Хроники Короны. Восстание.

Глава 2. Часть 2. Город преступников и ржавая труба в придачу.

В главе ведутся технические работы. Не рискуйте оказаться под обвалами :)

Выбравшись из-за ширмы и покинув запретный прилавок, Томас медленно, стараясь не оставаться в тени тряпок, повисших над головой, и не вызвать чужие непривлекательные взгляды, бесшумно прокрался к одному из поворотов. Он неуверенно выглянул в сторону, куда направились толстый и тонкий, и, к счастью, не заметил подозрительных особ.

Пусто, преследователи словно испарились. Конечно, Гринбейл мог случайно заснуть на секунду-час, но разве заговорщики так быстро сдаются? Естественно, нет, об этом писалось в энциклопедии под названием “Психологический разбор заговорщиков. Часть вторая. Что скрывают преступные туши?”. Ой, извините, перепутал. Вторая часть называлась “Что скрывают преступные уши?”. Хотя, тоже не совсем верно. Ну и да ладно! Томас её всё равно никогда не встречал и не читал.

Теперь мальчику следовало добраться до дома без очередных передряг и рассказать бабушке Аделии о случившемся в концертном пабе “У Шона”. Юный путешественник уже представлял себе скандал, который устроит женщина в отставке. “Ты ведь мог остаться там! — запричитает она. — Что, если бы тебя засунули в тряпичный мешок из-под картофеля?” А затем дружная семейка отправится в единственный в Онфосте участок с ленами и всех спасëт от Неизвестного, Крыса и Менгеля с дружками. Тогда каждый начнёт уважать Томаса, им с верной бабушкой выплатят пособие за спасение Короны, окружающие больше не станут насмехаться над настырным ребёнком!

На Широкую улицу Гринбейл решил не соваться. Не стоило мешаться, а наоборот появилась необходимость скрыться от горожан. Но где же расположилось именно то место, через которое несносный мальчишка тринадцати кругов способен украдкой перебраться безнаказанным?

Опустив меховой капюшон да пониже, Томас покинул полумрачную Саранди и оказался на Площади Свободы. День клонился к тому времени, когда уважаемые пузатые господа и мадмуазели завершают обеденные трапезы из трёх-трëхста жареных коростелей, однако также это время, когда те самые госпазели отправляются на просмотр пьесок, спектаклей и различных мюзиклов, после которых наконец стартует вечерняя нажираловка.

Томас уверенно ступил на каменную, разбитую или треснутую местами плитку, но наскоро кинулся за фонарный столб. Нет-нет, даже не столб – фонарную колонну, предназначенную специально для пряток. У перехода шатался, словно пьяный, Менгель. Шварц-изменник издавал жесткие и крайне короткие приказы. Он молился, чтобы его поняли трое высоких и мускулистых мужчины с чëрными бородами. Подобных невежливостей мальчик не видал давненько, ведь уважающий себя и законы джентльмен обязан сбривать любые виды щетин, а уж если семья молодожёнов решила завести усы, то следовало оплачивать волосяной налог раз в период.

— Ты, Нуф, охраняй вход на Шлопс, — громыхал Рондалонич. — Ах, да, и не смей нападать на серых псов дамочки в красной шали, — тебя точно засекут!

— Так точно, сэ-эр! — ответил, как хрюкнул, Нуф. Он вынул из кармана крохотную шляпку и надел на голову, затем удалился.

— Ты, Ниф, возьмёшь на себя дверь высокого домишки. Того, где обосновался носатый старик с его кампанией воришек. Кто знает, вдруг уродец оттуда. И гляди! Не дай себя облапошить!

— Так точно, сэ-эр! — хрякнул Ниф, удалившись в сторону часовой башни Маленького Льва.

— Ну и… Наф. Ты останешься здесь и станешь наблюдать, как бы шмандский шпион не протиснулся мимо. Приказ ясен? — Менгель вопросительно окинул Нафа взглядом.

— Так точно, сэ-эр, — захрапел тот.

Новый шварц удовлетворённо кивнул, после чего свернул на Широкую улицу, вероятно, наблюдать за школой. Томас на миг подумал, что Менгель в настоящем сговоре с Миссис Одри Крунсберг, однако отбросил глупые мыслишки: будто станет ветхая старуха заключать союз с заговорщиками! Это же смешно! Или станет?

Наф с уходом командира Рондалонича действительно захрапел, да так, что прохожие шугались от рëва незнакомого монстра. Неожиданно подул ветер, струи которого покачнули заговорщика, уснувшего стоя. Видимо, у Нафа выдалась бурная ночка. Благодаря этому факту мужчина рухнул на землю, со стуком треснулся о камень, но не очнулся. Сообщник Менгеля лишь свернулся в калачик и замолк, так как его рот был занят тем, что облизывал асфальтную крошку.

И так Мистер Везунчик Гринбейл перепрыгнул через верзилу и рванул на рынок, начав прорываться сквозь неуклюжие дела или тела покупателей и продавцов. Последние всеми силами горланили слоганы и мечтали заставить подростка что-либо прикупить.

— Шетти от Петти! — кричала рыжеволосая девочка в подходящих для неё зазнайских окулярах. А ещё неприятная персона походила на какую-нибудь ведьму из ребяческой серии о ведьмах, состоящую из “пяти с лишним частей”.

— Не интересует! — отрезал Томас.

— Но это же шетти от Петти! Все их хотят! — донёсся разочарованный ответ позади.

— Заходи, заходи! И одёжку пригляди! — зазывала окружающих незнакомая Тому старушенция в шёлковом платке с цветочками и чëрных окулярах. — Джентльмен! Джентльмен в школьной одежде! — загромыхала она. — Возьмите хлопковый пиджачок!

Гринбейл яростно шикнул на продавщицу и прикрыл лицо ладонью, чтобы его не узнали. На ходу мальчик развернул пальто на внутреннюю сторону и теперь Томаса никто не должен припомнить!

Пригибаясь, шпион из Онфоста практически покинул рынок, как столкнулся с человеком настолько мокрым, что малец едва не занегодовал.

— Эй ты! — грубо обратилась знакомая дама, что недавно наслаждалась концертом Мсье Хая, а затем получила бутылкой по башке. — Не встречала тут мальчишку в чëрном пальто с кудрявыми волосами? Это мой дражайший племянничек, потеряла его в толпе!

Заговорщица продолжала испепелять Гринбейла кривой от корьи рожей и попутно вытирала кровь, стекающую из раны над левой бровью. Мальчик про себя усмехнулся: его не приметили, и он вдарил злодейке как надо.

— Простите, дорогуша! — прокряхтел Том старческим голоском. — Я в последний круг подслеповата, никого не различаю!

— А тогда почему у вас на спине школьный рюкзак? А-а-а?

Юный путешественник по городу разволновался не на шутку, а потом, когда скосил правое глазное яблоко налево, восторжествовал.

— Ох, голубушка, с чего ты взяла, что он школьный? Насколько знаю, вещичка подобная пользуется спросом в народе!

Противная любительница восстаний помотала шеей и, найдя тройку прохожих, определённо являющихся членами клуба носителей портфелей, закрыла гештальт.

— И правда. Но вот последний вопрос: почему ты скрываешь лицо под капюшоном? Может, тебя кто-кто разыскивает?!

— Да что ты, внученька. В прошлом периоде подхватила депрегорусть, а она такая мерзкая и распространяется легко!

— Что? — взвизгнула особь. — Только не болезни! У меня планы на захват городов! — она ошалело захлопнула рот, проболтавшись.

— Ты что-то сказала, милейшая? — моментально поинтересовалась бабушка Томара.

— Иди прочь! — облегченно вздохнула злодейка. — Не попадайся мне больше, старая драндрудрилка!

И карга Гринбейл попятилась дальше. Не обращая внимания на звуки вокруг и продолжая прикрывая лицо воротником шиворот-навыворотного пальто, Гринбейл прокрался ко входу на Терриякки, но с обречённым вздохом остановился.

Толстый-басовитый и тонкий-писклявый перекрыли единственный способ попасть к третьему дому. Неудачник собирался пробраться через них с рабочем образе бабуленции, если бы похожую на Томаса женщину в отставке только что не отшвырнули прочь с воплем “не мешай, бегбенуширда”.

Гринбейл укрылся за стену от закадычных друзей и принялся слушать.

— Как думаешь, Менгель выдаст нам премию за то, что мы выбрали самый ответственный пост? — загоготал первый в предвкушении.

— А как ты хотел! — отозвался второй. — Ведь именно мы придумали пойти к его дому! Только через нас он попадёт туда и, возможно, спасётся! Но мы не из…

С крыши ближайшего здания скатилась черепица и рухнула неподалёку от заговорщиков.

— Поймали его! — обрадовался первый.

— Нет! Что ты! — возразил второй. Мимо нас он ещё не проходил, а значит, там что-то иное!

— Как хорошо, что ты со мной! — в какой-то раз повторил писляк. — Уже вечером мы получим повышение! — и двое ухватились локтями и стали плясать, горланя:

Отличный план!

Отменный ход!

Уверен, Менгель нас похвалит!

Великий Влас! Благодарим!

За озаренье и везенье!

Томас схватился за случайный булыжник, отколовшийся от строения и с силой швырнул его в сторону Площади Свободы, после чего изобразил испуганный мальчишеский крик, напоминающий свой.

— Слышишь? — рявкнул второй. — Это точно он! Крик, напоминающий крик того любопытного! Давай поймаем его и принесём Господину Рондалоничу!

— Конечно! Чего мы ждём?

И толстый, и тонкий ломанулись вперёд, чуть не зашибив сухую вдову Гринбейл.

— С дороги! — перепугал её басистый.

Путь на улицу Терриякки открылся. Незаменимые хранители прохода не подумали, что их способен перехитрить молоденький шпион.

Торопясь, бабка из третьего дома с Терриякки, сгорбив спину и ухватившись за неё, как сумасшедшая, скакала по лестнице, скользкой от растаявшего снега. Минуя Тихую Площадь, Томас заглянул в смотрительную будку шварца. Как и ожидалось: в кабине пустовало, ни бедного Скобеля Тарасовича, ни Его Злодейшества Менгеля Рондалонича, приползшего на Широкую улицу в поисках кудрявого подростка.

Достигнув дома №3, всë также расположенного на Терриякки, радости Гринбейла не было конца и края. Вот она – победа, счастье, денежное пособие и известность! Конечно, ещё и признание обществом и, главное, Миссис Крунсберг.

Подуставший от “урока проказов” Томас исполнил известную вам композицию “скрип внука”. Вот за дверью появляются шаркающие шажки, слышится “иду, иду” и пахнет финиками. Всё это случалось раньше. Но не случилось сейчас.

— И вот как подобное понимать? — вспылил мальчик, уставясь в небо. — Судьба! Ты походу перегибаешь палку!

Томас безуспешно повторил стук в дверь. После ещё раз, более сильно. Естественно, это ничего не изменило.

“Черт”, — подумал мальчик. — “Как же не вовремя! Выходит, бабушка Аделия ушла на рынок Свободной Площади, чтобы купить чернила и что-то ещё, необходимое ей. В данный момент Том продолжал находиться в неистовой опасности, ведь преследование, скорее всего, не остановилось само по себе. Возможно. Весь паб по указу Менгеля наверняка ещё прочёсывает Онфост в поисках “шмандского шнибла-дибла” или как ещё общаются уверенные в себе взрослые.

Томас обошёл постройку от второго дома до четвертого в надежде, что бабушка в очередной раз забыла закрыть окно в гостиной. Однако надежда не оправдалась – оно наглухо заперто. Зато окно на чердаке – в месте, где была расположена комната мальчика, осталось открытым для проветривания. Если его, конечно, перед уходом не закрыла бабушка. Теперь у героя появился шанс с лёгкостью попасть в укрытие! Относительно лёгкий.

Однако сначала понять или же вспомнить, как на самом деле выглядит спасительная крепость №3. Учитывая, что я никогда о ней не рассказывал, вам должно быть полезно узнать об этом.

Таких удивительных и одновременно странных нищих домов вы в своих душных провинциях и не видали! Здание невысокое – в полтора этажа. В общем, оно представляло собой приплюснутый четырёхугольник, собранный из буро-серых кирпичиков, а вот чуть выше присоединили некую пристройку (чердак, комната Томаса, зовите, как хотите) в форме разрезанного по диагонали куба. Вот почему я пошутил про полтора этажа. Что интересно, из-за халтурных строителей чердак построили не ровно, а буквально дугой.

Крыша оказалась необычной, как и сам дом, и выглядела так, словно в неё с неба ударил большой Власов кулак и оставил огромную вмятину. Сделано это было для сбора дождевой воды, которая далее отправлялась через водосточную трубу, сразу на улицу и не вовремя открытые колодцы. Ситуация понятна? Надеюсь, да, мои дорогие друзья.

Томас запрыгнул на синий почтовый ящик, расположившийся у двери, оттуда перепрыгнул на водосточную трубу и медленно полез вверх, цепляясь за хлипкие крепежи и выступы. Он много раз вытворял подобное в детстве, но кое-что наш путешественник забыл учесть. Добравшись до верха, ему оставалось лишь пройти по трубе вдоль стены, сохраняя равновесие и дотянуть до ставней – ничего неподъёмного.

Натужно хрипя, Гринбейл продолжал тяжёлый подъем. Хрипел паренёк настолько натужно, что он не обратил внимания на скрип трубы под тяжестью человеческого тела. Ребёнок перебрался наверх, устроив проход по “канату”. Второй протяжный скрип не заставил себя ждать. Юный циркач всё же взглянул под ноги.

Дело было в том, что труба, разделённая на части, держалась на гвоздях и металлических стержнях, а один из четырёх последний раз жалобно пожаловался, попрощался с родными, оставил завещание и рухнул на каменную плитку, издав металлический звон. Что поделать? Ржавая конструкция поддалась, и Томас чуть не соскользнул. Гринбейл охнул и попытался сохранить равновесие. Всё получилось бы, если бы второй крепёж с той же стороны спустя несколько секунд со скрежетом не вырвался бы. В нашей авантюрной истории слишком много частицы “бы”, не считаете?

Мальчик с криком полетел вниз (падать было недалеко, возможно, Гринбейл попросту страшился высоты, хотя это не мешало ему залезать на чердак ранее, скорее всего, подействовал эффект неожиданности). Руки испуганного резво ухватились за конец трубы, и он, к радости, успел подтянуться и выбраться в комнату.

Отдышавшись, Том взялся за ручку окна, чтобы его затворить, но сразу же зашипел от боли, принявшись дуть на ладонь что есть мочи.

“Плохо, очень плохо”, — думал спасшийся профессиональный труболаз, рассматривая кровоточащую рану. Она оказалась недостаточно большой для того, чтобы назвать её смертельной, но, если сообразить, разрез появился во время падения, а теперь не трудно догадаться, что в кровь неуклюжего шпиона могла попасть ржавчина с трубы, за которую он зацепился. По словам бабушки Аделии, от увечий или ран такого вида можно заболеть и умереть, как, например, Мистер Гром с Широкой улицы. Хотя, говорят горожане, мужчина поскользнулся и упал на ржавый столб, проткнув грудную клетку, но это ничего не меняет.

Гринбейл бережно, стараясь не задевать раной окружающую среду и придерживая её чистой внутренней частью пальто, в которую по капле в две секунды попадала кровь, дошёл до раковины и, шипя от боли, промокнул порез. Мальчик схватил лечебный бинт, обмотал им запястье, туго завязал и, надеясь на то, что ржавчина не убьёт его и не тревожа порез, поспешил в гостиную, заняв комфортное кресло-качалку. Излишняя нервозность пропала, словно внебрачные дети Властителя Норша. Оставалось дождаться Аделию и спасти Корону.

***

Спустя полчаса, Томас распахнул глаза. Он определённо заснул, а очнулся от неизвестного звука, что тут же стих. Проголодавшись, Гринбейл распахнул сервант, вытащил оттуда несколько вчерашних печенюшек, к счастью, припрятанных им самим на случай, если бабушка доест вчерашнюю гору, и засунул одно в зубы. Впрочем, затем звук повторился. А в дверь кто-то или что-то сильно постучало ровно три раза. И это была совсем не бабушка, ведь у той также была стуковая мелодия. Вдобавок, у Аделии хранились ключи, без которых она не покидала прихожую, так что неизвестный определённо пришёл сюда за юным шпионом.

“Неужели, Менгель вышел на меня так быстро? Не может быть, чтобы противозаконники разузнали моё место жительства!” — так посчитал мальчик, чувствуя знакомую дрожь в коленях. Финиковое печенье упало на пол, расколовшись на части.

Открыть сразу смелый путешественник Гринбейл не решился, а проверяльного монокуляра в третьем доме, как в зданиях Тинсана или Мейна, не находилось. Томас под яростный стук поднялся наверх, посмотрел в личное окно, через которое спасся от преследователей. Курчавый подросток вздохнул с облегчением. У двери, опершись на пыльную стену строения, дожидался скучающий Джим Логан, наверняка явившийся после дополнительных занятий.

Томас рванул вниз, перепрыгивая через целых две гнилых ступени за раз, и настороженно поднял огромный дубовый засов, предварительно использовав запасной ключ, тем действием отворив дверь. На улице появилась, знакомая теперь ухоженная личность с волосами оттенка угля. Джим звонко произнес.

— Эй, ты почему так долго открывал? И что вообще происходит… — однако товарищ был остановлен неумело перевязанной ладонью-запятьем хозяина дома, что моментально захлопнула рот Логана, принявшегося негодующе мычать. Затем одноклассника Гринбейла рывком затащили в прихожую, после чего из проёма на Терриякки высунулась кудрявая золотистая макушка, осмотревшая улицу и с правой стороны, и с левой. Голова незаметно исчезла, а дубовую дверь так же незаметно притворили.

— Том, тебе заняться нечем? — прищурился Джим. — Подумать только: покинуть кабинет догородского без спроса Одри!

Гринбейл изучающе осмотрел Логана, как бы решая, стоит ли рассказывать о невероятном приключении, и с серьёзным выражением лица заявил.

— На меня открыли охоту.

Узкая прихожая наполнилась хохотом Джима. Интересно, а поверили бы вы в похожую бредятину?

— Не смешно, Джим, я серьёзно. Где-то полчаса назад кое за кем проследил и выяснил нечто пугающее. Уверен, даже ты удивишься!

Логан отменил ухмылку и резко сменил настроение, недоверчиво спросив.

— Правда серьёзно? Ну-ка, тогда расскажи, куда пропал, если ты не придуриваешься.

— О-о, со мной произошла удивительно- захватывающая история. Чаю?