Дом Мэлори. "Мама, ты справишься!"

Глава 12

— Думаешь, это меня остановит?

Я отшатнулась, но он поймал меня за плечи и встряхнул, как нашкодившую кошку.

— Ты еще не показала свой живот, Мэлори, — его голос стал тихим и зловещим. — Пока не видно пуза, можно легко избавиться от приплода. Вряд ли Ромул с могилы встанет, чтобы этому помешать.

По телу пробежал холодок. Я немо открыла и закрыла рот, не веря в то, что услышала, а Гильем тем временем продолжал:

— Ты меня поняла, Мэлори? Пока срок маленький, избавиться от беременности не составит труда. Я могу привести лекарку, она все сделает. Быстро и без следа. Ты ведь не хочешь безотцовщину плодить? Еще один спиногрыз тебе не нужен.

Я буквально ощутила, как сердце замерло на секунду. Меня бросило в жар, и одновременно перед глазами все потемнело. Эти слова, это предложение… Оно было ужасным.

— Ты не можешь так поступить, — я дернулась, резко отстранилась и вырвалась из цепких рук Гильема. — Ты не имеешь права решать за меня!

Он усмехнулся.

— Глупышка Мэлори, ты вообще в этой ситуации не имеешь выбора. Ты уже практически моя собственность, я решаю, что будет с твоим телом, а этот ребенок… На кой черт он мне сдался? Лишний рот. Да фигуру тебе попортит, разжиреешь еще. Я заставлю тебя сделать, как я хочу.

— Ты не вправе! — прошептала я с яростью. — Я не позволю этого!

Меня уже колотило ледяной дрожью. На самом деле он мог сделать все что угодно, и вряд ли у меня получится ему помешать.

Староста качнулся вперед, намереваясь вновь схватить, но я вовремя отскочила в сторону. Он остановился, непонимающе мотнув головой, и я заметила, как его взгляд стал слегка тускнеть. Глаза Гильема затуманились, а потом он грузно привалился к столу, пытаясь удержать себя на ногах.

Я облегченно выдохнула. Зелье начало действовать.

Он нахмурился, и вдруг его лицо перекосилось от злости:

— А, впрочем, на хрена мне такая проблемная баба? Колупайся со своими выродками в одиночку!

Его голос звучал все так же грозно, и в то же время с какой-то растерянностью. Будто он не совсем понимал, зачем пришел сюда. Осмотрев пространство вокруг, Гильем остановился на мне. Окинул презрительным взглядом и выпрямился, оставив многострадальный стол в покое. Затем вдруг развернулся и пошел прочь из дома, не оглядываясь.

Я быстро закрыла за ним дверь, пытаясь отдышаться и понять, что сейчас произошло.

Его шаги громко протопали по крыльцу. Раздался рык Бурана, а следом невнятное бормотание. Придя в себя, я выскочила на порог, дабы убедиться, что староста уйдет, не причинив никому вреда. Успела увидеть, как он шагнул к Бурану, чтобы пнуть.

— Стой! — воскликнула я.

Пес мгновенно отреагировал — он взвизгнул и схватил зубами штанину старосты, принимаясь мотать головой из стороны в сторону.

Гильем завопил, ругаясь и отступая назад, его лицо стало ярко-красным. Он пытался оттолкнуть пса, но Буран не отставал, держась крепко. Наконец это закончилось тем, что староста пошатнулся и завалился на бок. Разодранная в клочья штанина высвободилась из пасти — но только благодаря цепи, которая не позволила собаке рвануться дальше.

— Поднимайся, Гильем! И пошел вон с моего двора! — неожиданно для себя прокричала я. В голосе дрожала ярость, а сердце колотилось, как бешеное. — Чтоб духу твоего здесь больше не было!

Какое счастье, что ничего из этого не видели дети. Итан помогал рабочему на участке за домом, а Мэтти убежал к ним буквально перед приходом нежданного гостя.

— Раст! — рявкнул тот в ярости, принимая вертикальное положение гораздо быстрее, чем от него ожидалось. — Раст! Если ты хочешь получить свою плату, убирайся отсюда немедленно! В твоей помощи тут больше не нуждаются!

Он проорал это так громко, что с соседних деревьев вспорхнули и улетели птицы.

Спустя пару минут из-за дома показался сам работник. Он выглядел немного растерянным. Хмуро оглядев двор, задержал взгляд на мне.

— Оглох, что ли? — рыкнул Гильем. — На выход!

Указав пальцем в сторону ворот, он ожидал подчинения. Признаться, я надеялась, что Раст этого не сделает, но тот опустил взгляд и прошел мимо нас, не проронив ни слова.

Гильем же еще раз свирепо оглянулся на меня и ушел, злобно топая ногами. Я стояла как вкопанная, наблюдая за его уходом.

Затем закрыла калитку и несколько секунд просто стояла, уперевшись лбом в шершавое дерево ворот. В груди что-то сжалось, будто железный обруч стянул сердце. Руки дрожали — от страха, от отвращения, от злости… от облегчения. Он ушел. Он действительно ушел.

Пошатываясь, я обернулась и медленно пошла к псу. Буран все еще стоял у будки, тяжело дыша, шерсть на загривке поднята, глаза настороженные. Я подошла ближе, опустилась рядом на колени, обняла его за шею и уткнулась лицом в теплую, пахнущую дымом и травой шерсть.

— Спасибо, — прошептала одними губами. — Спасибо тебе, мой хороший…

Он тихо фыркнул и ткнулся в меня мордой, будто отвечая: Я рядом. И в этот миг я не смогла сдержаться. Слезы вырвались сами собой — горячие, жгучие, освобождающие. Я не рыдала — просто плакала, уткнувшись в пса и позволив себе быть слабой. Позволив осознать: я избежала самого страшного. Отвращение, грязное, липкое, еще сидело под кожей. Но я выстояла, защитила себя. Зелье подействовало, и Гильем больше не придет.

Но тело все еще не верило. Оно дрожало, будто в лихорадке.

— Мам! — испуганный голос Итана. — Мам, что случилось?!

Я резко подняла голову. Из-за дома, сбивая друг друга с ног, бежали мальчики. Итан впереди, за ним Мэтти, растерянный, с огромными глазами. Я поднялась и отступила от Бурана.

— Все хорошо, — проговорила, стараясь, чтобы голос звучал уверенно. — Все уже хорошо.

Мэтти налетел на меня и крепко обнял за талию.

— Мы слышали крик… и… ругань… — Итан говорил сбивчиво, что совсем не было ему свойственно. — Я думал… Я думал, произошло что-то плохое.

Мэтти молча уткнулся в мой бок, крепко сжав подол платья.

— Знаете что? — я улыбнулась, хотя улыбка далась с трудом. — Пойдите-ка, соберите инструменты, что Раст оставил на участке. Все сложите в амбаре, ладно? Пусть порядок будет. А потом мы разведем небольшой костер, чтобы пожарить сало и хлеб прямо здесь, во дворе. И запечем картошку в золе.

Итан коротко кивнул и взял Мэтти за руку. Мальчики скрылись за домом, а я медленно вошла внутрь, плотно прикрывая за собой дверь.

Сейчас мне нужно было умыться. Смыть страх, унижение и прикосновения Гильема. Я зачерпнула в тазу холодной воды и плеснула в лицо, обтерла шею. Капли текли по коже, но облегчения не приносили. Зато я почувствовала, как возвращаюсь в свое тело, как понемногу успокаивается сердце.

Я села на лавку, сделала несколько глубоких вздохов, прислушалась к себе. Все было как обычно, и одновременно уже совсем не так.