Игра 2059 книга 3

Глава 5

Я постоял ещё пару секунд, собираясь с духом, затем закинул Калаш за спину, активировал потрошитель и достал из разгрузки предпоследнюю гранату. Пули на монстра практически никак не воздействовали, так что работать придётся соответственно полученным им повреждениям: если еле жив — попытаться разрубить вручную, если ещё не полностью утратил двигательные способности — решать дело гранатой, там, как раз перед самым тупиком, есть небольшой поворот, за которым можно скрыться от осколков, а рикошетов бояться здесь ничего, вокруг мягкая земля, все осколки увязнут в ней.

Я глубоко выдохнул и выглянул из-за того самого поворота. Монстр был здесь и выглядел очень неважно: светящиеся кожа покрылась подпалинами и пузырями, одна рука висела только на сухожилиях, вся грудь и живот были разворочены, демонстрируя всему миру выпадающие отвратные потроха, к тому же в двух местах пробитых стойками от стеллажа, ко всему этому половину уродливой хари будто языком слизнуло, обнажая прозрачные будто стекло кости. Но не это больше всего привлекло моё внимание. Монстр развалился в крысином гнезде, будто в кресле, бессильно завывая, а вокруг него творилась какая-то бесовщина: корни деревьев, оплетающие человеческие скелеты, зашевелились, управляя теми будто марионетками на ниточках, заставляя мёртвые костяки целенаправленно двигать руками и головами. Ожившие корни оплетали кости будто мышцами и сухожилиями, замещая с собой недостающую плоть. Мёртвые пальцы вцепились в развороченное тело монстра, раздирая его на части. Плоть медленно лопалась, кости трещали, тварь продолжала выть на одной ноте.

На некоторое время это действо меня просто заворожило, но очень скоро я стал понимать, что что-то не так. Чёртово гнездо, как и до этого с крысой, не разрывало его на части, а делило, чтобы создать двух таких монстров вместо одного.

Что за нафиг? Я же изъял из него артефакты. Он должен был перестать работать, или этого мало для того, чтобы вывести его из строя? Я чертыхнулся про себя, ругая нашу тупость последними словами и что стоило нам спалить здесь всё к чёртовой матери, после того как мы разделались с крысами? А теперь… Вдруг эта хрень не успокоится и будет штамповать таких монстров одного за другим, пока вся округа не заполнится ими, будто муравейник муравьями?

Я подкинул на ладони гранату, выдернул чеку, швырнул её за спину монстра. Тот сейчас находился не в том состоянии, чтобы отреагировать на бросок и граната ударившись в сплетение корней над его головой и скатилась монстру за спину.

Взрыв!

Несмотря на то, что я открыл рот и заткнул уши руками, меня всё равно прилично оглушило, зато своё дело граната сделала: я выглянул из-за поворота и замахал руками, пытаясь разогнать пыль и пороховую гарь, вглядываясь в окружающее пространство. Скелеты и древесные корни взрывом разметало знатно. Большая часть костяков утратили свою целостность, а корни свисали со стен безжизненными хлыстами. В этот раз я даже получил сообщение о том, что Малый Центр Клонирования уничтожен, а вот монстр, хотя его и швырнуло вперёд, полностью разворотив спину взрывом, все же не убило, и теперь он поднимался на четвереньки, вперив у меня взгляд единственного оставшегося жутковатого глаза.

Я поёжился, поднимая потрошитель и делая едва заметный шаг вперёд, изодранный нос монстра опять задёргался и меня окатило очередной волной непередаваемого ужаса. Я сделал сначала один маленький шаг назад, затем второй, а затем развернулся и ринулся прочь, задыхаясь от переполнявшего всё моё существо кошмарного ужаса. Монстр, хоть и был изувечен так, что не мог подняться на ноги, пополз за мной на четвереньках, то и дело припадая на изувеченную лапу. Я мчался едва сдерживаясь, чтобы не закричать, всё больше чувствуя себя в ожившем кошмаре: я бежал изо всех сил, а раненная тварь, скребя землю когтями, хватаясь здоровой лапой то за стены, то за свисающие корни, ползла за мной, и я никак не мог от неё оторваться. Такое бессилие бывает только в кошмарах и вот они ожили. Спасло меня опять только одно: проход резко сузился, после взрыва баллонов вниз осыпалось много земли и на финальном мне участке удалось вырваться вперёд. Зубр ждал меня у озера, завороженно глядя в его светящиеся глубины.

— Зуб, — я схватил его за руку, вырывая из прострации — за мной, бегом!

Я рванул вдоль озерка, хлюпая токсичной жижей и не обращая внимания на предупреждения системы о опасности. Пару раз пробираясь вдоль стены, пришлось даже наступить в светящуюся жижу, почувствовав странный холод, как будто ногу засунули в морозильник, зато, когда монстр ввалился в зал, мы были уже под трубой, из которой вытекала светящаяся жижа. Монстр обходить озеро не стал, пополз прямо к нему, а я активировал у Фракира функцию якоря, заставив его метнуться и зацепиться за край трубы, подтягивая меня наверх. Сзади раздался приглушённый бульк, но я даже не стал оборачиваться, схватился за край трубы, не обращая внимания на то, что между пальцами сочится токсичная жижа, подтянулся, забираясь внутрь, а затем ещё раз, залезая уже на верхнюю часть трубы. Она торчала из стены меньше чем на метр и мне едва хватило места, чтобы плюхнуться на пузо и свесить вниз конец ожившего каната.

Поверхность озера лопнула и из него выскочило изувеченное существо, протягивая свою граблю к Зубру. Фракир сжался как пружина, вздёргивая его наверх и монстр, когтями разодрав воздух под ногами Зубра, снова рухнул в пучину, поднимая целый веер брызг. Я удостоверился, что напарник схватился за край трубы и только после этого поднял голову, в душе страшась, что наши надежды напрасны и здесь нас ждёт только смерть. Издалека здесь была видна только небольшая трещина в потолке, перекрытая чем-то массивным. Вблизи оказалось, что пролом достаточно большой, а его основной объём скрыт под колёсами грузовика.

Я примерно прикинул расстояние и мысленно кивнул: мы сейчас как раз находимся под стоянкой, под той фурой, у которой задние колёса провалились под асфальт. Вот где мы сейчас оказались.

В реальности я башкой мотать не стал, полностью сосредоточившись на том, чтобы пробить дорогу наверх. Сначала из-под моих рук вниз посыпался гравий, заставив ещё больше взволноваться воды и так неспокойного озера, затем мои скрюченные пальцы вцепились в край растрескавшегося асфальта. Внизу злобно заурчало, наверху застонала земля, с хрустом оседая вниз. Свод пошёл трещинами, вниз полетел ворох камней, земли и мусора.

— Рок, быстрее, этот гондон опять лезет наверх!

Я даже не стал оборачиваться, всей шкурой ощущая накатывающуюся волну ужаса, ободранными до крови руками, вырывая куски асфальта и швыряя их в сторону, постепенно расширяя лаз наверх. Сзади раздалась знакомое: «Цой жив!» и гул открывающегося энергетического щита. Плохо дело, значит дело дошло до рукопашной. Визг щита, по которым прошлись когтистые лапы, подтвердил мои догадки, и я ещё больше ускорился, в этот раз не забыв включить и голову:

— Фракир, якорь!

Я указал ожившему канату на приличный кусок асфальта и когда тот обвился вокруг него, рванул двумя руками, вырывая его и одним махом расширяя лаз сразу вдвое. Фракир изогнулся, швыряя этот кусок в голову монстра и тут же схватился за следующий, вырывая его вслед за первым, расширяя лаз настолько, что в него может протиснуться не слишком упитанный человек. Слава богам, мы в последнее время хоть и не голодали, но тратили столько энергии, что исхудали в край и даже в бронежилете и разгрузке должны были пролезть в образовавшуюся дыру.

Я зашвырнул Фракира наверх с приказом закрепиться там, только после этого позволил себе обернуться назад. Хорошо что я не сделал этого раньше, вряд ли бы я тогда смог так спокойно работать: монстр, сейчас больше похожий на лягушку, попавшую под грузовик, нисколько ни стесняясь вываливающихся из него внутренностей и обломков торчащих костей лез наверх, раз за разом обрушивая на щит Зубра удары своей единственной лапы. Щит от них визжал и верещал, как подстреленный заяц, светлея буквально на глазах. Ещё один-два удара и он опять схлопнется и это было ещё не всё: растревоженное нами озеро проснулось окончательно, выпуская наружу те жгуты, что раньше крепились к телу монстра. Те извивались из стороны в сторону, будто выискивая врага, ползли по стенам, окружая нас со всех сторон, тянули за собой из-под токсичных вод что-то тёмное, напоминающие то ли свернувшиеся в кольцо сегментированное насекомые, то ли непонятный саркофаг, внутри которого растили уродцев, один из которых приполз сейчас по нашу душу.

— Рок, быстрее! — Завопил Зубр, когда один из жгутов обвился вокруг его ноги, пытаясь сбросить вниз. Зубру пришлось ударить по нему потрошителем не менее пяти раз, прежде чем упругий шланг лопнул, но ногу при этом так и не отпустил, оставшись висеть на ней уродливым кольцом. Фракир, наконец, нащупал на поверхности точку опоры и только начал вытягивать меня наверх, как свод опять захрустел, обрушивая вниз целые водопады гравия и различного мусора, колёса грузовика заскрипели и с треском провалились ещё глубже, до предела сужая и так неширокий выход наружу. Камни и острые обломки асфальта заскребли меня по бронежилету, а я отчаянно завертелся, буквально ввинчиваясь в оставшееся пространство, хватаясь за всё подряд, обламывая ногти, рванулся изо всех сил, выдёргивая себя наружу. Распластался на асфальте, тяжело дыша, позволяя себе секундную передышку. Рядом раздался сильнейший треск, звон бьющегося стекла, визг разрываемого металла. Задняя часть фуры осела полностью, перекрывая пробитый мной ход.

Информационный центр, я желаю потратить тридцать наноботов на кратковременные усиление. Срочно!

По телу побежали волны жара и мышцы буквально налились мощью.

Внимание! Сила +18 сроком на одну минуту.

Выход из строя наноботов 22–25 единиц.

Я вцепился пальцами в край разлома, одним рывком выдирая здоровенный пласт асфальта, отбрасывая его в сторону, заскрёб пальцами по гравию сталкивая его вниз и тут же, не дожидаясь пока проход расширится до нужного размера, послал вниз Фракира:

— Защищай!

А сам остервенело начал колошматить кулаками по асфальту, выламывая из него куски, отбрасывая в сторону, глядя как Зубра обходят со всех флангов, подбираясь к нему всё ближе и ближе. Щит у него уже погас и он, отступив по трубе к самой стене, из последних сил отмахивался от жгутов потрошителем, лишь время от времени бросая короткие обречённые взгляды наверх.

Саркофаг теперь уже больше похожий на раковину наутилуса, полностью всплыл на поверхность и откинул свою крышку, демонстрируя извивающиеся внутренности, жадно ожидающее новое существо, которое можно превратить в очередного неубиваемого уродца. Тянущиеся от него жгуты были всё ближе и ближе, и я понял, что ждать больше нельзя, приказав Фракиру хватать Зубра за что придётся и вытягивать наверх. Второй рукой я всё продолжал выдирать куски асфальта расширяя и расширяя проход. Это оказалось как нельзя кстати, так как единственное, до чего смог дотянуться Фракир — это было горло Зубра, его-то он и обвил, выдёргивая моего напарника наверх и будь проход чуть уже, и застрянь напарник в нем, одними сломанными шейными позвонками он мог бы и не отделался. А так он сначала покраснел, потом посинел, но к тому времени, я уже сам смог вцепиться в разгрузку, выдёргивай его наверх.

Монстр и извивающиеся жгуты, осознали, что добыча уходит, рванули одновременно, впиваясь когтями и жалами в грунт под нашими ногами. Пространство устало ухнуло, коротко затрещало и фура, загруженная новыми тачками, вместе с рухнувшим сводом ухнула вниз, погребая под собой и монстра, и саркофаг, и жгуты…

Поздравляем! Преобразователь, ранг 2, разрушен.

Преобразованный: уровень 30, ранг 2 уничтожен.

Получен новый уровень 25.

Данж зачищен.

Вы первопроходцы: полученный лут получает +1 к своим свойствам.

Мы остались лежать на самом краю обвала, тяжело дыша, вот только Зубр дышал всё медленнее и, несмотря на отсутствие Фракира на шее, всё больше синел.

— Зуб, что с тобой?

— Нога… Сейчас сдохну…

Я метнулся к его ноге, увидев, что её туго обвивает отрубленный жгут. Не раздумывая вцепился в него, ощутив будто схватился за стебель ядрёный крапивы, выросший где-то на развалинах Чернобыльской АЭС.

Внимание! Поражение токсинами! Все лечебные наноботы задействованы при их выведении из организма.

Ладонь поразила жуткая боль, но я её не разжал, с воплем отдирая жгут от ноги. Пуленепробиваемая ткань штанов не спасла его от поражения, в солнечном свете было видно, что жгут будто покрыт тончайшими беспорядочно шевелящимися волосками, спокойно прошедшими сквозь плотное переплетение ткани и вкачавшими в организм Зубра жуткую дозу токсинов. Я зашвырнул шевелящуюся гадость в провал, бессильно откидываясь на асфальт, корчась от боли в разбитой закаченной токсинами руке. Боль медленно потекла вверх по руке, а навстречу ей пошла волна холода, приглушая боль и на время превращая верхнюю конечность в бесчувственную деревяшку. Еще через десяток бешеных ударов сердца боль почти отступила, покрывая лоб крупными, остро пахнущими кислятиной каплями пота.

Фуф… теперь можно хотя бы на пару секунд расслабиться.

— Я тут подумал, ну его на хрен эти данжи, от них только один жопный геморрой.

Где-то рядом жутко затрещало. Мы, даже не попытавшись приподняться, повернули головы, глядя как столовая, погребённая под массой извивающихся щупалец реки смерти, рухнула, складываясь внутрь себя. В воздух взвилось облако пыли, а затем все поглотила ожившая плоть.

— Не могу не согласиться, — прохрипел Зубр, — пошло оно всё на хрен.

Я посмотрел на скрюченные, разбитые в кровь пальцы, ещё раз глянул на обрушившуюся столовую и приказал:

— Валим отсюда, а то не дай бог и сюда эта хрень доползёт.

Сомневаюсь, что она может нас догнать, уж больно медленная, но ещё час назад мы думали, что она вообще от дороги никуда не отползает, а тут вон полсотни метров проползла, нас чуть не схерачила и целое здание разрушила, чёрт его знает на какие ещё сюрпризы она способна.

Впрочем, пока мы лежали, река плоти свернула свою незадекларированную деятельность и постепенно начала возвращаться обратно в свои берега.

— Зубр, как думаешь, это она за нами погналась, или просто ей не понравилось, что в этих местах кто-то её сборщиков постоянно колбасит и те не приносят к мамочке необходимые ей питательные вещества?

Зубр только пожал плечами:

— Скорей всего второе, в этих местах она явно супер босс и ей не нравится, когда её детишек чморят разные отстойные, недоделанные зомби, вот и решила глянуть сама, кто тут шалит, разобраться как попало и покарать невиновных.

— Это хорошо, что сама, а то представь, если бы она вслед за сборщиками послала сюда каких-нибудь супер-убийц: быстрых и зубастых, разбираться с недоимками — это было бы гораздо хуже.

— Тихо, ты, не подсказывай, не хватало чтобы они ещё к твоим советам прислушались, будто нам и без этого всяких уродов не хватает. Пошли отсюда, только зря сюда припёрлись, гранату предпоследнюю просрали и даже батончика шоколадного не нашли.

— Ну, почему же не нашли?

Зубр расстегнул один из карманов разгрузки, доставая оттуда заветные батончики в количестве аж трёх штук.

— Это что, откуда такое чудо?

— Пока тебя у озера ждал, добрался до той коробки и вот…

— Ёпрст, так коробка в луже отравы же лежала.

— Так я только те, что сверху были забрал, подумал, что не зря же мы через такой геморрой прошли, чтобы с пустыми руками возвратиться.

Я только покачал головой, глянул на реку плоти, которая обрушив столовую успокоилась, неспешно возвращаясь обратно в своё русло и активировал луч сканера.

Признаюсь честно, вышедшее сообщение совсем не походило на то, что я себе представлял, я думал, что не появится вообще никакой информации или это будет сообщение наподобие: «Токсичный шоколадный батончик не жрать — убьёт», но действительность оказалась совсем иной.

Мутаген преобразованный, с шоколадным вкусом.

Ранг: необычный.

Перенастраивает пищеварительную систему на улучшенную переработку пищевых продуктов. Необходимая суточная норма пищи снижается на 5%. Но не более чем на 20%. При большем значении этого параметра, возможна переработка трудноусваеваемых компонентов, однако при этом возрастает нагрузка на наноботы и это будет приводить к их ускоренному выходу из строя.

Нормально. Получается, если сожрать двадцать таких батончиков, то после этого можно будет питаться одними кирпичами и гудроном? Если это не будет стоить всей дневной нормы наноботов, то это вполне интересная вещь, а уж тем более классная до достижения нормы в двадцать процентов.

Мы, продолжая валяться на асфальте, содрали хрустящую упаковку, чокнулись шоколадными бочками, впились в них с зубами.

— Ваше здоровье!

— Ага.

Впервые за последнюю неделю я был счастлив. В небе солнышко, под спиной тёплый асфальт, в руке шоколадка до краёв напичканная эндорфинами, и при этом никто в данный момент не хочет нас убить. Что ещё надо для счастья?

Мнебыбабубы… Сам себе ответил я, хотя сейчас в таком состоянии, что мне её даже пощупать нечем, любое движение пальцев отдаётся во всём теле тупой болью и даже заморозка от лечебных наноботов помогает не до конца. Хорошо что для управления потрошителем пальцы не нужны, разве что только для активации, а вот с автоматом я сейчас, боюсь, не управлюсь, при первом же выстреле тот выпадет из рук и прострелит мне левое яичко. Или того хуже… Отстрелит сразу два. А отрастят ли наноботы потом новые — это большой вопрос.

Река плоти, вроде, вошла в свои берега, надо возвращаться за Тузиком и топать дальше, не отвлекаясь ни на что и стараясь не влезать ни в какие неприятности.

Неприятности, в виде воронья нашли нас сами: огромная стая, неистово каркая, показалась на горизонте, быстро приближаясь к нашему импровизированному лежбищу. Мы едва успели вскочить и добраться до леса, у опушки которого притаился наш Тузик. Только мы нырнули в заросли, как небо потемнело от бесчисленной стаи пернатых, с одинаковым усердием машущих крыльями, галдящих и метко гадящих нам на головы. Мутировавшие птицы, то ли не заметили нас, то ли им не было до нас дела, поэтому они не задерживаясь пролетали мимо и только парочка, привлечённая шумом генератора, в наше отсутствие заряжающего Тузика, спланировали вниз, тяжело усевшись на борта телеги и, склонив головы, начали рассматривать её содержимое. Сам Тузик, не подающий признаков жизни, их внимания не привлёк, а вот тарахтящий генератор полностью завладел всем их скудным воображением. Они спрыгнули внутрь тележки, заставив её закачаться под их немалым весом, и забарабанили по корпусу генератора будто стальными пятнадцати сантиметровыми клювами.

— А ну, суки пернатые, отвалите на хрен, — прошептал я, боясь высунуться из своего убежища.

Никакие суки, естественно, никуда отваливать не стали, а продолжали долбить, отдирая от него куски пластика, отгибая тонкие листы металла и выдирая провода, пока генератор не захлебнулся, отчаянно сигнализируя о поломке вырвавшемся из него облаком дыма, затем что-то шумно коротнуло, долбануло долбаную птицу молнией, а затем генератор сдох.

— Падла, — прошептал рядом Зубр и я только согласно кивнул, а падла, вдруг ставшая вдвое больше из-за встопорщившихся перьев, с видом выполненного долга спрыгнула на землю, прошлась туда-сюда, брызгая во все стороны колючими искрами, а затем тяжело встала на крыло и улетела вслед за товаркой.

Безразмерная стая всё ещё летела куда-то на юг, но мы не решились даже вылезти, чтобы приложить пернатую заразу по хребтине. Хотя сделать это хотелось просто зверски. Нам ещё минут десять пришлось ныкаться, пока эта безразмерная стая не скрылась вдали. Только после этого стало можно вылезти и оценить полученный ущерб. Тот состоял из до крайности изгаженной помётом телеги и убитом генераторе. Починить его не было никакой возможности: весь покорёженный корпус почему-то почернел, а из пробоины весёлый капелью заструилось топливо.

Из хорошего: Тузик оказался заряжен больше чем на девяносто процентов, из плохого — пока не найдём генератору замены, не сможем зарядить разведывательные дроны и придётся топать вперёд в слепую.

Первоочередная задача опять сменилась, теперь ко всему прочему нужно искать ещё и рабочий генератор, иначе с телегой и Тузиком вскоре нам придётся расстаться.

— Суки! — Еще раз выругался я и махнул рукой, — пошли отсюда, здесь нам не рады.