Хозяин вернулся

Глава 24

30 мая 2024.

После ухода журналиста, Николай растер пальцами виски. Интервью его вымотало. Теперь то он понимал, почему это считалось очень тяжелой работой, и почему Владимир Васильевич недолюбливал пресс-конференции.

Князь взял бутылку коньяка и задумчиво крутил в руках. Больше всего хотелось налить полный фужер и выпить залпом, как в молодости по-гусарски. Чтоб разом прочистить мозги, сбросить все лишнее, отключить вчерашнее и уже случившееся. Нет. Нельзя. Бутылка вернулась в бар. Коньячные рюмки таки остались на столике, адъютант потом приберет.

— Алло. Ваше величество, — на том конце линии ответили сразу.

— Слушаю, Николай.

— Переговорили. Он ушел.

— Довольный ушел?

— Очень. Расстались друзьями.

— Хорошо. Перешли мне запись. И давай сам подходи минут через сорок пять. У меня зарезервировано свободное время.

— Разбор полетов? — вопрос явно лишний.

— Да. Надо понять, что у тебя получилось.

До соседнего здания максимум четверть часа вместе с лифтами. Немного времени для отдыха есть.

Николая хватило на пять минут безделья. Затем он вернулся к рабочему столу и запросил материалы по беспорядкам в Китае. Пусть, зоной работы князя считается Европа, но падение восточного колосса слишком серьезное дело, чтоб не обращать на него внимания. Земля давно очень маленькая планета. Все связано. Все переплелось в беспросветный гордиев узел сплошных проблем.

Разбор аналитики мог занять немало времени, Николай пробежался по основным пунктам и тезисам. Что ж, ситуация не так чтоб фатальная, но приятного в этом мало. Хуже всего то, что Империи придется вмешаться в процесс распада соседней страны. Не из гуманизма, ясное дело, а из банального инстинкта самосохранения. Слишком быстрое падение богатейшей страны мира опасный процесс, обломками пирамиды заденет многих.

Впрочем, доклады разведки в меру оптимистичны. Правительство Китая держит ситуацию под контролем. Волна беспорядков, народных бунтов прокатилась по многим мегаполисам побережья, но полиция не допустила массовых погромов, демонстранты изолируются, рассеиваются, при возможности опасные скопления разгоняются с помощью спецтехники. Да, восточные деспотии всегда отличались циничным отношением к своим подданным. Человеческая жизнь в Азии имеет свою цену, причем весьма незначительную.

Император Владимир был не один. Присутствовали министр Кривошеев и генерал-полковник Гернет. Коротко поздоровавшись с присутствовавшими Николай занял свободный стул.

— Господа, не будем терять время. Николай Аристархович провел сложную встречу с известным нам лицом Республиканской партии США, — император повернулся к экрану персоналки. — Мне тоже очень интересно увидеть, как нас подадут широкой публике нашего основного конкурента.

Император вывел изображение на большой настенный экран. Николай и Гернет пересели, чтоб лучше видеть. Сам Владимир Васильевич выкатил кресло из-за стола. Черновая запись без обработки с самый первых минут встречи. Николаю немного странно было видеть себя со стороны, отмечать свои жесты, мимику, реакции на вопросы Карлсона.

За время показа никто не проронил ни слова. Только начальник Третьего Отделения отодвинулся в сторону и надел очки. Несмотря на все достижения современной медицины, он так и не сподобился сделать операцию на глазах.

— В целом неплохо, — изрек Владимир, когда показ завершился. — Николай Аристархович, ваша первая ошибка. Разговор на английском.

— Спорный вопрос, — отреагировал Кривошеев. — именно в таком формате дружеской беседы переводчик отвлекает внимание. Он мешает контакту.

— Я долго думал, перед встречей. Так-как это в первую очередь подача нашей позиции на американскую аудиторию, решил провести разговор без переводчика. Мне нужен был дружеский контакт, прямое общение один на один, как подметил Виктор Геннадьевич.

Возникла пауза. Император и Петр Гернет переглянулись. Николай понял, что именно такая реакция и ожидалась. Спокойное разъяснение позиции. Тем более сам формат встречи, ключевые моменты князь заранее проговорил с царем и специалистами из Третьего Отделения.

— В целом все очень хорошо. Правильно сделано, — император поднялся на ноги и заложил руки за спину. — Получилось не интервью, а разговор с крайне неглупым весьма осведомленным чиновником. Человеком причастным, но не первым лицом. Хорошая подача. Доброжелательная сильная позиция уверенного в себе человека.

— Может быть стоило больше внимания уделить нашей внутренней политике? — Кривошеев повернул голову и потер пальцами.

— Нет. Я специально не стал шокировать публику. Виктор Геннадьевич, мы имеем дело с людьми совсем другой культуры. Близкий нам менталитет, наш христианский базис, европейская основа, но мы с ними серьезно разошлись полвека назад. Может быть вы обратили внимание, у наших оппонентов вообще нет значимых правых партий?

— Николай Аристархович, а как же немецкая «Альтернатива»? Французский «Национальный фронт»?

— На фоне нашего весьма либерального «Русского Союза Михаила Архангела» все они смотрятся красными социал-демократами, по сути, содержанию программ, целям, они умеренные левые. Почти у всех европейцев и у янки крайний правый фланг в политике занимают явные центристы. Вместо нейтрального центра убежденные социалисты и левые марксисты. На левом фланге полный зоопарк, все цвета радуги и вся симптоматика психиатрии.

Я считаю не стоит пока слишком сильно акцентировать внимание на нашем принципе примата обязанностей и служения над правами. Для оппонентов это уже повод для суда Линча. Мы имеем дело с жесткими левыми марксистскими диктатурами под видом демократий, контролем за мыслепреступлениями подвластного населения, промывание мозгов с самого детства. У них выросло два травмированных поколения.

— Один раз сказал и хватит, — поддержал князя начальник императорский спецслужбы. — Разумно. Хороший анализ. Не будем спешить. Пусть сначала втянутся. Умных и порядочных мы привлечем постепенно.

— Все верно, — император остановился напротив окна и повернулся к соратникам. — Все верно, но это уже не имеет значения. Сегодня Николай Аристархович объявил войну.

— Разве? — бровь Кривошеина поползла на лоб.

В отличие от министра, сам Николай все понял сразу. Судя выражению лица генерал-полковника Гернета, он тоже.

— Мы сегодня в лице Николая Аристарховича объявили войну глобалистам и всемирному Коминтерну. После выхода интервью на канале нашего американского друга вы сами все увидите.

— Может стоило смягчить формулировки? Протянуть до выборов в Штатах и смены правительства в Германии и Франции?

— Нет. Смысла не было. Мы слишком разные. Само наше вторжение в этот бедлам, наше существование ставит крест на амбициях и надеждах глобалистов. Сегодня мы успели выстрелить первыми. Вот и все. Живем, трудимся, служим стране и нации — этим победим, господа.

— Ваше величество, что делаем с Карлсоном?

— А что вы предлагаете? — недоуменным тоном осведомился император.

— Нам стоит выложить это интервью на официальных страничках Совета Министров и МИДа. С дублированным переводом и текстовой расшифровкой, само собой разумеется.

— Выложите ровно через пять минут после показа на канале Карлсона, он же ведет колонку на площадке «Ты труба», или «Тебе труба»? — пошутил Гернет. — Давайте не будем отнимать у человека право приоритета.

Последние дни весны. Николай ничего не забыл. Он ничего не хотел оставлять недосказанным. Когда ты министр и вхож в ближний круг, многие тайны и секреты становятся доступны. На расписание дежурства взводов и отделений элитного полка в императорской резиденции тоже спокойно дадут посмотреть, если тебе очень нужно.

Вечером после работы от Корпусного участка по широкому шоссе на мощной машине даже в час пик до стоянки перед Александровским дворцом от силы четверть часа. Благо Николай успел проскочить перед основным потоком горожан, возвращающихся из города по домам в пригородных посадах.

На часах без десяти шесть. Пропуск на правительственный парковку великое дело. Прямо из машины хорошо видно крыльцо бокового пристроя дворца. Охрана конечно срисовала Николая, его взяли под наблюдение, но это нормально. Император ночует в городских апартаментах. Режим несения службы обычный.

По данным разведки, девицы женского полка живут в казармах на Малой улице. Задерживаться на объекте сверх необходимого у них непринято. Внутри дворец конечно красив, но все это великолепие на первый месяц службы. Затем приедается, это как эклеры без меры на каждый день.

Дождался! На крыльцо выходят две дамы в черной форме. Николай не жаловался на зрение, это и не важно, Лену он бы узнал в полной темноте или густом тумане. Та самая фигура, походка, каре светлых волос.

Молодой человек взял с заднего сиденья букет белых роз и вышел из машины. Сердце колотилось, от волнения пересохло в горле. Давно такого не было. Не мальчик, а все вновь как в первый раз, как влюбленный в одноклассницу гимназист.

Николай легко перепрыгнул забор парковки и убрал руку с букетом за спину. Лена спустилась с крыльца и остановилась, что-то тихо сказала подруге. Три десятка шагов. Пробежать их, пролететь, но что-то останавливало. Молодой человек поправил галстук и решительным шагом направился к прелестнице.

— Елена Владимировна, прошу вас простить мою невнимательность, — короткий поклон. — Извольте принять это маленький знак примирения.

— Ну, вы даете, Николай Аристархович! — девушка покачала головой. — Надеюсь, не перепутала отчество?

— Я из африканцев. У нас сохранились патриархальные понятия чести и уважения к даме.

— Спасибо! — Лена полной грудью вдохнула аромат цветов. — Восхитительно! Вы действительно немного сумасшедший.

— Есть такое. Обычный человек не может влюбиться в такую необычную барышню как вы.

— Это в какую же? — дама вздернула носик и машинально поправила челку.

В этот момент произошло несколько событий. Из-за угла здания вышли юная барышня, тот самый милый возраст, когда угловатая нескладная девочка превращается в юную и чертовски симпатичную юницу, с ней за ручку шла веснушчатая девочка в школьной форме. Обе девочки Николаю знакомы шапочно как дальние родственницы, но не узнать он их не мог — княжны Инга и Ольга. Отступив на два шага дочерей императора сопровождала девушка в черной форме особого женского полка.

Случайно повернув голову Николай увидел лавирующий между крон деревьев беспилотник. Любой другой на его месте не обратил бы внимание. Центр России, кругом своры натасканных волкодавов императорского конвоя и из спецслужб. Столичный округ ПВО и ПРО. У выросшего в колониях провинциала сработало чувство опасности.

— Воздух! — Николай шагнул навстречу опасности, прикрывая собой Лену и ее подругу. Чтоб выхватить пистолет и открыть огонь по аппарату хватило считанных секунд. Дистанция больше ста метров. Далековато, но молодой министр и не надеялся попасть.

При первых звуках выстрелов, обе княжны дисциплинированно плюхнулись на газон. Сопровождавшая их охранник быстро сориентировалась и с колена частыми выстрелами стреляла по беспилотнику.

Охрана резиденции сработала как надо. Воздушную цель накрыли лучами глушилок. Самолетик словно запнулся, клюнул носом, затем врезался в ветку дерева и упал.

— Он свой! — громкий с отзвуком металла голос Лены Головиной.

Николай поднял руки и убрал палец со спуска. На него нацелились штурмовые винтовки казаков. Еще пятеро бойцов выстроились над княжнами, прикрывая девочек. По парку бежали люди в пятнистом. Взвыла сирена.

— Кто вы такой? — к Николаю шагнул хорунжий в форме Семиреченского войска.

— Князь Романов Николай, советник государя с недавних пор, — так же осторожно, демонстративно поставил пистолет на предохранитель и убрал в плечевую кобуру.

— Как вы поняли, что это атака террористов, черт побери?

— Знаете, хорунжий, терпеть не могу посещать похороны, особенно свои собственные. Я правильно понимаю, на территории резиденции беспилотные аппараты запрещены?

К превеликому сожалению, происшествие поставило крест на планах на это прекрасный теплый вечер последнего дня весны. Следующие два часа всех причастных и свидетелей допрашивали специалисты Третьего отделения Канцелярии. Николаю удалось перекинуться с Леной парой фраз и еще раз извиниться за свое безобразное поведение. Затем их разлучили.

— Кстати, вам Николай Аристархович, огромное спасибо от девочек и от меня лично, — этой фразой генерал-полковник Гернет завершил протокольную часть разговора.

Начальник Третьего отделения примчался одним из первых и сам взял на себя расследование.

— Надеюсь, обойдемся без подписок? — ехидно осведомился Николай.

— Бог с вами! Пустые формальности. Разумеется, журналистов пока дальним лесом, в интерсете ничего не писать.

— Я и не пишу. У меня даже страничка в «Теремке» пустая.

— Вот и хорошо, — Петр Михайлович закурил сигарету.

— Кто хоть?

— Разбираемся. Впрочем, Николай Аристархович, машину с операторами перехватили на Московском шоссе. Через спутник взяли под контроль все авто в городе, выезды перекрыли усиленными патрулями дорожной полиции.

— Удачно. Могу поздравить. Задержание без эксцессов?

— Чисто взяли. Два человека в машине. На заднем сиденье пульт управления. Даже выкинуть не успели.

— Не так-то просто от этой штуки избавиться. Люди у нас не бедные, но выброшенный в окно машины портатиб неизбежно привлечет внимание.

— Не без этого, — улыбнулся в ответ на шутку Гернет. — Кстати, у вас провалилось свидание. Примите мои соболезнования.

— Свидание у меня вышло очень даже впечатляющее, — не отказал себе в горькой шутке молодой человек. — Петр Михайлович, можно в следующий раз предупреждение рассылать, а то как-то неловко получилось?

— Увы. Сам бы рад, но несведущ. У нас такого уже лет двадцать не было. Мир изменился.

Все же удача в этот вечер улыбнулась Николаю. На пути к выходу случайно встретил ту самую девушку, что видел с Леной.

— Господин министр, вы удивительно наглый человек, — прозвучало в ответ на просьбу. — Разумеется, я передам. Разумеется, результат не зависит от нас с вами. Давайте вашу записку, что уж там. Такая романтика, как во времена Пушкина.

— Буду премного обязан, — Николай протянул даме визитку. — Достаточно текстовки с именем, чтоб я знал куда позвонить или написать.

— И всего-то? Неужели ваших возможностей не хватает? — вопрос с подвохом. Вроде бы легкое кокетство, но под ним чувствуется второй слой.

— Могу, но не хочу. Большое вам спасибо за участие, госпожа ефрейтор, — намеренно официальное обращение.

— Передам конечно. Лена напишет. Она ждет вашего звонка.