раз дёрнулась, и опять зашипела. — Да пусти ты!

— Кар, долго ждать⁈ — раздался в наушнике голос капитана. — Снаружи ветер просто кошмар, нас мотыляет как плохо подогнанный имплант коленного сустава! Того и гляди зацепим это клятое здание и рухнем нахер!

— Всё слышала? — риторически спросил я, ослабляя захват. — Они нуждаются в тебе.

— А ты, значит, не нуждаешься? — фыркнула Кори, выворачиваясь из захвата, но не так активно, чтобы это можно было принять за новую попытку атаки.

— А это уже неважно! — улыбнулся я, вставая и выпуская её полностью. — В любом случае, пойти со мной ты уже не сможешь. А вместо меня пойти я тебе просто не дам. Поэтому вернись на мостик, и делай то, что умеешь делать лучше всего — пилотируй корабль. И сбереги его, чтобы мне было куда возвращаться, когда я закончу.

— Возвращаться… — фыркнула Кори. — Да после такого… Только не думай, что на этом всё закончено! Я тебе это ещё припомню!

— Договорились! — весело улыбнулся я. — Обязательно припомним эту ситуацию как-нибудь вместе за бутылочкой меруанской… Или чем-то другим, а то эту бурду я терпеть не могу…

— Кар, скорее! — снова раздалось в комлинке, и я ответил:

— Выхожу. Откройте внешние двери.

За спиной загудели приводы, и по волосам, лохматя, пронёсся ветерок.

Интересно, откуда вообще в замкнутой купольной атмосфере ветер? Это что получается, атмосферный процессор где-то совсем рядом? Вот прямо… Настолько рядом?

Это что, нам так повезло? Да ладно!

— Кар, — внезапно тихо позвала Кори, отвлекая меня от размышлений о процессоре.

— Что? — я перевёл взгляд на неё.

— Будь, пожалуйста, осторожен… — тихо произнесла она, глядя себе под ноги. — И… вернись обратно. К… нам.

Какая же она милая, когда не кидается с кулаками.

— Конечно, крошка, — улыбнулся я ей. — Мне же есть куда возвращаться. Если что, мы на связи.

Я развернулся, нагнулся и подхватил из раскрытого ящика с антидотом две пробирки, а потом разбежался, насколько позволял шлюз, и выпрыгнул из него наружу!

Под ногами мелькнула тридцатиметровая пропасть, а потом ноги спружинили о жёсткий бетон перекрытия, и я перекатился по крыше, придерживая станнер на боку, чтобы не ударить его ни обо что. Поднялся на ноги, развернулся, постоял секунду, глядя на корабль, неуверенно болтающийся туда-сюда в двух метрах от крыши, на Кори, всё ещё стоящую в шлюзе, и коснулся комлинка:

— Я на месте. Всё хорошо.

— Что там люди? — тут же спросил капитан.

— Секунду, — я подошёл к краю крыши и посмотрел вниз. — Их до хрена.

Людей внизу на самом деле было до хрена. Человек пятьсот, не меньше, собралось между посадочной площадкой и домом, и отсюда они выглядели как настоящее людское море. Море, которое только и ждёт, когда у корабля кончится топливо, или с него кто-то спустится. И тогда уже ничего не спасёт. Всё будет схвачено, всё будет поглощено этим морем и в нём же и останется. Как в океанах жидкого гелия-пять на Роке.

— Мы попробуем увести их от тебя, — вступила в разговор Кори, и амплитуда колебаний корабля сразу уменьшилась вдвое, словно там включили какой-то стабилизатор. — Будем надеяться, что они последуют за кораблём, а не за одним человеком!

— Добро! — ответил я. — Главное, ни при каких условиях не опускайтесь на поверхность! Их тут столько, что они, просто ухватившись за стойки, не дадут вам взлететь!

— Как-нибудь справимся! — азартно ответила Кори, словно уже и забыла, что только что несколько раз получила шокером. — Всё, мы уходим!

Корабль медленно и вальяжно развернулся на месте и на крошечной тяге, буквально на пяти процентах, поплыл прочь от меня. Так птица, притворяющаяся раненой, уводит хищника от гнезда.

И люди внизу действительно двинулись за кораблём. Человеческое море дрогнуло, потом из него, как из циклопической амёбы, выползла тонкая ложноножка, протянувшаяся за ускользающей добычей. Она прямо на глазах удлинялась и утолщалась, и в конце концов в неё перетекла вся человеческая амёба, оставив лишь крошечную лужицу человек в пятнадцать у подножья дома.

И все они, задрав головы вверх, смотрели на меня.

Была бы моя воля — я бы прямо сейчас перестрелял их с удобной позиции и пусть себе валяются парализованные… Но, увы, у станнера очень маленькая прицельная дальность, это же полицейское оружие. Пятнадцать метров — и иглы теряют стабилизацию и начинают так непредсказуемо крутиться в воздухе, что проще их просто горстями кидать в противника — и то больше шансов, что попадёшь.

Поэтому я отошёл от края крыши, проверил всё своё оружие, снаряжение, чтобы ничего не болталось, не гремело и не звенело, и подошёл к небольшой будочке с дверью, за которой скрывалась лестница вниз.

Я дёрнул дверь на себя и отшагнул назад, наращивая дистанцию до вероятного противника, только и ждущего, когда я зайду внутрь. Никого не дождавшись, быстро досмотрел углы, вошёл в здание и двинулся вниз.

Лестница закручивалась влево, и это было удобно — даже не пришлось перекладывать станнер в другое плечо, с которого я стреляют чуть хуже.

Один этаж, второй…

На третьем меня поджидали. Я уже издалека услышал разговоры в коридоре, примыкающем к лестнице, и был готов к встрече.

Поэтому, когда за очередным углом обнаружилась пятёрка разнополых взрослых людей, сжимающих в руках кто кухонный нож, а кто и вовсе — ножку от стула, — я не колебался. Четыре быстрых нажатия на спусковой крючок, четыре тихих хлопка, и трое мужчин и одна женщина падают на пол.

Пятого выстрела не произошло. Станнер лишь сухо щёлкнул.

Я чуть повернул его набок, коротко взглянул вдоль ствольной коробки и обнаружил, что в недозакрывшемся затворе торчит смятый цилиндр из тонкого пластика — гильза, в которую упакованы иглы для корректной работы механизма подачи. Эти гильзы иногда устраивают такие вот подлянки.

Последняя оставшаяся в коридоре женщина перевела на меня пустой, лишённый эмоций взгляд, и кинулась в мою сторону, замахиваясь большим кухонным ножом.

— Здесь! — завопила она на ходу. — Я его нашла! Сюда!

Я просунул руку под станнером, дёрнул рычаг затвора, заставляя его выпустить закушенную гильзу, и подать в ствол следующую, и выстрелил.

Женщина была уже в метре от меня, прицелиться толком я не успел — выстрелил куда придётся, одновременно отступая в сторону, чтобы она на меня не налетела со своим ножом.

Игла попала ей в грудь, тело свело единой мощной судорогой, и женщина просто упала навзничь, как статуя, всё так же держа нож занесённым над головой. Он звякнул по полу, вывернулся из пальцев, и отлетел прочь.

А с нижних этажей уже слышались крики других болванчиков, отреагировавших на вопли одной из своих.

М-да… Хотел же по-тихому, не привлекая внимания…

Хотя ладно, это ещё «по-тихому». Вот если бы вся та толпа, которую увёл корабль, знала о моём присутствии тут — вот это было бы громко.

Я двинулся навстречу противникам, держа лестницу на прицеле, и, как только на мушке появилась чья-то ладонь, ухватившаяся за перила на повороте, я тут же выжал спуск.

Противник этажом ниже сдавленно захрипел, пытаясь преодолеть судорогу, но ничего противопоставить ей не смог, и с грохотом повалился на пол.

— Он наверху! — завопили противники, с громким топотом продолжая подниматься, но уже не подставляясь мне в прицел.

Да уж, вроде болванчики, а на ошибках всё-таки учатся. И главное — вон как разогнались, когда получили указание от своего обожаемого лидера! Когда я их видел в «естественной», так сказать, среде обитания, плелись как пьяные ленивцы, а как появилось руководство к действию — откуда только прыть взялась⁈

Следующих двух спешащих вверх по лестнице я положил двумя короткими выстрелами. Один из них опять пытался бороться с судорогами, и даже умудрился остаться на ногах, хоть его и трясло изрядно. Пришлось потратить ещё один заряд, и только после этого он упал на ступени, к своему подельнику.

Новую попытку атаковать меня предприняли, когда я спустился на первый этаж. Один притаился за поворотом коридора, и я едва успел его подстрелить, хотя он и ухватился за ствол и чуть не вырвал станнер у меня из рук — благо, что я по старой привычке не снимал с шеи ремень.

А вот остальные двое напали со спины, не дожидаясь, когда я снова возьмусь за оружие.

Я заметил движение по тени на стене, и, не успевая перехватить станнер, просто присел, спасаясь от удара в спину. Присел — и прыгнул вперёд, разрывая дистанцию, и тут же оборачиваясь.

И тут же пришлось снова откатываться назад, спасаясь от длинного размашистого удара ножом!

Сдаётся мне, это вообще будет самое часто встречающееся здесь оружие.

Ещё двое оболваненных шли в атаку на меня с ножом и какой-то палкой длиной с мою дубинку. И они, судя по глазам, явно не собирались оставлять меня в живых.

Как Кайто и говорил.

Ножевик перехватил нож обратным хватом и присел, атакуя то, что было ближе к нему — мою ногу. Я резко дёрнул ногу в сторону, и кончик ножа звякнул по бетону. Нога тут же пошла обратно, выбивая опорную руку из-под противника и роняя его на пол, а я не теряя времени отшвырнул выпавший из пальцев противника нож прочь. Короткое движение — и шея мужика оказывается зажата в захвате коленом, он пытается одной рукой ухватиться за мои брюки, оттянуть ногу, чтобы выиграть себе хоть немного воздуха, а другой рукой всё тянется и тянется к отлетевшему прочь ножу…

Упорный, сука!

Второй в это время наконец-то протиснулся мимо перегородившего проход подельника и атаковал сверху вниз палкой, целя мне в голову. Я отвёл удар единственным, что у меня было под рукой — станнером. Отвёл, проваливая противника на себя, заставляя его потерять равновесие, и прикладом всё того же станнера заехал ему в лоб, складывая одну скорость с другой. Противник отключился и повалился на пол, чуть не придавив меня и выпуская из рук свою палку, а я смог вернуться к ножевику.

Экземпляр мне попался что надо — комплекцией как раз почти с меня, и ростом тоже. Практически идеальный вариант для моего плана

Поэтому я, не отпуская захвата ногой, подхватил вторую маску, помеченную зелёным крестом и висящую у меня на шее, и надел её на противника. Оба патрона — и мой, и его, — уже давно висели у меня на поясе сзади, и оставалось только надеяться, что они не повредились за то время, что я тут катался по полу. Потому что, например, мой патрон даже если и повредился, я об этом не узнаю. Я просто стану таким же безвольным овощем, как мой противник… О чём тоже не узнаю.

Противник, кстати, попытался было сорвать с лица маску, но я схватил его за руки и удержал:

— Так, а ну тихо! Вот этого нам ещё не хватало! Дыши давай!

Услышав от меня «дыши» обдолбыш, будто нарочно, задержал дыхание, словно надеялся таким образом как-то меня уязвить, как-то нарушить мои планы. Нам обоим было очевидно, что долго он так не протянет, но лично у меня каждая секунда была на счету, поэтому я просто прописал ему короткий и даже не сильный удар по рёбрам.

Противник закашлялся, глубоко вдохнул и выдохнул, и снова вдохнул.

А я считал про себя секунды — восемь, девять, десять…

На двенадцатой противник наконец перестал пытаться освободиться от моего захвата. Он бросил попытки сорвать маску и даже дышать стал реже и ровнее, словно успокоился.

— Ну что, пришёл в себя?

— Угу, — промычал он. — Чёрт побери, что со мной? Всё в тумане. Я почти ничего не помню. Кто ты? Я испугался…

— Не бойся. Я друг, — я разжал захват, и противник тут же развернулся, глядя испуганными глазами будто не на меня, а куда-то сквозь. — Видишь меня?

Он медленно кивнул, стоя на четвереньках.

— Я тоже тебя вижу, — вздохнул я, поднимаясь. — Только давай не будем заниматься всякой херней типа там смотреть друг на друга, пока наши глаза не устанут. Моё время сильно ограничено.

— Л-ладно… — неуверенно протянул человек, глядя на свои руки. — А что… что тогда мы будем делать?

Может, его и отпустил газ подчинения, но на нормального он точно пока не тянул. Вероятно, долгое воздействие субмиссиона вот так запросто не отменить, и ему надо будет подольше подышать антидотом, чтобы вернуться в нормальное состояние… Но это уже не моё дело.

Моё дело другое.

— Мы не будем делать ничего, — отрезал я. — Делать буду я. А твоя задача — лишь ответить на вопросы. И я очень надеюсь, что ты знаешь на них ответы…