Брачный договор с любимым незнакомцем

29

Мои пальцы легли ему на губы, когда до касания оставалось несколько сантиметров, свободная ладонь упёрлась в мужское плечо. Подозреваю, у меня не хватило сил бы его сдержать, но Мейсон галантно не настаивал.

– Поцелуи. Только. После. Свадьбы, – чётко обозначила я свою позицию.

– Уверена, что выдержишь? – хмыкнул жених, ничуть не расстроившись моим отказом.

Казалось, новые правила игры лишь раззадорили Мейсона. Без стеснения он коснулся губами моих пальцев, оставляя чувственный поцелуй, что пробрался меня до мурашек.

– Да, – не дрогнув ответила я, хотя на самом деле ужасно в себе сомневалась.

Вернулась я в смешанных чувствах и сразу отправилась спать, не рассказывая никому подробности встречи. Мысли в голове словно бурлили, и я собралась с ними только к утру. Вызвала Сахаринку, прямо не вставая с кровати, так что летяга снова спланировала мне прямо на лицо. Взяв её в ладони, я устремила на неё серьёзный внимательный взгляд и минут пять думала, как же сформулировать свою проблему.

– Я пхекхасно понимаю, что я кхасотка, – заявила фамильяр, в какой-то момент не выдержав ожидания, – но, может, пехейдем схазу к делу?

– Мейсон вчера обмолвился, что в качестве свадебного подарка нам передадут титул герцога и герцогини, – вздохнула я, начал издалека.

– И? – вздёрнула бровь Сахаринка. – Не хочешь быть гехцогиней?

– Не в этом вопрос, – покачала я головой. – Я просто всё не могла понять, почему он так вцепился в меня и пытается обаять. Вчера после его слов, подумалось, что может дело в этом. Не уверена, какая здесь может быть взаимосвязь.

– Хочешь, чтобы я пошпионила в доме твоего жениха? – поняла меня летяга.

В ответ я кивнула.

– Пхоще пахеной хепы, – гордо заявила Сахаринка, но сразу предупредила: – Только вопхос не пахы дней – они могут не говохить об этом.

– Не торопит, – вздохнула я.

Даже дату следующего свидания с Мейсоном я ещё не знала, а со свадьбой, к счастью, меня пока не подгоняли. Тем более, что я всем заявила, что жених вежливый и можно пообщаться.

Именно с такими мыслями я и приготовилась ждать вестей от фамильяра, однако они пришли намного быстрее. Уже через пару дней взбудораженная Сахаринка без предупреждения шмякнулась мне на макушку, когда я сидела перед зеркалом, и с горящими глазами заявила:

– Ты оказалась пхава!

– Что ты узнала? – встревоженно спросила я, пересаживая её на трюмо.

– Гехцог сегодня хазговахивал со своей внучкой. И упомянул ситуацию с вашей свадьбой. Он планиховал пехедать вам титулы не только по личным пхичинам, но и чтобы… как это сказать… как пхиятное твоему отцу сделать, что ли. А если ваша свадьбы не состоится, то это будет довольно скандальная истохия, и в таких условиях титул пехедавать не стоит.

Вот мы и нашли причину. И всё встало на свои места. Не знаю, о чём думал Мейсон, когда при мне упомянул об этом. Возможно, решил просто предупредить или, наоборот, заманить высоким статусом. Но, на его беду, на подобное я не покупалась, а вот расстроилась, что всё его дружелюбие ко мне движется корыстью, я сильно.

Настолько, что следующие две недели при наших встречах я ушла в глухую оборону. Нет, меня по-прежнему будоражили прикосновения Мейсона, но на душе почему-то было гадко. И обидно. Удивительно, но за пару встреч он успел мне понравиться.

Настроение испортилось настолько, что меня не радовали ни прелести Инитии, ни наряды с украшениями и прочие подарки, ни беспокойство родных. Я даже позабыла, что нашла здесь место, где могу петь.

Ровно до того момента, как у меня на прикроватной тумбочке не нашёлся небольшой конверт без подписей. На нём стояла простая сургучная печать с одной только буквой «Ф», но отчего-то при виде неё сердце трепетно забилось.

«Моя очаровательная Ягодка, – значилось в письме. – Гости спрашивали, когда ты снова будешь выступать. Да и я очень скучаю по тебе. Не хочешь ли ты зайти к нам сегодня вечером? Экипаж будет ждать именно тебя. P.S. Не переживай, герцог с герцогиней ездят к нам строго по вторникам и пятницам. Вы не пересечётесь».

Дочитав, я бережно прижала записку к своей груди. Ко мне вновь вернулся былой азарт. А ещё на сердце отчего-то стало безумно тепло просто от того, что кто-то меня ждал. Фён хотел увидеть меня ещё раз.