Графский сын. Том 3 (СИ)

Глава 18

Армия Тарлии движется к городу Фосфорное, но встречает сопротивление в виде солдат, которые пытаются сдвинуть битву подальше от города.

Генерал армии Роберт, сидя на лошади видит массированную армию республики Фосфорное с аркебузами и пушками, готовыми к выстрелам. Пушки расположены так, чтобы справиться с основными силами Тарлии.

Президента Манского нет на месте, зато неизвестный командир возглавляет вражескую армию.

Роберт обращает внимание на массивные 12-фунтовые пушки и осознает, что они могут нанести серьезный урон. Приходится полагаться на численное превосходство и мобильность Тарлии.

Советник предлагает обойти врага с фланга кавалерией, и Роберт соглашается. План включает разделение кавалерии на группы, одни преследуют врага, другие совершают отвлекающий маневр. Советник утверждает, что нужно застать врага врасплох.

Он предлагает спрятать кавалерию в лесу слева. Роберт соглашается, рискованно, но шанс на успех есть. Тридцать пять тысяч пехотинцев Тарлии идут вперед, лучники обеспечивают поддержку. В начале сражения, Тарлия идет на врага, солдаты встречаются в жестоком бою, а кавалерия осуществляет маневры.

БАБАХ!

Мощный звук пушечного выстрела разносится по полю боя. Артиллеристы из Фосфорное быстро и с налетом профессионалов заряжают и целенаправленно стреляют из своих 12-фунтовых пушек.

Каждый выстрел создает шквал смертоносных осколков и обломков, унося жизни пехотинцев. Те, кто не успевает спрятаться, становятся жертвами разрушительного ливня.

Даже несмотря на предупреждение тарлианцев о наличии пушек, в их рядах все еще царит хаос и паника. При каждом выстреле из пушек открывается огромная щель в их стройной линии.

Пока бурлит битва, Роберт приказывает своей пехоте организованно отступить.

Солдаты Фосфорное, полные уверенности в себе, начинают атаку. В их умах рисуется картина победы. С мечами и пиками, под зашитой пушек, расположенных за спиной, они двигаются вперед, уверенно шагая прямо на врага.

Видя, что вражеская пехота приближается к лесу справа, Роберт ждет своего момента для фланговой атаки и изменения хода боя.

Когда пехота Фосфорного оказывается в нужном месте, он дает сигнал кавалерии атаковать.

— Кавалерия, вперед! Обходите их с фланга! — кричит он.

На поле раздается топот копыт. Солдаты Фосфорного осознают свою ошибку слишком поздно.

— Что происходит? Они нападают на нас со всех сторон! — кричит в тревоге один из солдат.

Возникает паника. Они продвинулись слишком далеко, чтобы отступить. Кавалерия Тарлии нападает, мерцая на солнце мечами и копьями. Они врываются в правый фланг, стремясь застать артиллерийские расчеты врасплох и легко покончить с ними.

Фосфорцы сражаются храбро, но теперь они окружены с фронта и сзади пехотой и кавалерией Тарлии соответственно.

Скоро после этого Роберт перемещает часть своей пехоты из центра на левую и правую стороны. Постепенно солдаты противника окружаются.

Число дезертиров среди рядовых Фосфорцев начинает расти, поскольку они чувствуют неизбежность поражения. Их строй становится менее организованным, и боевой дух падает. Все больше мужчин покидает поле боя, пытаясь спастись, несмотря на усилия начальства удержать их.

— Держитесь! Мы почти выиграли! — кричит Роберт, побуждая свои войска наступать. Ему становится ясно, что армия Фосфорного на грани краха.

Тарлия удваивает свои усилия, двигаясь вперед с удвоенной энергией и решимостью. Битва продолжается еще несколько часов, и к вечеру Тарлия одерживает победу. Армия Фосфорного разгромлена, и их солдаты разбросаны в разные стороны.

Они бегут, оставляя свое драгоценное оружие, пушки и аркебузы. Многие из них попадают в руки армии Тарлии.

Это оружие станет ценным дополнением к их арсеналу и придаст им преимущество в предстоящих битвах. Хотя они выигрывают битву, город Фосфорное все еще остается непокоренным.

Президентский особняк

— Они проиграли⁈ — спросил Манский, требуя подтверждения. В его гневном лице было видно, что новость о поражении его выбесила.

— Да, господин президент. Полное поражение, — неуверенно ответил его верный советник, когда вечером он доложил президенту об этой страшной новости.

Манский с силой ударил кулаком по столу, заставив советника даже дрогнуть.

— Как такое могло случиться? У нас же оружие лучше, чем у них.

Советник вкратце объяснил, как враг заманил их в ловушку и обошел с флангов, заставив Манского выругаться.

— Какой-то неумеха! — кипел он. — А народ что, не заметил эту катастрофу?

Советник кивнул:

— Нет, господин президент. Из-за введенных вами ограничений и битвы, происходящей далеко от города, люди пока не знают результатов. Девяносто процентов армии погибли, остальные в бегах, так что… я думаю, новости дойдут до нас не раньше утра.

Сопротивление с гарнизоном в тысячу человек имеет мало шансов на успех. Без тяжелого оружия и экипировки, проигрыш в битве подорвет их армию и дух.

Манский сидел в своем кабинете, который прежде принадлежал графу Фосфорному. Он знал, что оставаться в городе больше нельзя, потому что тарлианская армия, вероятно, нападет на следующий день. Его жизнь как президента была в опасности.

Время было решающим. Он должен был действовать быстро и обеспечить безопасность своей семьи.

Манский созвал свою семью и нескольких слуг, чтобы кратко объявить им ситуацию.

— Моя семья и доверенные слуги, у меня для вас серьезные новости. Мы проиграли войну, и армия стоит у наших ворот. Город больше не безопасен для нас.

Он приостановился, видя их удивленные лица. Однако он продолжил:

— Поскольку вы все связаны со мной, не сомневаюсь, что враг будет искать вас, когда ворвутся в город.

Его слуги с беспокойством взглянули на него, и один из них спросил:

— Что мы будем делать, господин президент?

Манский ответил:

— У меня есть план. Я нашел тайный выход из города во время революции, и мы воспользуемся им. Это выведет нас за пределы города, откуда мы отправимся на запад в безопасное место.

Он был благодарен себе за то, что держал этот секрет в тайне. Теперь, в кризис, это стало бы прекрасной возможностью.

Пока слуги размышляли о его словах, Манский сделал акцент:

— Я понимаю, что это трудное решение, но вам нужно принять его быстро, пока не стало слишком поздно. Мы должны уйти как можно скорее и держать это в тайне.

Один из слуг поинтересовался:

— А что насчет других людей в городе? Не стоит ли нам помочь им сбежать?

Манский на мгновение помолчал. По правде говоря, ему было все равно на них. Его главной заботой была безопасность его семьи.

Тем не менее, чтобы убедить слуг быть с ним, он старался не звучать слишком эгоистично.

— Я понимаю ваши опасения, но мы должны поставить свою безопасность на первое место. Жителей Фосфорного, вероятно, пощадят. С момента захвата городов Тарлией никто из них не был убит без причины.

Все кивнули, соглашаясь с логикой его слов. Никто не возразил, и он приказал слугам собрать самое необходимое и членам семьи переодеться в простую одежду.

Когда все готовы, Манский подошел к высокой, богато украшенной книжной полке в углу своего кабинета. Он нажал скрытую кнопку, и книжная полка начала отодвигаться. В стене открылся узкий проем, достаточный для прохода человека.

— Идите за мной, — пригласил Манский свою семью и слуг, когда сам прошел через отверстие. Их встретил каменный коридор с низким потолком и ступенями, покрытыми пылью. Манский двигался осторожно, избегая спотыканий.

Темный коридор наполнился запахом плесени, а несколько свечей, которые держал Манский и его слуги, создали тусклый свет. Тени танцевали вокруг них, создавая жуткую атмосферу.

По мере продвижения вниз, Манский объяснил:

— Этот проход выведет нас наружу, минуя городскую стену.

Вопрос его жены о том, не узнают ли они об этом, вызывает раздумья.

— Мы должны действовать быстро и оставаться незамеченными. Пока мы осторожны, мы сможем выбраться невредимыми, — ответил он.

Темнота становится гуще, а атмосфера — более напряженной. Путь остается неровным и покрытым мусором. Часы идут, они шагают по темному туннелю, слушая ритмичный стук своих шагов в тишине.

Наконец, после целой вечности, они добрались до конца участка.

Рука Манского заскользила по грубой поверхности каменной стены, исследуя ее на наличие спрятанного механизма, открывающего дверь. Он ощупывал каждую неровность или трещину.

В темноте его пальцы нашли узкую щель, почти невидимую. Он нажал на нее.

«Щелчок»

Каменная дверь чуть-чуть раскрылась.

Манский осторожно толкнул дверь, впуская воздух ночи. Прохлада ночного воздуха наполнила его легкие, и он почувствовал, как снимает с него тяжесть.

Он выглянул наружу, проверяя наличие опасности. Убедившись, он сделал первый шаг, затем обернулся:

— Все чисто. Теперь вы, ребята, можете выходить.

Все остальные последовали за ним. На их лицах отражалась радость.

Манский быстро закрыл дверь за собой. Снаружи она была настолько хорошо скрыта, что неотличима от окружающей стены.

Сразу после того, как группа собралась у выхода, дверь, через которую они выходили, внезапно распахнулась.

Манский и его слуги вздрогнули. Безмолвие было прервано, когда кто-то метнул факел, попавший прямо в лицо одному из слуг и сразу же обуглившему его.

— Аааа!!

Звук крика прорезал воздух, слуга с трудом пытался потушить пламя руками, в попытке избежать страшных ожогов.

Запах обгоревшей плоти наполнил воздух, когда остальные слуги кинулись с водой и тряпками, пытаясь тушить огонь. Но уже было поздно. Лицо пострадавшего было серьезно повреждено, и он страдал.

Этот инцидент шокировал Манского и его компанию.

— Кто это сделал⁈ — затребовал ответа Манский испуганным голосом.

Но ответа не было. Вместо него слышались лишь шаги, становившиеся громче и ближе. Все замерли, ожидая, кто выйдет из тени.

И вот из темного хода появилась фигура человека. Он был в черном, без капюшона.

Вид у него был обыденным, он выглядел как обычный человек на улице. Черные волосы и темные, как уголь, глаза, сливающиеся с тьмой. По виду ему было лет двадцать девять, стройное телосложение и ничего выдающегося в лице.

Несмотря на внешний вид, Манский чувствовал, что в этом человеке заключена опасность, и от этой мысли у него бежали мурашки.

— Кто ты? — спросил он решительным голосом, доставая меч. Слуги, следуя его примеру, приготовились к действию.

Не обратив внимания на вопрос, незнакомец бросил:

— Либо я старею, либо потерял сноровку. Факел не попал в цель.

Он вздохнул, разочарованный, что ему не удалось обжечь лицо Манского.

Мужчина стремительно вытащил свой меч, показывая острое лезвие, сверкающее в лунном свете.

Манский нахмурил брови. Теперь он выражал свой гнев:

— Эй, ты что, глухой? Как тебя зовут?

Мужчина казался раздраженным, но все равно ответил:

— Джейкоб, — и направился к Манскому и его шестерым слугам с поднятыми мечами.

— Держитесь подальше от нас! — Манский приказал своей семье отойти на безопасное расстояние.

Скоро раздался звук сталкивающегося металла: Манский вступил в бой с Джейкобом, пока его люди пытались окружить чужака.

Несмотря на предыдущие заявления, Джейкоб двигался невероятно быстро и проворно.

— Ha! Сволочь! — Президент крикнул, атакуя Джейкоба в сердце. Тот легко увернулся и смертельно поразил Манского в плечо.

— Чёрт! — Джейкоб щелкнул языком. Порез был не слишком глубоким.

Манский поморщился. Его слуга пытался подойти с фланга, но Джейкоб заметил его движение.

«Лязг»

Атака была легко отражена.

— Ты способен на что-то большее? — Джейкоб насмехался, прежде чем отбить нападение. — Твоя атака слишком предсказуема. Ты лучше бы охранял президента, вместо того чтобы участвовать в боях.

Мужчина выразил свое возмущение, и его лицо было искажено гневом.

Не получив ответа, Джейкоб бросился к ближайшей цели.

Он был как вихрь, легко переходя от одного врага к другому. Его движения были плавными и точными, с легкостью избегая попыток окружения.

Каждый удар его меча был направлен на эффективное устранение врагов.

Тем временем слуги Манского сражались на полную катушку. Но они не могли соперничать с мастерством Джейкоба. Их число уменьшалось с каждой минутой.

Меч Джейкоба рубил плоть и кости, как горячий нож масло, оставляя на земле кровавый след.

Он рассмеялся:

— Вот оно! Вот чего мне не хватало.

Битва продолжалась несколько минут, пока остался только Манский.

— Умри! — Джейкоб закричал и бросился к президенту. Но Манский не сдастся так легко. Он отразил атаку, и Джейкоб, спотыкаясь, отступил.

Мечи вновь столкнулись, и вспыхнули искры при обмене ударами. Оба стремились убить друг друга. Со временем Джейкоб быстро парировал удары. Манский понял, что он попал в ловушку.

Хотя он старался не отставать, его сила быстро иссякла. Одна ошибка привела к тому, что Джейкоб легким движением выбил меч из рук Манского.

Теперь президент был беззащитен, когда Джейкоб приблизился с угрожающей улыбкой. Он был как хищник, охотящийся за своей добычей.

Без колебаний он позволил своему мечу проткнуть шею Манского. Голова президента отделилась от тела. Тело рухнуло на землю с громким стуком, и кровь разбрызгалась повсюду.

Наконец, битва подошла к концу, и Джейкоб остался один, одержав победу.

У его ног лежали мертвые Манский и шестеро его слуг. В их безжизненных телах все еще дергались последние остатки жизни. Воздух наполнился запахом крови и пота.

Джейкоб издал торжествующий смешок. С его меча все еще капала кровь. Прошло так много времени с тех пор, как он в последний раз участвовал в напряженной битве.

Тем не менее, ему оставалось кое-что сделать. Свидетели были поблизости.

Он держал свой меч высоко в воздухе и вонзал его в одного за другим быстрыми и точными ударами. Их мертвые тела последовательно падали на землю.

Вернулась ночная тишина. Джейкоб стоял посреди всего этого, наслаждаясь освежающим ночным бризом. Его черная одежда теперь еще темнее от пятен крови.

Он глубоко вздохнул, испытывая чувство удовлетворения от своего успеха.

Мужчина исчез в открытой двери коридора, оставив после себя разбросанные по земле мертвые тела.

Он вышел из Президентского особняка, избегая любых патрулей или охраны, которые могли бы заметить подозрительную активность.

Прошел через темные улицы города, который был удивительно тих и пуст. Иногда слышались лай собаки или ржание лошади вдали.

Джейкоб, работавший в Фосфорное два года, знал город как свои пять пальцев. Он ловко использовал знание всех уголков и коротких путей, чтобы незаметно пройти к восточным воротам. Шел в тени, избегая патрулей, пока не достиг восточных ворот.

— А вот и они. — Джейкоб достиг места назначения, к восточным воротам.

Страх того, что его могут поймать, наполнял воздух, но адреналин начинал просыпаться в его венах. Эти острые чувства от испытания разогревали его.

Ворота были высокими и каменными. Огромные деревянные двери были укреплены металлическими полосами и засовами, делая их трудными для взлома. С обеих сторон стояли массивные каменные башни с позициями для лучников.

Он оценил обстановку вокруг ворот, заметив нескольких охранников, патрулирующих территорию. Согласно его предварительным исследованиям, Джейкоб знал, что охранники следовали строгому графику.

Их смена происходила четыре раза, всегда оставаясь по крайней мере два стражника. С хорошей экипировкой в виде мечей, щитов и доспехов, они уверенно следовали по улицам. Один впереди, другой позади. Они время от времени останавливались, чтобы проверить окрестности.

Хотя их движение казалось случайным, Джейкоб изучил их поведение внимательно. Он наблюдал за ними месяцами, отмечая маршруты, время пребывания в каждом месте и количество охранников, чтобы распознать схему.

Смотря на звездное небо, Джейкоб осознал, что он пришел слишком рано. Придется подождать рассвета.

Не имело смысла открывать ворота заранее, для армии Тарлия, если она еще не знала об этом. Так что он терпеливо затаился в тени.