Император Пограничья 15

Глава 15

Час назад.

Колонна растянулась почти на два километра — семнадцать сотен бойцов, орудия, повозки с припасами. Впереди шла разведка, следом основные силы — Стрельцы Огнева, отряды дружины Угрюма, артиллерия под командованием капитана Жеребцова. Замыкала колонну гвардия Федота. Я ехал в середине, прислушиваясь к ритмичному топоту сотен ног по просохшей дороге.

«Хозяин, — раздался в голове встревоженный голос Скальда. — Тут что-то нечисто».

Я выпрямился в седле, всматриваясь в небо. В этот раз я предпочёл ехать верхом, а не в машине, будучи всё время на глазах армии, разделяя тяготы пути с простыми бойцами и повышая их моральный дух. Да и машинам нашлось более полезное применение — перевозить артиллерию, медиков и припасы.

«Что обнаружил?»

«Пролетал над лесом перед Менчаково, — ворон говорил слишком быстро и слишком 'по делу», без обычного его брюзжания, выпрашивания подачек и растекания мыслью по древу. — Увидел странные бугры вдоль дороги. Земля свежевскопанная, но не естественная. Слишком этих кочек много.

Я мысленно представил картину.

«Продолжай».

«Решил снизиться для осмотра, — Скальд сделал паузу. — Не успел. Из леса взлетела стая Летунов. Пятнадцать, может двадцать особей. Едва ушёл, потерял несколько перьев. Эти твари патрулируют участок систематически, волнами. Первая группа делает круг, вторая подхватывает следующий сектор».

Я сжал поводья. Организованное патрулирование. Закопавшиеся Бездушные. Это не случайное скопление тварей.

«Засада», — выдохнул я.

«К лысой бабке не ходи!.. — подтвердил ворон. — И готовили её тщательно».

Командует кто-то разумный…

Я остановил коня, поднял руку. Колонна замедлилась, остановилась. Вперёд поскакал Огнев на гнедом жеребце — седовласый полковник держался в седле прямо, как кол. За ним подтягивались остальные командиры.

— Воевода? — полковник придержал коня рядом со мной.

— Впереди засада, — прозаично сказал я, спешиваясь. — Собирайте командиров. Немедленно'.

Через пять минут мы стояли вокруг капота одного из внедорожников, ставшего импровизированным столом для разложенной на карты. Василий Евгеньевич справа от меня, слева его заместитель сержант Панкратов — коренастый мужчина лет пятидесяти с седыми усами в виде подковы. Федот Бабурин с Севастьяном Журавлёвым представляли гвардию. Тимур Черкасский, назначенный мной командиром магов в этом походе, скрестил руки на груди — на его скуластом лице не отражалось эмоций. Капитан Жеребцов, артиллерист с обожжённой левой щекой, внимательно оглядывался по сторонам, чуя недобрые вети.

— Ситуация следующая, — начал я, указывая на отметку Менчаково. — Бездушные знали, что мы пойдём этой дорогой. Единственный удобный маршрут до Гаврилова Посада. Они закопались вдоль дороги, чтобы скрыть тепловые следы и визуальные признаки. Летуны охраняют воздушное пространство специально против разведчиков. Кто-то разумный командует — вероятно, Кощей из Гаврилова Посада.

— Это проверенная информация? — аккуратно уточнил Огнев.

Понять его было можно, о Скальде он не знал, а доклада от каких-либо людей мне не видел.

— Абсолютно, — спокойно кивнул я.

— Что ж… Тогда это проверка сил, — хмуро произнёс Василий Евгеньевич. — Хотят резво ударить, вымотать нас и нанести существенные потери. Вероятно до цели нас ожидает целая серия таких засад.

Именно такую тактику мы сами недавно использовали в войне Угрюма против Владимира, поэтому её результативность мне была хорошо понятна.

— Именно, — кивнул я. — Но мы можем обратить их план против них.

Я обвёл взглядом командиров. Бабурин с Журавлёвым смотрели на меня с готовностью в глазах — усиленные бойцы, прошедшие улучшения Реликтами, не знали страха. Черкасский прищурился, просчитывая варианты. Жеребцов положил ладонь на капот.

— Вот как мы поступим…

Выслушав меня, командиры разошлись по своим отрядам отдавать приказания. Я же развернул коня, направляясь к голове колонны. План готов. Командиры знают свои задачи. Теперь оставалось только выполнить. Бездушные готовили засаду, рассчитывая на панику и хаос. Они получат организованную контратаку и превосходящую огневую мощь.

— Выдвигаемся, — отдал я приказ.

Колонна пришла в движение. Я вёл коня рядом с Огневым. Полковник молчал, глядя вперёд на лес, который уже виднелся на горизонте. Там, под землёй и среди деревьев, нас ждали Бездушные. Они готовились к резне.

Резня безусловно будет. Только не та, на которую они рассчитывали.

Настоящее

Без предупреждения из-за деревьев слева и справа одновременно хлынули твари — не беспорядочной толпой, а организованными группами, которые били точно в промежутки между отделениями. Десятки мертвенно-бледных фигур с провалами вместо глаз двигались рывками, неестественно быстро. За ними, используя стволы как укрытия, шли Стриги — массивные, бронированные, с почерневшей кожей, покрытой сетью вздувшихся вен.

— БЗДЫХИ! — гортанным голосом заорал один из Стрельцов авангарда, разворачиваясь.

Передовые отделения пришли в движение — именно то «замешательство», которое отрабатывал Панкратов. Бойцы стреляли короткими очередями, отступая к основным силам. Кто-то уронил винтовку, подхватил её, бежал дальше. Выглядело хаотично. Убедительно.

Трухляки окружили одного бойца, двигаясь синхронно — один спереди отвлекал, двое заходили с флангов. Классическая тактика охоты стаей. Стрелец упал на колено, продолжая стрелять, а его врагов парой выстрелов сразили снайперы.

Из земли перед авангардом вырвалась покрытая бронёй Стрига в виде кабана. Василиса стояла у головы колонны, вытянув руки вперёд — геомантка вместе с ещё парой магов прощупывала грунт. Я слышал, как она бойко тараторила координаты в амулет связи.

Черкасский, стоявший рядом, уже среагировал — над его ладонью вспыхнул огненный сгусток размером с кулак. Пиромант метнул его вверх. Огонь взмыл над лесом, оставляя за собой дымный след — яркий, видный за километры.

Сигнал.

Земля содрогнулась от грохота залпа. Двадцать орудий на далёкой возвышенности, заблаговременно выставленных нами, выстрелили почти одновременно — раскатистый гром, от которого заложило уши. Небо прочертили тёмные линии летящих снарядов. Секунда. Две.

Лес взорвался.

Первые разрывы пришлись точно по координатам Василисы — земля вздымалась фонтанами грязи и осколков деревьев. Взрывная волна повалила ели, вырывая их с корнями. Снаряды падали один за другим, превращая участки леса в неземной пейзаж. Воронки глубиной в человеческий рост появлялись там, где минуту назад была ровная поверхность.

Из-под земли полезли твари. Раненые Стриги выползали из обрушившихся тоннелей, волоча изуродованные конечности. Трухляки метались между воронками, пытаясь найти укрытие. Два Жнеца — монструозные твари без лиц, с шестью конечностями — материализовались у края леса. Их телекинез схватил полдюжины летящих снарядов, отклонив прочь. Взрыв прогремел в стороне от скопления тварей.

Однако падающих мин и снарядов было слишком много. Второй Жнец попытался остановить сразу десяток «гостинца» — один отвёл, второй замедлил, третий прорвался. Разрыв в трёх метрах от твари вскрыл её брюхо острым осколком. Чёрный ихор брызнул на обгорелые стволы.

— Фланги! — рявкнул Огнев, махнув рукой.

С обеих сторон дороги в лес ударили пулемёты. Десять Трещоток одновременно — характерный треск, от которого воздух задрожал. Плотный огонь резал ряды Бездушных, как коса траву. Трухляки падали десятками, их тела дёргались под ударами пуль. Стриги, защищённые бронированной кожей, продолжали движение — но даже они не выдерживали концентрированного огня. Пули пробивали бронь, находили слабые места — суставы, горло, провалы глазниц.

Одна такая гадина прорвалась к дороге, но на неё обрушились трое гвардейцев. Дементий с топором из Сумеречной стали отсёк твари руку, Ермаков молотом раздробил колено, Журавлёв довершил работу, пронзив шею прямым клинком. Монстр рухнул, забрызгав землю чёрной жижей.

Небо над лесом взорвалось воздушными схватками. Ярослава взлетела первой — её подняли мощные восходящие потоки, которые она создавала даже не думая, сила откликалась на зов Магистра послушно и легко. Рыжие волосы развевались за спиной огненным знаменем, вокруг неё кружили вихри воздуха, искажавшие пространство видимой рябью. Княжна не просто парила — она владела воздухом на сотню метров вокруг себя, чувствуя каждое движение Летунов, каждый взмах их перепончатых крыльев.

Засекина выбросила вперёд ладонь. Воздушное лезвие толщиной с палец и длиной в три метра прорезало пространство с визгом разрываемого воздуха. Удар пришёлся точно — лезвие рассекло перепончатое крыло ближайшего Летуна у основания, продолжило движение, отсекло вторую конечность и распотрошило ещё троих товарок. Твари завертелись штопором, теряя высоту. Не дожидаясь падения, княжна создала второе лезвие, пронзила им череп другого монстра. Летун камнем рухнул вниз, врезавшись в землю с глухим ударом.

— Вот это сила, — пробормотал стоявший рядом со мной Безбородко, наблюдая за схваткой. — Я бы так не смог. Даже близко.

— Однажды сможешь, — спокойно поправил его я.

Карпов парил выше всех, вытянув руки в стороны, словно дирижёр перед оркестром. Вокруг профессора закрутился смерч — но не обычный вихрь, а настоящий воздушный столп высотой метров в пятьдесят и диаметром добрых двадцать. Узкая воронка затягивала в себя Летунов с чудовищной силой. Шестеро тварей попытались вырваться, отчаянно хлопая крыльями, но течения были слишком сильны — сопротивление воздуха Магистра равнялось попытке выбраться из водоворота.

Смерч затянул их внутрь. Внутри воронки Летуны сталкивались друг с другом на огромной скорости, ломая кости, разрывая крылья. Карпов сжал ладони — смерч сократился вдвое, сдавив тварей. Хруст переломов был слышен даже на земле. Через пять секунд профессор разжал руки — вихрь распался, выплюнув изуродованные тела. Они упали бесформенными кучами мяса и костей.

Двое других аэромантов-Мастеров атаковали с флангов, но разница была очевидна. Их воздушные удары сшибали Летунов, ломали хребты, рвали крылья — но по одной твари за раз. Магистры же действовали в другом масштабе. Ярослава и Карпов контролировали воздушное пространство, словно это была их личная территория, уничтожая Летунов группами.

За три минуты с неба не осталось ни одной летающей твари.

На дороге Стрельцы, «оправившись от паники», выстроились в три линии. Панкратов командовал огневыми группами, выкрикивая приказы.

Треск автоматов. Десятки Трухляков осели неподвижными кучами.

Второй залп, уже из штуцеров, накрыл Стриг, прорывавшихся к позициям. Твари падали, но некоторые продолжали ползти, даже с простреленными телами.

— Добить раненых!

Короткие точные очереди довершали работу. Панкратов был прав — многомесячные тренировки дали результат. Стрельцы действовали как единый механизм.

Игнатий Платонов стоял в центре строя магов. Старик вытянул вперёд жезл — из наконечника сорвалась молния, ударила в Стригу, перепрыгнула на соседнюю, на третью. Цепная реакция выжгла пятерых тварей за секунду. Запах озона и жжёного мяса ударил в ноздри.

Черкасский обрушил на группу Трухляков огненный шторм. Пламя взметнулось пятиметровой стеной, поглотило десяток тварей. Они горели, корчась, издавая нечеловеческий визг.

Матвей Крестовский давно перешёл в боевую форму. Прямо на моих глазах метаморф схватил Стригу передними конечностями, рванул в стороны. Тварь разорвалась пополам окатив землю чёрной жижей.

Артиллерия продолжала работать — снаряды падали на лес, не давая Бездушным организовать контратаку. Каждый взрыв — новая воронка, новые жертвы среди тварей. Жеребцов знал своё дело.

Я стоял у середины колонны, наблюдая за развитием боя. План работал. Засада обернулась против её организаторов. Бездушные попали в котёл — артиллерия сзади, пулемёты и автоматы с флангов, не подпускающие чудовищ к армии, аэроманты сверху. Некуда отступать.

Кощей просчитался. Он готовил ловушку, рассчитывая на панику и фактор внезапности. Получил организованное сопротивление и превосходящую огневую мощь. Интеллект Лорда Бездушных не учёл одного — я знал, как воюют разумные противники. И умел превращать их планы в прах.

Через пять минут после начала боя я заметил изменение. Трухляки, которые секунду назад метались между воронками, разом развернулись и побежали вглубь леса. Не паническое бегство — организованный отход. Стриги замедлили движение, формируя заслон между отступающими сородичами и нашими стрелками. Одна массивная тварь схватила раненого Трухляка и метнула в лес.

Для неопытного бойца это выглядело бы как неправильная картина. Бездушные не должны были действовать так слаженно. Обычные твари дрались до последнего, не зная отступления. Однако мне подобное было хорошо знакомо. Я видел такое раньше, в прошлой жизни, когда воевал против армий Кощеев на границах Империи. Тактический отход с сохранением боеспособных сил. Использование бронированных Стриг как прикрытия для отступления. Это подтверждало мои опасения — Кощей из Гаврилова Посада был не просто сильным Лордом, а опытным военачальником, понимающим цену своих войск.

— Не преследовать! — рявкнул я, поднимая раскрытую ладонь.

Панкратов обернулся, непонимание отразилось на его лице. Стрельцы уже готовились броситься в погоню — азарт победы толкал вперёд. Но я видел другое. Видел, как Бездушные уходят не куда попало, а по определённым маршрутам. Как Стриги занимают позиции у толстых стволов, готовые прикрыть отступление, если мы последуем за ними.

Кощей наблюдал за боем. Через глаза своих тварей видел нашу тактику, оценил силу артиллерии, заметил координацию магов и пехоты. Понял, что засада провалилась, что каждая минута боя будет стоить ему десятков существ без шанса на победу. И принял единственное разумное решение — отступить, сохранив силы для следующей попытки.

Именно это и делало его опасным. Не звериная ярость, не численность — холодный расчёт разумного противника, готового учиться на своих ошибках.

— Но они бегут! — не выдержал молодой лейтенант из отряда Огнева. — Мы можем добить их в лесу!

— Лес — их территория, — ответил я, не отрывая взгляда от темнеющей чащи. — Там десятки мест для засады. Там наша артиллерия слепа без координат. Там они знают каждое дерево, каждую тропу. Мы войдём — они заманят, окружат, разобьют по частям. Это именно то, чего хочет их командир.

Лейтенант стиснул зубы, но кивнул. Огнев одобрительно посмотрел на меня — ветеран понимал.

— Зачистить поле боя, — скомандовал я. — Добить раненых тварей и вырезать Эссенцию. Собрать наших — живых показать медикам, убитых сжечь. Через полчаса продолжим движение к Менчаково.

Бойцы разошлись по полю. Альбинони с санитарами бегал между ранеными, выкрикивая драматичные фразы о «варварских ранениях» и «чудесах медицины». Федот руководил сбором кристаллов Эссенции из тел тварей — даже издали я видел, как гвардейцы складывают добычу в мешки.

Через четверть часа я подошёл к Огневу. Полковник стоял над телом убитого Стрельца — молодого парня лет двадцати, которому Стрига вспорола живот. Прямо сейчас несчастного заворачивали в ткань плащ-палатки, предварительного забрав воинский жетон, чтобы позже передать его родным павшего.

— Сколько? — спросил я тихо.

— Двенадцать убитых, — ответил полковник, не отрывая взгляда от мёртвого бойца. — Тридцать четыре легкораненых — вернутся в строй через пару дней. Восемь тяжёлых — Альбинони говорит, выживут, но без помощи целителя воевать не смогут минимум месяц.

Пятьдесят четыре человека. Из семнадцати сотен это было немного. Но каждый убитый — это чей-то сын, брат, муж, отец. Каждый раненый — боль, страдание, увечье. Цифры в отчётах не отражали реальности войны.

— А у них? — кивнул я на поле, усеянное телами Бездушных.

— Около трёхсот двадцати тварей, — Огнев достал блокнот, полистал. — Больше половины Трухляков, остальные Стриги. Двое Жнецов. Все Летуны уничтожены — княжна Засекина постаралась.

Трёхсот двадцать против пятидесяти четырёх. Соотношение потерь шесть к одному в нашу пользу. Тактическая победа. Но мне от этого не становилось легче. Кощей потерял триста бойцов и отступил. У него их тысячи. Он может повторить попытку завтра, через день, через неделю. А каждый наш убитый — невосполнимая потеря.

— Первое столкновение выиграно, — произнёс я вслух, больше для себя. — Но война только началась.

Огнев повернулся ко мне. В его усталых глазах читалось понимание.

— За тридцать лет службы я много раз сталкивался с Бездушными, — полковник говорил медленно, подбирая слова. — Но с Кощеями… только однажды, в прошлый Гон. Видел результаты того, как один из них командовал ордой. Мы едва выжили. Старые Стрельцы говорили, что против таких тварей нужна армия, а не отряд. Обычные Лорды бросают орды до последней твари. Этот отступил. Сохранил силы, — он помолчал. — В легендах о них рассказывают, но одно дело слышать, другое — видеть своими глазами. Он будет анализировать наши действия, искать слабости.

— Именно, — подтвердил я. — Следующая ловушка будет хитрее. Он уже знает, что у нас есть артиллерия дальнего боя, что маги действуют координированно, что пехота обучена действовать слаженно. Будет адаптироваться. Искать слабые места. Бить туда, где мы не ожидаем.

— Значит, нужно оставаться на шаг впереди, — заметил полковник.

— Именно на это я и рассчитываю, — ответил я, разворачиваясь к колонне.

Через полчаса мы двинулись дальше. Убитых сожгли, чтобы они не восстали. Никого, кажется, не выпили, так что шансы были минимальны, но рисковать в этом деле было нельзя. Раненые ехали в грузовиках, и Альбинони суетился вокруг них, проверяя повязки. Трофеи приятно позвякивали, но меньше всего мне хотелось размышлять о том, какую прибыль принесёт этот поход.

Лес по обе стороны дороги стал гуще. Деревья подступали вплотную, их ветви переплетались над головой, создавая полумрак даже в дневном свете. Я ехал впереди, вслушиваясь в каждый шорох, всматриваясь в каждую тень. Кощей где-то там, в глубине леса. Наблюдает. Планирует. Ждёт удобного момента.

«Хозяин, — раздался в голове голос Скальда. — Впереди Менчаково. Три километра».

«Видишь что-нибудь подозрительное?»

«Нет. Деревня мертва. Никаких признаков засады. Но… слишком тихо. Даже вороньё не кружит».

Я сжал поводья. Это могло означать две вещи: либо там действительно ничего нет, либо там что-то настолько опасное, что даже птицы облетают это место стороной.

— Скоро будет Менчаково, — сказал я Огневу, подъехавшему ближе. — Усилить разведку. Геоманты прощупывают землю на двести метров вперёд. Аэроманты патрулируют небо. Гвардия в боевой готовности.

Полковник кивнул, передавая приказы. Колонна замедлилась, сгруппировалась плотнее.

Впереди показались первые обгорелые остовы изб. Менчаково встречало нас провалившимися крышами, почерневшими стенами, покосившейся часовней и абсолютной, гнетущей тишиной.