Хозяин вернулся

Глава 28

2 августа 2024.

Все как всегда началось с Польши. Место заколдованное. Именно эта страна вдруг получила мало того, что протяженную границу с Российской Империей, так еще болезненный территориальный спор с этим ужасом из тьмы веков. Конечно сам по себе вопрос Холмщины яйца выеденного не стоил, но это, по мнению Петербурга.

В Варшаве на вещи смотрели совсем иначе. Тем более Польша в прошлом веке слишком много получила за счет России, да еще в последние годы у страны появились реальные амбиции на роль одного из центров Евросоюза и всей Европы. Решение Совбеза ЕС, подготовку к введению превентивных защитных санкций против России поляки расценили как императив, а не рекомендацию. Конечно, требовался повод. Начинать войну первыми давно не-комильфо.

Увы, как говорил Юзеф Пилсудский: «Главная беда Польши — поляки». Этот фактор все портил со времен династии Пястов.

Корвет «Кашуб» патрулировал нейтральные воды вдоль двенадцатимильной зоны в Гданьском заливе. Море спокойное, погода ясная. Рыбацкие суда в пределах видимости с корвета подозрений не вызывают. Каких-либо попыток нарушения границы не наблюдается. Последнее дело нормальное, так должно быть, однако у капитана второго ранга Тадеуша Грыневецкого имелось свое особое мнение.

Перед выходом в море командир корвета получил прямые и четкие указания от весьма высокопоставленного и облеченного властью господина. Разумеется, никаких письменных приказов. Идиотов нет. Все сказано в дружеской беседе весьма серьезным тоном так, чтоб избежать двойных толкований и недопонимания.

Старый сухогруз «Афанасий Шляхтович» в тридцать тысяч тонн дедвейта топал курсом на Киль из Виндавы с заходом в Калининград. Рейс через Атлантику на Эспаньолу и Кубу. В трюмах немолодого, но крепкого детища Ревельской верфи: удобрения, сельскохозяйственная техника, контейнеры с электроникой и бытовым ширпотребом. Рейс предполагался обычным по отработанному маршруту. Увы, в последнее время изменились некоторые правила, но капитану было плевать на все с высоты мостика.

За груз, таможню и документы отвечает суперкарго, агенты в портах уже все согласовали, обеспечили и нашли обратный груз. А уж проложить маршрут из порта в порт в 21-м веке, выдержать график не такая уж и сложная задача. Заход в Калининград по старинке именуемый Кенигсбергом обычное дело, ходили и не один раз. Сбросить в порту несколько сотен тонн грузов, принять новые контейнеры, и все — можно отдавать швартовы.

Сухогруз благополучно прошел мимо старой крепости Пиллау, разминулся с сейнером в канале. В море за пятнадцать миль от берега «Афанасий Шляхтович» повернул налево, держась вдоль прибрежной зоны воскресшей Польши. Погода великолепная, ветер слабый, волнение два балла. Даже повидавшие мир, немало пережившие старые морские волки наслаждались спокойствием и благолепием летней Балтики.

— Что там такое несет? — капитан судна Герман Капитонович уже собирался передать управление старпому и спуститься в каюту, но его внимание привлекло оповещение о приближении корабля на рискованном курсе.

— Вон какой-то залетный по правому борту, — рулевой махнул рукой в направлении встречного.

На гражданском флоте давно все автоматизировано, команды сокращены до физического минимума. Фактически рулевой требовался в рубке только во время маневрирования в узостях и сложных условиях. Однако, его присутствие, несение вахты было обязательно по правилам безопасности.

Встречный между тем шел опасным курсом, явно вынуждая сухогруз отвернуть. Возможно, спят или отключили электронику. А может, все вместе. Мало ли каких раздолбаев носит волна.

— Что делать будем?

— Ничего. Нам платят за соблюдение графика, а не маневры. Сергей Петрович, будь другом, свяжись с лядящим предупреди об опасности.

Встречный все-же изменил курс и прошел вдоль правого борта «Афанасия». Военный корабль, что-то вроде сторожевика. Над кормой незнакомый флаг какого-то новообразования. Герман Капитонович только скривился при виде этого вояки.

— Поляк. Скажите на милость, с какого перепою у поляков появились побережье и флот? — искренне изумился старпом. — Ведь не морская же нация.

— Из той же вонючей дыры откуда на нас целых две Кореи свалилось. Вы же слышали, государя какие-то идиоты уговорили выдать льготный кредит северокорейским хунзузам. Кенигсбергской Федерации ладно, свои все же. А эти то зачем нам?

Политинформацию прервало мигание ратьера прожектора с польского корабля. Затем над морем прогремел усиленный динамиком голос пограничника.

— Судно «Афанасий Шляхтович», вы находитесь в территориальных водах Польской Республики. Повторяю! Вы нарушаете морскую границу Польской республики. Требую изменить курс влево на четыре румба.

— Что он хочет? — английским капитан владел почти как русским и родным финским, но подчинятся первому требованию каких-то там наглецов не собирался.

— Мы в нейтральных водах, пусть катится к своей бабушке по немецкому рельсу, — старпом бросил взгляд на большой экран электронного штурманского стола.

Карты обновлены, спутниковая навигация работает. Ошибки просто не может быть. Пусть поляк сам разбирается со своими координатами и штурманскими прокладками.

На военном корабле явно считали иначе. После энергичных препирательств в эфире и по громкой связи, корвет лег на параллельный курс с явным намерением отжать сухогруз к польскому побережью.

— Требую лечь в дрейф и принять досмотровую партию!

— А не пойти ли тебе в дупу? — капитан упрямо набычился.

Ситуация напрягала. Поляк явно что-то затевал нехорошее.

Старпом же вышел на крыло мостика с биноклем. Корвет всего в кабельтове от борта, упрямо нагло отжимает судно с курса. Разница в габаритах двух судов показательна. Словно знаменитые Моська и слон, однако Моська настроена решительно, она вооружена и на борту банально больше людей.

«Кашуб» увеличил скорость и прошел перед носом сухогруза. Обстановка накалилась до предела. На радиоволнах поляки открытым текстом требуют лечь в дрейф, то же самое дублируют через динамики.

— Сколько нам часов до Пиллау? — хороший вопрос.

Вместо ответа старпом пожал плечами. Затем он вернулся в рубку, решительно сорвал предохранитель на пульте рядом с навигационным экраном и вдавил кнопку.

— Извините что без распоряжения, Герман Капитонович.

— Все правильно сделали. Пусть пограничная стража с недоумками разбирается, — с этими словами капитан вытащил из коробки сигару, а следом специальные спички для раскуривания.

После сработки оповещателя, электроника выдала в эфир на всех волнах, по всем каналам связи тревожное оповещение. «SOS. Нападение пиратов!!! SOS.». Далее следовали координаты и снова оповещение на русским и английском. Аварийная система SOS монтировалась далеко не на всех судах, более того, нужда в ней возникала крайне редко, но на «Афанасии Шляхтовиче» она стояла. Владелец предполагал задействовать сухогруз на линиях Индокитая, где среди островов японской Зоны Процветания нет, да случались эксцессы. Дикий регион, специфические древние нравы, освященные веками интересные традиции.

Первыми отреагировали на «Кашубе», корвет еще раз перерезал курс купца, мощная рация военного корабля попыталась забить эфир помехами. Тщетно. Командир корабля в очередной раз потребовал по громкой связи: «Лечь в дрейф. Остановить передачу. Принять досмотрела партию». Последнее еще больше убедило капитана «Афанасия» в том, что дело весьма паршивое и лучше бы прибавить обороты винта.

Между тем сигнал тревоги достиг антенн тех, кому и предназначался. Болтавшийся близ Балтийского канала российский патрульный катер сменил курс. Командовавший крохотным, но скоростным суденышком лейтенант Сергей Павлов пребывал в мрачном расположении духа. Настроение командира незаметно передалось команде.

Недавние события кого угодно вгонят в депрессию. Молодой человек искренне любил море и флот, совсем недавно получил под командование пусть крошечный с пулеметным вооружением, но настоящий корабль. Однако, лейтенант Павлов искренне подозревал, что история флота Российской Федерации подходит к концу.

Хуже того, только позавчера Сергей плотно общался в ресторане с союзниками со сторожевика «Ландыш». Надо ли говорить, в целом дружеская атмосфера разговора русских моряков, портилась тем, что как само собой разумеющееся выдавали офицеры флота Империи. Осталось нехорошее впечатление.

Зависть конечно, банальная зависть к хозяевам морей, каждый из которых в перспективе может стать если не командиром авианосца, то подняться на мостик атомного крейсера или большого эсминца точно. Для лейтенанта Павлова же перспективы крайне мутные. Можно и до седых волос ходить на патрульном катере. Ничего нового флот явно не получит.

Крохотный «Раптор» легко выжимает больше сорока узлов. Сигнал в эфире мощный. Как уже говорилось, лейтенант Павлов пребывал в мрачном состоянии духа. На экране радара жирная отметка коммерсанта, рядом судно поменьше. Патрульный катер попытался связался по радио с потерпевшим. На волне сплошные помехи, явная работа систем РЭБ. Ответный сигнал не пробивается.

Появление еще одного участника мероприятия на «Кашубе» по началу даже не заметили. Патруль приняли за какой-то частный глиссер, либо вообще за поддержку своей таможенной службы. Впрочем, когда катер прошел между сухогрузом и сторожевиком, на него пришлось обратить внимание. Назревал явный скандал.

Командир «Кашуба» мог сколько угодно считать себя в своем праве, но присутствие военного корабля третьей страны накладывает определенные ограничения. Но и уходить не солоно хлебавши, поляки не собирались. Капитан второго ранга Тадеуш Грыневецкий даже задумывался как бы половчее повернуть руль, чтоб «случайно» придавить нахального русского «мелкого хищника».

От тяжкого выбора поляков освободил появившийся из-за горизонта еще один корабль под Андреевским флагом. Сторожевик «Ландыш» корабль отнюдь не самый современный и сильный. Патруль ближней морской зоны отплавал два десятка лет. За эти годы он считанные разы ходил дальше Норвегии. Чего-то особенного от него никто и никогда не ожидал. И вообще корабли этой серии строились только потому что на Балтике должен быть флот. При этом противников здесь у русских не было уже больше ста лет.

Сигнал тревоги «111» по кодовой таблице на сторожевике поймали, когда корабль неторопливо вращал винты экономичным ходом курсом на Мекленбургскую бухту.

— Что за бред? — на мостике не стеснялись в выражениях.

— Исполняем по уставу. Отрабатываем, — нахмурился командир корабля.

Топливо на «Ландыше» не жалели, как и положено корабль полным ходом направился к источнику сигнала. На русском флоте привыкли серьезно относиться к угрозе пиратства. На других флотах цивилизованного мира реакция на сигнал тревоги аналогичная.

Картина на радиодальномерах весьма красноречивая. Жирная отметка «купца». Рядом крутится нечто маневренное малого водоизмещения. К точке инцидента на полной скорости идет катер. Все просто и понятно для любого здравомыслящего офицера. И пусть вокруг мирная Балтика, а не острова южных морей, значения не имеет.

Командир «Ландыша» действовал точно по Наставлению. Передача по радио с требованием всем лечь в дрейф. Затем приказ всем обозначить свою принадлежность, подготовить судовые документы. На польском корвете не сразу сообразили с кем имеют дело. Капитан второго ранга Тадеуш Грыневецкий распорядился передать открытым кодом: «Вы идете опасным курсом. Нарушаете морские границы Польской республики».

Увы, с системами навигации на «Ландыше» полный порядок.

— Повторяю, всем лечь в дрейф. Неопознанному военному кораблю обозначить себя. Вы подозреваетесь в пиратстве, — четкий приказ на русском и английском.

— Мы проводим расследование нарушения границы. Требую не вмешиваться в действия военного корабля флота Польши. О вашем курсе будет известно в штабе НАТО, готовится официальная нота.

Корвет «Кашуб» шел между сухогрузом и русским сторожевиком. Об «Афанасии Шляхетском» на время все забыли. Однако на купце воспользовались тем что поляки отключили глушилки РЭБ. Расшифровка передачи на «Ландыше» не заняла много времени.

— Требую немедля лечь в дрейф и отключить боевые радары, — в этот момент на сторожевике немного превысили свои полномочия.

Может быть командир и офицеры корабля не воспринимали всерьез корабль странного политического новообразования, давно уже не имевшего морских границ, может быть наоборот восприняли все слишком близко к сердцу. Служебное расследование после инцидента такими виртуальными вещами, как настроение и впечатление, не занималось.

Поворот на встречный курс в рубке «Ландыша» восприняли как угрозу. Тем более наглый пират явно не собирался подтверждать свою принадлежность и сбавлять ход. Старый русский сторожевик не нес серьезного ракетного вооружения, только комплексы ближней ПВО соединения, но зато на носу и в корме стояли мощные четырехдюймовые автоматические орудия.

Тусклые вспышки, легкий дымок над палубой русского корабля. Затем прямо по курсу «Кашуба» вздыбилась, взметнулась столбами взбаламученная взрывами вода.

— Что они делают⁈

— Это война, пан, — командир навигационно-штурманской части прищурился, глядя на побледневшего Грыневецкого.

— Лево руль!

Корвет накренился при резкой смене курса. Никто и не видел, как из-под форштевня выскользнул маленький катер.

— Нас таранят, — сквозь зубы процедил лейтенант Павлов. — Занести время и координаты в судовой журнал.

— Это не случайность, — тихо прозвучало в рубке катера.

«Раптор» отскочил в сторону, успел разминуться с бронированной смертью. С катера же первыми заметили, что «Кашуб» идет четко наперерез курса сухогруза. До столкновения считанные минуты.

— Открыть огонь, — негромким уверенным голосом. — За моим приказом.

Люди и без того в полной готовности. Маленький экипаж маленького корабля жил и ходил в море как один живой организм, слившийся со своим кораблем. Повторять команду не требовалось. Очередь из установленного над рубкой пулеметного модуля «Управа-Корд» резанула по надстройкам и рубке поляка. Катер закручивал вираж уходя от ответного огня, но этого уже не требовалось.

Следующий предупредительный залп с «Ландыша» лег в опасной близости от корпуса «Кашуба». По бортам стеганули уже не пули, а осколки снарядов. Командир боевой части отреагировал быстрее командира, баковая артиллерийская установка повернулась на правый борт, однако, из-за резких маневров корабля, цель ушла в мертвую зону за надстройкой.

— Похоже, мы попали на войну, — коротко описал царящее вокруг безобразие Герман Капитонович.

Капитан «Афанасия» порядком струхнул. Нормальная реакция на разгорающийся в считанных кабельтовых от тебя морской бой.

— Руль на борт и полный ход, — распорядился старпом.

— Курс на Пиллау! — почесав подбородок, капитан добавил: — Похоже рейс отменяется.

На «Рапторе» поняли, что катеру в этой драке делать нечего. Разбираются большие парни с пушками и ракетами. Кораблик пристроился у высокого как Китайская стена борта «Афанасия». Впрочем, лейтенант Павлов сообразил, что он здесь главный и запросил сухогруз о происшествии.

— Похоже, это не пират, — наконец-то поняли на «Ландыше».

— Без разницы. Мы в своем праве, — ухмыльнулся командир. — Опечатать электронный журнал. Готовьте пакет на базу через космос.

Попавший как кур в ощип «Кашуб» полным ходом уходил в направлении берега. На корвете объявили пожарную и водяную тревогу. По результатам происшествия корабль получил пробоины ниже ватерлинии. В лазарете двое раненных. Мелкие повреждения не в счет. Начавшийся так хорошо день, закончился очень даже плохо. Нет, еще не закончился. Все может стать еще хуже. Капитан второго ранга Грыневецкий понял это когда в ответ на его рапорт прилетел приказ немедля идти на базу.

Оба русских корабля повернули на Балтийск. Сопроводив сухогруз и маленького брата под Андреевским флагом до канала, «Ландыш» дал прощальный салют и лег на обратный курс. Стычка стычкой, а задачи никто не отменял. На закрытом канале связи в шифровке из Либавы действия командира и экипажа расценили как правильные.

Дипломатический скандал, это еще слабо сказано. Разразился идеальный шторм. Шарахнуло сильнее атомной бомбы.