Архимаг с пелёнок #1

Глава 5. Замуровали, демоны!

Валентин Миронов не считал себя сильно удачливым человеком. Довольно трудно верить в удачу, когда ты родился в княжеском роду, а вырос в нищем детском приюте.

По крайней мере, настоятельница приюта уверяла Миронова в его благородных корнях и всегда обращалась по-особому. А он всегда ей верил.

Если он из простых — откуда у него такой яркий магический дар?!

— Так-так, что тут у нас?‥ — прошептал он еле слышно, вскрывая простенькую защёлку на окне. Без труда справившись, глянул вниз.

Пятый этаж — это не шутки! Не могли что ли эти Осинские жить где-нибудь пониже?!

— До чего ты докатился, Валентин, Валентин… — раздался звенящий тонкий голосок. — Детей крадёшь. Не стыдно?

— Совесть, отвали. В жизни преуспевает только тот, кто презирает законы и чужие правила!

Совесть… Ха! Конечно Совесть не является его реальной совестью. Многие говорили Валентину, что реальной совести у него нет. С детства говорили.

Поэтому, когда у него появился дух-хранитель — форма проявления его дара — он так и назвал его: Совесть.

Теперь-то никто не посмеет сказать, что у него нет совести!

Валентин не любил общаться с духом мысленно — это куда труднее, чем просто говорить вслух. Но и бесстрашным дураком он не был. Задание слишком хорошо вознаграждается, чтобы проявлять халатность.

Впрочем, проблем здесь не будет. Похитить пятимесячного малыша — делов-то. Оба родителя одарённые. Но мамаша спит, да и сил у неё — кот наплакал. А папаша свалил на работу.

Не повезло ему — ведь его работа помешала заказчикам Валентина. Да так, что они обратились к нему, а не к каким-нибудь громилам.

Валентин, правда, подозревал, что его заказчики — демонопоклонники, или ещё какая мразь. Но платили столько, что он закрыл на это глаза.

Вот он стоит на балконе маленькой квартирки, уже изнутри. Совесть мерцающим облаком, видимым лишь ему, парит рядом.

— Печатей нет. — раздался слышный лишь Валентину голос. — Всё чисто.

— Вижу. — парень кивнул. — Этого и не ожидалось, отец цели мастер полей, а не ловушек. Тогда давай-ка…

…И он, став полупрозрачным и словно дымчатым, зыбким, стал просачиваться сквозь балконную дверь.

Ноги похитителя не касались пола, по которому тут и там разбросаны детские игрушки. Он подплыл к детской кроватке дымчатым облаком.

Вот он, малыш. Лежит, закрыв глаза. Спит, наверное — дети в этом возрасте всё время спят.

— Ладно, пакуй его. — отдал Валентин мысленную команду духу, и мерцающая дымка плавно потянулась к мирно сопящему крепенькому карапузу…

…Который вдруг широко распахнул глаза, уставившись прямо в лицо Валентина. Да так уставившись, словно собрался прикончить его на месте.

— Ти то?!

— Резче, резче! — аж прикрикнул похититель вслух, нарушив полную тишину комнаты. И дух со всех сил рванулся к малышу, обволакивая его сиянием.

Внимание! Агрессивная среда! Противодействие затруднено и требует слишком много…

Да, да, слишком много ресурсов! Иначе говоря — убьёт меня нахрен. Вот гадство!

Ну ничего, морда тощая, я тебя запомню. Уже запомнил. А значит жить тебе теперь ровно до того момента, пока я не смогу тебя прибить.

Так я думал, пока кометой летел к земле с пятого этажа. А ещё жалел, что выбрал телекинез, а не левитацию — но недолго, всё-таки магия, пулей выстрелившая мной из квартиры, не расплющила меня об асфальт.

Я завис в считанных сантиметрах над землёй, а следом рядом спланировал сам похититель. Сверху уже слышался крик мамы.

Слышался плохо — меня окутала молочно-белая пелена, блокирующая связь с внешним миром. Но от того, какое отчаяние я услышал в крике мамы, кулачки сжались сами собой.

Мразь. П***ец тебе. Порву тебя нахер, а затем сошью обратно, но руки пришью уже к жопе.

А потом снова порву!

Лишь бы не сдохнуть раньше. Когда меня бросили в люльку набирающего скорость мотоцикла, я решил, что сейчас же тут всё как минимум заблюю.

И заблевал — ибо нефиг! Правда всё содержимое моего желудка размазалось по всё той же белой пелене.

Но сдаваться я не планирую! Ух, как трясёт-то!

— Фу, мелкий, ты чё творишь?! — обернулся ко мне довольно молодой парень с развевающимися на ветру светлыми волосами и худым лицом. — У меня привередливый дух-хранитель, знаешь ли!

Вот оно что! Дух-хранитель — так вот почему тут Заклинанию понадобится слишком много сил. Потому что воздействовала на меня не прямая магия, а магическое существо с собственной подпиткой.

Значит и противодействовать ему нужно не напрямую. Я судорожно перебирал в голове варианты.

Получалось с трудом, знаете ли! Непросто думать, когда тебя трясёт как тряпичную куклу.

По ко-очкам, по ко-очкам…

Да можно аккуратней ехать?!

Стоит ли мне пытаться что-то сделать сейчас, рискуя просто вырубиться от перерасхода сил? Или лучше подождать, пока меня оставят в покое?

Не будет же он меня просто по городу катать. Вряд ли это какой-то любитель знакомить детей с видами ночной Москвы.

А если меня просто убьют, или там в жертву принесут раньше, чем оставят одного?

Ну, вот когда это станет точно известно, тогда уж и буду активно сопротивляться.

А пока ждём и копим силы. Да как трясёт-то, сволочь!

К счастью, остановился этот драндулет довольно быстро. Хотя, не знаю, сколько времени прошло. Я как-то больше старался не выблевать внутренности, а не следить за окружением.

— Дальше пешком немного, пацан! — усмехнулся парень, подхватывая меня на руки. Впрочем, нас продолжал разделять его дух, обволакивающий всё моё тельце.

А так бы я этого урода чем-нибудь точно шарахнул!

— Совесть, ты чего его так плотно держишь? Это ж просто малыш! — весело спросил похититель, таща меня куда-то по тёмным переулкам.

Совесть? Откуда она у таких как ты?‥ Ах, вот оно что!

— Я чувствую в нём что-то странное. — раздался в воздухе вокруг меня безжизненный голос. — Он словно зачарован.

— Зачарован? Чё за бред? Артефакт какой-то может висит… А не следящий ли?!

— Нет, не следящий. И вообще не артефакт. Это что-то изнутри, какой-то усилитель. Но я не могу понять, какой. Я не специализируюсь на усилителях.

Так. Выходит, он может чуять наложенное на меня Разумное Усилие.

Это печально. Отцовский тест на дар не чуял, а этот чует, значит.

Жаль, жаль. Так бы отпустил меня, а я бы как шарахнул… Отключить усилитель что ли?

— Так просто выкачай из него ману, которой усилитель поддерживается. Делов-то! — отмахнулся парень, сворачивая в очередной переулок — на этот раз, насколько я вижу, тупиковый.

— Ты разбираешься в усилителях ещё меньше меня. — мне послышалось, или в неживом голосе духа проступила укоризна? — А вдруг это какая-то ловушка? Или активатор? Пусть заказчики разбираются.

— Вот ты вроде Совесть, а строишь из себя какой-то разум. Переименовать тебя что ли?

А толку-то, чёрт? У тебя ни ума нет, ни совести. Так что как не назови — полноценным всё равно не стать.

Эта мысль меня позабавила так, что я аж заулыбался. Парень заметил это и, постучав в крепкую даже на вид стальную дверь, улыбнулся в ответ.

— Ну да, ты ж всё равно ничё не соображаешь, мелкий. Щас передам тебя этим культистам, или кто они. Пусть они с тобой нянчатся, пока батя не придёт. А я отправлюсь тратить деньги, денежки!

Дверь бесшумно открылась. Вот значит как? Им для чего-то нужен отец, и они хотят использовать меня?

Значит убивать на месте не станут.

Прекрасные новости.

Я заулыбался снова. А потом парень передал меня в руки какому-то типу в куртке с глубоким капюшоном.

Думаешь, раз лица не запомню, то и не найду потом, мм? Размечтался. Всех найду и укокошу!

— Работа сделана. Изящно — как всегда! — аж прищёлкнул пальцами от самодовольства патлатый похититель.

— Молодец. Держи обещанное. — хмуро ответил человек, прижавший меня к груди. Фу, отпусти, урод, ты потом воняешь!

К счастью, быстро передав парню пачку купюр, «капюшон» понёс меня уже нормально — на вытянутых руках.

Видимо, мы оба не нравимся друг другу. Я агрессивно рыгнул.

Ну и укачало меня!

— Дети! — передёрнул плечами он. — Какая мерзость!

Ничего, ублюдок. Пелена духа-хранителя с меня наконец спала. Так что теперь просто надо дождаться удобного случая…

Н-да. Дети, значит, мерзость. А подвал, насквозь провонявший потом и мочой, и плотно забитый совершенно угашенными грязными субъектами — нормальное дело?

Судя по всему — да. «Капюшон» прошел через извивающиеся и трясущиеся тела так, словно идёт по собственной гостинной, не обратив ни на кого внимания.

— О-о, малыш… — прохрипел кто-то из тёмного угла.

— Ребёнок…

— Доченька! Вы вернули мою доченьку?! — врезался мне в уши пронзительный безумный визг какой-то женщины. — Дайте мне её!!!

— Уйди, овца! — прорычал «капюшон», с силой пиная худую как жердь тётку в живот. — Сегодня жрать уже давали!

— Доченька… — простонала она, упав в грязную лужу и протягивая нам вслед тощие руки.

Так, мужик. Ты же не тут меня собираешься оставить?! Только попробуй!

К счастью, наш путь лежал дальше — к двери в противоположной стене. За ней оказался ещё один коридор с несколькими дверями. Ну и подвальчик тут у вас!

— Ну что, принёс? — раздалось из-за ближайшей двери, как только «капюшон» её открыл. — Всё путём?

— Угу. — буркнул он, занося меня в комнату, ничем не напоминающую прошлой. Небольшая уютная комнатка, с широкой кроватью, аккуратным столиком с парой стульев и настольной лампой, комодом…

И сильно загорелым мужчиной средних лет, качающемся на одном из стульев.

— Выпьешь? — предложил он, помахивая бутылкой с чем-то тёмным.

— Не, спасибо, ваше благородие. — положил меня на мягкую кровать «капюшон». — И вам не советую, если моё скромное мнение вам…

— Не интересно. — отрезал «уголёк».

Да. Будешь угольком.

Может даже в прямом смысле — только доберусь до тебя!

А вообще, молодец. Пей! Чем сильней ты набухаешься, тем тупее станешь. Так что не слушай этих параноиков, мой чёрный брат, пей-гуляй, веселись!

Пока можешь.

Я задрыгал ножками и ручками, переворачиваясь на живот.

— Надо же, какой активный малыш! — усмехнулся загорелый, жестом прогоняя «капюшона» и подходя ко мне. — Весь в папашу твоего неугомонного растёшь, а?

— По… Посё…

— А? Чего ты там лепечешь? — улыбнулся он, склоняясь надо мной. — Дядя не слышит.

— Посёй нахей! — довольно выдохнул я, тут же плюхнувшись на пузо. Фух! Как же трудно говорить хоть что-нибудь, когда ты такой мелкий!

Но оно того стоило. Рожу «уголька» в этот момент я запомню навсегда!

— Ч-чего? Это тебя что, отец уже плохому научил?! — ошарашенно покачал он головой. — Нельзя такое говорить, малыш! Это плохо!

Да уж не хуже похищения детей, в курсе?! Хорошему он меня будет ещё учить!

Эх, жаль, что сил на повторение перформанса уже не осталось.

Интересно, а если я его сейчас как-нибудь убью…

Цель вашего желания защищена магическим коконом. Возможности для анализа отсутствуют.

…Не убью.

Ишь ты, какой осторожный. Расскажи лучше, чё тебе надо от такого милого и безобидного малыша, который даже не может тебя убить?

Хотя и очень хочет!

— Не бойся, малой! — присел мужик рядом. — Мы уже сообщили твоим родителям, что к чему. Если отец у тебя не совсем обезумел, то скоро будет здесь — и вернём тебя ему.

Ну да, как и ожидалось, дело в родителях. Те самые культисты, которых громит отец? Или какая-то банда? Он ведь с полицией работает.

Внимание! Приближается источник магии, фундаментально враждебной вашей форме жизни!

Чего? Я заёрзал. Как-то неуютно стало, засвербило между лопаток. «Уголёк» удивлённо уставился на меня?

— Чего ты? Только не говори, что хочешь в туалет, молю! Сейчас нянечка тебе придёт!

— Ещё раз так меня назовёшь — и нянечка понадобится тебе, понял?! — раздался из коридора рычащий бас, а затем хлипкая дверь распахнулась, с грохотом ударяясь об стену.

Я дёрнул носом. Так и завоняло чем-то… чужеродным.

— Рот закрой, однако. — голос мужчины вмиг стал ледяным.

Он, как и я, обратил взгляд на того, кто появился в проходе…

Ту… То… Что это вообще за существо?!

— Привет, малыш! — улыбнулась тварь широким ртом, усеянным острыми зубами-иглами.

Верхним ртом. Это важно, поскольку у здоровенной твари, похожей на толстого синего мужика с брюхом, был ещё и нижний, побольше.

Прямо в этом самом брюхе — и тоже скалился парой сотен клыков.

— Наконец-то! — выдавил мужчина. — Ты должен был уже быть здесь! Сколько тебя ждать?!

— Да пошёл ты нахер, повелитель! — прогудело существо мощным рычащим басом, закрывая за собой дверь. — Нянчился с новым дитём.

— Ого. — с деланным интересом приподнял бровь чёрный. — Дочка той должницы уже демонизировалась? Так быстро?

Хм, не про ту ли тощую девушку речь? Если подумать, у многих женщин в том подвале были заметны следы недавней беременности.

Да что за ужас тут творится?!

— Ага. Та баба ведь из аристократов, у её дочки сразу проявился нехилый дар. Демонизировалась шустро. Кстати, вам за это причитается! Можешь как раз успеть сходить к Дарующему, пока папаша не примчался!

— Схожу. — буркнул «уголёк». — Хоть пальцем тронешь дитя, конец тебя!

— О нет, не карай меня, о мой повелитель! — подвывая бухнулся на колени синекожий гигант с колышущимися боками. Но его нехитрый юмор встретил лишь закрытую за мужчиной дверь.

— Ну и вали. Смертный червь, а возомнил-то!

Так. Так-так-так. Значит, теперь я наедине с двухметровой здоровенной тварью. С зубами даже в брюхе, кривыми когтями на пальцах и чешуёй по всему телу.

А что, няни получше не нашлось?!

— Ну что, малыш! Не бойся, я не могу тебя съесть! — нависла надо мной тварь, басовито расхохотавшись нехитрой шутке.

Или это была угроза? А, иди ты!

— Посёй… нахей! — вяло ответил я, упрямо глядя ей в глаза.

В три больших жёлтых глаза без зрачков. Бр-р.

Рот твари задумчиво приоткрылся. Оба рта.

— Чего? — переспросил он.

Только вот, в отличии от «уголька», переспросил… с восторгом?!

— Это кто у нас тут такой вредный и злобный?! Кто у нас такой маленький злобный демон?! Отвечай, когда я тебя спрашиваю!!!

Ай! Ой! Уйди, уйди, тварь! Прекрати меня тискать!

Этот гигант ещё и сюсюкал! И щекотал меня всеми двенадцатью пальцами. Ну всё, больше я сдерживаться не намерен!!!

Эй, Заклинание! Могу ли я как-то убить эту тварь?!

Очень хочется. Ну очень сильно!

Перед вами неумирающее создание из неизвестного мира. Нужно больше знаний для анализа.

Ох… Голова заметно потяжелела. Заклинание добросовестно попыталось понять, можно ли убить это создание, выжрав за это добрую половину сил.

Вот же чёрт! Точнее, демон. И как быть?

Реально просто ждать батю, пусть он со всем разбирается?

При этой мысли я ощутил приятное тепло в груди. Да, он взрослый… Он большой и сильный, а я просто пятимесячный малыш. Обо мне должны просто заботиться, а я должен просто есть и спать, а не убивать бессмертных существ…

Нет!!!

Это во мне говорит убогое мелкое тело! А вот хрен там!

Я — архимаг! Моё тело по законам природы должно было сдохнуть и сгнить лет в восемьдесят, максимум сто. Но я прожил на свете пять веков — и даже тогда умер сам!

Потому что сильный духом может и должен презирать плоть! Потому что никогда мясо не командовало моей волей!

Я всю жизнь боролся. А значит, буду бороться и сейчас.

Иначе зачем я начал всё сначала?

Тут мне в голову пришла, кажется, самая гениальная идея за всю мою коротенькую новую жизнь.

Раз демону так понравилась моя ругань и агрессия — до сих пор тискает меня, падаль! — значит… стоит продолжить?

— Кя… кя…

— Чего-чего? — разинул пасть демон, гладя меня холодными длинными пальцами. — Жрать хочешь? Когда хотят жрать, надо говорить «ку», а не «кя»! А ещё лучше «молю тебя, господин, дай пищи и не жри меня»! Глупая мелочь…

Тут он легко, как пушинку, подхватил меня на руки. На одну руку, в которой я уместился без большого труда… и потащил к огромному рту в пузе со словами «ладно уж, щас пожрёшь»!

Нет, стой, куда?! Это же мне надо есть, а не меня!

Почему молчит Заклинание?!

Я с лёгким ужасом увидел, как изо рта демона льётся белёсая жижа. Пахнущая материнским молоком, но совершенно гадкого вида.

Фу! Да не то, не то я хотел!

Приложив все свои крохотные усилия, я, параллельно отпихиваясь от пуза, выдавил из себя вопрос:

— Кяй теья… уй… убить?!