Архимаг с пелёнок #1

Глава 17. Испорченный праздник?

С покушения на Мелвиллов прошло два месяца. Мы так и остались жить на эмминой квартире.

Сам Адам, пообещав, что «скоро всё решит», почти сразу опять нас покинул. Только отпраздновал с Эммой первый Сашкин день рождения и тут же свалил. До сих пор не вернулся, от чего Эмма не находит себе места.

— Эмка, ну прекращай ты комнату шагами мерять! — хохотнул отец, читая на диване какую-то книжку.

Резко остановившись, Эмма обернулась на него и бросила:

— Ну ты же знаешь как я волнуюсь! Скоро Адам позвонит… а если не позвонит??? Всё ли с ним в порядке? Увидимся ли мы ещё когда-нибудь?!

Голос Эммы предательски дрогнул. Саша поднял голову, глядя на маму.

— Мама нибося! — протянул он ей синий кубик. — На поигай!

Адам связывался с Эммой раз в три дня. Теперь уже сам, не через посольство.

Перед отъездом он откуда-то принёс Эмме громоздкий чёрный аппарат, похожий на железный кирпич — телефон с шифрованными каналами связи.

Сейчас Эмма сжимает его в руке. Ждёт звонка.

Уже минут сорок ходит по комнате туда-сюда и ждёт.

Алё, женщина, даже я уже запомнил, что звонит он в четыре! До звонка ещё полчаса!

В общем, когда нам надоело уворачиваться от ног Эммы, мы с Саней ушли в мою комнату.

Вообще-то, конечно, это комната родителей. Но я предпочитаю считать её своей.

Кто первый встал — того и тапки.

Так мама всегда говорит, когда выходит на улицу в батиных шлёпанцах.

Я взобрался на родительскую кровать, а с неё дотянулся до подоконника. Саня последовал за мной — и мы уселись глядеть в окно.

— Смари Саська, йето! — обвёл я широким жестом раскинувшийся внизу зелёный пейзаж.

Из окна открывается шикарный вид на широкую аллею, полную зелени. Пешеходная улица, она стала излюбленным местом наших вечерних прогулок.

Это вам не по трущобам грязным шариться. Приличное место!

— Дя! — важно кивнул Саша, которому уже целых четырнадцать месяцев. — А тё ита йето?

Решив, что объяснять ему, что такое времена года, толку нет — всё равно забудет, дурила, я сосредоточился на действительно важном.

— А ета затра у миня дейродейня!

Знаю, в это трудно поверить…, но в последнее время мне часто снятся те события с Древом Смерти.

Почему? Потому что там я МОГУ ГОВОРИТЬ!

Нормально, как приличный человек, говорить! А не тарабанить какую-то дичь!

Саня заморгал глазами. Вот, и он ничерта не понял.

— Дей ро-же-ни-я! — по слогам медленно повторил я.

Год мне исполнится, понимаешь, Саня?! Я уже целый год в этом мире!

— Тё ита дероженя?

Да ну тебя!

Ну ничего. Подлинно великие люди редко находят понимание у окружающих. Не всё гениальное открывается сразу.

Я вытянул ладонь к кроватке — и в неё влетела красная машинка. Любимая игрушка служит мне верой и правдой уже половину жизни…

— Исё! Исё покази! — захлопал Саня в ладоши.

Вот так всегда. Людям надо лишь хлеба и зрелищ. И мой долг дать народу то, чего он просит…

Я отпустил машинку. Она осталась висеть в воздухе. Затем взлетела повыше и начала кружиться по орбите вокруг заданной точки.

Управление маленькими объектами я отточил уже отлично. Да, теперь у меня сформирован искажающий Источник… но именно поэтому я стал ещё чаще тренировать телекинез!

Ведь теперь он стал тратить больше маны! Потерянная мана расползалась по организму… тем самым ускоряя формирование каналов и узлов!

Увы. Даже так, даже вернув на себя Разумное Усилие, достиг я неменого. Первый месяц вообще только восстанавливал сгоревшее.

— Костян! — позвал из комнаты отец, как только Эмма заперлась в своей комнате болтать с мужем. — Костян, иди чё покажу!

В последнее время отец совсем завязал с вызовами. Я так и не понял — полиция ли прекратила с ним работать, или его уговорила мама, но факт есть факт.

И он этим фактом тяготится…

А потому вымещает всё на мне, козёл! Не пойду я никуда, больше не проведёшь!

Нет, сам он, конечно, заявляет, что развивает меня физически и воспитывает волю. И даже мама предала меня, отдав на откуп этому тирану.

— Костян! Ай, ладно, щас сам приду…

Саня покачал головой… как-то даже с сочувствием. Сейчас-то Эмма дома, отец будет тиранить только меня.

А вот когда её дома нет…

— Вот вы где! — с добрейшей улыбкой заглянул батя в комнату. — О, в окошко смотрите?

Как здорово, любящий папка пришёл поболтать с детьми, играющими с машинкой. Идиллия, мать её!

Фшух! Машинка прилетела бате в лоб… а не. Не долетела. Увы, не всем мечтам суждено сбыться…

— А-та-та! — погрозил он пальцем, вращая в воздухе машинку. — Я-то уже знаю все твои фокусы. А вот тебе сегодня покажу ещё что-то новенькое!

Я недовольно запыхтел, поняв, что насладиться летним пейзажем не выйдет. Да и не хочется уже. Ну его нахер это лето. До дня рождения бы дожить!

— Вжух! — хохотнул отец. И я против своей воли взлетел в воздух.

Ну как… разумеется, я мог бы по-настоящему сильно пожелать воспротивиться. Тогда Заклинание нашло бы способ. Мне уже год как-никак, варианты есть!

Но я, пусть и с тяжёлым обречённым вздохом, согласно кивнул. И полетел вслед за батей в гостинную.

А там начались наши ежедневные тренировки.

Ползать я уже умею. Ходить тоже. Не знаю, пытается ли батя теперь научить меня летать… но обычно тренирует он меня, поднимая в воздух и создавая разнонаправленную неравномерную нагрузку на конечности.

Не очень сильно — я могу сопротивляться. И я должен сопротивляться — в этом суть тренировок!

Просто однажды мама заявила, что малышам хорошо бы с пелёнок приучаться к плаванию, мол в воде можно безопасно развивать мышцы без перегрузок.

Что ответил батя?

Конечно же:

— Я сейчас не работаю, на бассейн денег нет. Я сам сделаю для Костяна такой бассейн, что всякие лохи обзавидуются!

Ну вот и сделал.

Воздушно-кинетический, чтоб его!

Да. Теперь я натурально каждый день занимаюсь воздухоплаванием. Причём с переменными течениями. Уж тут батя старается изо всех сил, аж пот на лбу проступает.

Надеюсь, он меня однажды случайно не расплющит!

— Даяй… исё! — тяжело дыша кричу я ему, когда он сбавил темп.

На самом деле, разумеется, я и сам рад происходящему. Подозреваю, что такое дикое нежелание, просыпающееся во мне перед каждой тренировкой — это от младенческого тела.

Ну какой ребёнок, скажите мне, будет всерьёз хотеть летать как очумелый по всей гостинной, то и дело уклоняясь от дорогой люстры?!

Но, как только тренировка начинается, как только я вхожу в темп, а моя тушка достаточно увлекается… тут на полную врубается моё собственное эго!

Ведь я не могу просто тупо тратить время — жрать, спать, играться. Да, детство важно, но я — архимаг! Бывший и будущий!

А значит, я должен быть предельно развит во всех возможных областях. В том числе физически.

Я знавал немало кабинетных колдунцов, презирающих собственное тело. Мол вот, тюрьма духа, мышцы можно и магией нарастить, то да сё.

Видал я и смерти таких. И что-то ни один из этих «духовных» ребят со своей тюрьмой не хотел расставаться!

А наколдованные магией горы мышц испарялись от первого же выстрела какой-нибудь антимагической стрелой.

Убивать магов в моём мире умели не хуже, чем их обучать.

Так что нечего! У нас всё должно быть натуральное, без ГМО и консервантов!

Что такое, кстати, эти ГМО? Я по телеку об этом слышал.

Не знаю, но явно что-то вредное, раз без них круто!

Ну ладно. Разумное Усилие всё-таки неплохо мне помогало. Но это заклинание тем и хорошо, что не делает ничего за тебя.

Просто максимально повышает эффективность работы твоего тела. И уже сейчас, спустя всего месяц этих изматывающих тренировок, я замечаю, что ходить стало куда легче.

Да и спина уже сама прямо держится, без особых усилий.

Да уж, не повезло, конечно, тем, у кого нет такого бати. Но ещё больше жаль тех, кто и в бассейн своих детей не хочет отдавать. Или не может.

— Что, мужчины, тренируетесь? — раздался смешок из прихожей. — Ну тренируйтесь, тренируйтесь!

Ого, мама пришла. Это что, мы уже два часа так «плаваем»?

— Мама пивет! — выдохнул я, тряпочкой опускаясь к ней на ручки.

Фух. Всё. Сил моих никаких нет. Посплю-ка я часок-другой…

Последним, что я успел услышать, был радостный крик Эммы из комнаты:

— Ой, а вы знаете завтра Адам на день рождения Костика приедет!

Ну вот, хоть кто-то обо мне помнит…

— С днём рожденья те-ебя! С днём рожде-енья те-ебя!‥

А? Что? Открываю глаза.

Ох, ну я и наспал… О, мама, папа, привет!

Я радостно помахал ручкой.

— … С днём рождения, милый Костя, с днём рожде-енья те-ебя! Ура-а!!!

С этим дружным криком мама включила свет, а батя подхватил меня на руки и закружил в воздухе.

Да что за ужас тут творится?!

А потом я увидел нашу комнату, за ночь украсившуюся разноцветными шариками, нарядных родителей, Эмму с Саней на руках… о, и Адам тут. Помахал и им.

— С дём роения! — счастливо прокричал Саня, радуясь вместе со всеми.

Я и сам невольно заулыбался. Проснувшись наконец, я осознал, что это всё в мою честь — и довольно засмеялся!

Да, вот это правильно! Поздравляйте меня, хвалите меня, радуйтесь, что я есть у вас такой великолепный!

Ну все и радовались.

— Я так рада, что ты у нас есть! — аж прослезилась мама, обнимая меня. — Так счастлива, что ты с нами, сынок!

— Живучий ты пацан, Костян! — потрепал меня по волосам отец. — Сколько ты раз уже чуть не помер? Четыре, вроде?! Ан нет, кабан здоровый! С днюхой, сын!

— Дима! Ну вот ты всегда о плохом! — шутливо ткнула его кулачком мама. — Костик у нас такой талантливый и умный, с чем угодно справится!

— Это правда! — хохотнул отец. — А с чем не справится — мы поможем, да, мать?

Они все обнялись, дружно гладя меня по голове.

И даже не хочется жаловаться, что опять щас задушат. Так на душе радостно.

Грустно, что нормальные, обычные дети не помнят таких моментов. Память-то намного позже начинается. Годам к трём, как мама говорила.

Я задумался. Ну да, где-то там и лежит моё первое воспоминание, отделённое от меня пятью веками. Но всё ещё отчётливое и ясное.

Я лежу под ледяным дождём, на руках у матери, которая просит милостыню возле храма. С этого началась моя осознанная жизнь…

Прошлая жизнь. Теперь у меня есть новая. Я сам её начал, и Его Величество Случай даровал мне возможность провести детство счастливо.

Мама, папа, да я сам за вас кому угодно пасть порву!

— Дя! — замахал я ручками. — Я вас заситю!

— Защитник ты наш! — тут же покраснела от умиления мама. Она вообще часто вся краснеет, когда умиляется.

А отец опустил лицо ко мне, жестко посмотрел мне в глаза и произнёс твёрдым голосом:

— Сын. Послушай меня. Выслушай мудрый отцовский совет, пока я жив! Не разбрасывайся обещаниями! Ведь ты не сможешь защитить свою мамку… даже вот от этого!!!

И с дьявольским хохотом он обнял маму, начав её нещадно щекотить!

О, как она боится щекотки!‥ Не очень сильно вообще-то. Но достаточно, чтобы залиться смехом!

— Защекочу-защекочу! — замогильным голосом рычал батя.

— О нет, кто же… а-х-ха… кто же меня… ой! Защитит!

Так. Так-так.

Это что, вызов?! Мне, архимагу?!

Ну держись, батя! Я спасу маман из твоих когтистых лап!

Хочу телепортироваться с мамой в гостинную!!!

Ваше желание исполнится! Активирую Малый Скачок!

Вот и всё, коварный тиран!‥

Так. А это?‥

Аристарх Вениаминович сидел в своей гостинной и маленькими глотками пил целебный чай из чашечки.

Рядом с ним, на широком диване, восседала Марианна Платоновна, его драгоценная супруга. Они уже сорок лет счастливо прожили в браке — и не собираются прекращать!

— Марианна Платоновна, ну зачем нам эти процедуры? Мы читаем книги, посещаем выставки! У нас мозги ещё о-го-го! Ну какая ментальная гимнастика, право же? Зачем?!

Его ненаглядная скептически покачала седеющией головой, поправляя очки.

— Аристарх! Мы не молодеем! А я просто беспокоюсь, как бы мы не повредились рассудком раньше, чем осознаем важность профилактики!

— Марианна Платоновна! Ну какие наши годы! Разве вы жалуетесь на?‥

И в этот момент посреди гостинной из ниоткуда появилась хохочущая во весь голос краснолицая девушка с младенцем на руках!

Супруги застыли. Женщина застыла, поражённо озираясь.

А черноволосый малыш серьёзно посмотрел на них совершенно осмысленным взором. Затем галантно поклонился и произнёс:

— Пьиносим свои изьинения!

А через мгновение оба исчезли! Испарились без следа!

— Знаете, Марианна Платоновна… — отпил ещё глоточек ароматного чая Аристарх. — Быть может, вы и правы. Стоит заняться ментальными практиками. А то, кажется, мне начинает мерещиться всякое…

Старушка молча кивнула и взяла записную книжку с номерами знакомых врачей.

Вот же блин! Спас маму, называется!

О том, в какую конкретно гостинную лететь-то я и не подумал! Вот и улетели в ближайшую.

Ладно хоть такие скачки уже не вырубают меня на ходу.

Впрочем, веселье это не остановило ни на секунду.

Ну и ладно. Надеюсь, старичков не хватит приступ от увиденного.

Адам привёз мне новый костюмчик-тройку, что очень понравилось маме с Эммой и вообще не понравилось мне.

Ну вот на кой-хер мне этот клоунский наряд?!

К тому же, он заявил, что выполнил желание родителей, которое задолжал нам два месяца назад. Правда, что они там попросили, я не узнал. Ну и ладно, в будущем станет видно.

А вот потом радостные новости и события внезапно оборвались. Оборвались звонком в дверь квартиры.

Не в домофон. Сразу в дверь. Да ещё каким-то замысловатым, со сложным ритмом.

— Это ещё что за азбука Морзе? — мгновенно напрягся Адам. Отец тоже нахмурился:

— Какой-то знакомый сигнал…

— Это кодовый сигнал внутри рода Бестужевых. — враз упавшим голосом выдавила мама. — Боже, неужели, они даже в ТАКОЙ день не могут оставить нас в покое?!

За дверью, однако, оказался не рыжий Валера, или ещё какой мамин родственничек, как мы ожидали.

Перед нашими недовольными лицами предстал элитный дип-курьер, одетый в кремовый мундир с эполетами, щегольскую фуражку и белоснежные перчаточки.

— Официальное приглашение от рода Бестужевых и Валерия Бестужева лично! — прекрасно поставленным голосом отчеканил курьер. — Для Софьи Осинской, её семьи… и ближайших друзей!

Он с сомнением окинул взглядом Эмму и Адама, а затем вынул из поясной сумки конверт с большой печатью и передал ошарашенной маме.

— Что ему от нас надо?! — прорычал отец, грозно надвигаясь на разносчика писем.

— На этот… — курьер сглотнул. — Н-на этот вопрос Его Благородие велел ответить, что приглашает вас отпраздновать день рождения его сына вместе с днём рождения его любимого племянника! И… — курьер замялся окончательно. — Он просил добавить, что это официальное публичное приглашение!‥ Не бейте меня, у меня дипломатический иммунитет!

Уже на ходу, ускоряя шаг, он отсалютовл нам и стремглав заскочил в раскрытую дверь лифта.

А мы остались в прихожей, всей толпой рассматривая конверт с печатью.

— Официальное публичное… — тяжело вздохнул Адам. — Полагаю, если вы откажетесь, это может быть использовано против вас?

Мама кивнула.

— Неужели, этот мелочный упырь сможет испортить даже первый день рождения моего сына?! — ледяным голосом отчеканил отец, разглядывая бумагу.

Надо же. Такой тон я слышал от него лишь тогда, когда меня похитили культисты!

— А знаешь что?‥ — выдохнула мама сквозь зубы. — А знаешь что?! А вот хрен они нам что испортят! А вот мы возьмём и поедем туда! И оттянемся там на полную катушку, всем этим аристократишкам назло! Кто со мной?!

Мать, мать, пощади! Щас натурально задушишь! Грудь у тебя, конечно, что надо, но не так… сильно…

— Сонечка зайка нельзя ругаться при детях! — тут же захлопотала встревоженная Эмма.

— А ничего! Сын уже вон какой серьёзный у нас! Телепортируется уже как на горшок ходит! — фух, слава богу перестала так прижимать! — Я буду только рада, если он так и скажет Валере и его жополизам! Вы с нами?!

— А знаете… — мягко-мягко улыбнулся спустя секунду Адам. — А знаете, да. Мы с вами. Давно хотел завести… знакомства с кем-нибудь из высших русских кругов.

А затем холодно и чопорно, как могут, наверное, только британцы, добавил:

— Особенно с патронами моих конкурентов.

Вот это настрой, маман! Вот это — правильная жизненная позиция!

Если всякие козлы от тебя не отвязываются — надо делать так, чтобы они сами жалели о твоём присутствии!

Уж не сомневайся, я не упаду в грязь лицом! Не посрамлю семейную честь Осинских перед всякими рыжими клоунами… а не, мы уже решили, что клоунов оскорблять не следует.

Перед всякими… Валерами. Без негатива.

— Вот за это, Сонька, я тебя и люблю, блин, безумно! — криво улыбнулся отец.

И они поцеловались так, как не целовались ещё никогда на моей памяти.

Ха! Кажется, намечается наш первый семейный подряд!