ГрибоЖор. Том 1

Глава 1

Ты то, что ты ешь!

Гиппократ

Пятница – это маленький праздник в конце каждой рабочей недели. В свои неполные 30 лет, я, Геннадий Грибоенко, был в этом совершенно уверен. На работу явился я в приподнятом настроении, несмотря на опоздание. На проходной, как всегда, меня встретила хмурая Анфиса, помощница старшего менеджера, но встречи с ней я всегда воспринимал с энтузиазмом, независимо от контекста.

– Вы снова опоздали! Второй раз за неделю! – Анфиса что-то пометила в своем планшете карандашиком, – вы, Геннадий, портите статистику нашего отдела. Как долго это будет продолжаться?!

Пока маленькая Анфиска отчитывала здоровенного меня, я, наклонив голову вниз, рассматривал ее, жестикулирующую, точно в замедленной съёмке, и думал, что она такая хорошенькая, когда злится! Анфиска как раз в моём вкусе. Губы дует, носик морщит и эта манящая ложбинка между небольших аккуратных бугорков, в кружевной оправе черного лифчика, не позволяет мне здраво воспринимать критику! Ростик Анфисы – метр с кепкой в прыжке с табуретки. За её миниатюрность почти никто из сотрудников белокурую и голубоглазую Анфисочку не воспринимал всерьёз. Кроме меня, конечно же.

– Я прошу прощения, Анфиса Павловна! Сегодня добирался на мотоцикле, но погодка утром подкачала. Из-за мороси пришлось ехать медленнее обычного. Да и обстановка на дороге не ахти какая была, – я всегда объясняюсь с Анфисой не нарушая субординации. От того ей особенно нравилось ругать именно меня, – обещаю, что впредь этого не повторится!

– Конечно, не повторится! Иначе!..

Она ещё минуты три расписывала систему наказания, которая и была создана, чтобы отучить сотрудников нарушать распорядок рабочего дня, пока не выдохлась окончательно. И, получив свою утреннюю порцию раскаяния от нерадивого опоздуна, уцокала каблуками в сторону офиса первой.

– Ну, ты даёшь, друже, – рядом, словно из-под земли возник Макс, мой старый коллега и друг, – прекращай уже это терпеть! Поставь ее на место. Эта малявка только с тобой в начальницу играет.

– Да пусть, – пожимаю плечами, проводив Анфису взглядом до поворота.

– Я вот позже тебя пришёл, но со мной она связываться не стала.

– Вот именно! – подхватываю, улыбаясь, – для неё я – особенный. Может, это у нас флирт такой. Ты просто ничего не понимаешь.

– Ага, как же ... Особенный остолоп. Щелкни ее по носу, в конце концов!

– Ну, вот ещё. Не буду я до такого опускаться. И в каком столетии слово «остолоп» бытовало?

– Добрая ты душа, Геннадий, – Макс проигнорировал встречный вопрос, – кстати, как добрался? Без происшествий? Сегодня лютая пробка была на Ярославском шоссе.

Вместе с Максом мы направились в отдел. Оба работаем в кол центре техподдержки крупной строительной компании. Но это не единственное, что нас объединяет. Дружим-то мы со школы.

– На обед моя приготовила отбивные! Велела тебя угостить, – сказал Макс, ныряя в свою секцию. Размещаются у нас сотрудники центра как пчелы, по секциям. Каждый в своей крохотной соте, отдаленной от прочих перегородками. Эдакая иллюзия уединённости, а если посмотреть сверху – шумный копошащийся улей.

– И никаким новичкам в перерыве даже не вздумай помогать! А то тебе ничего не достанется. Эти налетят, как саранча.

– Хорошо! Не буду.

Я сел за свой маленький стол, на дешёвое компьютерное кресло и запустил пыльный ПК, нацепил наушники с микрофоном. Продавил пару кнопок, раздался привычный гудок.

– Здравствуйте! Вы позвонили...

И день завертелся.

Говорят, на работе время тянется с утра, но у меня оно пролетело мгновенно. Лишь звонок, оповещающий сотрудников о наступлении обеденного перерыва, вернул меня в реальность. Растирая спины, протягиваясь, выползали коллеги, один за другим из своих ячеек. Кто в курилку, кто к кулеру, а кто сразу в пункт приема пищи или, как его ещё называют, ППП.

Я знаю, что в ППП уже собралась вся наша компания: Сашка, Антон и Макс. Они шумели, угощаясь отбивными, потягивая кто кофе, кто чай. На краткий период перерыва, из винтиков механизма огромной компании они превращались в ярких, говорливых шутников и заводил.

– Твоя Настя готовит лучше всех! – заявил Антон.

– Знаю! Ручки золотые,– когда хвалят супругу, мужу всегда приятно.

– Как жаль, что она предпочла тебя мне! – наигранно вздохнул Саша.

– А я рад, что она с Максом. У тебя, Санёк, вместо мозга губка! – толкнул в бок друга Антон.

– Иди ты!

– О, Генон! А я уж думал, тебя опять там Анфиска поймала в коридоре! Давай быстрее! А то тебе не достанется, – Макс подвинулся вместе со стулом, освобождая место для ещё одного человека.

– Что, опять Анфиска? – Саша скривил губы.

– Ну, было с утреца, – Макс пожал плечами, – видать неровно дышит.

– Здорово, Геннадий Викторович!– Антон пожал мне, садящемуся за стол, руку, – вопрос на миллион. Завтра закрытие мотосезона. Погоняем сегодня по шоссе? Потом байки у ТЦ на парковке бросим и в "Шакала". Пятница, как-никак.

– Я только за! – отвечаю я. Говорить про Анфису не хотелось. Она ведь моя зазноба, тайная страсть, но это совершенно личное. Поэтому с радостью хватаюсь за другую тему.

Вчетвером мы состоим в мотоклубе "СальваДор" ещё с университетской поры. Занимаемся байками, любим выезды за город. Это своего рода отдушина, способ сбежать от рутины.

– Тогда по лапам! В пять, как заканчиваем, встречаемся на парковке. Сегодня все на своих скакунах.

Остаток дня пролетел незаметно. Расправившись со всеми заявками и ответив на поступившие обращения, я, с чувством глубокого удовлетворения, выключил ПК, стащил наушники и, подхватив рюкзак и смартфон, ринулся прочь из своей каморки. Ещё немного, ещё чуть-чуть и наступят они, долгожданные выходные, при графике 5/2.

Проходя мимо соседнего отдела, краем глаза случайно цепляю знакомый силуэт, без труда определяя миниатюрную Анфису, у стеллажа с папками, да так и замираю! Вытянувшись по струнке, встав на носочки, одним пальцем задранной вверх руки, Анфиса удерживала соскользнувшую с полки папку, на которую навалились прочие. Да ещё так высоко! Видать, полезла, не смогла достать и чуть на себя все не опрокинула вместе со стеллажом. Ситуация щекотливая! Чуть дернется – вся полка слетит, да и прибьёт эту мелочь, а обратно подтолкнуть почти вывалившуюся папку никак – ростика ей не хватает. И нет бы на помощь позвать! Так гордость, поди, не позволяет. Застал бы её в этом нелепом положении Максим, не удержался бы от соблазна как-нибудь подшутить над полторашкой. Сашка бы и вовсе под юбку заглянул! Но я-то не такой.

Одним могучим прыжком преодолеваю расстояние до стеллажа и оказываюсь рядом с кряхтящей Анфисой. Без труда придержав накренившуюся папку, подталкиваю её на место и, придерживая носком ботинка стеллаж, даю помощнице старшего менеджера вожделенную свободу.

– Уффф! – наконец-то, опустив затекшую руку, Анфиса отступила назад, – спас...

Узнав, кто ей помог, девушка округлила глаза. Она ожидала увидеть кого угодно, но только не меня, которого вечно изводила своими придирками.

– Не стоит, Анфиса Павловна! Главное, вы не пострадали! Хорошего вам вечера!

Она покраснела, как маков цвет, чуть приоткрытые губы задрожали.

– П… постой! – Анфиса сама в шоке от того, что остановила меня в дверях, — спасибо, говорю. А раз говорю, значит, есть за что! И вообще, – от прежнего очарования Анфисы не осталось и следа, – я не просила о помощи, конечно, но быть должной не люблю. Поэтому, я угощу вас кофе. Не смотрите так!

Но я, замерший, как истукан, на пороге, все равно смотрел. Мне так удивительно было слышать от Анфисы приглашение на чашечку кофе. Может, это все сон?!

– Конечно, не сегодня! – всполошилась моя зазноба, – но, наверное, завтра. С утра.

– Часиков... в десять?

– Часиков в девять! Возле книжной лавки. Местечко называется "Шалло". И если опоздаешь хоть на минуту, я не стану ждать и просто уйду!

Что же это такое происходит?! Я вывалился в коридор на ватных ногах. По пути к турникету глянул на свое отражение в огромном зеркале на стене. Да, высокий, симпатичный мужчина с русыми волосами, серыми глазами. Не толстяк и не тощий, пусть и не качок, зато черты лица мягкие, приятные. Однако девушки почти никогда не звали меня на свидания. Может из-за моей застенчивости? Обычно предпочитают хлестких и острых, как Саша, например, или решительных и последовательных, как Макс. А тут, такой поворот!

Однако, при всей скромности, отношения в прошлом у меня были, даже несколько раз, пусть и неудачные. И постоянно корнем всех бед оказывались разные жизненные цели. Я хотел семью, был готов работать, сколько потребуется, чтобы её обеспечить, но этого постоянно оказывалось мало моим избранницам. Я не мог идти против себя, но от меня постоянно требовали каких-то перемен, а когда получали, все становилось только хуже, как в пресловутой «Сказке о рыбаке и рыбке».

– Ну, где тебя носит? – Саша уже докуривал сигарету, – неужто опять кто-то на тебя свою работу пытался повесить?

По доброте душевной, я иногда давал слабину и помогал с отчетами нагловатым коллегам. Однако в этот раз все было совершенно не типично.

– Нет. Меня пригласили на свидание.

– Шутишь? – Макс уже сидел на своем мотоцикле, скрестив руки на груди и упираясь в асфальт ногами.

– И кто же? – Антон надел шлем.

– Анфиса Павловна.

Сашка заржал. Антон поднял забрало шлема и так выразительно глянул на меня, а Макс только присвистнул.

– Анфиса-полторашка?

– Анфиса Павловна, я бы вас попросил! – сказал я строго, но улыбнулся во все тридцать два, перебрасывая ногу через сидение своего железного коня.

– У тебя ужасный вкус в женщинах! – Антон хлопнул забралом, потому что больше ему сказать было нечего.

– Это как так вышло? Она же вот только утром тебя облаяла! – Макс поднял изумлённо брови.

– А вот так! Я же говорил, это у нас флирт такой.

– Мы жаждем подробностей! – возопил Сашка.

– Будут вам подробности, как на духу! Только не на парковке, а в баре. Я угощаю сегодня, но сам обойдусь соком. Свидание завтра в девять.

– Утра, что ли?!

– Да.

– Это в духе Анфисы… Павловны…

– Хочу быть огурцом!

– Зеленым и с пупырышками?

Ответ потонул в рёве моторов.

В баре "Шакал" наша компания была завсегдатаями. Мы заняли свой любимый столик в дальнем уголке. После моего короткого откровения о случившемся с Анфиской наедине, под разноцветные шоты, товарищи стали наперебой сначала дразнить меня и подкалывать, потом поздравлять, и, наконец, щедро делиться своим опытом ухаживаний, чтобы я свою полторашку поразил в самое сердце. Как бы не нравилась Анфиска моим лучшим друзьям, они не будут противиться этому союзу. А Макс и вовсе был уверен, что с этими возможными отношениями Анфиса Павловна расправится сама. Так и сказал; «Поматросит, Генка, и бросит. Но лишь бы с минимальным ущербом».

– Цветы возьми, – Сашка пьянел быстро, но вел себя адекватно. За то за его мимикой наблюдать было одно удовольствие. Особенно на трезвую голову.

– Мы просто кофе выпьем утром. Вдруг это будет неуместно?

– Конечно, тундра ты! – усмехнулся на Сашу Антон, – вот если бы они в ресторан шли вечерком, другое дело. А тут получается, пробный заход. Недосвидание.

– Ну, зачем-то же она его позвала…

– Пригласи ее прогуляться. Вдруг она захочет после кофе слиться, – Максим так свою Настю и заполучил, просто давая понять, что расставаться не намерен, – а там уже постарайся еще на разок её куда-нибудь вытянуть.

Забавно наблюдать со стороны, как компания подвыпивших парней учит трезвого ухаживать за девушкой. Но мне нравились эти душевные посиделки. Я люблю своих друзей, свою работу, свою жизнь. Особенно за такие вот сюрпризы. А вдруг мне, наконец, крупно повезло, и Анфиса захочет начать отношения?

– Так, ребят, – я вытащил из кармана банковскую карту, – мне уже пора. Как и обещал, я рассчитаюсь. Антоха, возьми вот! Должно хватить на всё про всё, но и вы, черти, меру знайте. Все, мужики! Пожелайте удачи. Хорошо вам посидеть!

– За Генку!

– За Генона Грибоенко!

– Удачи, друг!

Ещё теплая осенняя ночь блестела лужами и звёздами. Я завел мотор мотоцикла и тронулся в сторону шоссе.

Я уже представлял себе, какой замечательной будет наша с Анфисой жизнь. Что мы повстречаемся примерно полтора года. И в этот период все будет у нас, как в лучших фильмах: уик-энды, поездки, знакомство с родителями и друзьями, совместные праздники, отпуска. Затем сделаю ей предложение. Как-то романтично, ещё придумаю, как, но точно с фейерверками и музыкой. Скромная свадьба в тесном кругу, а на подаренные деньги путешествие к морю!

А дальше как по накатанной: ребенок, а лучше два. Собака, кошка. И тихие семейные вечера, полные счастья. Банально, конечно, но я так устал быть один.

Мой отец умер от рака, когда мне было десять. Нелегко матери было растить сына в одиночку, но она справилась — человек из меня получился неплохой.

Но вот когда заболела бабушка, мама уехала к ней, чтобы заботиться и вести хозяйство. А я остался, и меня угнетает пустая, тихая квартира, слишком просторная для одного.

Вот и поддался я очарованию этой ночи, замечтался, хотя меня всего лишь пригласили на чашечку кофе.

Я люблю ветер, люблю скорость, но сейчас гнал свой байк чуть быстрее положенного, не лихачил, наслаждаясь поездкой. Внутри засело четкое ощущение, что в жизни, наконец-то, настала пора перемен. Хороших перемен, основательных!

И даже рекламный щит строительной компании (в которой, кстати, я и работал), висящий впереди и подсвеченный софитами, жизнерадостно провозглашал: "Добро пожаловать в новую жизнь!" И я беспечно ему верил.

Как вдруг – клянусь, я видел это отчётливо – рекламный щит качнулся. Софиты замигали, частично погасли. Ещё качнулся! Накренился... и прямо на моих глазах стал заваливаться на дорогу.

И что же, черт возьми, делать?! Тормозить! Проскочить?! Обруливать?

Но все происходило слишком быстро! Словно подгадав, подловив, зависший было в воздухе, опасно завалившийся рекламный щит, рухнул прямо на проезжую часть!

За мгновение до столкновения, я зажмурился, сжался, ожидая удара.

Но его не было!

Время будто остановилось. А когда я осмелился открыть глаза, то понял, что рекламный щит, будто пролетел насквозь! И при этом не рассыпался на части.

– Я что, умер?..

Мотоцикл продолжал свой ход, унося меня по шоссе на бешеной скорости. И постепенно вокруг стали сгущаться сумерки. Больше и больше, пока тьма не поглотила все, даже тусклые придорожные фонари. И ощущение дороги тоже пропало. Будто я не еду уже, а лечу.

Глянув вниз, я увидел, как мой мотоцикл распадается серебристыми искрами, тающими в темноте. Пропадает и шлем, и куртка, и прочая одежда тоже. И вот я уже лечу сквозь сосущую черноту неизвестно куда, в чем мать родила.

– Что происходит?!

Впереди даже не брезжит тот самый «Свет», да и чернота вокруг на пресловутый «Туннель» не очень-то похожа. Зато, откуда ни возьмись, справа и слева от меня явились, до одури напугав, какие-то белые тени. Их было семь. Они облепили меня, как пиявки, шепча что-то невнятное.

– Лима́на… Лима́на...

– А?.. – я наклонял голову, стараясь вглядеться в мертвецки-белые лики, но выражения их напоминали полотно Мунка «Крик». Пустые глазницы, раскрытые рты, но при том еще бормочут чего-то!

– Спаситель...

– Новая жизнь...

– Демоны!

– Что?! Я ничего не понимаю! Кто вы такие?! Где я?! Да руки уберите!

Призраки действительно касались меня кончиками ледяных пальцев то тут, то там, передавая в мое тело импульсы, похожие на разряды электрического тока. Сжимаясь и шипя от этих неприятных ощущений, я замечаю, что на мне остался только именной кулон с бирюзовым камушком – подарок матери на тринадцатый день рождения. Но стоило призраку коснуться кулона, как он погрузился в мою грудную клетку, будто она тоже была призрачной, и засветился бледным голубым светом.

– Твой новый мир – Лима́на, – сказал отчётливо один из призраков, уставившись на меня пристально пустыми глазницами, прежде чем все они разом пропали, покидая меня, летящего стремглав в никуда, – добро пожаловать!

Пространство вокруг начало резонировать, трястись. Виски сдавило, сжало, будто голову обхватили стальные клещи. Ослепительная вспышка больно резанула глаза, а дальше я потерял сознание.

В кромешной, уютной темноте, оказалось, так приятно находиться. Это и есть то хвалёное «небытие», которого так боятся люди? А что, очень даже неплохо. Паришь себе в невесомости, никаких тебе будильников, никаких подъемов на работу, когда за окном темно; возвращений с работы, когда за окном, опять же, темно. Темнота вообще очень приятная, особенно если воспринимать её так, будто она появилась из-за штор блэкаут в твоей спальне. Никаких душных и тесных маршруток, шумных и ворчливых коллег. Только тишина и покой.

Запуск///////////////////////////////////////////////////

~Система активирована!~

– Вы должны были явиться гораздо раньше, – приятный женский голос отвлёк меня от благоденствия, – я так ждала Вас!

– Меня? – я покрутил шеей, но вокруг никого, и даже ничего.

– Вас, конечно. Больше здесь никого нет.

– А здесь, это где?

– В Безвременье. Это Ваш сон, моя – явь. Но сейчас не это важно.

– Если не это, то что тогда важно?

– Вы спите, и пора бы Вам пробудиться. В этом мире, особенно в Вашем положении, сон может слишком дорого обойтись!

Щелчок, будто пальцами, и меня резко дёрнуло вниз.

***

Первое, что я услышал – это пение птиц, затем шелест листвы. Под собой ощутил мягкость, как будто мха.

Почему мох? Откуда такие ассоциации?

А! Был у меня дома в туалете такой коврик, зелененький, весьма приятный и умиротворяющий. Но не дома ведь я валяюсь! Да и коврик таким большим не был.

Ощутил я и веяние ветерка, будто, в самом деле, где-то посреди тенистого лесочка отдыхаю. А когда открыл глаза, то картинка в сознании полностью совпала с реальностью!

– Огооо…

Я лежу, в самом деле, на мягком мху, высоко вверху шумят кроны деревьев, сквозь листву пробивается солнце и кажется изумрудным. Звуки усиливаются! Там стучит дятел, а там кукует кукушка. Где-то неподалеку журчит вода!

– Что за дивное место? Похоже на Рай…

– Буба!

Вдруг обзор мне заслонил темный силуэт.

– Аамм…

– Буба! Буба!

К силуэту прибавился еще один. Он говорил то же самое, но другим голосом и с другой интонацией. Они напирали, мне стало тесно и нечем дышать, я отполз в сторону, сел рывком. Прищурившись, разглядел… грибы!

– Что за хрень?!

Действительно! Это были два гриба на ножках. Один тонкий и длинный, другой низенький и пухлый. От того и тембры их голосов отличались. Но оба были с бежевыми шляпками в коричневые пятнышки. У них тоненькие ручки, похожие на рукавички кисти, маленькие глазки и ротики. Больше ничего! Ни носов, ни ушей… Да и зачем они грибам?

– Буба! Буба! – дёрнув ручкой, сказал один деловито.

– Буба! – подтвердил другой.

Я подскочил на ноги. Едва не потеряв равновесие, завалился на бок. Ощущение у меня какое-то странное. Будто и я тоже…

– Быть не может!

Только со второй попытки мне удалось подняться и устоять на ногах. Осмотревшись вокруг, я понял, что нахожусь на лесной полянке. Самой настоящей, с пеньками, травой, муравейником и высоченными, просто огромными деревьями. А вокруг, тут и там, ходят, суетятся и бубают на своем местном диалекте десятки таких вот маленьких миленьких грибочков.

Меня затрясло! Я посмотрел на свои руки – такие же тоненькие, беленькие. Из пальцев только один – большой. Тельце мягкое, склизкое, обтекаемое, а на груди какая-то твердая круглая штука! Ощупал свою голову – это шляпка гриба с настоящими пластинками! Не устояв на своих маленьких, кривеньких ножках, я плюхнулся на пятую точку, осознавая, что, в самом деле, я один из них. Что я – гриб!

– Аааааааааа!!! – завалившись на спину, я в истерике забил ножками и ручками. Двое грибочков, что стояли рядом, бросились ко мне, успокаивая.

– Буба!

– Буба! Буба!

Кажется, это единственное слово, которое они способны произнести. Но, судя по интонациям, оно имеет разные оттенки и значения. И именно сейчас грибочки стараются успокоить мен, хотят, чтобы я попросту закрыл свой рот. Но поздно!

Над полянкой промелькнула тень. Все грибочки замерли, насторожились на мгновение, и тут же бросились врассыпную. Пронзительное, паническое «Буба! Буба!» раздавалось там и тут. Я моментально умолк, оторопело хлопая глазами. Мои новые знакомцы, не сговариваясь, подхватили меня под руки и поволокли к ближайшим зарослям папоротника. И пока меня волокли, я видел, как в небе кружит и пикирует какая-то сине-серая птица. Она большая, по сравнению с грибочками, что стараются спрятаться, найти себе укрытие, в панике сталкиваются, падают, дрыгая ножками и, конечно, угождают в когтистые лапы птицы.

Видеть, как птица поглощает бедняжек, было просто невыносимо! Я зажмурился. В какой ужасный мир я попал! Почему я стал именно грибом?! Но ответов, разумеется, не было.

Мои спасители сидели рядом, затаившись, и ждали, когда враг всего их грибного племени насытится и улетит.

И вскоре так и вышло. Утащив еще пару нерасторопных малышей, издав пронзительный крик, птица взмыла высоко вверх и пропала. Стало тихо.

– Буба? – спросил тонкий грибок у толстого.

– Буба, – ответил тот. И, больше не обращая внимания на меня, оба вышли из укрытия.

Так же стали выходить и все прочие грибочки. Как ни в чём ни бывало, они стали ходить туда-сюда снова по каким-то своим делам. Уже через миг жизнь закипела так, словно только что ничего не случилось! Теперь же мне стало казаться, что именно так выглядит Ад.

– Эй! – я окликнул грибочков, – стойте, погодите!

– Буба? – они обернулись разом. Значит, разумную речь понимают, хотя сами говорят примитивно. Но, какой смысл у них что-то спрашивать? Они ведь все равно ничего не смогут рассказать.

Я замер в растерянности, а грибочки лишь переглянулись, пожали плечами, и пошли дальше. Их тут, в самом деле, так много!

Преодолев себя, я вышел на полянку, рассеянно сел на камень, рассматривая своих соплеменников.

– Это какие-то странные монстро-грибы. Кажется, видел их в каком-то аниме или в какой-то компьютерной игре.

Они все отличаются. Судя по голосам, есть мужские и женские особи.

– Там они точно были самые безобидные и низкоуровневые создания. Лута с них никакого. Разве что, приготовить и съесть.

А если судить по поведению, интонациям и мимике, они и по характерам разные, но вот, очевидно, что все какие-то глупенькие. Все, что они делают, просто снуют туда-сюда и забавно бубают.

– Но я-то говорю… или это мне кажется, а на деле я издаю такие же нелепые звуки, как и они?

Никак этого не узнать и не проверить. Еще какое-то время я посидел на камушке, смиряясь со своей данностью и обобщая то, что знал. А потом встал и пошел в ту сторону, откуда доносился звук журчащей воды.

– Значит, так. Я попаданец. Я как-то попал в этот странный мир. Лима́на. Кажется, те тени так его назвали… да еще и в тельце гриба! Маленького, тщедушного и беззащитного монстра. Не удивлюсь, если нижайшего уровня. По сути, пищи для прочих зверей! Нет! Это так не должно работать! Раз я должен быть здесь героем, почему я не стал всемогущим?

Неуклюже проскакав по камушкам, я приблизился к воде.

– Или, хотя бы, человеком.

Глянув на свое отражение, я тяжко вздохнул. Единственное, что отличало меня от общей массы грибочков, снующих по полянке – круглый бирюзовый камушек на груди. Видимо, это тот самый кулон – подарок мамы. Помнится, тени что-то с ним нашаманили, а может и тут прокололись.

– Ну, точно, гриб! Тут какая-то ошибка, не иначе!

Я уныло отвернулся от своего отражения, не в силах видеть эти глазки-бусинки и огромную шляпку.

– Может, есть смысл подождать? Может те тени – боги они, или кто там – поймут, что ошиблись, и что меня нужно еще раз перекинуть, чтоб уж наверняка в нужное тело попал? Тогда и демоны, и спасения и все, чего пожелаете, будет!

Путем нехитрых и очень наивных умозаключений, я решил, что мне нужно скорее склеить ласты. Тогда тени перетасуют мою судьбу, и все станет по канону.

Бодренький и точно уверенный, что мне необходимо убиться, я вернулся на исходную полянку. Все было, как и до того, как я ушел. Отовсюду доносилось это «буба-буба!». Совершенно непонятное и таинственное. Но уже начинающее раздражать.

Я решил ждать нападения какого-нибудь врага. Сразу отмел вариант топиться и все прочее в этом духе. Пусть уж случится что-то эдакое, что-то яркое.

Но время шло, ничего не происходило. Наблюдая за течением жизни на полянке, я понял, что мои соплеменники проводят свой день совершенно бестолково. Они ничего не добывают, не производят, не торгуют и не общаются толком. Бессмысленные существа, праздные. Быть может, и хорошо, что они для кого-то служат пищей.

Заскучав, я решил пройтись по округе. Ну, когда еще такая возможность выпадет? Все такое огромное, загадочное и манящее. Как в какой-то игре от первого лица. Перебирая маленькими ножками по мху, задрав голову высоко вверх, вертя ею по сторонам, насколько позволяла массивная шляпка с пластинами, я побрел в лес. Кусты, ягоды, паутина, норки животных, насекомые… капкан!

Я даже опешил. Огромный капкан был расставлен под деревом, наверное, на зайца. Я особо не разбирался в этом, но был рад узнать, что в этом мире люди, все-таки, есть.

От изучения заржавленного капкана меня отвлекли крики, доносившиеся с полянки. Ну вот, дождался!

– На нас напали! – припомнив реплику одного персонажа, со всех ног восторженный я понёсся в сторону полянки, пока все мои соплеменники кидались оттуда прочь, спасаясь от косматой серой крысы.

Я и подумать не мог, что это животное на самом деле такое яростное! Она в два прыжка настигала жертву, хватала передними лапками и разгрызала, тут же кидаясь за следующим. Кажется, не столько ела, сколько развлекалась убийствами и ражем охоты. Несчастные грибочки в её когтистых лапках рассыпались в труху. Оказывается, у них нет ни внутренних органов, ни кровеносной системы. И хорошо, иначе меня бы стошнило от картины крысиной охоты. Но, даже вообразив её в самых скромных красках, я все равно начал терять уверенность.

«Всего-то дело́в, Геннадий! Выскочи, да кинься в лапы косматой твари, зажмурься, а там уже все знакомо: тьма, полет, призраки, свет…» – уговариваю я себя. Но нет! Я застыл, как вкопанный. Опешил, не могу и шагу ступить, и, будто почуяв сковавший меня страх, именно на меня грызун пошел в атаку в этот раз.

А что я? Резко развернувшись, со всей прыти, понёсся сквозь заросли папоротника прочь, истошно голося.

И только сейчас я понял, что – нет! Не хочу я умирать! Смерть – это слишком страшно, а мой инстинкт самосохранения слишком силен. Я хочу жить, я должен бороться за жизнь, пусть и такую ничтожную и жалкую! Но пока жизнь есть, все возможно. И это осознание будто крылья мне придало.

Я бежал прямиком к дереву, прекрасно понимая, что мне не ускользнуть от проворной крысы. И с ней не сразиться, ведь я слишком слабый, зато есть достижение ума человеческого, которое мне посчастливилось обнаружить. В этом ключ к его спасению. Только б успеть, только б не подвели коротенькие кривые ножки!

И вот уже капкан в поле моего зрения. В отчаянном прыжке я приземлился на тарелочку капкана, и от моего веса, конечно, механизм не сработал. Зато когда разъяренная погоней крыса, со всей своей дури, сиганула в центр устройства, пружина щелкнула, и смертоносные дуги отхватили крысиную башку.

Едва я успел отскочить в сторону, как меня обдало брызгами теплой крови. Обезглавленная туша крысы еще дергала лапками, а я не мог поверить в свою победу.

Никто из грибочков не приближался к месту происшествия. Они вообще старались не покидать полянку, на которой обитали, поэтому недолго озирались по сторонам и снова, как ни в чём ни бывало, сновали туда-сюда, бормоча себе под нос. Они не видели, куда делась крыса, их ничего больше не беспокоило. А вот мне стоило огромного труда не взорваться.

Я умылся возле ручья, стараясь привести мысли в порядок, и все проанализировать. Да, мне удалось избежать смертельной опасности, но, что дальше?

– Очевидно, я не хочу умирать. Ни в этом мире, ни в каком бы то ни было другом. Остается просто жить в этом. Ни о каких демонах не думать, не высовываться… это вообще все похоже на не смешную шутку.

День близился к своему завершению. Солнце садилось, и пусть его не было видно из-за крон деревьев, ощущалось, что смеркается. Я сел под листиком и наблюдал за своими соплеменниками. Я понял, что у них нет никаких домиков или убежищ. Маленькие грибочки просто подгибают ножки и втыкаются в землю, закрываясь своими шляпками. Это так они спят! Со стороны – обычные грибы.

– Никакой защиты, никакого удобства… и питаются они, очевидно, от земли. В прямом смысле.

При мысли о питании, мой желудок заурчал. Желудок?! Я ощупал свой живот и постарался напрячь память. Мне казалось, что у моего собрата, жертвы косматой крысы, внутри было… а ничего не было! Он просто внутри как гриб. Ни крови, ни внутренностей.

– Да как это устроено, вообще?! Очевидно, что они питаются через мицелий, но я-то так не хочу! Мне нужна еда.

Я решил поработать, пока не стемнело окончательно. Натаскал сухих веточек. Раздобыл трут, раздербанив сухую травинку, как дед учил. Поискать пришлось, конечно, но и камень, подходящий для высечения искорки подвернулся.

– Основным критерием выбора подходящего камня является высокое содержание кремнезема в породе, чтобы она была твёрже стали, – бормотал я под нос урок деда. С десятилетнего возраста меня воспитывал отец матери, любитель походов и бардовской песни.

Не без труда, но я высек искру, от которой трут начал тлеть и постепенно разгорелся. Недаром прошли выезды на природу!

Живой огонек осветил часть полянки, но грибочки уже спали, да так крепко, что никто ничего не заметил.

– Напади же на них кто ночью… Ай, даже говорить не хочу! – с раздражением фыркнул я. Пока угольки нагорали, я устраивал себе под листиком, где просидел добрую половину дня, постель. А вот после – самое неприятно, но такое необходимое.

– И так, сегодня на ужин у меня шашлык из крысы!

Но это только звучит оптимистично. Нужно еще превозмочь отвращение и приблизиться к обезглавленной тушке. Я вооружился осколком камушка, которым тер пирит, высекая искры, в процессе немного его заточив.

Конечно, было противно, но, хочешь жить – умей вертеться. Я приблизился к тушке и там, где когда-то была башка крысы, вдоль волокон отпилил несколько лоскутков мясца. Мне вполне хватит. А дальше все просто! Нанизал их на палочки, и получил два шампура. Не густо, но лучше, чем ничего.

– Эх, щас бы сольки, минералочки, лучка! Замариновать на пару часиков и… не думать, что я собираюсь съесть крысу.

А дальше я открыл еще одну неприятную истину – у меня нет зубов! Крысиный шашлык пришлось рассасывать, а потом глотать. Досадно, конечно, но худо-бедно голод я утолил и отправился на боковую в постельку, которую соорудил из листьев. Голову устроил на камне, чтобы не помялась шляпка. Оказывается, это очень неприятно, когда она мнётся.

~Навык «Пожиратель» активирован!~

– Ммм? – уже задремавшему мне послышался женский голос. Я приоткрыл один глаз на миг, но вдруг резко навалившаяся усталость заставила снова смежить веки и вскоре мирно засопеть.

~Приступаю к загрузке аватара в слот 1!~