Эволюционер из трущоб. Том 16

Глава 15

— Ут, я выбираю «Разрушитель границ», — произнёс я вслух, и золотая пирамида вспыхнула ослепительным светом.

На её поверхности, прямо в центре одной из граней, начала проявляться новая руна. Она светилась алым, почти кроваво-красным светом, пульсируя в такт моему сердцебиению и излучая первобытную мощь. Руна выглядела агрессивно, угловато, словно была создана для того, чтобы разрывать реальность на части. А сама пирамида продолжала пульсировать золотистым светом, обрамляя алую руну сиянием, словно оправой для драгоценного камня.

— Ут, сколько ещё модификаторов я могу выбрать? — спросил я, не отрывая взгляда от пирамиды.

«Для выбора доступны ещё три модификатора из представленного списка», — мелодично ответила Ут.

— Превосходно, — улыбнулся я, чувствуя, как по телу разливается предвкушение новых возможностей. — Тогда я выбираю «Горнило», «Выключатель» и «Вытягивание сущности».

«Установка модификаторов началась», — подтвердила Ут, и золотая пирамида снова ярко вспыхнула.

На её гранях одна за другой начали проявляться новые руны. Первая разгорелась огненно-оранжевым светом, извиваясь языками пламени и излучая жар, который я ощущал даже в глубинах Чертогов Разума.

Вторая руна засветилась серебристым, мерцая, как звезда на ночном небе, и обещая контроль и власть над моими способностями. Третья руна засияла изумрудно-зелёным светом, пульсируя волнами энергии, которые тянулись ко мне невидимыми нитями.

А потом золотистое свечение начало угасать. Медленно, словно закатное солнце, опускающееся за горизонт. Пирамида потускнела, перестала пульсировать.

— Спасибо, Ут. Отличная работа, — поблагодарил я и вывалился из Чертогов Разума обратно в королевские покои.

Каменный куб по-прежнему надёжно защищал меня от внешнего мира, а снаружи продолжали звучать голоса заражённых, требовавших, чтобы я отдал своё тело их господину. Ага. Разбежались. Я не портовая путана, а великий Кашевар!

Завтра я доберусь до Лондона и накажу этого зарвавшегося глиста. Но всё это будет завтра. А пока мне нужно поспать. Глубокий, крепкий, восстанавливающий силы сон, после которого я проснусь готовым к финальной схватке.

Калининград. Крепостная башня.

Елизавета Максимовна Архарова, прошу прощения, конечно же, Гаврилова. Так вот, она стояла на древней крепостной стене Калининграда, бережно прижимая к груди завёрнутую в тёплое одеяло дочку Алису. Девочка мирно посапывала, время от времени агукая.

Холодный ветер трепал волосы Елизаветы, гнал по небу серые тучи, обещавшие скорый снегопад, и приносил с собой запах моря. Небо темнело с каждой минутой, солнце скрылось за горизонтом, оставив лишь багровую полосу на западе, которая постепенно угасала, уступая место сумеркам.

Елизавета смотрела вдаль, туда, где за тысячи километров от неё находился её сын Михаил. Тревога грызла её изнутри, не давая спокойно уснуть. Она знала, что её сын невероятно силён. Знала, что он прошёл через множество испытаний и выжил там, где погибли бы сотни других магов. Но материнское сердце не обманешь, оно всё равно продолжало тревожно биться в ожидании беды.

Алиса снова закопошилась, пытаясь схватить маму за волосы, но пелёнка, плотно примотавшая ручки к телу, не позволила это сделать. Девочка была похожа на отца: те же серые глаза, тот же упрямый подбородок, но улыбка была явно материнской, тёплой и искренней, способной растопить лёд в душе. Елизавета поцеловала дочку в лобик и ещё крепче прижала к себе, стараясь передать ей всё тепло, которое испытывала к этому маленькому чуду.

За спиной послышались тяжёлые шаги. Станислав Карлович появился в проёме лестницы с термосом горячего чая и парой кружек. Он подошёл к жене, остановился рядом, положил тёплую ладонь ей на плечо и слегка сжал.

— Не переживай, Лиза. Всё будет хорошо. Мишка справится, — произнёс Станислав Карлович спокойным уверенным голосом, в котором не было ни капли сомнения. — Он всегда справлялся и сейчас справится, можешь мне поверить.

— Откуда такая уверенность, Стас? — спросила Елизавета, не отрывая взгляда от темнеющего горизонта, где догорали последние отблески заката. — Там тысячи заражённых, куча разломных тварей и бог знает, чего ещё.

Станислав Карлович усмехнулся и налил горячий чай в кружки, протянув одну Елизавете. Она взяла чай свободной рукой, благодарно кивнула и сделала маленький глоток обжигающей жидкости, чувствуя, как тепло разливается по телу, прогоняя холод и тревогу.

— Уверенность? — переспросил Гаврилов, глядя на дочь, которая мирно спала на руках у матери. — Да потому, что я знаю Мишку не первый день и видел, на что он способен. Сейчас он, наверное, самый сильный маг во всём мире, Лиза, самый могущественный человек из всех живущих на этой планете. Он убил одержимого демоном Императора, Даму Пик, несколько Шепчущих, закрыл разломов без счёта. И с этой пакостью тоже разберётся.

Елизавета прислушалась к словам мужа, чувствуя, как тревога немного отступает, уступая место надежде, робкой, но настойчивой. Она прижалась к мужу, положив голову ему на плечо.

— Надеюсь, ты прав, Стасик, — тихо произнесла Елизавета, закрывая глаза и позволяя себе ненадолго расслабиться в объятиях мужа. — Очень надеюсь, что ты прав, и Мишка вернётся живым и здоровым.

— Я всегда прав, — уверенно заявил Гаврилов и тут же получил тычок локтем в живот. — Ты родная мать этого засранца и должна верить в него, как никто другой.

Елизавета Максимовна на мгновение задумалась, а после кивнула.

— Ты прав, Стас. Всё будет хорошо. Миша справится. И мы тоже справимся, независимо от того, что именно выпадет на нашу долю.

Они обнялись, и смотрели на темнеющее небо, где сквозь разрывы в облаках одна за другой появлялись первые звёзды. Внизу, в городе, в окнах домов загорался свет, создавая уютную картину мирной жизни, которая продолжалась, несмотря на войны, аномалии и чудовищ, терроризирующих земли.

Покои Императора. Поздняя ночь.

Артём спал беспокойно, ворочаясь на широкой кровати, сбрасывал с себя одеяло, которое давило на него своей тяжестью, словно каменная плита. Сны были тревожными, полными образов надвигающейся бойни. Полчищ заражённых, штурмующих стены Хабаровска с запада, с востока — надвигающихся орд нежити. А ещё во сне он видел, как Михаил умирает, множество раз, жестоко, извращённо.

Артём резко проснулся от шороха. Открыл глаза и инстинктивно потянулся к мане, готовый призвать пламя и испепелить любую угрозу, которая посмела проникнуть в его покои. В углу комнаты в зыбкий тенях среди потоков лунного света, проникающего сквозь узкое окно, стояла фигура в тёмном плаще и серебряной маске, закрывающей всё лицо, кроме глаз.

Маска была изящной, украшенной тонкой гравировкой в виде переплетённых виноградных лоз и листьев плюща. В свете луны эти рисунки казались живыми. Фигура не двигалась, стояла как статуя, но Артём чувствовал исходящую от неё опасность. Ту самую опасность, которую излучают профессиональные убийцы, привыкшие подкрадываться в темноте и наносить смертельные удары.

Огонь вспыхнул на ладони Артёма, освещая комнату оранжевым светом и отбрасывая длинные тени на стены, покрытые гобеленами. Пламя пульсировало в такт его сердцебиению, готовое превратиться в огненный шар и испепелить незваного гостя, посмевшего проникнуть в покои Императора.

Но фигура в маске не дрогнула и не сделала ни единого движения, указывающего на намерение атаковать. Напротив, она медленно опустилась на одно колено и склонила голову в знак уважения.

— Артём Константинович Архаров, прошу прощения за дерзкое вторжение в ваши покои в столь поздний час, — произнёс голос из-под маски, удивительно мелодичный и женственный. — Я не желаю вам зла, более того, я пришла с информацией, которая может вас заинтересовать, если вы соблаговолите меня выслушать.

— Говори, — процедил Артём сквозь зубы, не убирая пламя с ладони.

— Прежний Император, да упокоится его душа в аду, где ей и место, велел мне следить за князем Водопьяновым, — начала женщина спокойным голосом, не поднимая головы. — Я выполняла этот приказ вплоть до смерти Императора, и даже после неё продолжала собирать информацию. Ивана Васильевича интересовало, откуда Водопьянов узнал о вторжении, и я выяснила, что…

Интерес к рассказу незнакомки в глазах Артёма моментально угас, так как он знал лучше неё, откуда Водопьянов узнал о близящемся вторжении Архаровых.

— Это уже не важно, — отмахнулся Артём, гася пламя на ладони и откидываясь на подушки. — Старый Император мёртв, Водопьянов помилован. Вернее, он на испытательном сроке.

Женщина в маске молча кивнула, поднялась с колена и направилась к окну, через которое проникла в покои. Она двигалась бесшумно, словно призрак, скользящий по каменному полу. Артём проводил её взглядом и уже собирался снова лечь спать, но вдруг окликнул незнакомку.

— Стой! — приказал он, и женщина замерла у окна, обернувшись к нему. — Сними маску. Твои навыки пригодятся мне в будущем. Сними маску. Хочу увидеть лицо той, кто будет в моей личной страже.

Женщина на мгновение замерла, словно раздумывая, стоит ли подчиняться приказу, но затем медленно подняла руки к лицу и сняла серебряную маску, подставив лицо лунному свету. Из-под маски рассыпались волосы, чёрные, как вороново крыло, густые и блестящие. Шелковистым водопадом они стекали по плечам и обрамляли лицо, которое Артём мог назвать не иначе как прекрасным.

Глаза девушки были пронзительно-серыми, холодными, как зимнее небо перед снегопадом, но в их глубине таилась какая-то тёплая искорка, которая выдавала в ней живого человека под маской профессиональной убийцы.

Черты лица утончённые, словно их высек из мрамора великий скульптор, стремившийся создать идеал женской красоты. Высокие скулы, прямой нос, полные губы, изящная линия подбородка.

Всё это складывалось в гармоничную картину, которую не мог испортить даже тонкий шрам на переносице, идущий от левой брови к правой ноздре. Напротив, этот шрам придавал ей какую-то дополнительную глубину и привлекательность, говоря о непростой жизни, полной опасностей и испытаний, которые закалили характер, но не сломили дух.

Артём застыл, разинув рот и забыв о том, что хотел сказать. Он просто смотрел на девушку, стоявшую у окна в лунном свете. Ей было не больше двадцати лет, а может, и меньше, учитывая, насколько свежим и юным выглядело её лицо. Сердце Артёма забилось быстрее, дыхание участилось, а в груди вспыхнуло странное чувство, которого он не испытывал уже очень давно, а может, и вовсе никогда в жизни не испытывал.

— Назови своё имя, — приказал Артём, стараясь говорить ровным голосом, но скрыть волнение ему не удалось.

— Агния, — просто ответила девушка, не сводя серых глаз с Артёма.

— Агния, — прошептал Артём, смакуя каждый звук этого имени, которое показалось ему невероятно красивым и подходящим девушке, стоявшей перед ним. — Сейчас можешь идти, но утром будешь сопровождать меня. Впереди много дел и… — начал было оправдываться Артём, сам не понимая, почему это делает.

Агния улыбнулась и склонилась в глубоком поклоне.

— Как прекажете, важе величество.

— Да. Отлично, — сбивчиво произнёс Артём.

Агния надела маску, скрыв лицо и бесшумно выскользнула в окно, растворившись в ночной тьме так же быстро, как и появилась. Артём проводил её взглядом, продолжая улыбаться, и лёг обратно на кровать, накрылся одеялом. Мысли крутились вокруг серых глаз, чёрных волос и шрама на переносице, который почему-то делал Агнию ещё привлекательнее в его глазах.

— Агния, — в последний раз прошептал он в темноту и наконец погрузился в сон, на этот раз спокойный и приятный, полный образов девушки в серебряной маске.

Мощный взрыв сотряс королевские покои, вырвав меня из глубокого сна. Каменный куб, который я так старательно возвёл вокруг себя с помощью магии Земли, содрогался от ударов десятков заклинаний. По стенам уже поползли глубокие трещины. Сквозь эти щели пробивались оранжевые вспышки, освещая комнату адским светом. Похоже, Король Червей решил взять меня измором. Скотина. Снова не дал выспаться.

Я вскочил с кровати, чувствуя, как злость кипит внутри, и потянулся к мане. Благо за то время, что я успел поспать, запасы восстановились почти полностью, голова больше не раскалывалась от боли, а тело чувствовало себя отдохнувшим.

Протянув руку, я коснулся каменной стены, заставляя её рассыпаться. В комнату тут же ворвался холодный утренний воздух, принося с собой запах снега, крови и той самой мерзкой чёрной слизи, которой истекали заражённые. Я шагнул вперёд, разминая затекшие за ночь плечи, и наконец увидел, кто посмел нарушить мой сон.

Королевские покои были забиты заражёнными под завязку, и на этот раз Король Червей не поскупился на качество. Передо мной стояли не обычные твари с лицами Александра, а маги в потрёпанных мантиях, чьи глаза светились нездоровым красным светом, выдавая их принадлежность к легиону паразита.

В их руках пылали огненные шары, крутились ледяные копья, искрились молнии, готовые обрушиться на меня в любой момент. Человек двадцать, не меньше, нацелились на меня и готовы превратить в кровавое месиво.

— Михаил, — произнёс один из магов голосом, в котором слышалось эхо тысяч других голосов, словно через него говорил сам Король Червей. — Меня порядком утомили эти гонки. Если ты не хочешь присоединиться к нам по собственной воле, то я просто оторву тебе руки и ноги, а после буду пытать до тех пор, пока ты не согласишься.

Ответить я не успел, да и что тут скажешь? Настало время поножовщины. Маги синхронно взмахнули руками, и в мою сторону полетели десятки заклинаний разного калибра и направленности. Огненные шары размером с человеческую голову, ледяные копья толщиной с руку, извивающиеся в воздухе молнии. Всё это великолепие неслось прямо на меня, намереваясь превратить в кровавое месиво.

Но я не собирался стоять столбом и принимать на себя удар. Да и что они могут мне сделать? Всё же теперь я настоящий абсолют. Вскинув руку, я создал ветряной барьер, и заклинания зараженных врезались в него, взрываясь, рассыпаясь искрами и ледяным крошевом.

— Ветер, ветер, ты могуч, сотвори десяток красных тучь! — рявкнул я и взмахнул обеими руками, словно дирижёр, управляющий невидимым оркестром.

Воздух в комнате мгновенно наполнился сотнями невидимых лезвий, острых как бритва, и таких же смертоносных. Они полетели в сторону заражённых магов, разрезая всё на своём пути и не оставляя им ни единого шанса на выживание. Мантии рвались в клочья, обнажая бледную плоть, которая тут же покрывалась длинными кровоточащими порезами. Заражённые завопили в один голос, пытаясь отступить, но было уже поздно.

Я активировал доминанту «Жнец». Вся пролитая кровь, которой здесь было более чем достаточно, начала менять цвет с алого на тёмно-зелёный, шипеть и пузыриться, превращаясь в токсичную кислоту. Заражённые маги закричали так, что от этого нечеловеческого крика задрожали стёкла в окнах. Плоть начала таять, как воск под пламенем свечи, обнажая кости.

Когда крики наконец стихли, я огляделся по сторонам, оценивая масштабы бойни, которую устроил за каких-то пару минут. Пол был покрыт лужами зелёной кислоты, в которой плавали обгоревшие останки магов, а воздух был настолько едким, что дышать можно было только через силу. Но среди всего этого хаоса я заметил одного выжившего, который ещё подавал признаки жизни.

Заражённый маг лежал у стены, наполовину погрузившись в лужу кислоты, которая медленно, но верно разъедала его тело. Он хрипел и пытался отползти, но его руки были настолько изуродованы, что не могли выдержать вес тела. Я подошёл к нему, присел на корточки и схватил его за остатки мантии, подтягивая ближе к себе.

— Заваривай чай, ублюдок. Через час я буду в Лондоне, — произнёс я, глядя прямо в красные светящиеся глаза заражённого, в которых всё ещё теплилась жизнь.

Лицо заражённого исказилось, и на нём появилась безумная улыбка.

— Ха-ха-ха! Приходи, родной! Я жду. Будет не только чай, а ещё и плюшками угощу. Главное, чтобы ты не подавился. Ха-ха-ха-ха-ха! — заголосил зараженный, но тут же затих.

Я использовал магию Холода, обратив его тело в лёд. Я бросил заражённого обратно в лужу кислоты и поднялся на ноги, стряхивая с рук остатки чёрной слизи. Королевские покои были непригодны для дальнейшего пребывания, да и смысла оставаться в Варшаве больше не было. Пора двигаться дальше.

Я достал из пространственного кармана автомат, проверил магазин и передернул затвор, наслаждаясь привычным лязгом металла. Подойдя к разбитому окну, я выглянул наружу и увидел, что улицы Варшавы кишат зараженными. От былой пустоты не осталось и следа.

— Варшава, гудбай, — произнёс я, нажимая на спусковой крючок.

Пуля, вылетев из ствола, устремилась в утреннее небо. Подождав пару секунд, я активировал пространственный обмен.

Прыжок за прыжком, выстрел за выстрелом, километр за километром я продвигался на запад. Сегодня — на удивление — мана текла по каналам ровным потоком, и пространственный обмен уже не пожирал такую прорву энергии. Видимо регенерация полностью исцелила полученные повреждения. Это замечательно, так как сражаться с Королём Червей, будучи в плохой форме — просто невероятно паршивая идея.