Я – Товарищ Сталин 7

Глава 5

Сергей сидел за столом, заваленным шифровками, картами и донесениями. Его пальцы постукивали по краю папки, взгляд был прикован к тексту, но мысли опережали слова, выстраивая цепочки событий, которые могли изменить ход истории. Москва за окном жила своей жизнью, но здесь, в этом кабинете, решалась судьба не только города, но и целых стран. Дверь отворилась, и вошёл Павел Судоплатов. Его глаза выдавали напряжение — он знал, что приносит новости, требующие немедленных решений.

— Товарищ Сталин, — начал Судоплатов, — срочные новости из Абиссинии. Взрыв на центральном базаре в Аддис-Абебе. Рас Касса, герой сопротивления, и его посыльный Йосеф Вольде убиты. Тридцать шесть человек погибли, десятки ранены.

Сергей поднял взгляд, его брови слегка сдвинулись. Он кивнул, указывая Судоплатову на стул напротив.

— Садитесь, Павел Анатольевич. Рассказывайте всё.

Судоплатов сел, положив перед собой тонкую папку. Он не стал её открывать — всё, что нужно, было в его голове.

— Это работа Абвера, — сказал он. — Взрыв спланирован тщательно. Динамит спрятали в телеге под мешками с зерном. Человек, который вёл телегу, исчез за секунды до взрыва. Его никто не опознал. После взрыва начались слухи, что Хайле Селассие сам заказал убийство Раса Кассы, чтобы устранить конкурента за власть. Эти слухи не случайны. Их распространяют местные, завербованные Абвером. На базаре шепчутся, что за час до взрыва видели дворцовых стражников неподалёку, что приближённые императора боялись популярности Кассы. Это их тактика: посеять недоверие, расколоть народ, создать хаос, чтобы ослабить страну.

Сергей молчал, его разум анализировал ситуацию. Абвер играл дерзко, используя смерть Раса Кассы, чтобы подорвать власть императора и открыть дорогу итальянцам. Майор Клаус Вёлькнер, чьё имя всё чаще мелькало в донесениях, был не просто офицером — он был мастером интриг. Сергей знал, что этот взрыв — не просто теракт, а часть большой игры, где каждый ход мог изменить баланс сил в Абиссинии.

— Расскажите о последствиях, — сказал он. — Что это значит для Абиссинии? Для нас?

Судоплатов кивнул, его пальцы слегка сжали край папки.

— Последствия серьёзные, товарищ Сталин. Рас Касса был не просто военачальником — он был символом сопротивления итальянской оккупации. Его смерть — удар по духу народа. Абиссинцы напуганы, разгневаны, а слухи о предательстве императора усиливают недоверие. Солдаты Кассы, особенно его личная гвардия, на грани бунта. Они видели в нём героя, почти святого, и теперь их гнев может обернуться против Хайле Селассие. Если император потеряет контроль над армией, Абиссиния станет уязвимой. Муссолини ждёт такого шанса. Если итальянцы начнут действовать в момент разобщённости, хаос в Аддис-Абебе усилится, и Абиссиния падёт. Мы рискуем потерять доверие местных сил, которые смотрят на нас как на противовес Италии и Британии, если не сможем помешать Абверу действовать так нагло.

Сергей кивнул, его пальцы сжали край стола, выдавая внутреннее напряжение. Он видел, как нити заговора сплетаются в сложный узор. Вёлькнер играл на раскол, используя смерть Кассы, чтобы подорвать власть императора и создать условия для итальянского наступления. Но Сергей знал, что прямой удар сейчас был бы ошибкой. Абвер был опасен, но не всесилен, и любая поспешность могла обернуться катастрофой. Он откинулся на спинку кресла, его взгляд стал ещё более сосредоточенным.

— Ваши предложения? — спросил он, глядя прямо в глаза Судоплатову.

Судоплатов выпрямился, его голос стал твёрже, словно он уже видел план действий.

— Устранить Вёлькнера и его ключевых людей, — сказал он без колебаний. — Майор Клаус Вёлькнер — мозг операции. Он спланировал взрыв, слухи, подделку документов для итальянцев. Его помощник, местный агент по имени Абебе, отвечает за исполнение. Если убрать их, сеть Абвера в Аддис-Абебе развалится. У нас есть люди в городе — опытные, готовые действовать. Мы можем организовать операцию так, чтобы всё выглядело как несчастный случай: отравление в ресторане, авария на дороге, нападение, замаскированное под разбой. Без Вёлькнера и Абебе немцы потеряют контроль, а итальянцы останутся без их подсказок. Это даст нам время укрепить позиции и поддержать Хайле Селассие, чтобы он удержал трон.

Сергей покачал головой, его губы сжались в тонкую линию. Он понимал логику Судоплатова, но его знания из будущего подсказывали, что торопливость может привести к непредсказуемым последствиям.

— Не торопитесь, Павел Анатольевич, — сказал он. — Устранение Вёлькнера заманчиво, но слишком рискованно. После провала на складе Абвер усилил охрану. Наши агенты докладывали, что немецкое консульство в Аддис-Абебе теперь как крепость: новые охранники, проверки на входе, усиленный контроль над всеми, кто работает на них. Попытка убрать Вёлькнера или Абебе может провалиться, и мы потеряем наших людей. Это ослабит нашу сеть, а не их. К тому же, в нынешней обстановке Хайле Селассие может запаниковать и сбежать к англичанам. Он и так на грани — слухи подтачивают его власть, армия колеблется, народ сомневается. Если он решит, что его жизни угрожает опасность, он уедет в Лондон. А британцы, как вы знаете, мастера использовать таких, как он. Они сделают из императора марионетку, чтобы держать Абиссинию под контролем, а нас выставят виноватыми в хаосе, перестрелках, взрывах, которые происходят в городах. Нет, торопиться нельзя.

Судоплатов нахмурился, его пальцы сжали край папки, но он кивнул. Он привык к быстрым решениям, но понимал, что перед ним человек, который мыслит на несколько шагов вперёд.

— Тогда что? — спросил он, его голос был сдержанным, но в нём чувствовалось нетерпение. — Ждать, пока Абиссиния рухнет? Если итальянцы начнут наступление, мы потеряем все наши позиции в регионе. Это ударит по нашим планам в Африке и дальше.

Сергей встал, прошёлся по комнате, его шаги были размеренными, но в каждом движении чувствовалась скрытая энергия. Он остановился у карты мира, висевшей на стене, и провёл пальцем по контурам Африканского Рога, задержавшись на Абиссинии.

— Мы будем играть на их поле, — сказал он. — Абвер хочет хаоса? Пусть получат, но не тот, который им нужен. Наши агенты на базаре должны перенаправить слухи в другое русло. Пусть люди шепчутся, что взрыв — дело рук итальянцев, что Муссолини подкупил местных, чтобы убить Раса Кассу и ослабить Абиссинию перед новым наступлением. Это направит гнев народа на Италию, а Хайле Селассие получит шанс сплотить армию и народ. Одновременно мы должны следить за Вёлькнером. Не трогать его, но знать каждый его шаг: кто с ним встречается, какие письма он отправляет, какие приказы отдаёт. Если он ошибётся — а он ошибётся, — мы ударим. Но только когда будем уверены в успехе.

Судоплатов кивнул, быстро записывая несколько строк в блокнот. Его лицо оставалось спокойным, но в глазах мелькнула искра одобрения. Он понимал, что план Сергея требует терпения, но в нём была логика, которая могла переломить ситуацию.

— Это возможно, — сказал он. — У нас есть люди среди торговцев и в старом квартале Аддис-Абебы. Они могут начать распространять слухи об итальянцах уже завтра. Мы можем подкупить нескольких местных, чтобы они говорили о поддельных итальянских деньгах, которые якобы видели на базаре, или о странных людях, замеченных перед взрывом. Это займёт несколько дней, чтобы слухи укоренились, но это сработает. Народ уже зол, и направить этот гнев на Италию будет проще, чем кажется.

Сергей кивнул, его взгляд стал ещё более сосредоточенным.

— Хорошо. Но этого мало. Нам нужно больше информации. Кто ещё работает на Вёлькнера? Какие у него связи в итальянском лагере? Сколько людей у него в городе? Я хочу знать всё: имена, маршруты, явки. И ещё: усилить наблюдение за британцами в Аддис-Абебе. Если Хайле Селассие решит бежать, он пойдёт к ним. Мы должны быть готовы перехватить его или хотя бы знать, о чём он будет говорить с их дипломатами.

Судоплатов записал ещё несколько строк.

— Понял, товарищ Сталин. Мы уже следим за британским консульством, но я прикажу усилить наблюдение. У нас есть человек среди их местных служащих — он может сообщать о любых встречах с императором или его приближёнными. Что до Вёлькнера, мы знаем, что он работает через Абебе и ещё нескольких местных, но их имена пока не установлены. Я прикажу нашим агентам копать глубже. Это займёт время, но мы найдём их.

Сергей кивнул, но его лицо оставалось суровым.

— Время у нас есть, но немного. Если император сбежит, что тогда?

Судоплатов помедлил, его взгляд стал острее.

— Если Хайле Селассие сбежит, это осложнит всё. Британцы будут использовать его как символ сопротивления, чтобы держать Абиссинию под контролем. Они могут даже организовать его возвращение с их поддержкой, чтобы укрепить своё влияние. Но он гордый человек, товарищ Сталин. Он не станет марионеткой без борьбы. Если он уедет, мы можем попробовать работать через его окружение — тех, кто останется в Аддис-Абебе. У нас есть контакты среди его военачальников, особенно среди тех, кто не доверяет британцам. Мы можем подтолкнуть их к сопротивлению итальянцам, даже если император уедет.

Сергей откинулся на спинку кресла, его пальцы снова постучали по столу. Он видел, что Судоплатов понимает сложность ситуации, но его план был слишком прямолинейным. Сергей знал, что игра в Абиссинии — это не просто борьба с Абвером или итальянцами. Это была борьба за влияние в регионе, где каждая ошибка могла привести к потере позиций на годы вперёд.

— Если он сбежит, — сказал Сергей, его голос стал тише, но в нём чувствовалась скрытая угроза, — мы должны быть готовы. Сильный император нам не нужен, но и полный хаос, в котором победят итальянцы, нам не выгоден. Работайте тонко, Павел Анатольевич. Слухи об итальянцах — это первый шаг. Но нам нужно больше: подкупайте местных вождей, усиливайте наших агентов в армии Кассы, ищите тех, кто готов работать на нас. И главное — следите за Вёлькнером.

Судоплатов кивнул. Он понимал, что Сергей играет в долгую игру, и эта игра требовала не только силы, но и хитрости.

— Так точно, товарищ Сталин.

Сергей кивнул, его взгляд скользнул к карте на стене. Он знал, что Абиссиния — лишь одна из точек на огромной шахматной доске, где каждый ход мог изменить баланс сил. Но он не собирался останавливаться на этом.

Сергей вернулся к столу, сел и скрестил руки.

— Испания, — сказал он. — Что там происходит? Расскажите всё, что знаете.

Судоплатов перевернул страницу в своём блокноте, его голос стал сдержаннее, словно он взвешивал каждое слово.

— В Испании ситуация напряжённая, но без резких перемен. Генерал Мола и Франко усиливают свои позиции. Мола действует в Наварре, его силы хорошо организованы, но пока не могут прорвать республиканские линии. Франко сосредоточился на юге, в Андалусии, и его войска медленно продвигаются к центру. У республиканцев есть успехи, особенно в Каталонии, где наша помощь даёт результаты. Но перевеса нет. Армия республиканцев разобщена, командование слабое, а внутренние конфликты между коммунистами, социалистами и анархистами мешают координации. Если мы не увеличим помощь, республиканцы могут потерять инициативу.

Сергей нахмурился. Испания была не просто гражданской войной — это был полигон, где великие державы испытывали свои силы. Он знал из своего времени, что исход этой войны повлияет на будущее, и каждая ошибка могла стать роковой.

— Усиливайте помощь, но осторожно, — сказал он. — Нам нужны не только победы, но и лояльность. Работайте с коммунистами, укрепляйте их позиции в республиканском лагере. Анархисты и социалисты — ненадёжные союзники, но пока мы должны использовать всех. Следите за немцами. Если они начнут перебрасывать больше техники или людей, я хочу знать первым. И никаких утечек — ни к англичанам, ни к французам. Через них информация может оказаться у Гитлера.

Судоплатов кивнул, записывая указания.

— Будет сделано, товарищ Сталин. Мы готовим новую партию оружия для Барселоны: пулемёты, артиллерия, боеприпасы. Наши советники работают над дисциплиной, но республиканцы не всегда следуют нашим рекомендациям. Они слишком разобщены, и это мешает.

— Заставьте их слушать, — отрезал Сергей. — Используйте наших людей в их штабах, подкупайте, если нужно. Испания не должна стать вторым провалом после Абиссинии. Мы не можем позволить немцам и итальянцам диктовать правила игры. А что с Японией?

Судоплатов помедлил, его взгляд стал ещё более сосредоточенным. Он перевернул страницу в блокноте, хотя явно знал всё наизусть.

— В Японии всё идёт по их плану. Через четыре недели они готовят нападение на Китай. Подготовка в разгаре: войска перебрасываются к границе, флот проводит учения, склады заполнены боеприпасами. Японский генералитет уверен в успехе, но между ними есть разногласия. Армия во главе с генералом Тодзио настаивает на быстрых ударах по ключевым городам — Пекину, Шанхаю. Флот, напротив, хочет более масштабной операции с десантами на побережье. Император Хирохито пока поддерживает армию, но флот не сдаётся. Есть напряжение между генералами и адмиралами, особенно из-за распределения ресурсов. Планов сворачивать операцию нет.

Сергей кивнул, его разум уже выстраивал новую стратегию. Япония была далёкой, но опасной угрозой. Он знал из своего времени, что японская агрессия станет одним из катализаторов большой войны, и его задача была — замедлить этот процесс.

— Используйте их разобщённость, — сказал он. — Японский генералитет — это клубок змей, каждый хочет власти. Через наших агентов в Токио подбросьте дезинформацию: например, что флот тайно договаривается с американцами о разделе сфер влияния в Тихом океане или что армия планирует захватить больше власти. Пусть спорят, тянут время, дерутся за ресурсы. Это замедлит их подготовку и даст Китаю время укрепить оборону. Нам нужно, чтобы Китай продержался как можно дольше.

Судоплатов кивнул, его рука быстро записала указания.

— Это возможно, товарищ Сталин. У нас есть агенты в окружении Тодзио и в морском штабе. Мы можем подбросить дезинформацию через них. Но это рискованно — нужны ресурсы: люди, деньги, время. Если японцы заподозрят наше вмешательство, это может ускорить их планы.

— Ресурсы будут, — отрезал Сергей.

Судоплатов закрыл блокнот, его лицо осталось непроницаемым, но в глазах мелькнула искра решимости.

— Всё будет сделано, товарищ Сталин.

Сергей кивнул, его взгляд скользнул к карте на стене. Его знания из будущего давали ему преимущество, и он собирался использовать его до конца.

— Ещё одно, Павел Анатольевич, — сказал он, его голос стал тише, но в нём чувствовалась скрытая угроза. — Усиливайте нашу сеть в Африке. Не только в Абиссинии, но и в Египте, Судане, Кении. Если итальянцы начнут наступление, мы должны быть готовы работать через другие страны. Найдите людей, которые ненавидят итальянцев, но не доверяют британцам. Они будут нашими глазами и ушами.

Судоплатов кивнул, снова открыв блокнот и записав указания.

— У нас уже есть контакты в Каире и Хартуме, — сказал он. — Мы можем расширить сеть, завербовать местных вождей, торговцев, даже некоторых британских сотрудников. Это займёт время, но мы сделаем.

— Время у нас есть, но немного, — сказал Сергей. — И ещё: я хочу ежедневные отчёты по Абиссинии. Каждое движение Вёлькнера, каждый слух на базаре, каждое слово в британском консульстве.

— Понял, товарищ Сталин, — ответил Судоплатов. — Я прикажу нашим людям отправлять отчёты каждые двадцать четыре часа.

Сергей кивнул.

— Идите, Павел Анатольевич. И держите меня в курсе.

Судоплатов встал, отдал честь и вышел, оставив Сергея наедине с его мыслями. Тот подошёл к карте, его пальцы снова пробежались по контурам мира: Африка, Европа, Азия. Каждая точка была частью огромной игры, где ошибка могла стоить всего. Он знал, что война близко, и его задача — изменить её ход, используя знания из будущего.

Он отложил перо, его взгляд устремился к окну, где Москва продолжала жить своей жизнью. Но он знал: настоящий бой идёт здесь, в этом кабинете, где каждое решение отражалось на мировых событиях. Абиссиния была лишь искрой, но эта искра могла разжечь пожар, который охватит всё.