– Сначала вежливо узнать, сплю ли я, и желать доброго утра, – пробормотала я, пытаясь укрыться подушкой. Чувствовала я себя после вчерашних ночных похождения изрядно помятой.
– Сейчас полдень, старшие ушли гулять и обещали вернуться к обеду. Я сказала тебя не будить, соврав, что мы болтали полночи, но дольше тянуть уже не выйдет. Да и узнать всё я хочу, пока их нет.
На кровати села я резко. Наверняка, выглядела как рухнувшая с дерева птица, но старалась об этом не думать.
– Как тебе сказать... Прошло всё неплохо. Есть хорошие новости и плохие. Из хороших – я вчера пела на сцене для полного зала свои любимые песни. Непередаваемый восторг.
– О богиня, Эсси! – всплеснула руками сестра. – Значит, не зря съездила. Но ты ещё девственница?
– Нет, с этим тоже всё по плану, – поделилась я и поспешно добавила: – Он был красив как божество, шикарен и безумно умел. Я поняла, что девушки находят в близости с мужчиной.
Фреса прикрыла рот ладонями, а глаза её блестели от восторга. Однако она всё же не смогла удержать в себе вопрос:
– Что же тогда за плохие новости? Мне уже страшно.
– В общем, мой любовник сказал, что девственность в империи ценится уже не так сильно. Ею могут и пренебречь. И Мейсон Аир как раз подобных нравов. И вообще ему нравятся яркие и раскованные девушки. Как я.
– Так это же хорошо! – обрадовалась Фреса, но смутилась под моим укоризненным взглядом.
– Это плохо, потому что я не собираюсь за него замуж. Не хочу. Вряд ли он обрадуется, что жена ночами бегает в какой-то сомнительный клуб петь.
– Если, конечно, он сам туда с тобой не пойдёт, – пробормотала Фреса, но я тут же отбилась:
– Да даже если пойдёт. Я спала с хозяином клуба, а потом стану посещать это место с мужем. Очень скверный любовный треугольник. Впрочем, не важно. Важно, что сегодня надо хорошо подготовиться к завтрашней встрече с Мейсоном. Позови, пожалуйста, мою служанку. Надо привести себя в приличный вид.
Просьбу Фреса выполнила, а заодно забрала компрометирующее платье и другие свои вещи. Я же, бродя по комнате из угла в угол, придумывала план избавиться от жениха. Если ему нравились раскрепощённые и смелые, про потерю девственности стоило молчать в тряпочку. Наоборот, мне требовалось прикинуться святошей, которая не приемлет и поцелуев до свадьбы. Даже в щёчку.
От размышлений меня оторвала служанка. Невзрачная девушка в белом чепце и скромном платье прислуги оказалась со мной одной комплекции. План созрел мгновенно.
– Рита, – вспомнила, как вчера она мне представилась. – Подскажи, у тебя есть скромное чёрное платье с высоким воротом и длинными рукавами?
Посмотрела на меня служанка странно. Для жарких летних дней вопрос был нетипичным, однако девушка, припомнив, ответила:
– Есть одно, траурное. Я в нём на похороны ходила, но уже три года, к счастью, нет повода надевать.
– Могу я у тебя его выкупить? – с блеском в глазах уточнила я.
Посмотрела на меня Рита с опасением. Кажется, задумалась, не тронулась ли гостья случайно умом. Однако для себя решила, что за деньги с иностранными принцессами не спорят и сделка состоялась.
В день встречи Мэг и Уна вошли в мою комнату со штатом прислуги, намереваясь подготовить меня к знакомству с женихом. Однако я уже собралась. В простом платье, без украшений и макияжа – точнее с белой пудрой на лице и ресницах, чтоб выглядеть бледнее – я смотрелась бедной родственницей из дальнего имперского баронства. Ещё и волосы как могла затянула в пучок, накрыв их вуалью.
Герцогиня как увидела меня, так и застыла на пороге, загородив проход своим помощницам. Кажется, мой внешний вид не укладывался у неё в голове, а вот Уна обо всём догадалась сразу и сообщила:
– Кажется, нам здесь делать нечего. Эсси готова.
– Но ведь, – пробормотала Мэг, не сводя с меня взгляд. – Это же...
Вежливый синоним к фразе "ни в какие ворота не лезет", упорно не подбирался.
– Это традиция королевства Баи, – с умным видом сообщила Уна, – жених должен узнать невесту под маскировкой.
Герцогиня почему-то не повелась. Скептично глянув на мою мачеху, она уточнила:
– И давно ли такой обычай?
– Я ввела, – улыбнулась Уна 2.
В общем, каким-то чудом с моей выходкой смирились все.