Демон из прошлого

Глава 9

На то, чтобы принять решение, у меня была всего доля секунды. Часовой уже опознал меня и потянулся к своей кобуре. Я же, не теряя ни мгновения, прыгнул на него. В полете я сложил пальцы в нужный жест, активируя длинную иглу экстрактора селенита. Этот тонкий, но прочный штырь мгновенно выскользнул из запястья.

Он не успел даже пискнуть. Игла вошла точно в цель — его глаз, пробив череп насквозь и выйдя из затылка навылет. Я подхватил обмякшее тело на руки и медленно опустил его на землю, стараясь не издать ни единого звука. Песок под телом едва зашуршал, принимая на себя тяжесть мертвеца.

— Чирп, ты маленький идиот, — прошипел я, бросив быстрый взгляд на крысеныша, который теперь прятался за камнем. Его большие глаза блестели в темноте, словно он понимал, что именно его писк чуть не испортил всё. — Если бы я был чуть медленнее, этот парень сейчас бы уже стрелял. Ты хоть понимаешь, что мог нас всех погубить?

Чирп виновато пискнул и спрятался еще глубже, будто пытаясь исчезнуть совсем. Я вздохнул, но времени на дальнейшие разборки с ним не было. Сейчас нужно было действовать быстро.

Гуль тем временем подошел ко мне бесшумной походкой, его бледно-зеленое лицо почти сливалось с темнотой. Он склонился над телом часового, осмотрел его с профессиональным интересом и хмыкнул.

— Неплохо, Фрэнк, — сказал он с легкой усмешкой. — Для человека, который только недавно выбрался из клетки, ты работаешь весьма чисто. Но знаешь… почему бы нам не добавить немного хаоса в их вечер?

Я задумался. Идея была рискованной, но в то же время имела смысл. Если все сделаем правильно, у нас будет шанс выбраться из этого лагеря и избежать погони. Но, прежде чем я успел ответить, Гуль опустился на колени рядом с телом. Он внимательно осмотрел его, словно изучая каждую деталь: грязную одежду, потертую броню, рисунок татуировок на руках. Затем он прикрыл веки, и его тело начало меняться прямо на моих глазах.

Сначала его кожа стала темнее, теряя свой бледно-зеленый оттенок. Она приобрела серый, грязный цвет, как у рейдера. Его лицо стало более угловатым, черты заострились, а отсутствующий нос… вдруг появился, оказавшись точной копией плоского, сломанного носа мертвеца. Его глаза, те самые с голубыми белками, на мгновение вспыхнули, а затем стали точно такими же, как у часового — карими, с красными прожилками. Даже одежда начала трансформироваться, словно она была частью его тела. Его рваная куртка превратилась в потертую броню рейдера, а шляпа исчезла, открывая коротко стриженные волосы.

Я стоял, не в силах произнести ни слова. Это было… невозможно. Нереально. Но Гуль стоял передо мной, точная копия мертвого часового, если не считать легкой издевки в его взгляде.

— Ну что? Похож? — спросил он, подняв бровь.

Я молча уставился на него, чувствуя, как челюсть медленно отвисает. В голове крутилось что-то вроде: «Что за чертовщина? Какого хрена это вообще возможно?» Но вместо этого я просто выдавил:

— Твою ж… Да ты вылитый он. Прям до мелочей. Как будто ты его родной брат-близнец.

— Ага, спасибо, конечно, за комплимент, — усмехнулся Гуль, поправляя ремень с кобурой, которая теперь тоже была его частью. — Только есть одна проблема: я не могу держать эту форму вечно. У всего есть предел. Так что лучше бы нам поторапливаться, пока я еще не начал рассыпаться на части.

— Понял, — кивнул я, наконец обретая способность говорить.

— Пока я прикинусь этим парнем, чтобы не вызывать подозрений, ты осмотри их лагерь. Посмотри, что здесь можно взорвать. Машины, топливо, что угодно. Чем больше шума, тем лучше.

— Ты уверен, что это сработает? — спросил я, все еще глядя на него с легким ужасом.

— Уверен? Нет конечно. Но раз ты начал весь этот цирк, и дороги назад уже нет, то я тебе помогу, — ответил он, уже поворачиваясь к лагерю. — Действуй, Фрэнк. Время работает против нас.

Я двигался медленно, почти не дыша, стараясь слиться с тенями. Палатки вокруг создавали причудливый лабиринт из темноты и полумрака, где каждый шаг мог стать последним. Спящие рейдеры валялись повсюду. Их храп наполнял воздух, смешиваясь с запахом алкоголя и пота. Я старался ступать как можно тише, обходя их, словно минное поле.

Машины были совсем близко. Их силуэты вырисовывались на фоне догорающего костра. Я знал, что там может быть что-то полезное: топливо, боеприпасы, может быть, даже взрывчатка. Но между мной и машинами находились еще двое часовых, которые бодрствовали, хотя и казались расслабленными.

Пробираясь за очередной палаткой, я услышал голос одного из них. Он крикнул имя, которое показалось мне странным:

— Кейдж!

Мой взгляд метнулся к Гулю, который теперь был точной копией одного из часовых. Он стоял чуть поодаль, небрежно прислонившись к одной из машин. Его руки были скрещены на груди, а голова слегка опущена, будто он задумался о чем-то своем. Я перевел взгляд на другого часового. Тот поднял руку, делая короткий жест, словно говоря: "Все спокойно." Первый охранник замолчал, но через несколько секунд снова крикнул, на этот раз другое имя:

— Райдер!

Я снова посмотрел на Гуля. Он продолжал стоять неподвижно, словно его это совершенно не касалось.

"Черт возьми, Гуль, очнись!" — пронеслось у меня в голове. Но я не мог позволить себе даже шепота. Вместо этого я лишь бросил на него требовательный взгляд, надеясь, что он поймет.

Первый охранник снова крикнул:

— Райдер! — на этот раз уже с заметным раздражением в голосе.

Наконец Гуль опомнился. Он медленно поднял руку, повторяя жест второго часового. Движение вышло немного неестественным, но, кажется, первого охранника это удовлетворило. Он больше не кричал, а просто вернулся к своему наблюдению за лагерем.

Я выдохнул, не осознавая до этого момента, что затаил дыхание. Сердце бешено колотилось, и я боялся, что его стук услышат. Но пока все шло по плану. Осталось только добраться до машин.

Ну вот, стараясь держаться в тени, добрался до цели. Каждый шаг давался с трудом — песок предательски поскрипывал под подошвами, а сердце долбило так, будто вот-вот выпрыгнет из груди. Машины стояли полукругом, их силуэты вырисовывались на фоне догорающего костра. Я начал осматривать их одну за другой, надеясь найти что-то полезное: топливные баки, боеприпасы или хотя бы что-то, что могло бы создать достаточно шума для отвлекающего маневра.

Присев у первой машины, я заметил, что ее кузов пуст — лишь пустая клетка для рабов. Проклятье. Переходя ко второй, я услышал шаги. Чьи-то тяжелые ботинки шаркали по песку совсем рядом. Я замер, прижавшись к холодному металлу машины, и осторожно выглянул из-за угла.

Один из часовых медленно шел по лагерю, осматривая все вокруг. Его взгляд скользил по спящим рейдерам, палаткам и машинам. Он был явно на взводе — рука покоилась на рукояти пистолета, а глаза метались из стороны в сторону, словно он чего-то ожидал. И тут его взгляд упал на Гуля, который теперь выглядел точь-в-точь как один из их товарищей.

— Эй, Райдер! — окликнул он Гуля, подходя ближе. — Что ты там делаешь?

Гуль повернулся к нему, сохраняя невозмутимое выражение лица. Он сделал пару шагов навстречу охраннику, чтобы не вызывать подозрений.

— Да так, проверяю, все ли спокойно, — ответил он, стараясь говорить как можно более небрежно. — Да расслабься. Все тихо, как в могиле. Если бы кто-то был рядом, я бы уже услышал.

Охранника вроде бы удовлетворил такой ответ. Он обошел Гуля и направился дальше, как раз к тому месту, где мы с Чирпом оставили тело первого часового. Его лицо вдруг исказилось от ужаса, когда он увидел лужу крови на земле.

— Что за… — начал он, но не успел закончить фразу.

Гуль молниеносно схватил его за шею и одним резким движением свернул ее. Охранник даже не успел вскрикнуть — его тело обмякло в руках Гуля. Тот аккуратно опустил его на землю рядом с другим трупом и быстро осмотрелся, чтобы убедиться, что никто ничего не заметил.

Затем он повернулся ко мне и показал знак "Все ОК!", а затем поднял большой палец вверх, хотя его глаза все еще блестели с легкой издевкой.

"Да ты полон сюрпризов, друг мой" — промелькнула мысль у меня в голове.

Снова вернулся к осмотру техники. Третья машина оказалась более многообещающей — в кузове пикапа обнаружилось несколько канистр с топливом. Это было именно то, что нужно. Теперь оставалось только решить, как использовать это, чтобы создать максимальный хаос.

Бросив взгляд в сторону лагеря, увидел, как Гуль быстро сориентировался, понимая, что ситуация начинает выходить из-под контроля. Он подхватил тело только что убитого охранника и аккуратно оттащил его в сторону, прислонив спиной к одной из палаток. Теперь поза трупа выглядела так, будто это просто спящий рейдер — небрежно сгорбленный силуэт, сливающийся с темнотой. Сам же Гуль неторопливо направился на позицию, с которой тот пришел. Двигался он медленно, чтобы не вызывать подозрений. Третий охранник, стоявший в отдалении, пока ничего не заметил.

Тем временем я понял, что нужно сделать. Канистры с топливом одна за другой оказались у меня в руках. Я открывал их и щедро разливал содержимое вокруг: по машинам, по земле, создавая широкие маслянистые пятна. Недоиспользованные канистры я закидывал в кузова других пикапов, где они продолжали течь, распространяя едкий запах горючего. В воздухе уже витал резкий аромат бензина, который невозможно было игнорировать.

В этот момент из самой большой палатки внезапно показался главарь рейдеров. Он был пьян, но не до такой степени, чтобы потерять бдительность. Его движения были слегка шатающимися, а взгляд рассеянным, словно он думал о чем-то своем. Пройдя мимо нескольких машин, он выбрал место за пределами круга техники и, расстегнув ширинку, достал свой "инструмент", чтобы справить нужду. Я смотрел на него, прячась за одной из машин. Это был самый подходящий момент, чтобы его убрать, но расстояние не позволяло подойти к нему быстро и бесшумно. Далековато от меня он стоял.

Тем временем Гуль уже подкрался со спины к последнему охраннику. Его движения были точными и бесшумными. Выхватив нож из ножен часового, он одним резким движением перерезал тому горло. Кровь брызнула фонтаном, но Гуль уже успел аккуратно опустить тело на землю, чтобы не вызвать лишнего шума.

А главарь все еще стоял, занятый своим делом. Но внезапно его лицо исказилось недоумением. Запах бензина стал слишком явным, почти удушливым.

— Что это за запах? Откуда… — пробормотал он, торопливо застегивая штаны и оборачиваясь.

Его взгляд скользнул по лагерю. Он осматривался, пытаясь найти хоть какой-то намек на источник проблемы. Но вместо ответов он обнаружил другое: ни одного из его охранников не было на своих местах. Лагерь казался странно тихим, если не считать храпа спящих рейдеров.

— Кейдж! Райдер! — закричал он, повышая голос. — Где вы, черти?

Но никто не отзывался. Только тишина и тот самый резкий запах бензина, который становился все сильнее.

Я глядел на главаря и понимал, что сейчас он начнет орать и разбудит весь лагерь. Нужно было срочно что-то предпринять. И я сделал первое, что пришло в голову: подобрал с земли небольшой камушек и кинул его прямо ему в голову. Не попал. Но главарь обратил на это внимание и повернулся в ту сторону, куда этот камень упал.

Я выскочил из-за своего укрытия и бегом кинулся к нему. Теперь скрытность уже не имела значения. Он услышал меня и обернулся как раз в тот момент, когда я уже прыгнул, занося руку со штырем для удара. Но несмотря на то, что он, казалось бы, был сильно пьян, тот все же смог увернуться с линии атаки и толкнуть меня в полете. Я завалился на землю.

Он стоял, возвышаясь прямо надо мной. Выхватив пистолет из кобуры, направил его прямо на меня.

— Ах ты гаденыш, ты что удумал? — задал он вопрос, целясь мне в голову.

Я лежал и смотрел на его ствол. Это была Беретта. Моя беретта.

— Забавно, — процедил я сквозь зубы, стараясь выиграть время. — Ты даже не представляешь, насколько это символично.

— Что символично? — рыкнул он, чуть качаясь, но продолжая держать меня на мушке. — Ты вообще кто такой?

— Тот, кто вернулся забрать то, что принадлежит мне, — ответил я, медленно поднимая руки. — И видишь ли, проблема в том, что я не люблю, когда кто-то трогает мои вещи. Особенно оружие.

— Да пошел ты… — прошипел он, явно теряя терпение. — У тебя есть три секунды, чтобы объяснить, почему я не должен спустить курок прямо сейчас.

— Потому что, если ты это сделаешь, — сказал я, стараясь говорить как можно более уверенно, хотя внутри все холодело от осознания того, что он может просто выстрелить, — твои люди проснутся не только от выстрела, но и от взрыва. Все эти канистры с горючим, которые я так аккуратно расставил вокруг… Думаешь, они просто так здесь валяются?

На долю секунды его взгляд дрогнул. Он явно не ожидал такого поворота. Но затем его лицо снова исказилось яростью.

— Ты блефуешь, — процедил он, но его голос уже не звучал так уверенно.

— Проверь, — усмехнулся я, хотя внутри все кипело от напряжения. — Только учти: если я не успею нажать на кнопку, ты точно не успеешь убежать.

Мы замерли в этом странном противостоянии: он с пистолетом, направленным мне в голову, а я, лежа на земле, готовый рискнуть всем ради одного шанса.

И тут я заметил движение за его спиной. Гуль. Он был уже совсем близко, бесшумно приближаясь сзади. Главарь ничего не замечал, полностью сосредоточившись на мне.

— Знаешь, — сказал я, пытаясь отвлечь его ещё сильнее, — ты правда сильно пьян. Иначе бы уже давно понял, что я не шучу.

Его палец начал сдвигаться к спусковому крючку.

Но Гуль был уже рядом.

Главарь все же попытался выстрелить. Его палец сжал спусковой крючок, но вместо оглушительного хлопка раздался лишь слабый щелчок. Пистолет дал осечку. Это было неудивительно — ведь ранее я зарядил в него найденные патроны, которые черт знает сколько времени провалялись в логове того самого волкомонстра.

— Что за…? — прошипел главарь, явно не понимая, почему его оружие подвело. Он начал лихорадочно передергивать затвор, чтобы выкинуть бракованный патрон из ствола.

Но Гуль уже был прямо за его спиной. Маскировка спала, и он снова выглядел как ходячий зомби в своей широкополой шляпе, бледно-зеленое лицо которого теперь казалось еще более жутким при свете догорающего костра. Не теряя ни секунды, Гуль всадил нож точно в спину главарю — прямо туда, где должно было находиться сердце.

Главарь замер, издав глухой хрип. Гуль резко повернул нож внутри раны, а затем с силой обломил лезвие, оставив его торчать в теле противника. Главарь даже не успел ничего сказать. Его глаза закатились, колени подкосились, и он рухнул на песок, словно мешок с дерьмом.

Тишина опустилась над лагерем, нарушаемая лишь потрескиванием углей в костре да далеким храпом спящих рейдеров. Я медленно поднялся с земли, чувствуя, как напряжение постепенно отпускает меня.

Гуль, удовлетворенно поправив свою шляпу, посмотрел на меня и усмехнулся:

— Ну что, Фрэнк, теперь ты веришь, что иногда лучше доверять старым добрым методам, чем технике?

Я только покачал головой, глядя на мертвого главаря. Время для разговоров еще будет. Сейчас нужно было действовать быстро — пока остальные рейдеры не проснулись и не поняли, что произошло. Теперь нам ничто не помешает уйти. Все рейдеры пьяные в хлам и спят. А те, кто мог оказать сопротивление, мертвы. Поэтому перед уходом можно было все же осмотреть лагерь. Хотя бы палатку их босса. Думаю, там должно быть чем поживиться.

— Знаешь, теперь нам ничто не мешает поискать тут еды и оружия. Все, кто мог нам помешать, мертвы, — сказал я Гулю.

— А это здравая мысль. Давай разделимся, — ответил он.

Я забрал у мертвого главаря свой пистолет и отправился в его палатку, а Гуль пошел искать еду и воду.

Палатка главаря была больше остальных и выглядела внушительно даже изнутри. В центре стоял складной стол, заваленный картами, грязными бумагами и пустыми бутылками. Углы занимали металлические ящики, некоторые из которых были вскрыты. Начал обыскивать их один за другим. В первом обнаружил коробку патронов 9 мм — идеально для моей Беретты. Во втором нашел свой дробовик, который у меня отобрали, и около десятка патронов к нему. Еще несколько ящиков содержали ржавое оружие: автомат Калашникова с треснутым стволом, старый «Макаров» без магазина и пару непонятных пистолетов, которые явно уже никогда не выстрелят. Это всё я оставил на месте — таскать такой хлам не имело смысла. Зато мой взгляд привлек большой охотничий нож с широким лезвием, заточенным под самый кончик. Он был в отличном состоянии, и я сразу решил взять его с собой. В последнем ящике нашлись две противопехотные гранаты — это точно пригодится.

Выходя из палатки, я направился к месту нашей последней схватки с главарем. Туда же шёл и Гуль. Он нес небольшую сумку, перекинутую через плечо, а в руках держал длинное ружье.

Это была винтовка Мосина — классическая русская трехлинейка, проверенная временем. Её деревянный приклад был потёртым, но сам механизм казался исправным.

— Смотри, что нашел! Старая добрая винтовка Мосина. Чуть-чуть почистить, и будет незаменима. Ну и горсть патронов к ней прихватил, — сказал он, демонстрируя находку. — А ты что нашел?

— Только свое оружие. Немного патронов к нему, да пару гранат. Ты умеешь стрелять из этой штуки? — спросил я.

— Оооо… Да я чертов снайпер. И без оптики на 200 метров бью белке в глаз. Тоже приобретенная мутация, знаешь ли, — ответил Гуль с легкой ухмылкой.

— А в гранату попадешь?

— Легко. Даже в темноте.

Я подошел к одному из пикапов, обильно облитому бензином. Поставил одну из гранат на кузов, подпер двумя камнями рычаг и выдернул чеку. Само взорваться не должно, а вот если выбить камень — самое то. И мы пустились в путь.

Отойдя от лагеря метров на двести, Гуль поднял винтовку, прицелился куда-то в темноту и нажал на спуск. Раздался громкий выстрел. Спустя мгновение последовал оглушительный взрыв. На месте лагеря рейдеров полыхал чудовищный пожар. Те, кого не убило сразу, подскочили и бегали по лагерю, пытаясь тушить пламя. Их машины горели. Их топливо уничтожено. Им точно было не до нас.

Спустя пару часов мы ушли довольно далеко. Ночь все еще царила над пустыней, накрывая её бархатным покровом звёздного неба. Легкий ветерок гулял между дюнами, принося с собой прохладу и тонкий запах влажной земли. Песок, ещё недавно раскаленный дневным солнцем, теперь остыл, превратившись в мягкую, почти бархатистую поверхность под ногами. Вдалеке, на горизонте, виднелись силуэты кактусов, их причудливые очертания казались чернильными пятнами на фоне серебристого свечения звезд. Мир вокруг был одновременно суровым и прекрасным — пустыня словно жила своей собственной жизнью, полной тайн и загадок.

Мы вышли к небольшому ручью, который извивался между камнями, словно живое существо, спасающееся от жары. Его вода была удивительно чистой, отражая звёзды, и создавала вокруг себя маленький оазис: несколько чахлых кустов и даже одиноко стоящее дерево с искривленными ветвями. Мы решили сделать привал здесь, чтобы немного передохнуть и перекусить.

Гуль достал из украденной сумки припасы: кусок жареного ящера, завернутый в листья, и флягу с чистой водой. Только сейчас я понял, насколько сильно проголодался. Живот свело от голода, а во рту пересохло. Я не пил уже сутки. Мы молча приступили к еде, наслаждаясь моментом передышки после всех пережитых опасностей.

— Так кто же ты такой? — снова спросил я, разрывая мясо зубами.

— Я тебе уже сказал, кто я, — ответил Гуль, усмехнувшись. — Или ты думаешь, что за время нашего знакомства я успел превратиться в кого-то другого? Может, в принца на белом коне?

— Принцы обычно не выглядят как ходячий труп и не убивают людей одним ударом, — парировал я, но не смог сдержать улыбку.

— Вот именно, — кивнул он, продолжая есть. — Я мутант, если ты еще не понял. Я живу на этой земле с самого начала этого… как ты там сказал? Трындеца? Да, именно так. Я все это видел своими глазами. И все это время мой организм не перестает мутировать. Черт его знает, что получится в конце. Может, стану бессмертным. А может, превращусь в кактус. Заманчивая перспектива.

— А куда ты идешь? — снова спросил я, отпивая воды из фляги.

— Да мне по большому счету без разницы, — пожал он плечами. — Когда живешь так долго, становится скучно. Все повторяется: день, ночь, кровь, песок. А ты прямо притягиваешь приключения на свой зад. Не против, если я пока составлю тебе компанию?

— В принципе не против, — ответил я. — Всегда хорошо, когда есть кому прикрыть твой зад.

— Ну вот и договорились, — усмехнулся Гуль, допивая свою порцию воды. — Ты спать хочешь?

— Да пока не очень, — ответил я, чувствуя, как адреналин всё ещё бурлит в крови.

— Тогда я посплю, — сказал он, поднимаясь и стряхивая песок с одежды. — Старый я уже. Все время хочется только спать и ни черта не делать. А ты подежурь пока.

— Ок. Как скажешь, — кивнул я.

— И на вот, почитай, если тебе интересно, кто я, — с этими словами он протянул мне старую тетрадку с пожелтевшими страницами и выцветшим текстом. Обложка была потертой, а уголки страниц загнуты, словно её часто перелистывали.

Гуль улегся спать прямо на землю, подложив под голову руку. Он закрыл глаза и через минуту уже мерно посапывал, словно весь мир перестал для него существовать. Я же сел поудобнее, прислонившись спиной к дереву, и, взяв тетрадь, открыл её на первой странице. Это оказался дневник. Написанный слегка корявым почерком, почти детским, он сразу привлек моё внимание. Ночного света от звезд едва хватало, чтобы разобрать слова в этой тетрадке, но все же прочесть было можно, хоть и с трудом.

Чирп, вдруг появившийся из ниоткуда, уткнулся в меня мордочкой. Он видимо чувствовал свою вину, раз так долго скрывался. Но желание поесть все же одержало верх, и он решил проявиться. Я кинул ему кость с остатками мяса ящера. Он, схватив ее, снова скрылся в темноте. А я принялся читать дневник.