Якудза из клана Кимура-кай

Глава 23

Хироми подъехал на своей развалюхе через полчаса.

— Карета подана, Накамура-сан, — я постучал в дверь офиса.

— Чего? Какая карета? — не понял он.

Мы ждали Хироми-куна по отдельности, он торчал в офисе, я отирался в переулке у чёрного хода. Находиться с ним в одном помещении не хотелось.

— Нам пора, — сказал я. — Хироми-кун ждёт.

Тощий хмыкнул, но всё-таки встал и пошёл за мной.

Сели в тачку, я — на переднее сиденье, Накамура развалился сзади. Хироми воткнул передачу и поехал. Болтало радио, из приоткрытых окон доносился обычный городской шум. Воняло бензином и табаком. Мы ехали молча.

Хироми никуда не спешил, ехал строго по правилам, и, насколько я мог понять, вёз нас к центру Адати. Мимо проплывали малоэтажные кварталы токийских окраин.

— До тебя пытались дозвониться, — сказал он.

— Я был самую малость занят, — сказал я. — Бегал от людей Кодзимы.

— Я уже понял, — усмехнулся Хироми.

Судя по всему, оябун снова переменил дислокацию, мы ехали не к мэрии и не к клинингу Ичихары, а в какое-то другое место. Ярко светило солнце, довольно сильно припекало, и многие прохожие шли с раскрытыми зонтиками, спасаясь в их тени. В машине Хироми кондиционер был, но ехать приходилось с раскрытыми окнами. Кондиционер не работал.

Припарковались в Рокугацу, у пятиэтажного многоквартирного дома. Это был тихий и благополучный спальный район, на детских площадках играли ребятишки, мамы с колясками прогуливались по тротуарам, даже машины тут проезжали редко.

— Идём, — сказал Хироми.

На этой же парковке стоял «Ниссан» Ода-сана.

Мы выбрались из машины, пошли к подъезду. Даже немного странно было видеть в таком месте якудза. У меня наши дела ассоциировались с изнанкой Токио, его тёмной стороной, а не с такими вот семейными гнёздышками.

— Оябун здесь? — спросил я.

Хироми не ответил. Молча повёл нас в дом.

Мы зашли в светлый и чистый подъезд, по лестнице поднялись на второй этаж, подошли к нужной квартире. Хироми постучал условным стуком, через несколько секунд дверь открыл Такуя.

— Наконец-то, — сказал он. — Заходите, все уже тут.

Разулись, вошли. Это оказалась двухкомнатная квартира, необжитая и практически пустая. Ничего лишнего, пара свёрнутых футонов в углу, несколько пластиковых пляжных стульев, составленных стопкой. Одзава-сан, одетый только в банный халат, сидел на одном из таких стульев с сигаретой в руке. Ода-сан стоял у балконной двери и поглядывал наружу.

Из-под халата Одзавы выглядывали цветные татуировки с хризантемами, пионами, чешуёй карпа, драконами и буддийскими фигурами. Все остальные были в строгих костюмах, несмотря на жару.

— А вот и вы, — задумчиво произнёс оябун, погладив небритый подбородок.

— Оябун, — поклонились мы с Накамурой.

— Садитесь. Кентаро-кун, тоже садись, хватит выглядывать, — приказал босс.

— Да, оябун, — отошёл от окна Ода-сан.

Я взял пластиковый стул, поставил в уголок, так, чтобы видеть входную дверь и всех присутствующих, сел. Хотелось закурить, но единственная пепельница была у босса, и я не стал наглеть чересчур сильно.

Остальные тоже сели, как и приказал оябун, никому и в голову не пришло выказать самостоятельность. Он окинул всех нас задумчивым взглядом.

— Мы потолковали немного… Похоже, единственный вариант решить эту проблему с минимальным ущербом для всех — вернуть груз, — медленно произнёс он. — И как нам сообщил один из наших добрых знакомых в синей форме, груз ещё на складе. Опечатан и под охраной, само собой. Вывозить в спецхран его будут завтра утром.

Накамура хмыкнул, Такуя вздохнул и пробормотал что-то, закрывая лицо ладонью. Никому не хотелось связываться с полицией. Каким бы сильным ты не был, государство всё равно сильнее, и если оно захочет тебя раздавить, то обязательно это сделает. Поэтому самым разумным вариантом взаимодействия с ним является взаимный игнор. То есть, не лезть на полицейских. А если полез — не попадайся.

— Где собираемся, оябун? — спросил я. — Будем брать?

— Придётся брать, — сказал он. — Собираемся здесь и сейчас, так что с этого момента никто квартиру не покидает.

Такуя-кун поднял руку.

— У меня… Мне… Мне надо выбить долг сегодня вечером. С того юриста, — сказал он.

— Это подождёт, — строго сказал босс.

— Да, оябун, — кивнул-поклонился Такуя.

Накамура Синдзи покашлял в кулачок, посмотрел на Одзава-сана.

— У меня был назначен деловой обед. С Микурино-сенсеем, — сказал он и посмотрел на дорогие часы на запястье. — На семь вечера. По известному поводу.

— Разрешаю позвонить ему и перенести на другое время, — ответил оябун.

— Да, оябун, — не скрывая разочарования на лице, кивнул тощий.

Расчёт понятный. Чтобы избежать утечки информации на сторону. Хоть в полицию, хоть другим семьям, даже при том, что все находящиеся здесь люди связаны клятвой. Одзава, может быть, и выказывал недоверие, но я его понимал, безопасность всего дела важнее. Разумная предосторожность никогда не повредит.

— Разрешите и мне сделать звонок? Предупредить семью, что сегодня не вернусь, — попросил я.

— Теперь здесь твоя семья, сопляк! — рыкнул вдруг Накамура.

— Остынь, Синдзи-кун, — осадил его Ода-сан. — Не все из нас приютские.

— Разрешаю, — сказал оябун. — Синдзи-кун, разве к тебе обращались с вопросом?

— Нет, Одзава-сан, прошу прощения, Одзава-сан, — он встал и замер в поклоне, осознавая, какую ошибку совершил.

— Сядь, — приказал босс. — Ещё вопросы у кого-нибудь есть?

— Нет, — сказал Ода.

— Нет, — покачал головой Хироми.

— У меня, — поднял я руку.

Хироми покосился и буркнул что-то вроде «салага», но лучше спросить и узнать необходимое, чем промолчать и остаться дураком.

— Говори, — хмыкнул оябун.

Я задумчиво прищурился, начал загибать пальцы, вспоминая всё, что хотел узнать до того, как начнётся собственно операция.

— На чём поедем? На чём будем забирать груз, кто будет грузить? Как распределим роли? Будем ломать замки склада или угоним полицейскую тачку?

Оябун остановил этот словесный поток жестом.

— Это хорошие вопросы, Кимура-кун, но оставь их на потом, — сказал он. — Другие вопросы, не относящиеся к делу, у тебя есть?

— Есть ещё один. По поводу Фукуда-сана, который в госпитале лежит. И сорока миллионов иен, — сказал я. — Время у меня до конца недели. Завтра она как раз заканчивается.

Одзава-сан задумчиво погладил бородку.

— Точно… — хмыкнул он. — Ладно, по ходу дела что-нибудь сообразим…

Забыл, не иначе. Тоже можно понять, у него сейчас дел столько, что и снеговой лопатой не разгребёшь, но мне от этого легче не становилось. Сорок миллионов на дороге не валяются. А если отца уволят, это будет конец, он этого не переживёт.

Я понял, что внятного ответа не дождусь, и откинулся назад на стуле, ожидая, что скажет босс.

Он вдавил окурок в пустую пепельницу, ещё раз оглядел нас всех, словно бы изучая, несмотря на то, что и так знал всех, как облупленных. Всех, кроме меня, но со мной случай особый. Я догадывался, что меня приняли исключительно из-за острой нехватки кадров.

— Выезжаем ночью. Поедем на машине Ода-сана, номера он уже перевесил, — сказал Одзава.

Сам Ода Кентаро был донельзя мрачен. Оно и понятно, свой «Ниссан» он нежно любил, а теперь придётся так или иначе от него избавиться. «Тойота» Хироми-сана с такой задачей не справится, даже если перебрать её целиком.

— Кентаро-кун, ты за рулём, — сказал оябун. — Такуя, Кадзуки, поработаете грузчиками. Синдзи-кун, с тебя вскрытие.

— Трупа? — хмыкнул он, но никто даже не улыбнулся этой шутке.

— Замка. Мы с Хироми возьмём на себя охрану, — невозмутимо сказал Одзава-сан. — Придётся делать всё быстро и без репетиций. Кто облажается — пеняйте на себя.

Конкретных угроз не прозвучало, но по тону было ясно — наказание будет крайне суровым. Облажаться нельзя, ни в коем случае.

— И… Когда выезжаем? — спросил Такуя.

— В полночь, — сказал Ода-сан.

— В четыре часа, — сказал Одзава-сан.

Оябун и его заместитель встретились взглядами.

— Мы же это обсудили, — хмыкнул босс.

— Нам нужно больше времени там, на месте, — сказал Ода. — Если вдруг что-то пойдёт не так.

С этим нельзя было не согласиться. Пойти не так могло что угодно.

— Если что-то пойдёт не так, Кентаро-кун, дополнительное время нам не поможет, — мрачно произнёс босс.

— И всё-таки оно должно быть, — настаивал Ода.

Тут я был на его стороне. Я терпеть не мог опоздания. Сам ненавидел опаздывать, и от других требовал того же самого. А уж опоздать на дело — для меня вообще было немыслимо.

— Я не так хорошо ориентируюсь в городе, но, кажется, до Фунабаси ехать отсюда минут сорок, нет? — спросил я. — Докинем на возможные светофоры и пробки…

— Ночью какие ещё пробки, — перебил меня Хироми.

— Мало ли что⁈ Ремонт, проезд депутатского кортежа, приземление инопланетян, пробуждение кайдзю… — настаивал я.

Якудза переглянулись, посмеялись. Обстановку немного удалось разрядить.

— Парень прав, — сказал Ода. — Перестраховаться не помешает.

— Ладно, — поморщился оябун. — Выходим в два.

Маленькая, но победа. Уже неплохо.

— Можно тогда пойти позвонить? — спросил я.

— Ода-сан, проводи его к телефону, — приказал босс.

Старенький проводной телефон я и так успел заметить в коридоре у входа. Но приказ явно с двойным дном, чтобы Ода заодно за мной присмотрел. Вдруг я сболтну что-то лишнее.

Мы поднялись, прошли в коридор. Оябун продолжил раздавать указания оставшимся, я снял трубку, начал набирать номер отчего дома. На мгновение мне подумалось о том, что раньше телефонные звонки были как-то честнее, что ли. Тебе звонили только те, кто реально хотел до тебя дозвониться, а не днепровские колл-центры или спам-боты. Никаких определителей номеров, удержаний звонка и тому подобного, только трубка, провод и собеседник на той стороне.

Госпожа Кимура сняла трубку почти сразу же, на втором длинном гудке.

— Алло-алло? Дом семьи Кимура, говорите, пожалуйста, — сказала она.

— Алло-алло! Это Кадзуки! — сказал я.

— Да, сынок, что-то случилось? — её голос заметно потеплел.

— Я сегодня не приеду… По работе завал, — сказал я.

— А где ты заночуешь? — спросила мать. — Лучше приехать, если можно, я твои любимые булочки испекла!

— Не получится, я вообще в Сайтаме, — соврал я.

Ода-сан, слышавший половину разговора, усмехнулся.

— Ох, как далеко… Ну, хорошо, что предупредил, — сказала госпожа Кимура. — Ты утром приедешь? Или завтра вечером?

— Пока не знаю, — сказал я. — Ладно, мне пора!

— Доброго вечера, сынок! — пожелала мать.

Вот добрым он точно не будет.

Я повесил трубку, вздохнул. Обманывать нехорошо.

— В Сайтаме, да? — ухмыльнулся Ода-сан.

— Первое, что в голову пришло, — пожал я плечами.

Мы вернулись в комнату, теперь Накамура Синдзи отправился звонить по телефону. В сопровождении оябуна лично. Так что я взял освободившуюся пепельницу и закурил, развалившись на своём стуле. Ода-сан снова принялся маячить у окна, с хмурым видом разглядывая улицу и кусок двора. Такуя и Хироми заметно нервничали. Первый сидел на стуле так, будто проглотил швабру, второй подёргивал ногой в такт ему одному слышной музыке. Я оставался более-менее спокоен.

Да, подобная операция с таким уровнем подготовки… Очень рискованно. Но если вспомнить, какая тут беззубая и вялая полиция, всё казалось не таким уж плохим.

— Пожрать бы, — буркнул Такуя.

— Поддерживаю, — сказал я.

— На кухне коробка рамёна, чайник там же, вода в кране, — сказал Ода с ехидной улыбочкой на лице. — Угощайтесь на здоровье.

Да, это тебе не мамины булочки и не ресторанная якисоба. Доширак с кипятком, кушайте, не обляпайтесь.

Мы пошли на кухню, такую же пустую и необжитую, Хироми присоединился к нам. Скорее всего, просто за компанию. Вскрытая коробка стояла рядом с мойкой, тут же стоял электрический чайник. Взяли из коробки по стаканчику, я поставил чайник.

— Вот уж не думал, что буду сегодня ужинать рамёном, — усмехнулся Такуя.

— Ты, кстати, как? После вчерашнего-то, — спросил я.

— Я, в отличие от некоторых, сётю пивом не запивал, — сказал он горделиво. — Видишь, как огурчик.

Хироми-кун хмыкнул и просыпал на стол приправу.

— Что, учил молодого пить? — спросил он.

— Молодой сам кого хочешь научит, — рассмеялся Такуя. — Не перестаю удивляться столь обширным познаниям.

Это вы ещё в русскую баню со мной не ходили, салабоны.

Запарили себе по стаканчику рамёна, взяли одноразовые палочки, начали ужинать, стоя на кухне. Молча хлюпали дошираком со вкусом курицы, пусть он и назывался совсем по-другому, суть всё равно одна.

Через несколько минут к нам присоединились и остальные, в кухне стало тесно, пришлось вернуться в комнату и доедать уже там. Хотелось чем-нибудь запить этот несчастный дошик, но ни чашек, ни чая в квартире не оказалось. Всё предусмотреть не получилось, пили воду из-под крана. Выходить даже в магазин Одзава запретил настрого.

Теперь нам предстояло каким-то образом скоротать шесть с половиной часов. До момента выхода на дело. И я разобрался с этой проблемой самым элегантным образом. Примостился на стуле поудобнее, закрыл глаза и моментально уснул, как умеют только студенты, военные и врачи скорой помощи.

Проснулся от того, что затекла шея, как раз незадолго до нужного времени. Одзава-сан и Ода-сан курили на балконе, остальные валялись на расстеленных футонах. В квартире было темно, только немного уличного света от фонарей проникало внутрь, так что я мог видеть босса и его заместителя, и вид у них обоих был донельзя хмурый. Они о чём-то тихо спорили, но балконная дверь заглушала все звуки, и я так и не узнал, о чём именно.

Встал, прошёл в санузел, привёл себя в порядок за несколько минут до подъёма, прямо как в старые добрые армейские времена, чтобы не толкаться и не стоять в очереди. Вернулся в комнату. Мой подъём заметили, Ода-сан тоже зашёл. Оябун остался на балконе один. Происходит что-то мутное, к гадалке не ходи, но меня в детали никто посвящать не станет. Остаётся только надеяться, что это не очередная подстава.

Ода потихоньку начал будить остальных, кому-то хватило лёгкого касания, кого-то пришлось долго расталкивать. Включили свет, стали собираться, как обычно, на лёгком мандраже.

Босс сменил свой лёгкий халат на строгий костюм, оглядел нас всех ещё раз. Одзава-кай в полном составе, готовые к любому исходу.

— Выходим, — коротко приказал он.

Высыпали всей гурьбой в подъезд, Ода закрыл квартиру на ключ. Вышли на парковку, к чёрному «Ниссану», погрузились внутрь. Представительский седан вместил всю банду, хотя нам на заднем сиденье пришлось изрядно потесниться.

— Кто увидит, засмеют… — проворчал Накамура, зажатый между мной и Хироми-куном.

Впереди, с комфортом, расположился оябун, Ода-сан сел за руль, повернул ключ. Двухсотсильный мотор вяло покрутил стартером и чихнул.

— Кентаро-кун, ты издеваешься? — спросил босс.

— Первый раз такое, — проворчал он в ответ.

— Ты фары не выключил? — спросил Накамура.

— Твою мать… — протянул Ода.

Не зря мы выперлись пораньше. Поездка, конечно, не задалась с самого начала, но всё ещё поправимо.

— Хироми-сан, твоя «Тойота» здесь? Сейчас аккумулятор перекинем и поедем, всё нормально, — сказал я, открывая дверь и вываливаясь из машины. — Ода-сан, откройте капот.

Надеюсь, его батарейка подойдёт, в конце концов, там и там двенадцать вольт. Ёмкость наверняка разная, но это не так критично, главное, запустить сам движок.

Хироми выудил ключи из кармана, открыл свою развалюху, открыл капот.

— А ключи есть? Или плоскогубцы хотя бы? — спросил я.

Он выдал мне из багажника тряпичную сумку с ключами.

— На всякий случай вожу, — сказал он.

— Вот он и наступил, — пробормотал я, отыскивая ключ на десять и начиная откручивать клеммы.

Зрелище, наверное, сюрреалистичное, посреди парковки несколько якудза ночью чинят тачку. Я снял клеммы, вытащил аккумулятор, поставил на землю, перешёл к «Ниссану».

— Эй, долго вы там⁈ — крикнул из салона Накамура.

— Можешь выйти и помочь, — сказал я.

— Что ты сказал⁈ — вскинулся тощий.

— Тише, Синдзи, — веско произнёс оябун.

Всё заняло не больше десяти минут. Заряженный аккумулятор поставили в «Ниссана», пустой закинули в багажник «Тойоты».

— Ключ на старт, — скомандовал я, и Ода запустил двигатель.

Не без труда, но мотор запустился.

— Поехали, — приказал оябун, когда мы снова погрузились в тачку.

И чёрный, как ночь, «Ниссан Лаурель» неторопливо и степенно покатил в сторону Фунабаси.