Хозяин вернулся

Глава 27

29 июня 2024

Новости новостями, работа работой, а жизнь продолжается. Выходные тоже не каждый день, ими пользоваться надо. С этими мыслями Сергей выгружался из вагона электрички на вокзал Светлогорска. Вокзал — громко сказано. Платформа, будем честны.

— Идем сразу на пляж, или пошатаемся по городку? — Витя Рэд пригладил волосы и поправил рюкзак.

— Скажешь тоже, пляж, — издевательским тоном протянул Сергей. — Узкая полоска. И море холодное.

— Так мы же не купаться. Пиво здесь возьмем? — Витя кивнул в направлении спрятавшегося за вокзалом магазинчика.

На лице Сергея отобразилась мина презрения. Все же не для того ехали в соседний городок, чтоб глушить консервированное пойло из баллона. Все же оба работают, могут себе позволить посидеть в баре с верандой, как белые люди.

— Так куда идем?

— Давай по Ленина до Янтарь-холла. Идем не спеша, дышим воздухом, глядим на девушек и туристов.

— Девушки все в Кениг уехали, туристов нет. Мертвый год.

— Так даже лучше. С этими чертовыми москвичами и питерцами цены московские, — Сергей тряхнул головой. — Нет, не московские, как в Сочи. Это еще круче.

Молодой человек конечно утрировал, но в целом был не далеко от истины. Известный курортный городок. Люди здесь живут с туризма. Побережье Балтики всегда привлекало отдыхающих, после того как Турция и Египет сильно подорожали, а Европа вдруг стала не слишком доступна, народ в массе своей хлынул «поддержать отечественного производителя». Ну вы понимаете.

Погода радовала. Начало лета. Солнечно. С моря тянет свежестью. Друзья все же зашли в заведение и взяли по кружке светлого. Благодать! Вот он настоящий субботний отдых. И девушки! Сергей загляделся на стройные загорелые ножки в коротких шортах и чуть было не впечатался в столб. Даже не расстроился. Атмосфера курорта захватила его целиком.

— Ты видишь по какой улице идем? — прищурился Витя Рэд.

— Ленина. А что?

— Сейчас будет перекресток с Октябрьской. Мы прошли Карла Маркса. Дальше будет Гагарина. Ты чувствуешь куда мы попали? Ты полной грудью вдыхаешь воздух свободы?

Сергей не нашелся как ответить. С одной стороны, Витя прав, но звучит его правота как-то издевательски. Опять не сразу до Сергея дошло, с туристами в городе все хорошо. Вон, на дорожку к морю свернула группа приезжих. Характерный контингент. Разговаривают на русском, но ведут себя как иностранцы. Чуждость бросается в глаза. Словами не описать, но местные чувствуют.

Вдоль улицы машины с незнакомыми номерами. Сергей остановился за стильным новым темно-синим хетчбеком, пригляделся к фирменным эмблемам — «Ланита». На багажнике символ «Руссо-Балта». И до сюда они добрались.

— Может еще по пиву?

— Я пас, — в отличие от Витьки Сергей не находил особого удовольствия в этом деле.

Так, для настроения можно, но чтоб не переусердствовать.

— Тогда и я не буду. Куда идем?

— Давай сворачиваем.

— В старую часть?

— Угу.

Сергею всегда импонировали эти тихие закоулки. Сохранившиеся с времен Рейха пряничные домики, лужайки, узкие улочки. Тот самый настоящий, переживший не один катаклизм Раушен. Именно то, что выгодно отличало этот курорт от новоделов и советской застройки. Это все настоящее, крепкое, укоренившееся. Как в свое время проговорился Витек: Пережило кайзера, пережило нацистов, пережило советскую власть, этих тоже переживет.

— Слушай, ты же с коммерсами работаешь? Серега, что у вас говорят о новых законах и налогах?

— Разное говорят. Тебе как, без мата, или как есть?

— А ты попробуй, — лицо Витьки расплылось в глупой улыбке.

— Все налоговые изменения с сентября. Социальные поборы переходят на новую схему с начала следующего года, — Сергей мог рассказать все подробно и обстоятельно. Так получилось, что новости в компании обсуждались при нем, да еще ему же приходилось скачивать обновления и настраивать программы. Наталья Сергеевна человек хороший, но любит запрячь всех непричастных и кто больше понравился.

— Единая ставка подоходного налога в пятнадцать процентов, — продолжил Витек. — Это я знаю. Что там с пенсионными и страховыми отчислениями?

— Налог с оборота по новой схеме. НДС вообще отменяют. Не сразу, конечно. Со следующего года режут в два раза, затем обещают совсем убрать. Как мне говорили, приводят наши налоги в соответствие с имперскими законами.

— Прогнули?

— Сами. Все сами, — саркастически усмехнулся Сергей. — В целом больше платит податное быдло, зато облегчение бизнесу. Если раньше все социальные поборы за нас платил работодатель, то теперь в пенсионный фонд двадцать процентов ты платишь сам. В медицинскую кассу те же самые двадцать.

— От заработка?

— Нет, общая доля отчислений. Остальное за тебя доплачивает хозяин. Но общий процент уже ниже. Схема расчета хитрая, мы прикидывали, на круг выходит не больше шестнадцати процентов от официальной зарплаты без командировочных.

— Это от?

— Это платит работодатель от твоей зарплаты, а еще пятую часть общей суммы платишь ты сам.

— Как ваши отнеслись?

— По-разному.

В ответ на пристальный взгляд программист пояснил.

Если директор, ознакомившись с расчетами бухгалтеров прилюдно размашисто перекрестился, то реакция его зама была куда более специфичной. Дорогой Марк Захарович прежде всего обратил внимание, что у соседей инородцы платят подоходный двадцать процентов, но зато освобождены от военной службы, мобилизации в случае чего, освобождены от государственной службы, не могут заседать в суде присяжных. Компенсируется это некоторыми льготами, меньшими пенсионными взносами и нулевым социальным страхованием.

— Он у вас еврей?

— Особый. После того как все посчитал и пересчитал, галопом рванул в церковь на исповедь, затем всех доставал рассказами, что и сам в детстве крещен, и папа у него крещеный, и мама католичка.

— Все понятно с вашим замом. После аннексии на каждом крестном ходе будет в первом ряду.

— Не без этого. А почему ты заговорил об аннексии?

— Сам видишь, все к этому идет.

По тону Вити чувствовалось, что будущее он видит в розовом свете. Сергей наоборот помрачнел. Молча закурил и сделал пару глубоких затяжек.

Друзья свернули на узкую улочку. Гуляли без цели, интуитивно выбирая маршрут, сами не знали куда шли. Им нравилась сама атмосфера старой части города, эти старые любовно отреставрированные домики, облагороженные участки с газонами и садовыми скульптурами, густая зелень, деревья вдоль улиц и на участках. Город-парк, одним словом. Волшебное место вне пространства и времени.

— Господа, простите пожалуйста, — молвила встречная женщина.

— Всегда пожалуйста, — Сергей опешил от обращения. Дама средних лет, в легком открытом платье, с сумочкой. Сама весьма и весьма симпатична, с великолепной фигурой, на лице легкая извиняющаяся улыбка.

— Кажется, я заблудилась. Оставила штурмана в машине, признаться не думала, что за год Раушен так изменится.

— Бывает. Ничего страшного. Городок маленький, но старый.

— Я понимаю, здесь все как будто и не менялось никогда, — дама огляделась по сторонам. — Господа, вы не подскажете, как найти улицу Лены?

— Чью улицу?

— Улицу Лены, — повторила иностранка. — Центральная улица, как понимаю.

— Улица Ленина! — Витя хлопнул себя по лбу. — Так. Идете прямо до перекрестка, поворачиваете налево. Дальше, прямо, будет улица Гагарина, сворачиваете направо и до конца.

— Князя Гагарина? Не думала, что здесь помнят этот род. Интересно, какого именно Гагарина увековечили?

— Космонавта Гагарина, — отреагировал Сергей. Сам он малость пребывал в шоке.

— Благодарю! Хорошего дня!

— И вам доброго.

Витек минуту смотрел вслед удаляющейся иностранке, на его лице отражалась сложная гамма чувств. Видно было, мужчина не прочь продолжить знакомство, но что-то его остановило.

— Знаешь, они действительно из другого мира. Серега, ты заметил, она не лукавила. Абсолютная искренность.

— Она была в Светлогорске.

— В Раушене.

— Да, для них то была Германия. Потому и в этом году приехала. Знакомый привычный курорт.

— Интересно, что для нее Германия того мира?

— Тоже самое, что наша Германия для нас, только без содомитов, — отшутился Сергей. Сам он вспомнил статью в Георгиевке и хронику подписания капитуляции в Гаване. — Они не брали Берлин.

— Тоже хорошо, значит, у них не было фашистов.

Ответа не прозвучало. У Сергея на этот счет свое мнение, но озвучивать он его не спешил. Витя человек хороший, но взгляды у него специфические. Он не поймет. Может даже обрадуется, чего хорошего.

Прогулка на свежем воздухе возбуждает аппетит. Друзья сами не заметили, как ноги принесли их в недурственный ресторанчик недалеко от Янтарь-холла. Впрочем, любой кто бывал в Светлогорске знает — здесь все недалеко.

— Надо запомнить точку, гриль отменный, — Витя подцепил кусочек мяса и обмакнул в соус.

— Цены не очень-то.

— Так мы же работаем. Детей нет. Можем себе позволить.

— Мы с тобой вечные пролетарии, — вздохнул Сергей, поднимая кружку пива.

Пенное в ресторанчике подавали весьма и весьма недурственное. Не чета конечно тому настоящему немецкому и чешскому, что продавалось во времена оные, но тоже неплохо. Судя по строчке в меню, продукт местной пивоварни.

— Не парься, зато мы ночью хорошо спим. Впрочем, у тебя когда отпуск?

— Может в августе отпустят, — Сергей запустил пятерню в шевелюру. Вопрос интереснейший.

На фирме вдруг привалило работы. Последние недели все пахали как проклятые, директор с замом и главными специалистами так вообще допоздна задерживался. Увы, системному администратору тоже приходилось напрягаться. Именно Сергея вдруг посчитали самым большим специалистом по имперскому интерсету и поисковым системам. А вопросы у Дмитрия Павловича возникали специфичные причем в любое время суток.

— Август хороший месяц. Куда собираешься ехать?

— А куда пустят? — вопрос проформы ради. Будучи человеком осторожным Сергей никуда на южные курорты и не думал даже ехать. Время не то, никто не знает, что завтра будет. Вдруг еще что на голову свалится, или ядерная война разразится. Да и дорого, если по чесноку. Жаба душит честно заработанные доллары и евро тратить на Турцию или Болгарию.

— Я через две недели беру отпуск. Посвящу время внутреннему туризму.

— Это в Черняховск? — с сарказмом в голосе полюбопытствовал товарищ. — Или на неделю в Янтарный?

— Зачем? Это все видел. Чистенько и бедненько. Я планирую по большой России прокатиться. Заказываю гостиницу в Петербурге. Затем Москва. Дальше по настроению, в Киев, Симферополь, а может сразу в Константинополь или Новониколаевск. Если в голову что ударит, прямым рейсом в Семиречье, посмотрю старый русский город Верный.

— Это где? — Сергей пытался привязать названия городов к карте в голове. Получалось не все и не так. — Новониколаевск где?

— Сибирь. Говорят, большой красивый город на берегу Оби.

— До Катаклизма он как назывался?

— Да так и назывался с момента основания. В советское время был Новосибирском.

— Так бы и сказал.

Глоток пива поспособствовал улучшению настроения. Если Витя может себе позволить, ничего его не держит, его дело. Скатается сам потом расскажет, как под властью царя простой народ живет. Хотелось верить, все не так хорошо, как на роликах в интерсете.

Впереди почти целый день. Об обратной дороге друзья не думали, если не успеешь на поезд, до Кенига ходят автобусы. Атмосфера балтийского курорта захватила и поглотила. Друзья уже с нескрываемым интересом поглядывали на симпатичных туристочек. Пусть по части пикапа Сергей успеха не имел, ну а вдруг? Все возможно, все может быть. Тем более солнце, чистое голубое небо и ветер с моря прямо-таки располагают к случайным знакомствам.

Увы, проклятая реальность вмешивается в самый неподходящий момент. По дороге к спуску к солнечным часам и Морскому бульвару Сергей вдруг резко остановился, словно налетел на стену. Глаза человека расширились, кончик носа побелел, скуля свело.

— Ты чего?

— Смотри.

На площадке собралась компания мужчин. Многие в камуфляже, тяжелых ботинках. С виду их можно было принять за туристов, но нет. Один из парней держал в руках древко с ядовитым как брюшко осы имперским штандартом. На митинг не похоже, явно сбор партийной ячейки.

— Эти? — не понял Витька. — Нормальные ребята.

— Ты на флаг смотри. Это же… — Сергей замялся, не находя нужного слова. — Это же националисты.

— Имеют право. У нас свободная страна. Тем более, они русские националисты, а не какие-то там еще.

— Власовцы, — коротко бросил и отвернулся.

Плечи сами собой опустились. Нет, настроение эта компания не испортила, просто, неприятно как-то.

— Витя, они же наши враги.

— Нет, — прозвучало уверенным тоном. — Наоборот. Вон посмотри, чего добилась Империя, богатая сильная страна. Ты знаешь, что у них в парламенте ведущая партия, это черносотенцы? А с другими правыми имеют уверенное большинство. И так у настоящих русских давно. Все для России, все для русских, потому и победили во всех войнах, подмяли под себя то, о чем мы и мечтать не могли. И все без дружбанародности, без раскармливания туземцев за счет русских.

— Настоящие? — Сергей отреагировал на словечко. — А мы не настоящие?

— Ты сам как думаешь?

— Ты же был за красных, — последняя попытка вернуть друга на путь истинный.

— Я всегда был за русских. Тогда думал, что красные наши, сейчас вижу, это не так. Серега, что с тобой⁈ Ну ее нафиг эту политику! Пошли на набережную! Там точно должны быть девушки и пиво!

Друзья спустились к морю. Витя разулся и закатал джинсы. Набегающая волна окатила его босые ноги. Лицо мужчины расплылось в радостной солнечной улыбке. Словно в детство вернулся.

— Серега, ты же с коммерсами работаешь. Чем вы сейчас живете?

— Будущим, — Иванин запустил пятерню в шевелюру. — Будем делать тоже самое что и раньше, только в обратную сторону.

— Это как?

— Мы завозили санкционные товары по «серым» схемам. А сейчас директор договаривается с промышленниками из Империи. Будем помогать продвигать русских империалистов на внешних рынках. У нас связи есть, навыки работы. Оказывается, за это готовы платить.

— По «серым» схемам?

— Сам до конца не понимаю. Вроде бы все официально, но связываться с европейскими правилами капиталисты не хотят. Им надо чтоб быстро и минимум формальностей.

— Ну, мы дети СССР это умеем. Нам только подавай, все что угодно обойдем, все достанем и разрулим.

— Если бы. Кстати, ты слышал, Компартию хотят запретить?

— Это в связи с тем самым покушением? — Витя скептически скривился. — Только говорят. В «Ведомостях» писали, что в Империи все коммунисты и социал-демократы дружно открестились от боевого крыла Коминтерна. Наши пеньки тоже осудили теракт.

— В Империи слишком легкомысленно относятся к таким угрозам. У нас в анклаве куда жестче отреагировали.

— Серега, ну какая это реакция? С возмущением осудили и прислали соболезнования? Ничего не запретили, никого не посадили и не привлекли.

— В Империи тоже ничего не запретили. Это меня и пугает, если честно. У нас всегда все делают неожиданно, когда не ждешь.