Архимаг с пелёнок #1

Глава 23. Эфирогон обыкновенный

Тот разговор родители в итоге развивать пока не стали. Но по довольной маминой физиономии было видно — пополнение в семье лишь вопрос времени.

Ну ещё бы — я им проблем особо не доставил. Так, пару раз чуть не помер, похищали меня, да ещё так всякое, по мелочи.

В целом жизнь идёт гладко.

Но пока решили, что мне ещё требуется слишком много внимания и отложили планирование.

Вообще, это они молодцы. Мимоходом я узнал, что и я у них появился не на ровном месте. К тому времени, как они подумали о ребёнке, мама с папой уже давно знали друг друга, успели немало пожить вместе.

Квартиру, опять же, купили на первое время. Да, маленькую, но с одним младенцем сильно много и не нужно, а отцу обещали за дальнейшую работу с московской полицией неплохие гонорары.

И поначалу так и было. До той самой командировки, из-за которой он и пропустил роды. А потом всё понемногу пошло по наклонной.

И так до переезда к Эмме, который поначалу рассматривался вообще как крайняя мера.

Так жизнь и работает — никогда не знаешь, где найдёшь, где потеряешь.

— Котя смари тё! — постучал мне по плечу Саня. Я оторвался от своих философских размышлений и посмотрел на мелкого…

Ну как. Не такой уж он и мелкий теперь. Больше полутора лет уже — бегает всюду, болтает как не в себя.

Видимо, наложенное мной давным-давно Разумное Усилие принесло немало пользы, прежде чем истощилось.

Сейчас я никакого фона заклинания от Сани уже не ощущаю, всё растратилось.

Но растратилось с пользой!

— Тё там? — спросил я, переваливаясь на пузо и поднимаясь. Я как обычно сидел на подоконнике.

Поняв, как мне нравится там сидеть, батя даже сделал стабильный кинетический мостик на него с кровати.

А ему это непросто далось! Весь универский курс стабилизации энергий он забыл напрочь.

А уж как мне непросто далось ничего ему не подсказать… Я-то издавна тянулся именно к стабильной магии. Даже когда осваивал свои первые стихии.

Помахав мне ручкой — следуй, мол, за мной — Саня шустро слез с моего подоконника и потопал в гостинную. Этому нехитрому жесту он выучился у своего бати, Адама.

Тот в целом в быту оказался мягок и немногословен — говорит, что болтовни сполна хватает на работе. Могу его понять.

— Смоти тё мама пинесла! — воскликнул Саня, когда я спустился вслед за ним. Посреди гостинной вернувшаяся Эмма возилась с покупками.

— О привет Костик! — бегло обернулась она. — А я вот тут купила нам растение! А то осень за окном а хочется чего-нибудь зелёного в дом! Ухаживать за ним всё равно нетрудно!

Для бытового мага уж точно. Сейчас недельку-другую поухаживает вручную, а потом растение станет частью её быта — и всё можно будет автоматизировать.

Ну-ка, что у нас тут? Растения — это хорошо.

— Вот такое деревце! — улыбнулась Эмма, аккуратно снимая слой упаковочной бумаги… ого! И какую-то мерцающую плёнку под ним…

Что-то не припомню, чтоб цветы в лавках нуждались в такой упаковке!

Внимание! Ощущается прямое магическое воздействие, природа которого оценивается как полезная для тела носителя! Рекомендуется к изучению!

О как.

С недавних пор Заклинание, следуя инструкции, заложенной мной перед смертью, начало подкидывать и такие вот сообщения. О том, что то или иное стоит изучить, избежать и т. д.

Увы, алгоритм этот я задавал, исходя из того, что сознание в новом теле тоже будет развиваться с нуля.

Я уже окончательно убедился — Заклинание исходит именно из этого. Оно ведь не живое, не может «осознать», что сумело сохранить мою личность.

Ну и ладно. Будет повод вспомнить, что я там назакладывал. Увы, именно память из всей личности пострадала сильнее всего.

Наверное, дело в том, что именно она была у меня почти вся искусственной, сотворённой с помощью чар.

— Вот! Адам сказал что это хороший вид! — закивала Эмма с такой гордостью, будто она этот «хороший вид» вывела самолично. — Оно эфир очищает! И как ночник красиво будет!

Под слоем плёнки обнаружилось молодое деревце высотой чуть меньше метра. В широком горшке, с серебристым, даже чуть голубоватым, стволом и яркими изумрудными листочками.

Оказавшись на свету — в окно падали лучи неяркого октябрьского солнца — деревце будто ожило, распрямилось с тихим скрипом, листочки зашумели.

— Ого-о-о… — как зачарованный протянул Саша, раскрыв рот и обходя деревце кругом. — Касивое…

— Красивое это да! — захлопала Эмма в ладоши. — Рада что тебе нравится сынок оно должно идти тебе на пользу!‥ А ты Костик что скажешь?

Я тоже сделал пару кругов вокруг деревца. Интересная штука.

Нет, у нас тоже существуют растения, напитанные магией, или модифицированные чародеями.

Но таких я никогда не видел. И правда, интересно было бы изучить подробней.

Спрошу об этом Адама. Раз он посоветовал купить, значит должен знать, что советует.

— Касивое! — уверенно кивнул я. Нашему дому действительно не хватало чего-нибудь… этакого. — Деево!

Чего-нибудь природного. Слишком всё вокруг искусственное.

— Ну вот и отлично! — улыбнулась Эмма — и тяжеленький с виду горшок взлетел в воздух, плавно примостившись у дивана. — Значит будет тут стоять радовать глаз и скрашивать наши обеды да ужины!

На том и порешили. Родители, вернувшись каждый со своей работы, тоже обрадовались покупке.

— Отличная идея, купить какое-нибудь растение! — кивала мама за нашим двухсемейным ужином. — Адам, а что это такое? Кажется, я видела что-то похожее в отцовской усадьбе, но никогда не задавалась этим вопросом!

— Да эфирогон это обыкновенный! — взмахнул вилкой отец. — Они редкие, потому что растут хрен знает сколько, да ещё саженцам нужно очень… магическое место. У нас в универе такой растёт на экспериментальной площадке.

— Так и есть. — улыбнулся Адам в своей обычной манере. — Я подумал, что для наших детей будет полезно расти в среде с максимально чистым эфиром. Эти растения — будь то цветы, или деревья — никак не усиливают врождённый дар. Но они ощутимо облегчают само творение чар, уменьшая фоновые потери, повышая эффективность проведения маны в теле.

— И общий тонус улучшают! — добавила Эмма, прожевав жаренную рыбину. — Я почитала про них классная штука! А самый старый из них растёт в… э-э… ой, не помню…

При этом она ТАК красноречиво посмотрела на батю, будто только он сейчас может спасти ситуацию от фатального провала.

Батя, впрочем, принял всё за чистую монету.

— Да у нас и растёт! — самодовольно хмыкнул он. — Говорю же, в универе, на полигоне. Он там примитивный, один из первых, которые вывели. Но его ещё сам царь Пётр Первый… а не, он тогда как раз Императором стал. И первым делом посадил вот это дерево. Так и растёт уж триста лет!

— Вот Петру делать-то было нечего, только деревья сажать! — хмыкнула мама, целуя батю в щёку. — Чем императорам ещё заниматься-то?

— Ну знаешь! — также шутливо фыркнул отец. — Пётр-то был не дурак! Понимал, что за молодыми магами в стране будущее!

— Это правда… — мечтательно улыбнулась мама, что-то вспоминая. — Когда была девочкой, когда ещё были надежды на развитие дара, я всё время мечтала, как буду всем помогать, делать добрые дела, делать мир лучше…

— П-ф-ф! А я вот хотел мочить всяких козлов! Так и мочу, только демонов, а это ещё лучше!

— Никакой в тебе романтики, эх ты!

— Как это никакой?! Представь только — ты стоишь, в руках кинетические клинки дрожат, воздух гудит! Кругом огонь, кровища, гов… упс, приятного аппетита всем… Кругом враги, в общем — одна тварь заковыристей другой, а ты один против всех, здоровенный мужик! Ну круто же?!

— Дя! — поднял я палец кверху.

Ну а что, разве не круто? По-моему, ничего так.

Сам я, правда, в итоге выбрал скорее близкий маме путь… Не знал, кстати, что и она мечтала быть чародейкой.

А меня, значит, призывает сильно не рисковать! Ну и ну!

— Во, Костян мужиком растёт! — потрепал батя меня по волосам. — Наша кровь играет, кровь Осинских!

— Смотри не доиграйся с кровью Осинских-то! — беззлобно, но колко поддела Эмма. Батя слегка помрачнел. — Один раз играли уже…

— И проиграли. — угрюмо скаламбурил отец. Выпил залпом здоровую кружку молока. — Но я убеждён, что… ай, неважно. Всё равно прошлого уже не изменить… И вообще, я не про то!

— Мы понимаем, Дмитрий. — мягко встрял Адам, положив ладонь бате на плечо. — Но и ты нас пойми. Я вообще-то не очень интересуюсь всеми этими вашими играми знати, мне их хватило на родине… Но ты должен понимать, ЧТО натворили твои предки.

— И что Костику самому будет лучше если его не будут с ними связывать! — добавила Эмма, окончательно переведя шуточную перепалку в серьёзный разговор.

Отец, впрочем, лишь хмуро кивнул, не став продолжать.

Я пока не особо понимаю, что такого натворили Осинские. Родители прямо об этом никогда не говорили. Но, судя по косвенным обмолвкам — что-то, связанное с мятежом против самого Императора.

Или с заговором. В общем, ладно хоть вообще всех не перевешали!

Так и росло у нас это деревце. Я стал часто садиться около него, когда нужно было медитировать, наращивать каналы, или в очередной раз пытаться призвать мою машинку.

В очередной раз безуспешно. Но теперь с большей пользой и меньшими потерями!

И как-то я стал замечать, что Саня проявляет к этому дереву нездоровый интерес.

Хотя, может и здоровый, конечно. Но явно повышенный.

Сотворив Великое Сокрытие, которое давалось уже довольно просто, я осторожно выбрался в гостинную. Дома никого не было, а я что-то разоспался, так что Саша был предоставлен сам себе.

Саня сидел на диване, тянул ручёнки к деревцу и наглаживал его.

— Йасти йасти деево… — бормотал он. — Йасти босёе пьибосёе!

Ну, ничего такого — играется ребёнок и играется. Кому-то нравится бить палкой крапиву, кому-то смотреть за цветочками и головастиками в лужах.

Но!

Застыв в дверях, я наблюдал, как эфирогон с тихим шелестом… тянется к сашиной ручке в ответ!

Не, или мне показалось? Деревце периодически само слегка меняет форму — тянется вслед за потоками эфира.

К примеру, когда Эмма накрывает на стол, деревце водит кончиками веток вслед за летящими с кухни чашками.

А нет. Действительно, тянется к детской ручке. Вот кончики тонких гибких веточек коснулись саниных ладошек.

— Хехе секотьно! — захихикал мальчик, отдёргивая руки. — Хоёсее деево!

Да уж неплохое! — подумал я, прищурившись. Надо будет и мне так попробовать.

Интересно, это оно так к любому магу тянется, или у Сани какой-то особый дар?

Маг ли он вообще? В быту он себя никак не проявлял, а что до теста…

На тест девяти месяцев его родители не водили. А о результатах первого теста, который в месяц делают, их никто не спрашивал.

Видимо, это считается неэтичным. Маги и их родители ревностно хранят свои секреты.

Даже если эти секреты сами вскроются через несколкьо лет.

— Пивет Саська! — вышел я из скрытности, подходя к нему. — Тё деесь?

— Говою!

— Тё говоись?

— Говою хоёсее деево… Тёб быстее выйасло!

Сама невинность! Хорошо, что в его возрасте дети ещё не умеют сами что-либо скрывать. Только если им специально сказать.

А ну-ка…

Я пыхтя влез на диван. В последнее время это стало куда легче, но всё равно бесит.

Нет, надо будет поскорей освоить какой-нибудь вид полёта. Ходить ногами по земле — в самом деле, ну что за ретроградство?!

— Хоёсее деево… — протянул я ладони к мерно шелестящему без всякого ветра деревцу. — Йасти босёе…

Нет, вы не подумайте. Я не издевался, не гримасничал, и даже в мыслях искренне хотел для грёбаного колдовского дерева всего наилучшего!

Но нет. Глухо. Ноль реакции.

Веточки даже на сантиметр ко мне не сдвинулись.

— Нехотит… — почесал я пузо. — Тё ита?

— Нинаю… — задумчиво ответил Саня, подходя к горшку с другой стороны и наглаживая серебристый ствол. — Хоёсее…

Разумеется, ветви тут же начали поворачиваться к нему.

Значит, что-то конкретно с ним. Надо бы спросить Адама, пообщаться по душам. Он мужик неглупый, должен понимать, как сильно я могу помочь Сане с развитием, если буду знать, что с ним.

Сам, увы, я пока не вывожу. С аурочтением до сих пор полный голяк.

Дело том, что, чтобы сформировать узлы маны в глазных яблоках, надо от солнечного сплетения, где находится Источник, довести каналы до мозга, а уже оттуда в глаза.

Попутно сформировав сердечный узел, голосовой, ряд мышечных уплотнений, а уж затем мозговой и глазные узлы.

В теории, можно и без этого. В теории, узлы маны можно «самозародить» вообще в любой точке тела…

Но я ещё не знаю безумца, который стал бы таким заниматься даже во взрослом возрасте.

Не, всякие оборотни и прочие метаморфы занимаются подобным — но и они не формируют узлы с нуля, а приживляют к себе уже готовые!

А мне вот — на мою голову! — выпала великая честь. Переродиться с сохранением разума и части сил, и сознательно выстраивать то, что так-то строится стихийно, от природы.

А мудрее природы я себя не считаю… Точнее как.

Считаю, конечно. А потому понимаю, что превзойти её можно, лишь опираясь на её же законы и танцуя от них.

Вот я и танцую. Пока безуспешно.

Видимо, слишком мешают здоровенные архимаговские яйца…

В общем, следующим же утро я позвал Адама условным сигналом на разговор.

Он всё равно всегда уходил на работу на пару часов позже всех, а Эмма как раз возилась с поливом деревца, вокруг которого всё крутился Саня.

— Эмми, я с Костиком пойду поиграю, он зовёт меня что-то! — крикнул ей Адам и, получив согласие, заперся со мной в моей комнате.

— Ну, чего хотел, друг мой? — с улыбкой протянул мне Адам свой планшет.

Вот спасибо! С экрана смартфона писать не очень-то удобно даже умеючи. А тут и буквы побольше…

«Ты заметил странности в поведении Саши? И в поведении эфирогона в отношении Саши»?

Адам задумался, или сделал вид, что задумался, и негромко ответил:

— Пока нет. Но, если заметил ты, тебе вероятно не показалось. Что-то случилось?

Я кратко и просто описал ему, что видел. С Саней я планировал дружить, а для этого в первую очередь стоит дружить с его родителями.

Особенно, если один из них кое-что о тебе знает. А ты знаешь кое-что о его брате…

— Понятно. — кивнул Адам. — Да, это ожидаемо. Такие растения, как и многие животные и маленькие дети, чувствительны к сгущениям и разрежениям эфира… Ну, ты знаешь, наверное.

Я кивнул. У нас слово эфир не употреблялось — я вообще услышал его здесь впервые.

Как я понял — это название какого-то там выдуманного газа, или иного вещества, который раньше считался существующим, но потом эта гипотеза рассыпалась.

Ну а затем так вышло, что этим словом начали называть магический фон. Невещественную энергию, разлитую всюду в мире — как ману, так и чистую жизненную силу, скверну и прочее.

В природе оно обычно всё вперемешку. А Источник позволяет «фильтровать входящие».

Это так мне батя объяснял понимание магии в этом мире. Он недавно прочёл какую-то хреновину про «пассивное обучение» — и теперь часто мне что-нибудь рассказывал.

Чтоб я, мол, запоминал на слух, а потом было легче учить заново.

Я был ему за это очень благодарен, хотя сомневался, что с детьми это так работает.

«Знаю. Но на меня дерево вообще никак не реагирует. Даже если я творю возле него чары».

Этот момент я проверил вот только что, перед разговором. На всякий случай.

— Э-э… д-да… — как-то очень осторожно начал Адам. — Тут дело в том, что… Ай, щ-щит! Прости, Константе. Я не могу ничего сообщить тебе об Алексе.

«Почему? Зная о нём больше, я могу помочь ему с развитием».

— Дело в том, что это… не моя тайна. Это тайна других людей. Более серьёзных, чем я.

«Ок. А если я раскрою её сам?‥».

— Да пожалуйста! — фыркнул британец. — Это уже будет не моё дело. Рано или поздно — а я думаю, довольно скоро — всё и так вскроется. Но я не стану тем, кто это раскроет. Прости, Константе. Я знаю твою тайну, ты — о моём брате. Тут мы квиты. А чужие секреты я тебе раскрывать не стану, даже если сам считаю, что это на пользу.

Удобно, нечего сказать! Я улыбнулся. «Я знаю о тебе, а ты о моём брате, но чужие секреты я не раскрываю».

А ты хорош, Адам Мелвилл!

Ну и ладно, не очень-то хотелось. Сам разберусь, как толкьо смогу видеть ауры. Уж двухлетний ребёнок от меня точно ничего не скроет.

«Мне нужно знать что-то конкретное»?

Адам задумался, прошёлся по комнате туда-сюда. А потом ответил:

— Не особо, пожалуй. Разве что… не удивляйся, если к Алексу всё время будет тянуться всякая живность. А он будет тянуться к ней. И не препятствуй особо…

— …А, и ещё… — добавил он, стоя уже у двери. — Я очень прошу тебя, прошу по-дружески, если возможно!

Я насторожился. Обычно с таких слов начинаются какие-нибудь просьбы, которые потом не очень хочешь выполнять.

— …Я ценю то, что ты занялся воспитанием его воли и твёрдости духа, Константин. Но прошу тебя — не препятствуй развитию в нём доброты, сопереживания, милосердия. От этого… напрямую зависит его будущее. Большего сказать не могу.

Я кивнул.

Ну… на удивление, звучит не проблематично.

Да с чего бы мне вообще мешать воспитанию в ком-то положительных качеств?! Я что, демон какой-то?

Или со стороны я кажусь каким-то злобным типом?

Адам ведь даже не в курсе о том, кто загнал Бестужевых и Строгановых в те сны!

Ну и ладно. В любом случае, если Саня вырастет добрым и отзывчивым парнем — я от этого только выиграю.

Удобно иметь таких друзей, хе-хе-хе…

Да ладно, шучу. Я ведь правда не злодей.

Наверное.

…А уже через месяц, в самом начале декабря, мне пришлось воочию столкнуться и с ростом саниной доброты… и с его отношением к животным.