Бестелесные. Книга 2

Глава 16 Ад

Голову разрывает на части, мне ужасно жарко. Не контролируя себя, я открываю рот и, высунув язык, быстро отрывисто дышу. В нос ударили тысячи самых разнообразных запахов, и, не в силах терпеть, я заорал. Но вместо крика из моего горла вырвался самый настоящий вой. Сладковатый запах сменяется горьким, затем снова приторным, терпким. Я не могу понять, что происходит. Неужели это все ароматы степи? Треск. Мои уши вмиг навострились на звук, а спустя мгновение ноги уже несут меня через высокую траву. Шорох становится все громче и громче, бьет в голову, тело не слушается меня, да я и не пытаюсь сопротивляться. Все мое нутро переполнено желанием поймать существо, издающее звуки, вцепиться в него зубами, разорвать. От этих мыслей я ускорился, по телу прошла дрожь. Мир вокруг преобразился: все вокруг видится в тусклом, практически черно-белом цвете. Силуэты предметов расплывчаты, но это и не важно. Я бы мог найти свою цель и с закрытыми глазами, ведь она источает самый аппетитный аромат на свете. Еще и проклятый сводящий с ума шелест травы. Каждый шаг моей добычи бьет по ушам, сносит голову, заставляет забыть, что я человек. Она так близко, запах заполоняет все пространство вокруг. Резко остановившись и прижавшись носом к земле, я абсолютно точно убедился, что это существо пробегало тут пару секунд назад. Но вместе с этой информацией в мою голову влились еще сотни маловажных фактов. Неделю назад по этому месту проходил крупный зверь. Крупный и опасный. Страшно. Хочется быстрее убежать отсюда, но желание поймать добычу сильнее. Я вновь рванулся к источнику звука, он все ближе и ближе, а аромат буквально взрывается в моих ноздрях.

Единственный видящий глаз уловил движение. Черная точка быстро скользит по земле. Вот ты и попалась! Еще пара прыжков – и все, голод будет утолен. Цель всей моей жизни – поймать эту проклятую мышь. Я прижался к земле, лапы аккуратно ступают на траву, сердце колотится в груди с невероятной силой, пытаюсь унять охватившую меня дрожь. Все происходит само собой, мне даже не надо учиться управлять телом, я словно всю жизнь был волком. Нас разделяет метр, черный силуэт остановился. Я слышу, как трепещется его сердечко, мои ноги словно пружины, чувствую, как в них накапливается энергия, и тут… Прыжок, я выставляю передние лапы, готовясь ударить ими по загулявшейся мышке, время будто замедлилось. Пусто. Грызун успел прошмыгнуть в свою норку. Хочется плакать, рыдать. Не в силах сдержаться, я скулю и рою лапами землю. Чувствую запах, слышу, как он дышит, как течет кровь в его венах, но не могу достать! Моя добыча слишком глубоко. В отчаянии я сую длинную морду в норку. Стоп! Я человек, у нас на носу война за будущее всей нашей расы, в крепости меня ждет возлюбленная. Чем я занимаюсь? Неужели звериные инстинкты сильнее моего разума?! С огромным трудом я заставляю себя вынуть из земли нос и отвернуться от ускользнувшей добычи. Кровь бурлит, тело жаждет продолжения охоты. Бедные волки! Если они когда-нибудь научатся полноценно мыслить, как же тяжело им будет сопротивляться своим желаниям. Раскат грома разорвал мои барабанные перепонки. Жалобно прижав уши, я, щуря глаза, жду, когда он стихнет. Подул ветер. Ладно, к черту всю эту войну, священников и Элисс. Я должен бежать! В нос ударил самый сладостный, дурманящий и приятный аромат из всех, что я когда-либо чувствовал. Из груди вновь вырвался вой, но на этот раз другой.

– Я иду! Я иду! – словно кричал я.

На этот раз на мой зов откликнулись – сразу трое собратьев завыли в ответ.

– Мы ждем! – слышалось мне.

Вновь вдохнув этот пленяющий аромат, я ринулся по следу. Как же приятно нестись по степи, уже десять минут я бегу, не сбавляя темпа, и при этом не чувствую никакой усталости. Я словно создан для бега, мне жарко, высунув язык, я мчусь дальше. Теперь понятно, откуда эта глупая привычка у Анфаса. Интересно, а он видел мир так же, как я сейчас? Зрение кажется таким ненужным. Всю необходимую информацию я получаю с помощью носа и ушей. Даже не знал, что абсолютно каждая вещь в мире имеет свой неповторимый аромат. Я чувствую его иначе, каждый запах всплывает в голове образом. Нюх – это мое зрение, и картинки, которые я вижу, вдыхая воздух, намного ярче, красочнее и натуральнее, чем расплывчатые силуэты серых оттенков. Но этот дурманящий аромат не сравнится ни с чем. Вместо образа в мозг лезут лишь насыщенные яркие цвета, я всеми силами сдерживаю вой. В голове мелькнула картинка ручья, в нос ударил сильный запах чистоты и свежести. Я хочу пить, и поблизости явно есть источник воды, мой нюх не может ошибиться. Впервые в жизни я чувствую себя столь совершенным! Аромат идет от двух внушительных валунов, каким-то неведомым образом оказавшихся посреди бескрайней степи. А впрочем… чему удивляться? Тут и горы есть.

Подойдя поближе, я заметил паутину трещин, покрывающих каменную гладь, и в этих трещинах оказалось достаточно воды, чтобы утолить мою звериную жажду. Рефлекторно появилось желание протянуть руки, но тело среагировало быстрее. Это даже пугает – а не раздеру ли я случайно людей, если кому-нибудь придет в голову прогуляться по степи? Никогда бы не подумал, что можно так ловко орудовать языком! Свернувшись в подобие ложки, он ловко зачерпывает воду и направляет в рот. Жажда отступает, мне следует быстрее двигаться дальше. Бок страшно зачесался. Не успел я об этом подумать, как моя голова метнулась к туловищу, и зубы вгрызлись в кожу. К моему удивлению, это не больно, даже немного приятно. Такое чувство, что я чешу себя не острыми звериными клыками, а миниатюрной палочкой. Раздражающее чувство ушло, теперь, утолив жажду и разобравшись с клещом, я с чистой совестью ринулся к источнику запаха. Закапал слабый дождик, предвещая скорое наступление ливня, но мне все равно. Капли будто не проходят сквозь плотную жесткую шерсть. Я мчусь на запах, плотно прижав уши к голове. Меня словно лишили одного из главных органов восприятия мира, в голове стоят раздражающие щелчки, с которыми вода разбивается о траву и землю.

Уже близко. Нос ловит знакомые ароматы, впереди виднеются серые силуэты. Опасности нет. Я знаю этих ребят. Ко мне подбежали два небольших волка и тут же принялись тщательно обнюхивать. Не в силах побороть искушения, я тоже впился носом в их шерсть. Чувство превосходства полностью охватило меня – слегка огрызнувшись, я гордо зашагал дальше. Запах усиливается и усиливается, я уже вижу его источник. Крупная волчица подбежала ко мне и уткнулась носом в шею. Насколько же прекрасный аромат от нее исходит, будто все мои любимые запахи усилили в тысячу раз и сплели во что-то совершенное.

– Где… был? – проскулила она.

Странно, я точно понимаю их речь, состоящую из запахов, звуков и движений. Вернее, это не совсем речь, я просто знаю, что означает то или иное их действие.

– Охота!

– Охота!

– Охота!

Голодная стая дождалась своего вожака и жаждет утолить голод. Я должен повести их к добыче. Под ногами крутятся щенки, запах подсказывает мне, что это мои дети. И они голодны. Внезапно один из волков зарычал на меня.

– Я… вожак, – послышалось мне.

Мой соперник оказался крупнее и сильнее. Я чувствую страх, тело говорит мне, что я уже стар, надо уступить. Лапы сгибаются, но я усилием воли заставляю себя принять вызов. В конце концов, какого дьявола?! Я ведь человек, надо победить этого наглеца. Сделаю последний подарок волку, в чье тело нагло влез. Резко отталкиваюсь от земли и лечу в противника. Зубы готовы вцепиться в его шею, но не тут-то было. Он тоже прыгнул на меня, наши тела столкнулись в воздухе, мы упали. Тут же вскочив, мы поднялись на задние лапы и сцепились зубами. Я чувствую, как его клыки впиваются в морду, но мне все равно. Боли нет, есть только всепоглощающая звериная ярость, заставляющая меня вновь и вновь атаковать соперника. Он завалился на бок, я уже приготовился добить соперника, когда тот жалобно заскулил:

– Ты… вожак. Ты… вожак.

Ярость прошла моментально. Отойдя от волка, я улегся возле щенков и принялся тщательно зализывать раненную в схватке лапу. Что вообще на меня нашло?! С чего я вдруг решил помериться силами с животным?! Надо срочно брать себя в руки (или в лапы?) и выходить из этого тела. Если я поддамся звериным желаниям на операции, вся наша цивилизация окажется на краю гибели. Вновь грянул гром, вместе с ним по земле застучал ливень, стая заскулила – все хотели быстрее отправиться искать хорошее укрытие, но не решались сделать это без моего указа. Пусть этим занимается настоящий вожак, а мне пора возвращаться в свое тело. Закрыв глаза, я попытался выкинуть из головы все образы, навеваемые многочисленными запахами. Комната, зеркало, лицо Элисс. На этот раз возле груди появился не пульсирующий клубок, а одна-единственная нить, тянущаяся куда-то вдаль, в степь. Глазами волка я лишь ее видел абсолютно четко и ясно.

И теперь – самое сложное. Нужно как-то сделать шаг… Человеческий. У меня две ноги, я в своем теле. Достаточно сделать шаг. Отлично! Я снова вижу мир во всех красках, из головы пропали образы, звериные чувства. Мне больше не хочется выть, ливень не бьет по ушам, заставляя бежать куда-то вдаль. Все вокруг застыло. Вот поверженный мной волк, склонив голову, лежит в высокой траве, вот веселые щенки суетятся вокруг меня, а их мама бежит к нам, стремясь прикрыть детей от дождя своим телом. Пора оставить в покое волчью семью, дать им возможность быстрее найти убежище, а самому вернуться к отряду и Элисс. Надеюсь, они не ждут меня под ливнем, а пошли в крепость. Теперь самое время полетать. Интересно, если Ад построен в этом мире, как он выглядит со стороны? Может быть, у нас получится проломить стену снаружи и выпустить на свободу души?

Истерзанное тело Элисс, ручеек крови стекает по ее виску, в глазах застывший ужас. Ярость направляется в ногу, я отталкиваюсь и с безумной скоростью лечу над степью по направлению к своему телу. Горы, защищающие крепость, с каждой секундой становятся все ближе и ближе. Интересно, я когда-нибудь перестану получать удовольствие от этого полета, скорости, ощущения свободы? Станет ли такой способ перемещения для меня обычной работой, не приносящей ничего, кроме раздражения? Думаю, нет. Сменив положение тела, я раскинул руки и ощутил себя птицей. Надо будет на следующей тренировке вселиться именно в нее, вот только падение для меня тогда может оказаться фатальным.

Впереди замаячили черные точки, судя по всему, члены моего отряда. И тут у меня появилась отличная идея, как аккуратно приземлиться! До группы оставалось несколько секунд полета. Закрыв глаза, я мысленно вызвал жуткий образ, направил гнев в руки и, что есть сил, взмахнул ими. В следующую секунду меня кубарем поволокло по высокой траве. Поднявшись, я понял, что тут остались только Норах и Арил. Судя по положениям, в которых застыли их тела, они вели оживленную беседу. Командир отряда с разведенными руками выглядел немного ошарашенным, священник же, напротив, как всегда источал невозмутимость. На мое плечо легли длинные крючковатые пальцы. От неожиданности я вскрикнул и, отпрыгнув, завалился на траву. Тень осуждающе покачала головой и, вскинув руку, указала на город. Наверное, пыталась сказать, что мое тело перенесли в Ущелье. Немного неловко получилось: надо было попытаться взять себя в руки и не орать, будто на меня разом напали все патрульные Инрама. Интересно, а священники способны видеть всю эту палитру красок? Если да, то удивительно, как они раньше не заметили крепость. Надо будет поинтересоваться у Арила, когда вернусь в тело.

Привратник, как и обещал, оставил ворота открытыми, хотя для меня сейчас не составило бы особого труда их перепрыгнуть. На улице пусто, в окнах сияет мягкий теплый свет, создавая атмосферу домашнего уюта, царящего сейчас у жителей ущелья. В небе преобладают красные цвета, показывая, что людям сейчас безразлична непогода, они радуются возможности побыть вместе. Ливень превратил дорогу в коричневую жижу – удачно, что я возвращаюсь в форме бестелесного духа.

Проклятье! На дорогу вышел самый настоящий рыцарь, полностью облаченный в безупречно сияющие доспехи. Именно таких я видел во всех детских книжках, таким мечтал стать каждый мальчик в монастыре! Двухметровый вояка направился ко мне, держа золотой двуручный меч. Его будто не касались дождь и грязь, он выглядел как нарисованный. Отсутствие мелких деталей, делающих картину живой, не давали окончательно поверить в его реальность. Где запах? Где следы ржавчины на доспехах? Царапины, вмятины? Рыцарь скинул с головы шлем и пафосно взмахнул длинными золотистыми волосами. Зачем он красуется передо мной? Лицо кажется мне знакомым – где я мог его видеть? Впалые глазницы, острый крючковатый нос… Да это ведь тот самый парень, которого сегодня утром бранила дома жена! С утра он сильно изменился: подбородок стал более квадратным, лицо утратило бледность, а волосы сияли точь-в-точь, как у молодого тела Нораха. Рыцарь сделал еще один шаг и взорвался ворохом красно-золотых искр. Я совсем забыл, что в этом мире материализуются фантазии.

А вот и сам фантазер: одинокая фигура сидит, сгорбившись, под соломенной крышей. Безразмерная мокрая рубашка прилипла к туловищу, ботинки и штаны испачканы в грязи, а взгляд мечтательно направлен куда-то вдаль. Неужели этот парень настолько ненавидит свою семью, что даже во время грозы предпочитает отсидеться на улице, мечтая о рыцарских доспехах? Как только встречу Сильвию или Бальдара, попрошу принять его в отряд повстанцев. Невозможно смотреть на мучения этого бедолаги – пусть будет хоть не рыцарем, но воином. Кстати, я ведь никуда не тороплюсь? Все равно в этом пространстве время практически останавливается, так почему бы не навестить Элисс и не посмотреть, что творится в ее головке?

Добравшись до крепости, я застыл как вкопанный. Ожившие фантазии бродили повсюду! И все они были до жути однообразны: толпы красавцев с коронами на голове расхаживали по коридору, летали игровые кубики с удачными комбинациями цифр, полуобнаженные девушки отирались около застывших мечтателей. И почему Норах так ненавидит эту способность? Ничего особо ужасного людям в голову не приходит. На лестнице оказалось посвободнее, главное – не заходить в столовую и район жилых комнат, ведь там, скорее всего, вообще невозможно протиснуться из-за иллюзий. Путь наверх преграждает огромный чугунный котел. Интересно, кому в голову могло прийти мечтать о приготовление пищи? Оглядевшись, я ожидал увидеть Марко, но заметил лишь худощавого паренька, сидящего на лестничной ступеньке. Помню его, он один из подмастерьев повара, самый тихий и неприметный мальчуган. Так и хотелось потрепать его торчащие в разные стороны волосы и сказать, что когда-нибудь он точно станет поваром. Огибая котел, я краем глаза заглянул в него.

– Черт! Черт! Черт! – вслух воскликнул я.

Резко отдернувшись, я споткнулся и полетел вниз по лестнице. Проклятье! Из котла на меня смотрело бледное лицо Марко, глаза, выдранные из глазниц, плавали рядом вместе с языком. Я увидел еще одну голову поменьше – кажется, сынишки Марко. Вода вперемешку с кровью бурлила. Улыбка мальчика, как и он сам, больше не казалась милой. Как мне поступить?! Следует ли рассказать обо всем Бальдару или Нораху? Этот парень, если его посещают подобные мысли, представляет серьезную опасность! Закрыв глаза, я обогнул котел и отправился дальше.

Дверь лечебного крыла, как обычно, была приоткрыта. Надеюсь, большая часть пациентов погрузилась в лечебный дневной сон и не станет донимать меня своими мечтами. Элисс обнаружилась возле кровати Леонардо. До того, как застыть, она делала ученому новый компресс. Вид девушки источал концентрацию и сосредоточенность: нахмуренные брови, пара складок на лбу, прикушенная нижняя губа. Так и хочется подойти, поцеловать ее, но, к сожалению, она этого даже не почувствует. Рядом, как и ожидалось, витала ожившая фантазия. И в этот раз я заметил самого себя. Только немного другого, в зеркале я вижу себя иначе. Мои скулы больше не казались настолько ярко выраженными, более того, у меня, оказывается, довольно большие щеки! Нос кажется слишком большим, волосы на плечах лежат как-то криво, кончики завиваются. Неужели я на самом деле такой?! Хочется отвернуться и больше никогда себя не видеть. А рядом со мной стоит Элисс, но тоже другая – глядя на нее, я едва сдерживаю смех. Огромные глаза, подбородок практически отсутствует, лицо напоминает овальный треугольник. Впалые щеки, ноги похожи на тоненькие веточки, талия настолько узкая, что, кажется, я могу обхватить ее одной ладонью. Как можно было так изуродовать себя в своих же фантазиях?! Наши двойники обнимали друг друга, когда к ноге моей «копии» подбежала девочка лет пяти и дернула ручкой за штанину. Улыбнувшись, «я» беру ее на руки и что-то говорю – звуков иллюзии не издают, но, судя по открывающемуся рту, я произношу довольно длинную речь. Карикатурная Элисс засмеялась и поцеловала сначала девочку, а потом меня.

Неужели она представляет себе нашего ребенка? Ее серьезный вид связан не с работой, а с этой фантазией? Ладно, это однозначно лучше, чем мертвый повар в кипящем котле. Теперь, когда я убедился, что Элисс можно доверять, настало время вернуться в свое тело. С ней я успею поговорить вечером.

Нить привела меня в кабинет Бальдара, где уже собрались все, кроме Нораха и Арила. Мое тело, свернувшись калачиком, лежит в углу комнаты. Рядом нависли Дино и Джино – судя по положению пальцев, они по очереди ставят мне щелбаны. На глупых лицах застыли веселые улыбки, и, подойдя ближе, я стукнул одного из них по кудрявой башке. Разумеется, никакого ущерба ему это не принесет, но зато я получил огромное моральное удовлетворение.

Ну, пора возвращаться. Едва оказавшись в своем теле, мне захотелось выпрыгнуть обратно. Мокрая холодная одежда прилипла к телу, кожа покрылась мурашками, сотни маленьких синяков дают о себе знать, к тому же, ужасно раскалывается голова.

– С возвращением, – ехидно улыбнувшись, сказала Нелла.

Дино и Джино моментально отпрыгнули от меня, словно их ударило каким-то заклятием. И как эта девушка так быстро поняла, что я закончил бестелесное путешествие?

– С-спасибо, – стуча зубами, простонал я.

Все присутствующие уставились на меня сочувствующими взглядами.

– Первый раз всегда так, через пару минут голова пройдет, – смилостивившись, произнесла девушка.

– А х-холод?

– Только когда переоденешься в сухую одежду, – вздохнув, сказала Нелла. – Господин Бальдар уже отправил за ней Сильвию.

Не найдя в себе сил для ответа, я кивнул и, скинув мокрый грязный плащ, прижался к стенке. Будет забавно, если из-за этой тренировки я заболею и не смогу отправиться на задание.

– Я летела! И у меня было просто совершенное зрение! Я с огромной высоты каждую травинку отчетливо видела… Просто потрясающе! – восторженно кричала Кэприс.

– А я в крота залез. Вообще ни черта не видел и двадцать минут землю копал, пока не смог взять себя в руки, – с грустью в голосе ответил ей маленький сутулый паренек.

Все вокруг оживленно делились друг с другом новыми впечатлениями – больше всех повезло Кэприс. Парень, напоминающий Анфаса, забрался в полевую мышь и долго собирал зерна. Нэлли была зайцем, и ей пришлось улепетывать от лисы. Судя по их рассказам, мне даже повезло с волчьей шкурой.

– А Вы? – с любопытством поинтересовалась Кэприс у господина Николаса.

Он, как обычно, стоял чуть в стороне и задумчиво глядел в окно.

– А?

– В какого животного Вы вселились? – не унималась девушка.

Быстро же она забыла о своей утренней истерике – как быстро у некоторых людей меняется настроение.

– В кузнечика, – улыбнувшись, ответил мужчина.

И почему никому в голову больше не пришло забраться в тело насекомого? Это ведь интересней всего – увидеть мир глазами существа, столь непохожего на нас!

– Ну и как вам? – с любопытством спросил я. Головная боль действительно быстро прошла.

– Поинтересуйся у кузнечика, – устало ответил он и вновь направил взор к окну.

Дверь открылась. Арил с Норахом дошли до кабинета довольно скоро, но недостаточно: с плащей ручьями стекала вода, в совокупности с грязью она быстро превращала пол в болотце средней паршивости.

– Я оставлю пару человек прибраться за нами, – учтиво сказал Норах.

Господин Бальдар только улыбнулся и снял очки – наверное, чтобы не видеть, во что наш отряд превратил его кабинет.

– Ничего страшного, я попрошу Сильвию вымыть пол. Вам надо экономить силы.

Бедная девушка – сколько же работы, никак не относящейся к войне, ей приходится выполнять.

– У кого-нибудь возникли проблемы со звериным телом? – громко спросил Арил.

Мы дружно переглянулись. Судя по всему, у всех возникли аналогичные проблемы, но никто не хотел выставлять себя в дурном свете перед священником. Лишь Дино и Джино самодовольно замотали головами.

– Я сначала тело не контролировал, гонялся за мышами, выл, побежал к другим волкам… – поняв, что никто не хочет выступать первым, начал я. – А потом у меня получилось взять контроль. Правда, все равно ненадежно: если бы вновь какую-нибудь крысу увидел – не сдержался бы.

Друзья-придурки тут же разразились хохотом. Даже суровое лицо Нораха не смогло сдержать их смех. Когда Дино и Джино немного успокоились, все дружно закивали, показывая, что с ними произошло примерно то же самое. И почему для меня уже так привычен дикий хохот этих ребят по любому поводу?

– Так и должно быть. Для нашего задания это даже полезно – не сможете себя выдать слишком неестественными движениями, – удовлетворенно сказал священник.

Все изумленно замолчали, вытаращив глаза. Так это не просто тренировка? Мы будем освобождать заключенных в телах животных?!

– Вы правильно поняли, – заметив, как изменились наши лица, сказал Арил. – Нам нужно проникнуть максимально незаметно, а для этого идеально подойдет облик животного.

– Но мы ведь толком не научились! Две недели будет недостаточно, чтобы всеми тонкостями овладеть! – воскликнула Кэприс.

– Мы выходим завтра, – резко сказал Норах.

Он шутит?! Мы ведь только сегодня научились в тела животных переселяться! А я вообще первый раз из оболочки вышел. В горле образовался ком, а в груди – ужасное ноющее предчувствие. Мне страшно. Раньше все казалось таким далеким, даже интересным, а теперь опасность слишком близка и реальна. Судя по тишине, подобные мысли пришли в голову не только мне. Лишь Дино и Джино продолжили глупо улыбаться и переглядываться.

– Вы уверены, что они готовы? – встрял в разговор Бальдар.

Задумчиво уставившись на коллекцию черепов, он, кажется, немного отстранился от происходящего.

– Да, нам…

Открывшаяся дверь прервала Арила на полуслове.

– Я принесла одежду. Она будет Амадео немного великовата, но это лучше, чем мокрые тряпки, – зачастила Сильвия.

Увидев собравшуюся толпу, девушка смущенно провела рукой по бритой голове и положила вещи на стеллаж.

– Можно идти? – смущенно поинтересовалась она.

Бальдар одним движением глаз дал понять, что от нее больше ничего не требуется.

Я настолько разволновался из-за новости, что совершенно забыл про холод. Может, мне повезет – я заболею и не смогу участвовать в операции?

– Переодевайся! – рявкнул священник, заметив мое колебание. – Как я уже сказал, Норах прав. Мы решили выдвигаться завтра. Во-первых, это даст нам лишнее время, а во-вторых, учеба Амадео прошла быстрее, чем мы предполагали. У вас есть три дня, чтобы подготовить крепость к пополнению.

Бальдар опустил взгляд в пол и принялся монотонно массировать виски.

– Пять сотен человек через три дня? Ладно, мы что-нибудь придумаем, но действовать придется быстро.

Сухая одежда придала мне немного бодрости. Она оказалась довольно теплой, и мир вновь начал обретать краски.

– Отлично, а теперь вы, – Норах кинул на нас быстрый взгляд. – Отправляйтесь по своим делам, инструктаж получите завтра.

– И даже мы? – самодовольно ухмыляясь, спросил Дино.

– А вам особое приглашение нужно? – ошарашенно поинтересовался командир отряда.

Как же забавно и неестественно выглядят повадки старика в этом статном голубоглазом красавчике. Приятели удивленно переглянулись.

– Но мы ведь, это…

– Инструкторы… – закончил Джино фразу товарища.

Ноздри Нораха расширились, бледное лицо залилось краской – кажется, он готов был взорваться.

– Какие к чертям инструкторы?! Проваливайте отсюда!

Может быть, и хорошо, что они есть в нашем отряде. Напряжение мгновенно спало. Мне надо хорошенько выспаться, к Элисс подойду утром. И высплюсь, и оттяну неприятный разговор.