Волчий облик

Глава 9 После полнолуния

Новых нападений не было месяц; начали поговаривать, что волк ушел. Количество патрулей сократили, хотя Конрад, объезжая участок, сталкивался с солдатами, а ночуя у Роя Бэрстока, непременно заставал в поселке пару-другую лучников. Общинный стражник настроен был скептически и утверждал, что оборотень затаился и выжидает. Шум утихнет, и он снова начнет, говаривал Рой. Конрад соглашался с ним.

— Говорил я, что за этим магия, — разглагольствовал Рой. — С самого начала говорил! — он поднял палец. — У меня чутье!

Он был выпивши, когда Конрад приехал к нему, и обрадовался собеседнику. Домашние давно легли спать, а в процессе выпивки стражник нуждался в слушателе. День выдался трудный, от переутомления Конраду не хотелось спать, потому он терпеливо внимал Рою, попутно прихлебывая вино и закусывая. Лесник сидел у открытого по случаю жары окна, кивал стражнику в знак того, что слушает, одновременно поглядывая на улицу.

Вечером ветер разогнал облака, убив надежду на дождь. Затмевая звезды, вставала яркая круглая луна, освещала красноватым светом окрестности.

Рой тоже посмотрел на нее.

— Волчье солнышко, — насмешливо сказал он, и, словно отзываясь ему, далеко в лесу завыли волки.

Несмотря на дальность расстояния, опытный Конрад определил по голосам, что воют четверо.

— Завели песню, — пробормотал он.

— Интересно, оборотень с ними? — сказал стражник.

Лесник передернулся.

— Мне ничуть неинтересно, — сердито ответил он. — Кстати, князь хочет опять устроить облавную охоту.

Знающие люди понимали, что оборотня не убить на обычной охоте — вряд ли князь сделает для охотников наконечники для стрел и лезвия ножей из самородного серебра.

— К нему послы приезжают из Стефберии, — сказал всезнающий Бэрсток.

Стефберия была соседним королевством и славилась лошадьми. Одного стефберийского скакуна Михаэль Лагрейд получил в подарок, другого приобрел за бешеные деньги.

— Значит, наш князенька собирается жениться, — ухмыльнулся лесник. — Пора, ведь ему за тридцать.

Волки снова отозвались слаженным хором.

— Войте, войте, — посмотрел за окно Рой. — Неизвестно, сколько вас останется после княжеской охоты.

— Всех не перебьют, — Конрад зевнул: усталость и вино сделали взяли свое. Леснику захотелось спать. Он поднялся. — Пойду лягу. Завтра загляну к лесорубам — и домой.

Завершив объезд, лесник вернулся домой, застав жену в самом мрачном расположении духа. Оказалось, волки не давали спать всю ночь, выли поблизости, и встревоженный Конрад нашел за плетнем волчьи следы. Правда, судя по следам, громадного зверя среди них не было. Лесник посмотрел внимательнее: похоже, волки метались в беспокойстве.

Дения подошла к мужу в сопровождении собак. Псы шли, ощетинившись, чуяли запах волков.

— Что там, следопыт? — спросила она.

— Ничего особенного, — сказал лесник. — Носились всей стаей. Потом ушли.

— Они долго носились, — недовольно сообщила Дения, — почти всю ночь. Как начали с одиннадцати — и до раннего утра.

— С одиннадцати? — задумчиво переспросил Конрад. — Значит, с восхода луны.

Он прошел по следам. Да, стая из четырех волков бегала несколько часов, затем… Конрад, обернувшись, крикнул жене, чтобы она шла домой, сам отправился дальше. Затем стая помчалась к дороге. К злосчастной нижнеравенской дороге.

Следующий день Конрад провел, ремонтируя крыльцо: старший сынок попробовал на нем найденную пилу. Отец полагал, что она тупая, сын с успехом доказал обратное. Пилу изъяли, крыльцо Конрад чинил целый день. Дения потребовала, чтобы все инструменты находились вне пределов досягаемости, и вечер ушел на то, чтобы развесить их под потолком сарая.

Уставший и злой, лесник уснул, едва коснувшись головой подушки.

Ему дали выспаться, вернее, ему дали проснуться вовремя. Едва он вышел поутру из дома, чтобы накормить скотину, как увидел приближающегося верхового. С долей обреченности лесник признал на его одежде герб города Айбора. Герб был синего цвета, это значило, что гонец отправлен дознавателем.

Оборотень, подумал Конрад, он опять убил кого-то, и дознаватель решил вызвать меня.

— Княжеского лесника Хелмира, — церемонно обратился гонец, — вызывает господин княжеский дознаватель Алистер Меррик.

— Княжескому леснику требуется время, чтобы собраться, — с досадой ответил Конрад.

— Мне не приказано торопиться, — сказал гонец и спешился. — Я отдохну.

Не приказано торопиться, однако тебя отправили сюда среди ночи, чтобы ты добрался к утру, подумал лесник, и не побоялись. При этой мысли он замер. Медленно повернул голову и посмотрел на гонца. Тот расседлывал лошадь, глянул поверх спины коня на Конрада и широко улыбнулся.

Лесник тихо спросил:

— Оборотня нашли?

— Не могу вам сказать, — гонец бросил седло на плетень, снял с лошади узду и отправил пастись.

— Да ладно, — с мальчишкой (гонцу было не больше четырнадцати) Конрад не церемонился. — Морда у тебя слишком довольная.

Все эти подростки, обожающие скакать сломя голову с донесениями, напускали на себя излишнюю важность: ну как же, господа княжеские гонцы. Им и в головы не приходило, что к по-настоящему важным бумагам их не подпустят за милю. Для этого имелись люди постарше и умеющие держать язык за зубами.

Этот гонец насупился после замечания Конрада.

— Если господин княжеский гонец будет воротить нос, — ухмыльнулся Конрад, — господин княжеский лесник будет очень долго собираться. Надоест ждать.

— Это шантаж, — с достоинством заметил парнишка.

— А как же, — хмыкнул Конрад. — Ну успокой дядю, скажи, что оборотня нашли.

Дения вышла и стояла на крыльце, прислушиваясь.

— Я точно не знаю, — очевидно, гонца самого распирало желание поделиться, — но, говорят, поймали кого-то, теперь дознаватель собирает свидетелей.

— Хвала святым, — выдохнула Дения.

— Поймали вчера? — спросил Конрад.

— Прошлой ночью, — сказал гонец и уточнил. — Это когда полнолуние было.

Конрад собрался быстро, и лесник с гонцом промчались вихрем. Гонцу хотелось побыстрее попасть в город, Конрад сгорал от нетерпения узнать, кого подозревают в оборотничестве. Кроме патрулей, по-прежнему ездивших по дороге, им никто не встретился.

По городу ехали шагом. Конрад завернул было к ратуше, однако гонец помотал головой:

— Не, нам не сюда.

Впервые в жизни лесник побывал в тюрьме.

Здание это веков шесть назад задумывалось как резиденция князей, однако получилось таким, что заказчик, осмотрев строение, изрек: "Это не для правителей, но для преступников" и повелел заключать туда убийц, воров, разбойников, фальшивомонетчиков, что и было сделано.

Внешние ворота закрылись, пропустив гонца и лесника, и Конрад сошел с седла. Подошедший солдат взял лошадей, а гонец провел Конрада в стальную дверь башни. Они поднялись по винтовой лестнице, и Конрад неожиданно очутился в комнате, прилично обставленной и даже с гобеленом на стене. Позже лесник узнал, что камеры внизу, в подвалах, а в башне живут охранники и работают дознаватели.

Свет плохо пробивался сквозь узкое зарешеченное окно, поэтому на столе в подсвечниках и вдоль стен горели свечи. В их свете Конрад разглядел четверых человек. Двое сидели друг напротив друга — один в удобном кресле, другой на жестком стуле. Двое с обнаженными клинками стояли за спинкой стула, не сводя глаз с того, кто там сидел. Конрад тоже посмотрел на него и обомлел: в порванной одежде, закованный в кандалы, с кровоподтеками на лице и шее сидел, опустив голову, придворный маг князя Нурмена Третьего Михаэль Лагрейд.

— Господин Хелмир, — звучно доложил гонец.

Дознаватель кивнул.

— Проходите, Хелмир, устраивайтесь.

Конраду потребовалось время, чтобы опомниться. Дознавателю пришлось повторить, тогда лесник опустился во второе кресло.

— Мне надоело, Лагрейд, — монотонно заговорил Алистер Меррик. — Вас нашли рядом с трупом, вы были в крови. Кроме вас, в этой части дома никого не было.

— Я не убивал его, — сказал Михаэль. — Я услышал его крики и вошел, — он поднял голову, — и я видел, кто это сделал. Это был проклятый волк!

Дознаватель вздохнул.

— Итак, еще раз, — проговорил он. — В комнату вашего отца можно попасть только изнутри. Окон в ней нет. На ночь ворота и двери запираются. Верно?

— Да, — глухо ответил Михаэль.

Его что, обвиняют в убийстве отца?! Конрад оторопел.

— Тогда вопрос — как оборотень попал в дом? И главное: как он вышел? Почему не напал на вас? — с каждым вопросом дознавателя голова Михаэля опускалась ниже. — Я жду ответов.

— Я не убивал отца, — угрюмо ответил Лагрейд.

— В общем и целом мне ни к чему ваше признание, — заявил Меррик. — Вы не смогли вспомнить, где были в ночь убийства Клорри. Никто не может подтвердить, что во время убийства Торвилля вы находились дома. Наконец, в ночь, когда было совершено нападение на Ирвиса, вы были в Равенском.

— Я покупал лошадь, — сказал Лагрейд.

— Вы совершили покупку днем, — отозвался дознаватель, — но чем вы занимались ночью? Хозяин трактира, где вы останавливались, может подтвердить, что вы оставались в комнате всю ночь? И кстати, вы отдали за коня крупную сумму, а с трупа Клорри сняли сумку с деньгами.

— Наша семья не бедствует, — проговорил Лагрейд.

Он говорил все тише.

— Верно, — согласился дознаватель, — но не многовато ли совпадений?

Лагрейд молчал, а Конрад лихорадочно размышлял. Всё сходилось: Михаэль знал Клорри с компаньоном и Торвилля. Лагрейд знал и Конрада. Кроме того, лесник встретил его, когда возвращался домой, и Михаэль ехал из Равенского. Неужели оборотень — Лагрейд?! Мог он убить из-за денег? Кто его знает.

— Я не оборотень, — словно отвечая его мыслям, устало сказал Михаэль, — я никого не убивал.

— Выведите его отсюда и подождите в коридоре, — приказал дознаватель охранникам.

Медленно поднявшись, Михаэль бросил умоляющий взгляд на Конрада, словно прося о помощи. Лесник отвел глаза. Охранники подтолкнули Лагрейда, и тот, гремя цепями при каждом шаге, вышел. Не успела дверь закрыться, как дознаватель повернулся к Конраду.

— Ну вот, — сказал он.

— На Лагрейда я подумал бы в последнюю очередь, — признался лесник.

— Честно говоря, я тоже, — вздохнул Алистер. — Хотите знать, что произошло?

Конрад, в общем-то, догадывался.

— Да, — помедлив, сказал он: любопытство победило. — Но сильнее я хочу узнать, зачем меня вызвали.

— Хелмир, с недавних пор вы мне как родной, — хмыкнул дознаватель. — Впрочем, я думал, что успею переговорить с Лагрейдом до вашего приезда, — Алистер говорил без усмешки, серьезно, — а от вас мне нужно немногое. Ваша подпись на одном документе и… Вы ведь встретили Лагрейда, когда он возвращался из Равенского? Напишите, какого числа и в котором часу это было, а также о чем вы говорили.

— Конечно, — согласился Конрад. — Но как вы узнали, что оборотень — он?

— Почему вы скрыли тот факт, что оборотень — ваш знакомый? — поднял седую бровь Алистер.

Лесник смутился.

— Я прочел, что вы написали о встрече с волком, и заинтересовался, отчего зверь не убил вас, — под взглядом дознавателя Конрад чувствовал, как краснеет. — Такой свидетель — к чему?

Он помолчал.

— На пустынной дороге никто не услышал бы вашего крика, а этот зверь, насколько я могу судить, убивает быстро, — дознаватель говорил раздумчиво. — Тогда я поговорил с Лэннимером, и тот добавил то, о чем вы не захотели сказать. Отчего, Хелмир?

Мягкий тон, словно отец выговаривает нерадивому сыну. Умеет Меррик менять интонации.

— Я не хотел, чтобы вы задержали меня, — честно ответил Конрад. — Вы начали бы расспрашивать, а я, свидетели мне все святые, не знал, кто из моих знакомых мог быть оборотнем, и думал, что мы с Дереком могли ошибиться.

— Я давно знаю Лэннимера и не припомню случая, чтобы он ошибся в том, что касается магии, — с холодком ответил Алистер. — Однако, не утаи вы сей факт, это могло бы значительно сузить круг поисков. Впрочем, Лэннимер исправил вашу оплошность — не забудьте поблагодарить его.

Конрад не сказал ни слова. Вид у него был виноватый, и дознаватель немного смягчился.

— Итак, это в прошлом, — проговорил он. — Сейчас вы опишете вашу встречу с Лагрейдом.

— Хорошо, — сказал лесник. — А вы не расскажете, как его удалось поймать?

Алистер откинул со лба седую прядь.

— Полная луна лишила его рассудка, — произнес дознаватель. — Он превратился в волка, напал на своего отца и убил его.

— Так полнолуния случались и раньше, а разума он не терял, — подумав, возразил Конрад.

— В этот раз было лунное затмение, — отозвался Алистер, — а оно существенно влияет на оборотней. Так, по крайней мере, сказал Лэннимер.

Лунное затмение? Да, вспомнил Конрад, луна была медно-красной.

— Если сказал Лэннимер… — проговорил лесник.

У него не имелось оснований не доверять словам мага. У Алистера тоже. Но Конраду пришла в голову идея, и он поспешил поделиться.

— Когда вы беседовали с Лагрейдом, — Конрад задумчиво подпер скулу кулаком, — вы сказали, что никто не может подтвердить его… ну, местопребывание, в общем. А как насчет его жены?

Дознаватель явно удивился.

— Хелмир, — сказал он после долгой паузы, — вы не желаете работать у меня? Клянусь, из вас выйдет толк. Признаться, я сам не сразу вспомнил, что Лагрейд женат, и мне пришлось порыться в бумагах, чтобы найти имя его жены.

Конрад сел прямо.

— Мэриен, — аккуратно вставил он.

— Верно, — кивнул Алистер. — Вы подумайте над моим предложением, Хелмир. Вас и Лэннимера я очень хотел бы взять к себе.

Пока живы князь и епископ, с Дереком будет непросто, рассудил Конрад. Польщенный предложением, прежде всего он вспомнил о друге.

— Я подумаю, — дипломатично отвечал он.

Дознаватель покивал.

— Что касается жены Лагрейда, то она не может быть свидетелем, — Алистер пожевал губами. Конрад видел, что он колеблется, раздумывая, продолжать или не стоит. — После увиденного она тронулась рассудком.

— Святые угодники, — произнес лесник.

Мэриен была тихой женщиной, женщиной-тенью. Конрад редко слышал ее голос, и говорила она негромко и односложно. Большую часть времени она проводила в молитвах или вышивала. Леснику всегда казалось, что она живет в каком-то своем мире. Неудивительно, если, увидев разорванное тело свекра, залитую кровью комнату и мужа в облике зверя, она сошла с ума. Конрад вспомнил, с каким жадным вниманием она слушала его рассказы, и искренне пожалел ее.

— Что будет с Лагрейдом? — помедлив, спросил лесник..

Дознаватель развел руками.

— Сами понимаете, — Алистер смотрел мимо собеседника. — Сознается он или нет — не имеет значения. Нынче утром епископ, самолично явившись ко мне, требовал его смерти.

Меня это не удивляет, подумал лесник.

— Значит, его убьют? — спросил он.

— Казнят, — поправил Алистер, глянув на настенные часы. — Простите, Хелмир, у меня мало времени. Возьмите бумагу и опишите вашу встречу с Лагрейдом на нижнеравенской дороге.

Конрад придвинул столик с письменными принадлежностями, взял перо в руки, но не спешил обмакивать его в чернила.

— Но почему он убил Клорри, Ирвиса и Торвилля? — сказал он. — Зачем? Где логика?

Меррик мало с кем шел на разговор, но Конраду отвечал.

— Я вас умоляю, Хелмир! — отозвался дознаватель. — Какая может быть логика у зверя? Что творилось у него в голове? Никто не занимался изучением образа мыслей оборотней, да есть ли у них мысли? — Меррик, словно опомнившись, прервался. — Займитесь, в конце концов, делом, а я займусь своим. Кстати, вы можете уйти в соседнюю комнату, если не можете сосредоточиться.

Лесник позволил себе съязвить:

— Вы мне нисколько не помешаете.

И взял лист бумаги.

Дознаватель попытался скрыть улыбку — не получилось. Потеребив бороду, он кашлянул.

— Ох, Хелмир, — проговорил Алистер.

Конрад сделал вид, что занят и не расслышал. Ему хотелось остаться, поскольку он догадывался, что дознаватель вызовет Лагрейда снова. Лесник желал послушать разговор, и Алистер отлично это понял. Поразмыслив, дознаватель решил, что ничего страшного не будет, если Хелмир останется, не стал его выпроваживать и крикнул охранникам, чтобы они привели Лагрейда.

Это было тотчас сделано.

Михаэля опять усадили на стул против дознавателя.

— Вы продолжаете утверждать, что вашего отца убил кто-то другой? — спросил Алистер, словно не было перерыва в допросе.

— Продолжаю, — упрямо ответил Лагрейд. — Когда я прибежал в его комнату, там был зверь. Огромный волк. Я сам испугался.

— Допустим, — сказал дознаватель. — На минуту допустим. Но как зверь попал в комнату?

— Дверь не была заперта, — сказал Михаэль. — Отец никогда не закрывался.

— То есть, получается, зверь вошел через главный вход, прошел через весь дом, поднялся по лестнице, вошел в дверь комнаты вашего отца, закрыв ее за собой, и убил Мэтта Лагрейда? — ехидно спросил Алистер. — Причем все слуги внезапно ослепли и оглохли? Кстати, привратник, слуги и служанка вашей жены в один голос утверждают, что наружные двери и окна дома были тщательно закрыты, не говоря о воротах.

От любопытства Конрад перестал писать.

Лагрейд глухо проговорил:

— Я не знаю, как это объяснить. Если б знал, не сидел бы здесь.

Меррик изучающе смотрел на него.

— Еще вопрос, который меня интересует, — дознаватель глянул в бумаги. — Как волк покинул комнату вашего отца? Вы стояли в дверях. Окон в комнате нет. Как? Он прошел мимо вас?

— Нет, — Лагрейд качнул головой. — Вы мне не поверите, но он просто исчез.

— Вы правы, не поверю, — Алистер сердито глянул на Конрада, и тот, опомнившись, снова склонился над бумагой. — Знаете, Лагрейд, меня утомляет ваше бессмысленное запирательство.

— Я не убивал отца, — безнадежно произнес Михаэль. — И никого не убивал.

Ему приходилось тяжело, но пока он находил силы держаться.

— Увы, против вас слишком много свидетельств, — дознаватель положил ладони на стол и подался вперед. — По закону мы имеем право применить пытку.

Лагрейд вздрогнул и вытер тыльной стороной ладони вспотевший лоб. Брякнула цепь.

Конраду стало жаль его и, поддавшись этому чувству, он спросил:

— Разве нельзя по-другому проверить, оборотень он или нет?

— Хелмир, я вижу, вы желаете поработать в соседней комнате, — холодно произнес дознаватель. — Дверь там, — он указал на неприметную дверь, не ту, через которую Конрад вошел.

Злясь на себя, лесник взял бумагу, чернила и вышел. За дверью действительно располагалась крохотная комнатушка, где находились только стул и стол у окна. Свечей Конрад не нашел, пришлось довольствоваться слабым светом окошка: оно выходило на стену соседней башни. И, разумеется, оно тоже было зарешечено.

Он дописывал последнюю строчку, когда вошедший гонец пригласил пройти к дознавателю. Конрад кивнул, торопливо дописал, поставил подпись и вернулся, попав прямо под сердитый взгляд Алистера. Сейчас мне достанется, подумал лесник, протягивая листы дознавателю.

— Вот, — сказал он.

— Сядьте, — буркнул Алистер. — Должен же я прочитать ваше сочинение.

Лагрейда и его стражников не было в комнате. В камеру отправили обвиняемого или в пыточную — Конрада почему-то заинтересовало это, но спросить он не решился.

Пока дознаватель читал, лесник смирно сидел в кресле, размышляя. Он недолюбливал Михаэля Лагрейда, а особенно острой неприязнь стала, когда тот без причины отказал ему от дома, однако при виде растерянного, обреченного человека, не похожего на прежнего блестящего и самоуверенного придворного мага, Конрад поддался жалости. В голове не укладывалось, что Лагрейд — убийца. Хлыщ, хвастун, самовлюбленный болван — да, но убийца, к тому же оборотень? Помилуйте, тут что-то не то.

— Хелмир, — позвал его дознаватель, — надеюсь, вы так глубоко задумались над моим предложением?

Конраду показалось, будто его разбудили.

— Нет, для этого мне потребуется больше времени, — сказал он. — И надо бы поговорить с другими людьми.

Дознаватель понимающе улыбнулся.

— Мне тоже надо спросить совета, — проговорил Алистер, — поэтому я послал за Лэннимером. Будете дожидаться его?

Если Дерек не был правой рукой Меррика, то левой — наверняка: с магом дознаватель советовался частенько.

— Мне хотелось бы его повидать, — отозвался лесник.

— Знаете, Конрад, — неожиданно доверительно обратился к нему дознаватель, — я старый человек, и я поработал за сорок лет вместе со многими достойными людьми, но никому из них я не доверил бы свой пост. Из вас я сделал бы преемника.

Это заявление лесника потрясло.

— Вы умеете собирать факты и делать выводы, вы наблюдательны, у вас отличная память. Думаю, вы неплохо бы работали с людьми. Единственный ваш минус — вы до последнего верите в невиновность человека. Здорового цинизма вам не хватает.

Вот мы и вернулись к делу, подумал Конрад.

— Против Лагрейда свидетельствует всё, — продолжал Алистер, — но у нас нет единственного факта, того, который бы подтверждал, что он действительно оборотень. Под пытками Лагрейд, несомненно, признается, однако я не люблю прибегать к пытке.

— Поэтому нужен Лэннимер, — подытожил лесник.

— Совершенно верно. Он знает об оборотнях и других существах невероятно много, быть может, он подскажет способ проверки, — дознаватель поманил Конрада пальцем.

Лесник поднялся и подошел.

— Вот, — Алистер двинул в его сторону лист бумаги. — Это ваши показания о встрече с волком на лесной дороге.

Конрад заметил внизу приписку, сделанную другим почерком, изящным, но трудночитаемым. Начинался абзац со слов "Дополняя написанное выше", а вчитавшись, лесник разобрал: общий смысл сводился к тому, что волк не напал, поскольку узнал его, Конрада.

— Допишите "Дополнение верно". Дата. Подпись, — дознаватель откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза.

Конрад послушно сделал, что ему было велено, и вернулся на место.

Было так тихо, что постукивание костылей лесник услышал задолго до того, как Дерек переступил порог. Конрад поднялся на случай, если понадобится помощь, но маг двигался по обыкновению легко, словно не был искалечен. Открыв дверь и заметив Конрада, Лэннимер улыбнулся:

— Не ждал увидеть тебя, — Дерек прошел в комнату. — Здравствуй, — после ответного приветствия он с легкой насмешкой поклонился дознавателю. — Здравствуй и ты, Алистер. Что опять стряслось?

— Хочу послушать продолжение лекции об оборотнях, — сказал дознаватель.

— Твоя тяга к знанию достойна высших похвал, — заметил Дерек. — В прошлый раз я рассказал всё подробно, однако тебе, видимо, нужен особый курс?

— Необходим, — Алистер усмехнулся. — Пожалуй, скоро я сам сделаюсь специалистом по оборотням. Садись, Дерек, у меня есть вопрос, — пока Лэннимер шел к креслу, дознаватель продолжал. — Когда ко мне прибежали смертельно напуганные слуги Лагрейда и сказали, что их молодой хозяин убил старика отца, никто из них не говорил, что видел Михаэля в облике волка: его обнаружили лежащим без сознания рядом с трупом. У дверей сидела жена Михаэля, сошедшая с ума. Она повторяла без конца: "Зверь, зверь пришел в наш дом", но видела ли она именно мужа в облике зверя — неизвестно, — Алистер развел руками. — Даже если и видела, я не могу принять к делу слова сумасшедшей.

Дерек положил подбородок на перекладину костыля.

— Страшная картина, — невнятно проговорил маг.

Конрад бесшумно прошел и сел на стул.

— Теперь вопрос, который полтора часа назад задал Хелмир, а именно: есть ли способ проверить, оборотень Лагрейд или нет?

— Лет четыреста назад люди верили, что оборотень — человек, который умеет выворачивать свою кожу мехом наружу и, соответственно, наоборот, — задумчиво произнес Лэннимер. — Как думаешь, каким способом проверяли, оборотень ли подозреваемый?

Дознаватель с шумом выдохнул воздух:

— Предлагаешь разрезать его на куски?

— Ни в коем случае, — Дерек смотрел перед собой и говорил как будто для себя. — Я привел пример. Кстати, по некоторым данным, в то время погибло около сотни человек. Их пытались вывернуть наизнанку, чтобы найти волчий мех на внутренней стороне кожи.

Дознавателю часто случалось присутствовать при пытках и казнях, и он хорошо представил, в каком состоянии были эти трупы.

— Чтоб тебя взяли демоны, Дерек, — устало сказал Алистер. — Неаппетитная картина.

— Не то слово, — согласился Лэннимер. — Но существует способ простой и эффективный, нужно лишь самородное серебро. Небольшого куска хватит.

— Серебряная монета не сгодится? — спросил дознаватель.

— У серебра в деньгах много примесей, — ответил Дерек. — Алистер, неужели ты не сможешь раздобыть кусочек самородного серебра размером с фасоль?

— Допустим, раздобыл, — буркнул дознаватель. — Что дальше?

— Капнешь на серебро кровь Лагрейда, — пожал плечами Дерек и откинулся на спинку кресла.

Собеседники пока не понимали, куда он клонит.

— Если кровь зашипит и испарится, значит, Лагрейд — оборотень, — соизволил договорить Лэннимер. — В облике волка оборотня можно убить только самородным серебром, но реакция крови на серебро будет одинакова в любом обличье.

— Понял, — отозвался Алистер. — Хочу, чтобы ты присутствовал при этом опыте, Дерек, ну, а на сегодня вы оба можете быть свободны.

Спускались по лестнице друзья вместе.

— Останешься у меня на пару дней? — спросил Дерек.

— Нет, — отказался Конрад.

Несмотря на костыли, Лэннимер спускался ловко и быстро, ни разу не оступившись, не поскользнувшись на старых потрескавшихся ступенях.

— А то остался бы, — проговорил маг. — Епископ обещал устроить праздничную службу по причине поимки оборотня, в городе будет праздник.

— Еще не доказано, что оборотень — Лагрейд, — возразил Конрад, подумав, что все спешат.

— Узнаем завтра, — бросил Дерек. — Не думаю, что Алистер будет с этим тянуть, — он остановился и с улыбкой посмотрел на Конрада. — Господину княжескому леснику хочется остаться, верно?

— Очень хочется, — признался Конрад. — Но домой хочется не меньше, поэтому я все-таки уеду.

Дерек оказался прав: к утру Алистеру Меррику доставили кусок самородного серебра. Дознаватель всей душой желал быстрее покончить с этим делом и проверку устроил рано. Дерек приехал, как обычно, в экипаже Алистера.

— Всё готово, — сказал дознаватель, едва маг вошел в полупустую круглую комнату.

Она располагалась в цоколе главной башни, рядом с комнатами охранников.

Кроме дознавателя, Лэннимер увидел несколько высших судейских чиновников, знакомого целителя и писца. В глубине комнаты, там, куда не падал свет, стоял Лагрейд в окружении дюжих охранников. У окна находился столик, на котором на мягкой ткани лежал серебряный самородок. Вдоль стен выстроились стулья.

— Мы кого-то ждем? — вполголоса осведомился маг.

— Да, — ответил Алистер и продолжал так, чтобы услышал исключительно Дерек, — епископ напросился.

Маг удивленно поднял брови.

— Лэннимер, — раздался вдруг хриплый голос, и Дерек повернулся на звук.

Говорил Лагрейд. Охранники шагнули было к нему, но догадливый Алистер сделал им знак не трогать Михаэля. Тот кашлянул и с усилием заговорил снова:

— Лэннимер, скажи им, что я никого не убивал. Я не оборотень.

Ты просишь помощи у меня, подумал Дерек и едва сдержал неуместный смешок.

Маг пригляделся: и в полутьме было видно, как измучен Михаэль. В день ареста его сильно избили, затем последовала череда допросов, бессонные ночи в сыром подвальном каземате, издевательства охраны. Мир этого человека в одночасье рухнул; теперь он цеплялся за последнюю соломинку.

— Мы и собрались, чтобы узнать, кто ты, — отозвался Лэннимер.

Лагрейд неожиданно усмехнулся.

— Тогда придется меня отпустить, поскольку я уверен, что не оборотень и никогда им не был.

Присутствующие растерянно перешептывались, даже дознаватель изумился, и никто не увидел, как Дерек отрицательно покачал головой, на одно мгновение злобно-весело улыбнувшись углами губ. Это заметил Лагрейд, и только потому, что всё это адресовалось ему. Михаэль посмотрел Дереку в глаза и увидел в них то же злое веселье, затем почувствовал, как медленно и неотвратимо надвигается на него тьма. Он попытался противостоять внезапно возникшему страху, не смог и, поспешно отведя глаза, отступил на шаг.

В это время вошел епископ. Сделав вид, что незнаком с Лэннимером, он торопливо благословил присутствующих и кивнул Алистеру:

— Приступим.

— Лагрейд, эта проверка в ваших интересах, — обратился к Михаэлю дознаватель.

— Что нужно делать? — Лагрейд глянул на Дерека, стоящего в стороне от других, и повернулся к Алистеру. — Я готов.

— Прекрасно, — дознаватель сделал знак целителю. — Подойдите к столу.

Одновременно к столу подошли целитель и Лагрейд. Все следили за каждым их шагом, но самым пристальным был взгляд Дерека. Лагрейд непроизвольно поежился, словно от озноба, целитель заметил это и участливо спросил:

— Вам нездоровится?

— Нет, — отозвался Лагрейд. — Что я должен сделать?

— Дайте руку, — целитель вынул из ножен на поясе остро отточенный нож.

Не колеблясь, Михаэль протянул руку. Звякнула цепь. Целитель сделал на его ладони надрез и дал нескольким каплям крови упасть на самородок, затем, быстро пошептав, остановил кровь.

Все не отрывали взглядов от самородка, но ничего не происходило. Прошла минута, другая, и тишина нарушилась перешептываниями. Многие пожимали плечами. Епископ недоуменно посмотрел на Алистера Меррика. Лагрейд тихо, однако торжествующе засмеялся.

— Получается, что… — начал было епископ.

— Взгляните на серебро, господа! — прервал его холодный голос Лэннимера.

Дознаватель смотрел. С самородка, с тех мест, куда попала кровь, поднимались тонкие струйки дыма или пара. Снова воцарилась тишина, такая, что все услышали то шипение, с которым испарялась кровь. Вдруг серебро заискрилось, красные капли на нем вспыхнули и сгорели.

Кроме Лэннимера, никто ничего не понял: все были слишком удивлены увиденным.

— Кто-нибудь еще сомневается? — спросил маг.

Словно очнувшись от звука его голоса, Лагрейд осознал вдруг, что этими сгоревшими каплями подписан его приговор. Он рванулся в сторону Дерека, однако опомнившиеся охранники успели перехватить его и сбить с ног. Лэннимер не шевельнулся, хотя Лагрейд не добежал двух шагов до него.

— Опомнитесь! — кричал Михаэль и вырывался из рук охранников, которые пытались поднять его. — Это всё подстроено от начала и до конца.

— Достаточно, — сухо сказал Алистер. — Выведите его.

Охранникам удалось увести Лагрейда, лишь крепко приложив его головой о стену. С лицом, залитым кровью, его выволокли из комнаты. Целитель спросил разрешения взглянуть на его рану и вышел следом.

— Все-таки он, — задумчиво проговорил епископ. — Что же, бывает. Меррик, пришлите мне на подпись документы не позднее сегодняшнего вечера.

— Да, ваше высокопреосвященство, — поклонился дознаватель.

Епископ покинул комнату. Остальные подождали, пока писец составит необходимую бумагу, подписались и один за другим вышли.

— Задержись, — шепнул Алистер Дереку.