Бастард рода Неллеров. Книга 8

Глава 18

В постоялом дворе «Весёлый мельник», где мы разместились этой ночью, постоянные шум и гам. А чего я ещё ждал от места, в котором постоянно формируются отправляемые и принимаются прибывшие караваны? Здесь хоть нашлось место для всей нашей большой компании, пусть парням предстоит ещё ночь провести в тесноте, да, как говорилась в моём родном мире, не в обиде. Я, их начальник, и то в однокомнатном номере с Карлом и Эриком устроился. Зато здесь кормят весьма неплохо, если конечно не обращать внимания на качество помывки посуды — на мыльных растворах шельмецы экономят — а я давно привык. Общепит здесь такой общепит.

Никогда не думал, что во мне погибает графоман. В прошлой жизни никогда не думал стать автором книг, даже желания такого не возникало, а тут, чувствую, заскучал по своему творчеству, пока добирался до Рансбура. Руки сами за пером потянулись, едва я пришёл с обеда и осознал, что пока заниматься мне нечем. Задачу соратникам поставил, осталось ждать результата.

Два раза переехать, как один раз погореть — ещё одна мудрость из прошлой жизни — так что, не вижу смысла съезжать из Мельника, тем более, Весёлого, и вселяться в «Золото Кранца» или его аналог, такую же престижную столичную гостиницу, раз уж я всё равно собрался поселиться в особняке, который сниму сразу на пару месяцев с возможностью продления аренды.

— Туго что-то идёт. — жалуюсь заглянувшему ко мне за указаниями Сергию, показывая глазами на лист, исписанный едва наполовину, и это за целый час работы. — Распорядись, чтобы Юлька чай принесла.

Действительно оказалось тяжело, если создаёшь что-то своё, а не вспоминаешь и излагаешь чужое. Сейчас, пожалуй, моя первая попытка донести до людей собственные мысли. Решил написать философскую главу на тему «быть или казаться?», пришедшую мне в голову во время знакомства с графом Олским. Неодарённый, а форсу как у комиссара. Правда, повезло ему, сын и обе дочери инициировались, хоть и весьма слабыми магами.

Задумать-то главу задумал, а вот, не успев начать, уже упёрся в стену. О чём писать знаю, но каким образом изложить, чтобы читалось интересно и доступно здравому смыслу, пока не понимаю. И нет, это не выгорание, о котором так любили говорить в моём прошлом всякие творческие личности. Считаю, что мне это не грозит даже в сто лет, если доживу. И вообще, уверен, термин надуманный, вернее, специально выдуманный для самооправдания, когда исчезает мотивация для творчества. Одно дело сказать: я ленивая задница, а совсем другое — я выгорел. Суть та же, но второе звучит как-то благородней.

— Дело не в количестве написанного, ваше преподобие, — счёл нужным меня утешить перед уходом из номера секретарь. — а в том, что именно написано. Вы великий мыслитель, милорд. Джонс-путешественник или наш прецептор, и те не могут с вами сравниться.

— Да знаю. — взмахом руки отправляю льстеца за дверь.

Льстеца? Вряд ли. Вижу, он искренен в преклонении перед моими талантами. Конечно, наибольший восторг у моего окружения вызывают сказки и всяческие истории вроде «Жизни и необычайных приключений милорда Робинзона Крузо» или кулинарные рецепты, однако, научные изыскания вызывают, смотрю, не меньший трепет. Пусть кроме таких как брат Георг или наш монастырский целитель Симон, которым я совсем понемногу открывал свои научные мысли, мало кто может хоть чуть-чуть понять мною написанное, но на интуитивном уровне принять истинность и глубину моих трудов могут и другие. Так что, никакого выгорания. Вперёд и с песней.

Я уже принялся за второй лист — первый отдал через Юльку Сергию, у него почерк намного лучше моего, и он складывает плоды моего труда в отдельную папку из бронзы — когда явились Карл с Ригером и привели с собой Леона Роффа, одного из ночных королей столицы, а, по совместительству, моего должника. Интересно, они договаривались на определённое время встречи или у них случайно так получилось?

— Садитесь. — приглашаю вышедших помощников, а Леону позволяю пожать мне ладонь — большая честь для бандита. — Есть, чем меня порадовать?

— Да. — ответил милорд Монский, первым садясь на свою кровать, мест за столиком только одно, и оно занято мною. — Почти всё решили.

— Леон нашёл хороший дом. — дополнил его Ригер. — Но надо, чтобы вы сами его посмотрели.

Бывший опекун разместился рядом с Карлом, а бандиту достался вещевой сундук у входа.

— Взглянем. — киваю. — Дорого?

— Семьдесят драхм в месяц. — ответил бандит. — Хозяин мне кое-чем обязан, так что цена для такого места небольшая. Особняк раньше принадлежал графу Толье, ну, тому, которого шесть лет назад казнили за участие в заговоре, а потом дом выкупил Виктор, он виноторговец. Приобрёл для старшего сына, да тот, как уехал в Юстиниан по делам отца, да там проворовался, женился, возвращаться не собирается, а младшей Виктора ещё и двенадцати нет. Так что, живите, сколько пожелаете. Это на полпути между ратушей и королевским дворцом. Там рядом Любкин парк, ипподром, до амфитеатра меньше часа неспешной прогулки и прецептория вашего ордена не далеко. Район благополучный, мои придурки туда даже за сахар не сунутся, да и не только мои. Там дома знати и богачей, в основном банкиров.

Ему бы риэлтором работать, больше бы, поди, чем главарём банды денег рубил.

— Уговорил. — улыбаюсь. — Даже смотреть не стану. С утра туда отправимся. Вижу, тебе хочется со мной поговорить?

— Да, господин, я очень рад вашему приезду и…

— Успеем всё обсудить. — прерываю. — Поужинаем сейчас вместе. Насчёт ребят что? — спрашиваю уже у друга.

— Нашёл отличное место. Договорился о постое для всех. Михайловский замок. Это, ну, где имперский банк, мы там…

— Я знаю, где это. Проезжал несколько раз. Отличное место. Считай, центр города. Там рядом храм, в котором мой дядя Курт окормляет и благословляет свою паству. Кстати, внутри там я ведь ни разу не побывал. Надеюсь, в этот мой приезд времени на всё хватит.

Дворцовый комплекс, давным-давно когда-то служивший резиденцией для брата прадеда нынешнего короля, являлся замком весьма условно. Каменная стена, огораживающая территорию, имелась и даже с башнями — надвратной и по углам периметра — но её высота не превышала восьми ярдов, к тому же не охранялась. Пару десятков лет назад Михайловский замок, много времени пустовавший, был передан военному министерству, и там сейчас располагается сборный пункт рекрутов. Сейчас, как я понимаю, набор в армию сокращён, и Карл договорился насчёт мест в казармах для моих людей и в конюшнях для лошадей.

— Там комендантом, оказывается, троюродный кузен твоей тётки Ники по материнской линии. Однако, денег требует как неродной.

— Сколько? — уточняю.

— Тысячу драхм в месяц, и это без питания и фуража.

— Сойдёт. — задумываюсь не надолго. — Ригер? Продал стреломёты?

— Быстрый вы, ваше преподобие. — не сдержал ухмылку мой бывший опекун. — Объехал оружейные лавки моих знакомых, предложил начальнику городской стражи. Цену назвал щадящую, по двести тридцать. Уверен, все согласятся. А, главное, как вы и хотели, завтра уже по всей столице и наверняка во дворце будут знать, откуда у вас эти ротные баллисты в таком количестве.

В столовый зал мы спустились спустя полчаса, там нам уже занял место лейтенант Ромм, да и вообще, половину столов оккупировали мои парни. И девчата, если иметь в виду миледи Алису, с моего разрешения утром подработавшей по своему профилю, исцелив какого-то баронета, отставшего от каравана по причине подскочившей температуры. Я не против, чтобы подчинённые имели дополнительные доходы. Лишь бы не в ущерб своей основной деятельности.

Появляться на публике в компании с главарём банды, одной из самых крупных в столице, для меня не зазорно. Во-первых, имею право не знать его истинного лица, а, во-вторых, тут никто и не ведает, что я за птица такая. Всё внимание трактирщика — на капитана Монского, лейтенантов Ромма и Вилкова и на лейтенанта-мага Паттер. Кто платит, тот, как говорится, и заказывает музыку, а мы с дядюшкой Ригером тут сбоку припёка, скромные и незаметные. Мои бойцы приучены со всеми вопросами обращаться к офицерам, да они и побаиваются меня, хотя никому вроде плохого ничего не сделал, только хорошее. Впрочем, такое отношение понятно. В моей власти, если не прервать жизнь любого из них, то превратить в ад точно могу. Или в рай.

Со мной за столом только самые доверенные, компания всё та же, в девчонках своих уверен на все сто, научились держать при посторонних язык за зубами, а вот с миледи Алисой пока не ясно. Ну да я ни о чём таком секретном говорить не собираюсь. Когда нам вынесли к элю и вину большой блюдо — считай, целый таз — баранины с тушёными фасолью и капустой, прошу почтенного Роффа:

— Рассказывай теперь, Леон, что тут в Рансбуре интересного происходит. Ригер много рассказал, но хотелось бы в подробностях, с толком и расстановкой.

— Не очень тут сейчас хорошо, господин. — он без стеснения — да тут все так едят — положил себе мяса в глиняную миску. — Даже во время прошедшей войны с соседями так тревожно не было. Слухи о принце Филиппе всех будоражат. Дворянство разделилось, и хотя вслух стараются не говорить, но большинство, так кажется, не очень симпатизируют нашему королю. Дуэлей-то всегда много случалось, только, не помню такого, чтобы так много сговаривалось на схватку до смертельного исхода. Обычно потыкают друг в друга до первой крови, да успокоятся в примирении. Ожесточены все. И это дворянство.

— А народ? — я тоже не стесняюсь налегать на угощение. На специи трактирщик не пожадничал, что скверно. Обычно таким образом здесь скрывают вкус и запах гнили. Ладно, наговариваю я поди, на этом постоялом дворе огромный поток путешественников, некогда продуктам портится. И котятами не накормят, их ещё надо попробовать в лесу поймать, а они будто рыси в руки легко не дадутся. — Так что простой народ? — повторяю. — Безмолвствует? — вспомнилась пьеса «Борис Годунов».

— Людям всё равно, кто во дворце будет сидеть. Только при нынешнем правителе всё дорожает, особенно еда в последний месяц. Ворчат, на большее никто не решится, ещё свежи в памяти расправы, устроенные после прошлогоднего мятежа.

Да, тут условия другие, Варфоломеевской ночи никто не устроит, здесь нет разногласий, принципиальных настолько, чтобы народ дружно поддержал одну из партий и устроил массовую резню. И это хорошо. Не попаду под замес.

Леон Рофф был очень информирован, и его рассказ мог длиться долго даже при том, что, разумеется, всё ему известное он выкладывать не собирался. Мы уже доели и основное горячее блюдо, и основательно подчистили с тарелок закуски — мясные, сырные и овощные — когда все посетители таверны дружно повалили на улицу смотреть дуэль двух молодых дворян, одетых как последние босяки, но с приличными клинками на поясах. Что уж благородные парни не поделили, я не заметил, но отправился вместе со всеми смотреть схватку.

Стараюсь не пропускать такие зрелища. Не потому, что кровожадный, к тому же, как понимаю, сейчас будут драться до признания поражения одним из участников или его невозможности продолжить бой. О битве до смерти речь не идёт. Просто я всегда оцениваю уровень мастерства дуэлянтов, сравнивая их с собственным. Как ни крути, а дворяне с раннего детства тут не в компьютерные игры играют, не овец или коров пасут и не в огороде или на делянке пашут. С раннего возраста начинают тренироваться бою с оружием. Стоит только на Карла посмотреть, даже уроки от по-настоящему выдающихся мастеров меча как милорд Ричард и брат Макс, далеко не сразу позволили мне с ним сравняться. Даже сейчас не уверен в своём превосходстве. Так мой друг ведь лишь один из многих.

У каждого из вышедших на дуэль парней есть своя группа поддержки в виде троицы у рыжего и пары у худого как жердь таких же бедно одетых дворян. Эта великолепная пятёрка весьма активно освободила пятачок у длинной коновязи, подготовив место для дуэли.

Я стою в толпе у крыльца рядом с бандитом.

— За вашим особняком присмотрят, господин. — говорит он мне негромко. — Не думайте, что раз детей на это дело выделил, то толку не будет. Наоборот, они глазастые. Да и опасно моим взрослым в том районе находиться, а мальчишек или девчонок беспризорников хоть стража и гоняет иногда, но чаще лень этим заниматься.

Как раз я-то и понимаю возможности вездесущих сорванцов в плане разведки и присмотра. Сам хотел на эту тему с ночным королём разговор завести. Ну, раз уж он подвёл к этой теме, так сейчас и обговорю с ним вопрос. Нет, посвящать его в сведения добытые Люсильдой не собираюсь, да и проще мне напрямую с мелкими работать. Обойдусь без посредников.

— Подбери мне парочку посмышлёней. — говорю. — Пусть завтра вечером в тот особняк придут, охранник будет оповещён.

Прежде чем отправиться побеседовать по душам с виконтом Сергием Оланским, тем самым уродом, который получал, причём дважды, деньги за моё убийство, хочу всё о нём знать. Эрик мой хорош в лесу, ладно, и в городе неплох, доказал, однако, у меня есть масса своих пока нереализованных идей. Знания из прошлой жизни — зря что ли так много читал? — уверен, помогут действовать намного более эффективней, чем здешние средневековые структуры, что государственные, что бандитские.

— Есть такие, придут. — пообещал Леон. Я еле расслышал из-за радостного рёва, раздавшегося, когда рыжий дуэлянт достал-таки острием меча бедро тощего соперника, да так прилично достал, что у того штанина чуть выше колена начала наливаться мутным бордовым пятном. Но скелет, смотрю, сдаваться ещё не готов. Хромая, разорвал дистанцию и едва не выколол глаз уже почувствовавшему себя было победителем крепышу. — Я ещё вам хотел сказать про книгу.

— Какую?

— У нас в трущобах за Бикменским озерцом лет пять-шесть назад наказующие обнаружили секту Неназываемого. Там этих язычников, говорят, с десяток был, может чуть меньше. Их сожгли, понятно, а в развалюхе, где они свои мерзкие ритуалы проводили — даже детей под нож на алтаре пускали — всё разгромили. Место там дурное, никто с тех пор туда не совался, даже совсем опустившиеся бродяги…

— И? — поторопил я замолчавшего бандита. Рыжий вот-вот выведет из строя противника, и нам надо будет возвращаться за стол. Не хочу некоторые вопросы при Алисе обсуждать. — Сказал Эм, говори и Ры. — называю первую и последнюю буквы местного алфавита.

— Да там очень удачное место хранить кое-какие товары, скажем так. Подвал-то целым остался. Только он со временем показался мне небольшим, и я велел его расширить. А когда стали разбирать кирпичную кладку, там обнаружили сундук. нет, не с деньгами, а с книгами. Десять старинных фолиантов. Их, конечно, тоже можно было бы продать, только, боюсь, за такую торговлю меня с моими людьми вслед за сектантами на костёр отправят. Вот я и подумал, что, раз вы лицо духовное, то вам-то я могу передать эти книги. Мне много за них не нужно…

— А что, сын здоров? — с усмешкой напоминаю, что в общем-то он мне должен очень много, но тут же утешаю. — Конечно, я куплю. Посмотрим вначале, что там за фолианты, а потом и с ценой определимся.

— Вы не так меня поняли, ваше преподобие. — смутился главарь. — Я с вас денег не хочу брать. Просто, если у вас будет возможность, не могли бы вы ещё раз помочь? Женщине моей. У неё…

— Помогу, не сомневайся. — даже не дослушиваю. Если можно не тратить золото, то зачем тратить? — Не прямо сейчас начну исцелять, само собой. На следующей неделе определимся со временем.

Громкие крики оповестили об окончании дуэли. Рыжий крепыш таки победил соперника, и сейчас тощего, зажимающего глубокую рану в боку, понесли к колодцу, где уже дожидается местный эскулап. Вот этот лекарь, надменный мужик, точно добьёт бедолагу, смотрю, как он извлекает на бревно, где сидит, склянки с мутными составами. К гонимым гадалкам не ходи, там бальзамы и мази на основе ртути, свинца и прочего непотребства.

Свои услуги даже не собираюсь предлагать. Кто они мне? Никто. Да и не понравились оба позерством, хвастовством и не приличествующему дворянам сквернословию. Победитель, тот во время схватки и вовсе был на грани богохульства, упомянув при ранении древнего Громбога. Миледи Паттер? Нет, наш лейтенант-маг верно оценила состояние финансов у этой семёрки дворян, оплатить услуги целителя они не в состоянии даже скинувшись всеми имеющимися при них деньгами. Наверняка, для того и прибыли в столицу, чтобы разбогатеть. Ну-ну, много таких сюда приезжает.

По возвращению в столовый зал продолжили наш ужин, заказав вина. Где-то через двадцать минут появился повод для гордости — группа наёмников через стол от нас начала играть на деньги в подаренные мною этому миру шашки. Правда, радость исчезла очень быстро, шашки сделаны явно не у меня в обители. Козлы, плагиаторы, поддельщики. Эх, ладно. Всё равно пока у Эльзы товар разлетается как горячие пирожки, а там ещё что-нибудь придумаю.

Как Леон Рофф и обещал, утром за нами явился от него провожатый, мужичок с бегающими крысиными глазками. На месте бандитского короля я бы такого подручного при себе не держал. Впрочем, тут я не специалист, и вообще, со своим уставом в чужой монастырь не ходят.

Супы на завтрак я никогда не ел, но случайно услышав, что в «Весёлом мельнике» подают щавелевую похлёбку, не смог себе отказать попробовать. Как оказалось, зря. По сравнению с тем, как готовили это блюда мама и Даша, полный позор. Но доел, раз уж заказал.

— Показывай, где тот домишко. — говорю ожидавшему наш отряд у ворот постоялого двора провожатому. — Может тебе коня выделить?

Так-то свободных лошадей у нас не осталось. Все нагружены разобранными на детали ротными самострелами. Предложил не искренне. И угадал, бандит отказался.