Эволюционер из трущоб. Том 10

Глава 10

'Доступны следующие модификаторы:

Бесчувственный — позволяет убрать болевой шок от встраивания доминант.

Сканер — позволяет видеть текущий уровень развития доминанты у объекта перед поглощением.

Подобие — если улучшить доминанту, используя сходный или близкий по свойствам геном, заполнение будет происходить вдвое быстрее.

Быстрое усвоение — позволяет поглотить доминанту за мгновение, но при этом вы испытаете чудовищную боль.

Выбор — в 20% случаев вы можете самостоятельно выбрать, какую именно доминанту вы желаете поглотить.

Устранение изъяна — вы способны похитить конкретную доминанту, встроенную в живой организм. Но при этом существо должно вам бесконечно доверять или дать добро на изменение генома. Если доверия нет, то будет похищена случайная доминанта.

Честная плата — вы можете поглотить конкретную доминанту из генома разломной сущности, но для этого придётся заплатить. В качестве платы взимаются две доминанты, которые вы можете выбрать самостоятельно. Для поглощения доминанты высокого ранга вы должны заплатить двумя доминантами такого же качества.

Лотерея — выберите три доминанты и обменяйте их на одну случайную мутацию.

Выключатель — вы способны по желанию активировать и деактивировать встроенные в ваше тело доминанты.

Химеролог — выберите доминанты и совместите их, создав живое существо, обладающее свойствами использованных доминант.

Реконструкция генома — возможность перерабатывать доминанты уже внедрённые в тела других существ'.

На этот раз мне не нужно было рассуждать. Думать, что лучше выбрать. Я точно знал, что мне нужно! Ведь меня уже достало валяться овощем после каждого массового поглощения доминант.

— Ут, я выбираю «Быстрое усвоение».

«Запрос принят», — прозвучал ласковый женский голос, после чего на пирамиде появился новый рунический символ, а желтые полосы по бокам исчезли.

— Расходимся. Новый год отменяется, — буркнул Огнёв и поплёлся в свою комнату.

— А как же хоровод? Галя хочет хором водить, — печально проговорила Галина, глядя вслед старшине.

— Ми-ми-мимо, — протянул мимик, продолжив вращаться вокруг пирамиды.

Огнёв обернулся и открыл было рот, но я его опередил.

— Помню я, помню. Дама сердца и всё такое.

Старшина вздохнул и пошел дальше, а я вернулся в реальность. Перед дверью моей скромной квартиры лежал ворох окровавленного тряпья. Сразу же захотелось поглотить всё разом, чтобы не растягивать удовольствие ещё на пару недель. Но в таком случае свободные ячейки закончатся мгновенно, а остальные доминанты отправятся на развитие пирамиды. Это не плохо, но расточительно.

Я взял рацию с тумбочки, стоящей у изголовья кровати, и нажал кнопку:

— Тимофей Евстафьевич, пригони, пожалуйста, ко входу в мою квартиру сотню архаровцев из тех, что ещё не получали доминант. Да, буду ждать. До связи.

В комнате воцарилась тишина, а я взял одну из тряпок. Оказалось, что на ней имеется аж шестнадцать образцов ДНК, принадлежащих различным существам. Что ж, посмотрим, что мне дало «Быстрое усвоение».

— Ут, поглотить образец.

Ух… Должен признать, это было захватывающе. Яркая, невероятно сочная вспышка боли взорвалась в моём теле. Это как если бы вас зашвырнули в мясорубку и прокрутили через неё, но при этом вы бы остались живы. Ощущения такие, будто каждая косточка в теле сломалась, а все жилы, нервы и мышцы были вырваны властной рукой.

Ха-ха. Я даже закричать не смог, так как дыхание перехватило. Я рухнул, как подкошенный, на грязный пол и захрипел, пытаясь вдохнуть. Вены на лбу и шее вздулись, в ушах бешено начало колотиться сердце, а потом… Потом всё прекратилось. Минута страданий — и боль отступила, как будто её никогда не было. Я поднялся на ноги, на лице сама собой расцвела улыбка.

— Да уж… А что бы было, если бы я не получил доминанту повышенного болевого порога? Бррр… Даже страшно представить, — сказал я сам себе, хрустнув шеей.

Подойдя к окну, я извлёк из пространственного хранилища шоколадку и принялся её жевать. По улице в сторону многоэтажки тянулся крошечный ручеёк архаровцев. Моя родня, пускай и не по крови, но по духу уж точно. Радует, что есть те, с кем можно разделить страдания. Хотя от их мучений мне ни тепло, ни холодно. Такова плата за быстрое усиление способностей.

Спустя десять минут я запустил в квартиру первую десятку и одарил их доминантами. Бойцы корчились в мучениях, рычали, кричали, пищали от боли. Я же, не обращая на это никакого внимания, вышел на лестничную клетку, где переминались с ноги на ногу ещё девяносто человек, и объявил:

— Сейчас я вернусь обратно. И вы услышите душераздирающий вопль. Когда он затихнет, можете входить. Я сделаю вас сильнее. Это понятно?

— Так точно, Михаил Константинович! — рявкнули бойцы, от чего по лестничной клетке прокатилось многоголосое эхо.

— Вот и славно, — кивнул я и закрыл перед ними дверь.

Первая партия мутантов валялась на полу, хватая ртом воздух, словно рыбы, выброшенные на берег. Я проследовал в свою комнату и взял новую тряпку из кучи. Кстати! Я же так и не посмотрел, чем меня одарил шипастый!

Погрузившись в Чертоги Разума, я подошел к пирамиде и увидел в физическом ряду новую доминанту. Она выглядела как колючка, но не простая, а золотая! Да, да. Сразу четвёртого ранга. Сфокусировавшись на ней, услышал голос Ут:

«Иглопад, массовый выброс игл, заполненных маной. Позволяет пробивать щиты или парализовать мышцы цели».

Эммм… Скажем так, это не то, чего я желал. Ну да ладно. Посмотрим, как оно работает. И знаете, что? А ничего. Оно не работает. У меня банально нет игл, которыми я мог бы выстрелить. Вот же засада. Получается, мне сперва потребовался бы «игольчатый доспех» и только после этого я смог бы использовать «иглопад». Но несмотря на это, я всё равно доволен.

— Ут, переработай доминанту «Иглопад» в пользу «Души ифри…», — на полуслове я задумался.

Да, это даст дополнительную защиту и мощь огненных заклинаний. Однако, это может и подождать. Я провалился на нижний уровень Чертогов Разума и взглянул на карту. Ежа нигде не было видно. Ага. Тогда решено.

— Ут, переработай доминанту «Иглопад» в пользу «Охоты на душу».

«Запрос принят», — ответила моя сладкоголосая помощница и спустя пару мгновений я увидел, как на карте появилась красная точка. И подписана она была как «Шипастый Ублюдок».

— Попался, который колялся, — улыбаясь, прошептал я.

Правда было одно «но». Шипастый находился от меня в тысяче километров. В пригороде Ярославля. Далековато… И как его поймать? Хотя, чего его ловить-то? Залижет раны и вернётся. Всегда возвращался. Но в следующий раз я буду наготове.

Поднявшись на уровень выше, удостоверился в том, что доминанта «Охоты на душу» перешла на четвёртый ранг, а после вернулся в реальность и принялся поглощать доминанты.

Знаете, боль была чудовищной. Такого я не то что не испытывал, а даже представить таких страданий не мог. Однако, это было весьма скоротечно. Теперь я орал, срывая глотку. На дрожащих ногах выходил в коридор, когда боль прекращалась, и передавал доминанты архаровцам. После чего шел за новой партией доминант.

В конечном итоге, до конца дня я передал около двух сотен доминант и полностью переработал все принесённые мне образцы. Лёжа на кровати, я смотрел в потолок, окрашенный алыми лучами заката, и думал о том, что нужно легализоваться. Заявить о себе миру. Только так я смогу привлечь новых рабочих, получить больше земель, развивать производство, да и как ни крути, для того чтобы остановить мировые войны, нужно иметь контакт с этим самым миром.

Вдобавок ко всему, я при всём желании не смогу спасти отца, если так и останусь отсиживаться на задворках мира. Забавно. Но тропа и правда рождается под ногами идущего. Зашипела рация и из неё послышался голос Гаврилова.

«Ш-ш-ш. Михаил. Мои люди нашли Черчесова».

— Отличные новости, Станислав Карлович, поднимайтесь на десятый этаж. Расскажете детали.

Спустя полчаса мы стояли с Гавриловым на балконе. Он курил, глядя в темнеющую даль, а я обдумывал услышанное. Оказалось, что Черчесов весьма плох. Его покусали разломные пауки и сейчас граф всеми силами пытается восстановиться. Уже начал ходить и даже заглядываться на красоток. Однако здоровым его при всём желании не назовёшь.

Черчесов осел в Алапаевске. Потратил прорву средств на лучших лекарей, до которых сумел дотянуться, и сейчас продолжает лечение. Имение графа охраняет гвардия из тысячи человек, а ещё парочка Безликих. Гаврилов с ходу предупредил, что один из Безликих практически бессмертен. Если рядом с ним имеется хотя бы крошечный запас некротики, то этот выродок будет возрождаться раз за разом.

Нас разделяло расстояние в двести девяносто километров. Не так уж и далеко. Да и не думаю, что у меня возникнут проблемы с гвардией Черчесова или Безликими. Бессмертие это тяжкое бремя, которое способно обернуться проклятием при должной подготовке.

Конечно, умирать никто не хочет — и я тоже, но кто нас спрашивает? Смерть всегда ошивается поблизости. Мы её не замечаем. Делаем вид, что жизнь никогда не закончится. Она забирает далёких знакомых и постепенно подбирается всё ближе и ближе к нам самим. А потом… Потом нам выпадет шанс родиться вновь. Если повезёт.

— Знаешь, Станислав Карлович. А ты со мной в Алапаевск не поедешь, — задумчиво проговорил я.

— Это ещё с какого перепуга? — нахмурился капитан и повернулся ко мне.

— Ты моя правая рука…

— И левая нога, — хмыкнул он, перебив меня. — Давай ближе к сути дела.

— Не хочу, чтобы ты помер. Моей сестрёнке нужен отец, а матери — муж.

— А ещё твоей матери нужен сын. Понимаешь? Так что давай без геройствований. Я отправлюсь вместе с тобой, — безапелляционно заявил Гаврилов.

— Как скажешь, — улыбнулся я, посмотрев в чернеющее небо.

— Ты уверен, что хочешь ограбить Черчесова? — с тревогой в голосе спросил капитан.

— Ограбить? Кто сказал, что мы будем его грабить? Он сам всё отдаст. Причём с превеликой радостью.

Капитан вздохнул и покачал головой, без слов называя меня фантазёром. Мы замолчали. Тишина позволила мыслям течь непринуждённо, а тяжелое небо не способствовало появлению радостных дум. Прошел час. Гаврилов опомнился и, попрощавшись, ушел к себе домой. Мама явно соскучилась, да и запереживала. Мало ли, чего могло случиться с её суженым?

Мне же спать совершенно не хотелось. Бубня под нос невнятную мелодию, я направился в кузницу. В окнах горел свет, из здания лился мат.

— Да куда ты её тычешь, дурень⁈ Ага! Вот сюда, да. Держи так. Щас закреплю, — прикрикнул Петрович на Семёныча.

— Ты это. Давай, субординацию соблюдай, што ль, — возмутился Семёныч. — Я тут, вроде как, главный.

— Вот именно, что «вроде как», — буркнул Петрович, а в следующую секунду зажужжала дрель.

Войдя в кузницу, я увидел сидящего на верстаке Евсея. Он улыбался во весь рот. Петрович и Семёныч заканчивали работу над Оторвой.

— О! Етить-колотить! Михал Константиныч! — воскликнул Семёныч, бросив деталь, от чего та стала бешено вращаться на сверле работающей дрели. — А мы, значица, револьверчик-то смастерили. Евсей, кинь пукалку-то.

Евсей не спеша взял со столешницы пистолет и швырнул его Семёнычу. Пистолет ударился в старческую грудь, от чего Семёныч крякнул и зло зыркнул на новенького инженера.

— Никакого уважения, — покачал он головой и передал мне револьвер. — Пятизарядник, значица. Уот сюды пихаешь жемчужинки, а после тычешь на курок…

— Не курок, а спусковую скобу, она же крючок, — поправил Семёныча Евсей.

— Знаешь, чаво? — раздраженно рявкнул Семёныч.

— Чаво? — передразнил его Евсей.

— В жопу язык засунь и помолчи, пока старший инжАнер говорить! — важно пояснил Семёныч.

— Ха-ха! Петрович, ты слыхал? Старший инжАнер, мать его, — рассмеялся Евсей. — Так-то ты, может, и старший, но пока слово «инженер» не научишься выговаривать, уважения не дождёшься.

— Ну хватит уже Семёныча травить, — вступился я за старика. — Он у вас в кузне, и правда, главный.

— Да кто ж спорит-то? — усмехнулся Петрович. — Евсейка, подсоби мне, пока инжАнер с главой рода разговаривает.

— Козлы, — фыркнул Семёныч и протянул мне револьвер. — То, что на стволе нагар, не обращай внимания. Вчарась, значица, вышли из городу и жахнули разок. Бьёть, аки пушка! Но есть нюансик. Пистоль больно хлипкий вышел. А потому смотри. — Он вытащил из кармана жемчужину и запихнул её в барабан. После чего защёлкнул его.

Тусклый свет внезапно стал литься из четырёх соседних ячеек, где жемчужин не было.

— Моща, короче, великовата для такого агрегата. Но ежели Слёзку проколоть и содержимое разделить на пять частей. То можно жахать, пока рука не отвалится. Ничё с пистолью не делается.

Семёныч отдал мне револьвер. Костяная рукоять с резиновыми вставками по бокам, барабан, ствол и прочие элементы также были выполнены из кости, даже боёк. Оружие выглядело весьма устрашающе. Крутанув барабан, я подошел к двери, приоткрыл её, направил ствол в небо и выстрелил. Эх, за спиной мгновенно раздался мат. Так как хлопок вышел слишком сильный и в кузнице выбило окна.

В небо же устремился тонкий луч энергии и исчез, пролетев сотню метров. Отдача у револьвера имелась, но благодаря сильным мышцам, я смог её сдержать. Пускай и не без труда.

— Отличная работа, — похвалил я инженеров.

— Ага, блин. Работы нам мало, теперь ещё и окна вставлять, — буркнул Петрович.

— Могу тебя вернуть в бригаду Фрола. Будешь снег чистить, а заодно и дерьмо почистишь на ферме. Как тебе такой вариант? — предложил я, рассматривая револьвер, который слегка нагрелся после выстрела.

— Да не. Мне и тут неплохо. А то что окошки выбило, это даже хорошо. Душно в кузнице было, — миролюбиво проговорил Петрович и продолжил работу.

— То-то же, — улыбнулся я, отправляя револьвер в хранилище. — Что насчёт Оторв?

— Дак это. Три штуки готовы. Ну почти. Вон, третью доделываем, — ответил Семёныч, ковыряясь в ухе пальцем.

Подойдя к столешнице с готовыми Оторвами, я отправил их в хранилище, прикоснувшись к каждой по очереди. Всё. Пожалуй, теперь я вооружен, очень опасен и готов отправляться к Черчесову. Хотя, нет…

— Семёныч, вы сделали срезы костей, как я просил?

— Ты про пластинки, шо ль? Да, есть такие, — кивнул старик и протянул мне тканый мешочек, в котором гремели костяшки.

Открыв мешок, я увидел тонко разрезанные позвонки Эттина. Срез идеальный. Интересно, как они смогли проделать столь филигранную работу? Вроде бы в кузнице нет ни фрезы, ни пескоструя для подобной работы. Или чем там ещё делают подобные спилы? Как бы там ни было, они проделали отличную работу.

— Красавцы. Доделывайте Оторву и можете недельку отдохнуть.

— А коньячок выдадут? — спросил Евсей и тут же пояснил. — Чтобы отдых шел приятнее.

— Выдадут, — кивнул я и вышел из кузницы.

За спиной послышался радостный гвалт стариков. Пропойцы готовы к новому загулу. А я же направился прямиком к Шульману. Иудей, будучи человеком жадным, захапал себе аж целое здание, которое ранее было торговым центром. Располагалось оно рядом с сквером Машиностроителей.

Я открыл дверь и услышал, как зазвенел колокольчик, свисавший с потолка. Снаружи его даже не было видно. Услышав звон, тут же показался торговец.

— Таки, рад вас видеть. Михаил Константинович, — расплылся в ехидной улыбке Шульман.

— Таки, я тоже рад. Слышал, вы желали со мной поговорить?

— Поговорить? Я вас умоляю. Не люблю пустые разговоры, — отмахнулся Шульман. — Я хотел сделать вам деловое предложение. — Измаил запустил руку под прилавок и выложил на столешницу нечто, похожее на бронежилет. — Кольчуга выполнено из кожи Баргуда, огнеупорная, с лёгкостью выдержит попадание автоматного патрона, практически ничего не весит. Новейшая разработка, поставленная на вооружение Имперской гвардии. Я… скажем так. Достал пару сотен экземпляров по знакомству.

— Хорошие же у вас знакомые, — усмехнулся я. — Но так уж вышло, что я к вам тоже не с пустыми руками, — я развязал мешочек и положил на стол тонкий костяной диск распиленного позвоночника.

— И что это? — скептически посмотрев на меня, спросил Шульман.

— Измаил Вениаминович. Это миниатюрный генератор защитного поля. Вот, смотрите, — я взял костяшку, после чего закрыл глаза.

Погрузившись на нижний уровень Чертогов Разума, я призвал перо феникса и быстрым движением нанёс на костяшку сотню рунических символов, а затем впаял туда Слезу Мироздания. Когда я открыл глаза, на костяшке проступили выжженные символы, воздух в магазине наполнился гарью, а новоявленный артефакт тускло засветился синим.

— У вас есть огнестрел? — спросил я.

— Разумеется, — улыбнулся Измаил Вениаминович и вытащил из-под прилавка дробовик.

— Слабовато. Давайте лучше из моего, — сказал я и призвал из хранилища автомат. — Держите. Будете стрелять, а я выступлю в качестве мишени.

— Хммм… Вы уверены, что этот предмет сумеет вас защитить? — нахмурился Шульман.

— Более чем, — кивнул я и мы вышли на улицу.

Зайдя в подворотню, я прижался спиной к стене и активировал артефакт. Синеватая дымка окутала меня, словно вторая кожа.

— Начинайте, — кивнул я.

Шульман передёрнул затвор и нажал на спусковой крючок. Автомат загрохотал, выплёвывая огненные струи. Пули, попадая в барьер, разбрасывали искры, рикошетя в разные стороны. Однако я слегка пожадничал. Стоило встроить в артефакт хотя бы Слезу второго ранга, я же использовал единичку. Последняя пуля сумела пробить барьер и больно ужалила меня в предплечье.

— Михаил Константинович! Вы в порядке⁈ — испуганно выпалил торговец подбежав ко мне.

— Всё замечательно, — кивнул я. — Как вам моё изобретение?

— Отличный артефакт, жаль, мощность маловата, — посетовал Шульман.

— Насчёт мощности не беспокойтесь. Её я доработаю. Лучше скажите, заинтересованы ли вы в том, чтобы стать моим деловым партнёром? Я буду производить подобные артефакты, а вы продавать. Прибыль делим пополам.

— Хммм… Кустарное производство? — задумчиво сказал Шульман, почесав подбородок. — Весьма занятно. Думаю, за один экземпляр можно смело брать около трёхсот тысяч рублей. Особенно если вы увеличите ёмкость барьера.

— Увеличу, — уверенно кивнул я.

— Тогда по рукам, — улыбнулся Шульман. — Оставьте мне один образец, и я попробую найти покупателей.

Я быстро создал ещё парочку генераторов щита, впаяв в них жемчужины второго ранга. Теперь барьер продержится как минимум вдвое дольше. Попрощавшись с торговцем, я отправился к Барбоскину. Он спал, поэтому пришлось нагло вломиться в его квартиру и разбудить.

— Михаил Константинович, а вы чего тут? — сонно спросил лейтенант, потирая глаза.

— У меня для тебя задание, не терпящее отлагательств. Подними толкового мага Земли и лекаря. Потребуется ваша помощь, — коротко приказал я, не желая раскрывать своей задумки.

Да и зачем её раскрывать? Мимо уже долетел до имения Черчесова и прямо сейчас в виде небольшого паука пробирается в спальню графа. Как только Барбоскин приведёт нужных мне магов, мы нагрянем в гости к незадачливому похитителю.