Иное начало

Глава 15

«Долгую дорогу разговором коротать!»

Не вспомню кто сказал, но я целиком и полностью с ним согласен. Хотя расслабленного разговора не выйдет конечно, рана то и дело напоминала о себе на каждом ухабе, от чего я матерился на все лады.

Главного купца звали Торгас. Невысок ростом, худощавый, с обильной растительностью на лице, на вид ему было годов пятьдесят. Он охотно втянулся в беседу. Ещё бы! Ведь сам анай почтил его присутствием. Мы расположились среди мягких подушек с чарками вина и лёгкими закусками.

Почти благодать!

— Скажи мне, почтенный Торгас, — не спеша потягивая разбавленное винцо обратился я к нему. — Где вы побывали? Откуда путь держите. Какие новости в мире?

— Сам я с Карычара, господин. Отец торговцем был, вот и я туда же подался.

— Карычар? Знакомый город, — начал игру я. Варвар по моей указивке прощупал что за люди, и я уже знал с каких краёв купец, просто для завязки разговора поинтересовался. — Я слыхал вы захаживали в Граднтор! Что нового у тангоров? Ладно ль всё?

Торгас усмехнувшись тряхнул головой:

— А Вы хорошо осведомлены, господин анай. До этого спродал в Карычаре шесть телег зерна с юга, и закупившись тканями да полотнами собрал караван к тангорам. Ихний ром хорошо идёт на юге, да и оружие можно взять годное, а тангорские женщины падки на красивые ткани. Вот после Каменного Торжища двинул на юг. Дэйвин Хаммерман хорошо платит за годный товар. А товар тангоров — годный! Это я вам как купец говорю.

Не стал скрывать я и мучавшего меня вопроса:

— Всё ли тихо у них? Не воюют случаем?

Торгас кивнул:

— Воюют, знамо дело. Да судя по всему дела идут не важно. Рахи, по слухам, совсем озверели. Прут из недр Пятиградья и с каждым годом всё больше. Тангоры крепкий народ, на простачка не возьмёшь, но долго ли они продержатся? С наружи ещё далеко не так всё плохо, но вот в — недрах гор противостояние не шуточное.

«Не было печали. Наши десяток рахов и в пыль не попадают, так выходит!?»

— А что наш добрый турим Андэвэйн, в курсе событий? Турии стоит задуматься над этой угрозой, — ненавязчиво высказал я своё мнение. — Если тангоры не удержатся, рахи хлынут на равнину.

«Плюс под удар первыми попадут мои земли! Впрочем земли Арвинуса тоже могут оказаться на передовой. Рахов с Алагатских гор никто не отменял.»

— Когда мы были в Макаранском форте, к ним сокол прилетел, — между тем продолжил купец. — Андэвэйн Мартос выслал тридцать ратников к форту. На мой взгляд этого явно не достаточно для такой крепости. Ну, не мне судить, — тут же впрочем поспешил откреститься он.

«Странно! И что, такой отряд не зашёл в Вилюхи?»

Я сменил тему:

— Нет ли вестей из Маланора? Если верить слухам — там деревню сожгли?

Торгас поморщился:

— Не то слово сожгли! Если б только. Такое варварство и жестокость немыслимы!

— Я бы рекомендовал не употреблять слово «варварство» в таких случаях, при моём друге, Хате. Варвары они такие, и обидеться могут.

— Прощу прощения, анай Янко, — суетливо поспешил извиниться Торгас. — Расскажите, если не велика тайна, что там по поводу торгового рынка и форта в деревне вы говорили? Вы это всерьёз? Прям с готовыми лавками? — посыпал вопросами памятливый купец сворачивая разговор в другое, интересное ему, русло.

«А вот и поклёв!»

— А чего ж тут тайного? — искренне ответил я. — Постараемся успеть к лету, но если боги будут милостивы, то и к середине весны! По первой хороших лавок не гарантирую, но с дверями да замками это точно. Рынок будут охранять.

Торгас хитро прищурился:

— И по сколько ж брать за такое дело будете?

— А что, вы приехать хотите? — подсекаю я.

— Ну, ежели в цене сойдёмся, можно. Чего ж нет!

Аккуратно ведём к берегу карасика:

— Четыре золотка, если на месяц. В день с лотка четыре серебра.

Быстро прикинув в уме Торгас деланно возмутился:

— На месяц выходит гораздо дешевле! Но я не могу месяц находиться на месте! Максимум дней пять! А если так, то дело станет мне в деньгу.

— Цена не окончательна, а так — прикидки. Всё обсуждаемо, но первым, как водится, снимать и вершки! — заверил я его, чёкаясь чарками. — Есть у меня идеи как дело справить, что бы и мне и вашему брату было не обидно. Но, сам понимаешь, всего рассказать не могу, извини. Вот когда пожалуют кто первый, с теми и разговор будет дельный.

Торгас сильно призадумался, то и дело поглядывая на меня, словно старался прочитать задумки на лице.

«Дааа дядя! Знал бы ты нашу братию из 90-х, ваши тут сильно загрустилиб тогда.»

Дальше под мягкую трясучку обтянутого парусиной снаружи и шкурами изнутри, фургона беседа потекла в русле познавания цен на товары в разных землях, качество продукции тангоров, диковинки из далёкого Арламора, из Страны Лесов, и несмотря ни на что — эквилианских товаров. А так же что и где выгодней сторговать. Поговорили так же о землях, народах, городах.

Я умело лавировал в разговоре, выуживая у разговорчивого дядьки сплетни, слухи, словом любую информацию что меня более-менее интересовала дабы расширить свой кругозор.

На ночлег расположились у ручья, он бойко журчал прямо у небольшого холма поросшего лысым кустарником. Наверху организовали дозор, у подножия неровным кругом поставили телеги, и возчие занялись лошадьми. Запалили костры, запахло готовящимся ужином.

У Торгаса имелся свой лекарь в караване, и проблем с перевязкой и мазями не возникло. Молодая деваха, годов двадцати пяти, споро управилась с моей раной и дала выпить какой-то настойки, от которой мне шибко похорошело и стало полегче. Дело в том, что пока лежал на мягких подушках, рана постреливала болью, но терпимо. А после мутного и густого пойла стало гораздо лучше, уж не знаю что там она туда мешала.

Однако стоило вечером выбраться из подгадоевшего за целый день тесного фургона, как ноющая боль вернулась и теперь отдавалась эхом во всём теле.

Как оказалось, рах проткнул меня небольшим копьём аккурат под лопатку. Судя по описанию раны — копьё было трёхгранное, одна грань из которых была с зубцами. В общем нарвался я круто, как не убил, одним богам известно!…

Поужинав и укутавшись в шкуры, я стал обмозговывать накопившуюся инфу.

«Первое!

Гипербореец, или кто бы он ни был на самом деле, просил воскресить их. Но как можно воскресить бога?!… Шеф, вы ставите не реальные планы!… Понятно, что много осталось недосказанным и невыясненным, но почему он обратился ко мне с этим вопросом? В чём его расчёт?… А собственно с чего я решил что я единственный вариант?! Пути господни неисповедимы!

Рррр! Снова нагружаю мозг вопросами. Однако игнорировать просьбу божества не слишком хорошая идея. Представляю каких сил ему стоило пробиться сквозь пелену забвения веков… Стоп! Забвение!… Богов Гипербореи просто забыли!? Наверняка не без помощи неких лиц, но забыли. Нет паствы — нет веры! Нет веры — нет пищи для богов! Это их жизненная сила. Сила для существования!

А ведь и верно, информации о гиперборейцах кот наплакал. Про атлантов же есть, и как ни крути побольше будет. Даже говорят нашли Атлантиду. Древнюю Гиперборею же больше считают мифом, чем историей!

Единственное, что подтверждает факт существования Гипербореи (пусть и косвенно!) — это карта некоего Меркатора! Не вспомню подробностей по его поводу, знаю только что путешественник там великий, старины глубокой. Бельгиец вроде бы.

И по сути всё! Остальная информация по их культуре черпается из редких рассказов и картинок.

Откуда я это знаю? А оттуда, что я одно время увлёкся темой древней, полумифической, истории мира. Если судить по рисункам художников, гиперборейская культура в действительности была очень близка к славянам. Или скорее наоборот: одежда, внешний вид, города, и самое главное — это краски орнамента и сам орнамент!

А потом была война!… Всего одно упоминание об этом я нашёл, и то на каком то промежуточном сайте. На чьей стороне правда — не буду спешить делать выводы. Но склоняюсь к варианту агрессии со стороны тех, кто в дальнейшем стал себя называть атлантами. Культуре технологий, к которой они пришли в процессе своего развития, чужда сама суть понятия природы. Просто таков порядок вещей, не более. А гиперборейцы держались ближе к природе и духовному богатству. Полагаю они сильно пользовались так называемой «магией».

Но настал момент в истории когда вера в Единого фактически затмила многобожие. Жалкие угольки «сопротивления» тлели по всему миру, но то были крохи. И божества древнего мира ушли в небытие, хоть боги Атлантиды и задержались подольше. Возможно самые сильные сумели сохранить себя, и как-то выкрутиться из этой ловушки. Род походу один из них. В славянском пантеоне он стоит у истоков всего. Но в свете приоткрывшихся событий, полагаю он стоял во главе гиперборейцев.

Так, эко меня понесло в дебри… Пока остановимся на этом.

Второе. Новый персонаж нашей пьесы — некто Рахшанар! Большой Рахшанар, если быть точным. Собрал кровавую дань? Ммм… Награбленное на крови? А может человеческие жизни? Хотя нет, рах точно сказал «кровавую дань с верхних народов!». Значит не только люди, но и другие расы «поверхности».

Ясно одно: это имя некоего предводителя рахов, что собирается скоро сильно тряхнуть эти земли. Слухи о многих войсках рахов подтверждают и тангоры. Нужно срочно узнать, может есть информация об этом Большом Рахшанаре? И кому как не знать в этом случае, как тангору. Айтэн Каменюка! Вот кто мне нужен. Не скажу что особо на него рассчитывал, но как вариант. Если же и он мне не поможет, то есть идея покруче. Но уповаю на Айтэна. Идея спрашивать у предков в склепе холодит хребет.»

Выдвигаться в путь решили ни свет ни заря. За ночь подморозило пожухлую траву, покрыв серебристым инеем землю и наше полотно на фургонах. Лошади выпускали клубы пара и нетерпеливо постукивали копытами. Ветра не было. Если бы с ветром, то минус пять на улице как с куста будет.

— Здравы будьте, анай Янко! — направляясь ко мне помахал рукой Хата. Молодой варвар не взирая не на что выглядел свежо и бодро.

Наверняка его народу такая погода в радость. По рассказам, в его родных Алагатских горах, метель и пурга обычное дело.

— И тебе не хворать, — скосив взгляд на его перебинтованную ногу, кряхтя я вылазил из под тяжёлых шкур. — Чего сияем к начищеный золоток?

Хата потянулся, крякнул:

— Дык день платы сегодня! Сегодня первый день зимы, снежень наступил, а начало месяца — время платы.

«Снежень — это типа декабря у нас, но с местной четырёхкратной системой меры не знаю как его назвать. Снежень, так снежень… Однако быстро же время пролетело! Вот и зима вступила в свои права. До полноценных снегов и морозов хорошо если месяц. А ещё так много надо сделать!»

Деньги у меня с собой разумеется были. Что ж я за атаман, без золотого запаса!? Отсчитав ему положенную по сроку службы сумму хмыкнул:

— Всё на вино и женщин! Как тебе девиз?

— Поддерживаю анай, — сладко ухмыльнулся Хата пряча деньги за пазуху. — Но боюсь мои мечты поближе ваших будут. Девок вам не светит ещё дней десять, а то и больше. При всём моём уважении, — он показушно поклонился.

— Не ёрничай, воин. Лучше помоги встать.

Хата легко поднял меня за простёртую руку и придержал когда меня пошатнуло.

— Чёртов ублюдок со своей железякой! — выругался я от души. — Вот угораздило же! Хата, крикни лекаря, чего то мне худо становится.

Мир стал виден словно через водолазную маску, тело обмякло и ноги не желали слушаться.

Глаза открыл от покачиваний. Слышался тихий говор Хаты с возчим. Спорили как лучше барса ловить. И скажу я вам, извозчий таки удивил варвара своими познаниями в охоте.

— Слава богам, вы очнулись, анай! — встрепенулся Торгас. — Лекарка сказала что просто закончилось действо эликсира. Вас в беспамятстве напоили снова, и вижу дело пошло на поправку. Ваш варвар чуть не снёс мне голову, считая что я вас отравил. Немыслимо! Род Арчелайна никогда бы не пал так низко! Что я за торговец, если буду убивать подло людей!? Да скорее меня наёмники от нашей братии прирежут, что бы дело не смутил.

«Красавчик пацан! Ай да Хата! Премию заработал однозначно, и мою благодарность. А вот нарко — травки надо бросать, а то так и сторчаться недолго.»

Во рту стоял привкус, как будто стадо бизонов нагадило.

— Попить бы.

Торгас протянул мне кубок.

Возможно мне и не стоило так опрометчиво хлебать из любых чарок, но сейчас меня это мало волновало. Жажда была неимоверной.

— Думаю я, отобедаем уже в Хайтенфорте. — купец поудобней расположился среди подушек посматривая в маленькое окошко сделанное в стенке фургона. Мне показалось, что он обиделся на столь явное недоверие к нему со стороны алагата.

«А как ты хотел, уважаемый? Он первую зарплату получил! Негоже терять нанимателя так скоро.»

В слух же сказал:

— Варвары горячий народ. Что поделать!

Торгас ожидал любых слов, но не столь скептических.

— Когда-то давно, — начал он задумчиво, — земли Турии простирались за Макаранское ущелье на севере, а цохи платили нам дань. Море Демона хоть и имеет грозное имя, но довольно щедро на недра. Рыба, жемчуг, золотой песок, что собирается на панцире огромных морских крабов в самородки. Турия была богата и сильна, хоть и разобщена.

— До Туримской войны, — кивнул я, занимая полусидячее положение.

Торгас глубоко вздохнул:

— Золото даёт власть. А её всегда мало. Как итог — разруха да печаль! Цохи теперь сами сильное государство, холмовники малой кровью отбили назад земли, что много лет принадлежали Турии. Тангоры почти свернули дела с нами. Лишь малые ручейки караванов ходят трактом да через пролив Пяты. Большая часть торговой гильдии Турии торгует морем. Или реками идут. Всё ж безопаснее.

«Кстати о реке, пока вспомнили! Надо бы перелопатить берег около Хайтэнфота, что бы сделать небольшой затон. Если торговля по воде тут в чести, то лишним не будет. А что? Поставим пристань, склады, конторку сваяем малую и будем становиться портовым градом!»

Так и ехали под степенные разговоры и думы о планах. Вскоре послышался шум пригородного быта: мычание коров, лай собак, перекрики людей на окраинах.

Полог фургона приоткрылся и внутрь заглянула физиономия Хаты.

— Навстречу Лобель скачет с кавалькадой. И будь я проклят если там не ваша сестра с ним. Знамя Булхайнов знает каждый в Турии.

«Сарана здесь!? Может приехала мать повидать? Не мудрено, столько-то лет…»

Пришлось извиниться, поблагодарив и пожелав удачи Торгасу, я вылез из подушек и перебрался на лавку к вознице, спихнув предварительно Хату на его лошадь. Местный энергетик ещё действовал на меня, и к подходу встречающих я гордо восседал на возницах. Всё что говорило о моём ранении — тугая повязка, фиксирующая левое плечо и грудь, да моя кислая физиономия когда колёса попадали в ямы на дороге, отдаваясь каждый раз болью.

Сарана держалась в седле великолепно. Даже горделиво! Местный брючный костюм из кожи и меха выглядел на ней потрясающе. Её чёрные волосы развевались на скаку выбиваясь из-под «казачьей» шапки. Эта была уже не та женщина что отчитывала меня в спальне тогда. В таком виде я ей дал бы как тридцать, так и больше.. Ну скорее всё же последнее. Всё таки у состоявшихся женщин взгляд менялся. Становился более осмысленным, ровным. А в случае моей сестры, так ещё и властным.

— Я вижу любишь ты приключения на свою голову искать, братец! — улыбаясь сказала Сарана, успокаивая разгорячённого скачкой каурого жеребца с интересной окраской морды и части шеи: строго пополам коричневый, а другая сторона белая, что молоко! Никогда такую не встречал окраску.

— Рад что ты оценила, сестра! — улыбнулся я в ответ, кивнув кланяющемуся народу в сёдлах, в том числе и Лобелю. — Интересный окрас у твоего конька! Как будто специально, ей богу.

Сарана потрепала жеребца за чуб между ушей:

— Даржик отличный конь! А пятно такое с роду у него, самой нравится. — она улыбнулась.

— И давно ты здесь?

— Едва зимоптица принесла весть о возвращении мамы, я выехала. Прибыла только сегодня утром.

Я даже не спрашивал кто сообщил, хоть и должен был это сделать я, по хорошему.

— Оу! Да у нас семейный обед намечается! Как там поживает почтенный Гайрис? — ехидно поинтересовался я, прищурив глаз.

Сарана дала знак остановить повозку и перебралась на возы, а возчий по её указанию повёл её жеребца в поводу поодаль.

— Эй, как там тебя? — заглянула она внутрь фургона.

— Торгас, моя госпожа. — купец как мог встал изобразив поклон.

— Прогуляйся немного, уважаемый Торгас.

Купец беспрекословно поторопился покинуть свой уютный фургончик, раскланиваясь чуть ли не ежесекундно. Но идти пешком по грязи не стал. Он перебрался в один из фургонов следующими в веренице.

— Горемыка чуть лоб себе не разбил! — деланно возмутился я.

Сарана фыркнула берясь за возжи:

— Я Сарана не только Фортхай, но ещё и Булхайн, не забывай. А Булхайны имеют грозную славу.

Я в очередной раз сделал себе заметочку.

— Едва прибыв в Беледар, Гайрис сперва избил конюха. Яко бы за нерасторопность, но понятно же что срывал злость. Вашей девке, что сопровождала его, тоже досталось. Требовал у Вериса немедленно дать ему сотню солдат, что бы сжечь Хайтенфорт…

— Естественно вместе со мной! — закончил за неё я. — Он банален.

— Он зол! И обиду не простит. Да, он пьяница и не блещет умом, но Янко, — тут она посмотрела мне в глаза, — Будь осторожен!

Её взгляд был почти таким же как у Фелани в первое мгновение, тогда, в деревеньке на выселках.

«Боги! Кажется как давно это было!»

— Не волнуйся, — заверил я её на полном серьёзе. — У меня слишком большие планы, что бы быстро умирать!

Тут она выразительно кивнула на перевязь повязок.

— Пока не обожжёшься, не поймёшь насколько горячо, — пожал я плечами и тут же пожалел об этом, заскрипев зубами от боли.

На подъезде к городу людской поток плотнел. Пригород превратился в какой-то муравейник.

— Откуда столько людей? — удивлённо спросил я Лобеля, терпеливо и скромно ехавшего в сторонке пока мы разговаривали с Сараной.

— Так ведь время малого налога перед зимой! Со всех деревень народ здесь!

— Скажи, а с Выселок все уехали?

— Почти.

— Почти?

Лобель кивнул:

— Да, почти. Кое кто остался с семьями в тамошних местах. Траперничают. Рэйдэры с реки хорошо платят за пушнину. Да и нам будут привозить теперь. Я дал чёткие указания.

— Хвалю. А по чём скупаем мы? — уже складывая формулу в голове по монополии региона в этом деле, спросил я. Естественно только в границах своих земель.

— Совсем недорого. Мы много никогда и не скупали, мой господин. Своих торговых караванов у нас нет, а проезжающим купцам сторговывать особо смысла нет. Так, берём для нужд да на подати. Но цена на неё хорошая, если на перепродажу. В столице можно хорошо продать. Или подешевле, но в Арнагейте, у Хаммермана!

Сарана жёстко зыркнула на него:

— У дэйвина Хаммермана! Ты забываешься, старик!

Лобель стушевался и сжался в седле:

— Прошу прощения, моя госпожа. Конечно же, у господина дэйвина Хаммермана! — поправился он.

С одной стороны в словах управляющего была правда. Но с другой — он не видит перспективы, довольствуясь ежеминутной прибылью. Если дадим хорошую цену на шкуры охотников и будем их скупать, то торговому люду придётся ехать в Хайтенфорт за ними. И рэйдэрам с рек, и караванам торговцев по суше. А это оборотные торговые отношения с большой частью земель!

Надо это донести до Лобеля и взять это дело под контроль.

— Ах да, — спохватился мой управляющий, торопясь сменить тему. — Спешу вам сообщить, что в город прибыл обещанный Вещим Торадом обоз и солдаты турима!

«А вот это уже хорошо! Очень хорошо!»

С встречающими и «паровозом» Торгаса мы составляли внушительный, по местным меркам, многочисленный отряд. Знамёна двух правящих родов трепетали на холодном ветру. Старик Ройгди остался со штандартом в Вилюхах, дабы не палить меня в обозе и спровоцировать недругов щедрой добычей: и караван взять на мечи, ещё и меня в придачу. Булхайны месяц пировать будут! Везде снующему люду, приходилось расступаться по краям дороги, едва завидев флаги и кавалькады из охранников.

Перед городскими воротами обоз ушёл в сторону, но сестра даже не обратив внимания правила лошадей дальше. Всё это время она ехала рядом и не участвовала в разговоре, но зато внимательно слушала. Женщине тут не по статусу влазить в разговор аная. Только матери и отцу, строго!

«Может мигалку замутить?» — посетила меня неожиданно, бесполезная по своей сути мысль.

Наружную стену сладил тангор на совесть! Все прорехи заделаны камнем и замазаны красной глиной. У местных она заменяла цемент. Говорят, что она когда высыхает, то превращается чуть ли не в камень.

Кстати тоже ресурс под черепицу отличный.

Над башнями ворот возвели крышу и площадку для перемещения с одной башни в другую. Всё с навесом. Даже пару знамён воткнули! Но опять же — всё тоже дерево, кроме приведённых в порядок башен.

В городке царила грязь и слякоть серых будней. Народ проснулся, утренний малый снег который тут выпал, растаял, и был перемолот в жижу скотиной, людьми и повозками. Кое где стелились мостки из досок, но это так — мёртвому припарки.

Нужен был серьёзный дренаж и мощёные камнем улицы. Хотя бы основные. Хорошо ещё что холм, на котором стояло поместье, был скалистый. А иначе грязь с него просто смыла бы городок.

Стену вокруг родового дома почти достроили. Едва мы въехали на внутренний двор, как я услышал яркий звон не одного молотка и перекрик десятка людей откуда то из-за скалы.

Видя как я прислушался, Лобель поспешил объяснить:

— Казарму вашу ставят, как вы и приказали. Правдо ток пару дней назад начали, погода не позволяла. И вот опять кстати… — Лобель посмотрел на стремительно сереющее небо с недовольным видом. — Айтэн как со стенами закончил, сразу я его приставил к новому делу. Фундамент из камня, как вы и хотели, заложить успели по сухому. Сейчас стены колотят с брёвен.

— Плохо конечно, брёвна то сырые. — посетовал я.

— Михан — кузнец, что на выселках жил, соорудил сушилку из металла. — Лобель покривился при упоминании о незапланированной расходе столь драгоценного металла. — Мы туда бревна засовываем по два штуки, а под низом три костра малых разводим. Брёвна переворачивать надо иногда, та ещё работа, но сохнут они быстро, тут уж что есть, то есть.

— Молодец, — похвалил я Мишаню заочно, а Лобеля в лицо. — Так держать. Тангор тоже не подводит. Мужик. А где людей столько взяли, что бы всё это дело так быстро сладить? Понятно что свободных рук прибавилось в городе, но не до такой же степ… Но не на столько же много!

Лобель, будто извиняясь пожал плечами:

— Так новобранцев и приставили к делу. А чего им? Побыстрее построят, для них же вроде как, и на совесть будет. Но больше конечно с местных привлекли, всё таки рекрутов ещё и тренируют. Кедан и Надайн указ выполняют строго.

«Всё хорошо, но с другой стороны, мне нужны воины, чёрт возьми! Не ремесленники, а воины! А если они пашут на стройке, то на тренировки меньше времени тратят тогда.»

Всё это мы обсуждали неспешно бредя по двору. Но вот народ расступился и анайлэ Фортхай встретила сына:

— Добро пожаловать домой, мой мальчик! — она сдержано обняла меня, осуждающе покачивая головой на мои бинты, и погладила нежно волосы Сараны. — Наконец-то боги услышали мои молитвы, и наша семья собралась вместе. Идёмте, лекарь осмотрит твои раны.

«Что не хвалеба тут у них, то упоминание богов! Аж бесит уже!» — подумал я, сердечно и нежно обнимая мать.

Потом был долгий момент пока отпаривали повязки, присохшие к ране на спине из-за случившейся сукровицы. Местами хотелось даже треснуть кого-нибудь.

Однако всё когда-нибудь заканчивается, и опосля истязаний, что называют тут «лекарным искусством», я искупался с помощью прислуги и весь чистенький явился на обед в Буртс Валле.

В зале за столом уже сидел весь близкий круг моего общения: мать, сестра, управляющий Лобель и Хата. Но были и иные гости, которых я в первый раз видел. У дальнего края стола сидели двое здравых дядек. Они поднялись и поклонились в пояс едва завидев меня. Крепкие, бородатые мужики, возраст сложно определить из-за обильной растительности у обоих, широкие плечи, внимательный, оценивающий взор. Словно прикидывают в уме, что за фрукт юный анай?

Один из них носил необычную причёску — тугую, короткую косу заплетённую от лба и до затылка. Растрёпанные волосы, за редким случаем перехвачивания тесьмой по лбу, как у его соседа, все считают тут нормой. А тут, такой контраст!

Отпив вина, ожидая пока девочка с белоснежно — вымытыми руками наломает мне мясо и наложит прочей снеди, я спросил глядя на Фелани и поведя кубком в сторону незнакомцев:

— Я вижу у нас гости?

— Да, я только думала тебе представить их. Это капитан Рон, — тот что с косой встал и кивнул. — А рядом с ним — сержант Гранд. Они возглавляют отряд, что сопровождал сюда обоз турима.

«Хм. Лобель говорил об этом, но я не думал увидеть их здесь, в розовом зале! Наверное, тут так принято может? Всё-таки туримские офицеры!»

Полные имена здесь не принято было называть о простых людях, только исключительно вельмож.

— Я рассчитывал перехватить вас в Вилюхах. — обратился я к ним. — С тракта одна дорога сюда. — я не стал скрывать что удивлён.

«Как же плохо я всё ещё знаю свои земли.»

Слово держал капитан Рон:

— Мы прибыли не трактом, господин. Из Акавана мы прошли через земли аная Хаммермана, старым путём в эту сторону. Тамурская дорога конечно не тракт, но там безопасней, подальше от Алагатских гор. Обоз слишком лакомая добыча.

— Сколько вас прибыло? — задал я вопрос для уточнения слов Лобеля, возможно управляющий что то упустил из виду.

— Десять бойцов и нас двое. — чётко ответил капитан.

«Ну да, конечно. Я надеялся может пяток накинет, воины мне нужны. Но что поделать!…»

— Ну что ж… Рад приветствовать вас, господа! — я подошёл и по привычке поздоровался как полагается при знакомстве с мужиками, пожав руки. Стандартное рукопожатие кстати тут вообще не знали. Но я решил его использовать для таких вот знакомств. С тем же Лобелем кстати я здоровался так же, чем вызывал у него немеряное уважение. В общем, уже то, что я поздоровался с ними за руку, делало им огромную честь.

Пожимание рук это ритуал, в моём понимании, говорящий о многом! Поручкаться — это с простым знакомым. С близкими знакомыми, как Нойхэ например, или с теми же клятвенниками — пожимаю от души предплечье. Крепко, по мужски.

Ну, а для дорогого душе товарища — обняться с похлопыванием друг друга по плечу и спине. Это высший знак доверительных отношений! Да.

Надо отметить что тут, в Акливионе, с манерами полный швах. Нет, «за всю Одессу» я вам не скажу, но скажу как видится со стороны.

Когда в простонародье местные встречают друг друга, то они просто чуть кивают один другому. Так, лёгкий знак внимания. Ну может быть ещё взмах руки. Могут добавить что ни будь в роде: «Добра вам!».

Аристократическое сословие же с подданными вообще почти не здоровается. Если и подают какой благосклонный кивок, то считается элита оказала простому смертному честь, тем самым выделив его из толпы.

Так что капитан и сержант, находясь в смешанных чувствах, рястерянно пожали мне руку.

«Да, вои мои. Теперь ваш дом Хайтенфорт, и нам с вами здесь жить. Начнём с доверительного рукопожатия, а там посмотрим. Хотя, судя по офигевшим физиономиям, и этого было много.»

— Всех ли солдат разместили? Всё ли есть у людей что нужно? Если чего надо для дела, говорите, не стесняйтесь. Что в силах — сделаем.

— Благодарю анай Янко, — поклонился Рон. — Пока что людей расположили по домам, на постой. Но нужен полагаю малый форт в пригороде ставить, за стенами. Вечно жить на сиженках не станешь.

— За скалой строится казарма. Как только её закончат, все служивые поселятся там.

— И брычи — новобранцы!? — удивлённо выпучил глаза сержант, до селе молчавший и более увлёкшийся вином чем разговором.

— А что вас так удивляет, сержант Гранд? Они теперь мои солдаты и ничем не отличаются от остальных моих военных людей.

Сержант умолк под суровым взглядом капитана, тот ему что-то жёстко сказал едва слышно.

Тут в зал вошла служанка с пышным пирогом на подносе, и я узнал в ней Кретту. Женщина преобразилась и без побоев, в чистой, опрятной, одежде выглядела вполне миловидно.

Я кивнул ей, улыбнувшись краем губ. Она в ответ поклонилась чуть присев. Так тут женская половина простолюдинок частенько приветствовала дворян. Впрочем задерживаться она не стала и поставив поднос с порезанным пирогом на стол, тут же удалилась.

Трапеза прошла под невзрачные разговоры о плохой погоде, гвоздях, сырой древесине, и прочих безделицах. Ну и конечно же с тостами во славу и здоровье короля Андэвейна.

Едва с едой было покончено, я попросил оставить меня наедине с матерью и сестрой. Все посторонние поблагодарили за добрый стол и откланявшись, покинули Буртс Валле.

— Я смотрю ты весьма дружен стал с молодым алагатом, раз уж он сидел с нами за столом. Однако он слишком молод я замечу. — Сарана наконец расслабленно уселась в кресле потягивая неспешно вино из бронзового кубка, на котором была грубая гравюра охоты. Топорная работа, как отмечу, но из далека выглядит очень даже ничего.

— Поверь сестра, он уже вполне опытен и хорошо себя проявил в бою. Он безусловно стоит своих денег. Порой мне даже кажется что ему вся эта наёмническая движуха по нраву.

— Движуха? — переспросила Сарана улыбнувшись. — Что ещё за новомодное словечко?

— Ну, это жизнь в определенном стиле, которая формируется вокруг тебя. События, люди, перемены.

— А, я поняла! Движуха… Надо запомнить.

— Твой брат после общения с рэйдэрами с реки обзавёлся иноземными словечками. — сдержанно улыбаясь сказала Фелани. — Ну да ладно, — отмахнулась анайлэ. — Поговорим о серьёзных вещах. Мне решительно не нравится что ты ринулся сломя голову вершить деяния, в следствии чего чуть не погиб. Ты ещё не готов для таких дел, ты понимаешь о чём идёт речь?

Я тяжело вздохнул, поморщился от нарастающей ноющей боли:

— Да мама. Я безусловно понимаю. Но тем не менее я показал людям, что дело сдвинулось с мёртвой точки, и туримас Фортхай рано скидывать со счетов. Слухи быстро разносятся. Хоть и спешу признаться — получить копьё в спину не входило в мои планы. Всё как-то само вышло…

— Ты поставил под удар не только свою спину, но и весь род! — жёстко, но без злости осадила меня мать. Потом уже мягче продолжила — Тебе нужно учиться править, вникать в дела, не только своих земель, но и всей Турии. А ещё лучше — всего Акливиона.

— Что проку от этого, если по твоей земле бродят банды разбойников и отряды людоедов.

— Для этого у тебя есть рукавой, Варгон! Кстати где он?

— Именно этим он и занимается сейчас. Он остался в Вилюхах.

— Не суди его строго, мама. — вписалась за меня сестра. — Насколько мне известно, одну банду он уже разбил, а их главарь и его швырьё сейчас едят заплесневелые сухари в темнице.

— Кстати, — анайлэ сложила в замок руки положив их на стол. — Как собираешься с ними поступить? Я слышала ты хочешь устроить публичную казнь, за то что они разграбили Пятидворье.

— Не совсем так, — я поморщился. — Кронк будет казнён прилюдно, а его свора отправится в каменоломню.

— Разумно, — согласилась Фелани. — Может быть тогда и его туда же? С мёртвого проку нет.

Я отрицательно помотал головой:

— Нет. Голову Кронка я обещал лично отрубить, Кретте и её дочери. Кстати как она?

— Выживет. Наш лекарь хорошо за ней ухаживает, хоть это и займёт какое-то время. — она нетерпеливо поёрзала в кресле. — Об этом я тоже хотела с тобой поговорить. Прекрати так обихаживать чернь, это не к лицу дворянину.

Я только непонимающе развёл руками.

— А что в этом такого? Разве плохо когда заботишься о своём народе? Проявление такой малости способствует поднятию духа среди людей, и придаёт уверенности в завтрашнем дне.

— Само собой. — согласилась анайлэ. — Но другие аристократы не поймут такого отношения к простолюдинам, и осудят. Не стоит пренебрегать правилами которые соблюдают все. Этим можно спровоцировать их на осуждение и перетолки при дворе. Мы хоть и древний род, но наше положение весьма шатко.

— И чем же я так напортачу… эээ… насолю остальным? — искренне не понимая причин её беспокойства удивился я.

Сарана фыркнула вздыхая, словно перед ней сидел нерадивый тупой ученик:

— Дворяне примут это за слабость. Ты сам даёшь им в руки оружие против себя. Используя твою… жалость к черни, тебя легко будет заманить в ловушку и убить. К примеру когда ты снова, лично, очертя голову ринешься спасать простолюдинов. Или воспользуются когда-нибудь одним из них, что бы подобраться к тебе.

Признаться, крупица правды в этом была. К примеру Кретту могли бы подкупить и она подсыпала бы какого ни будь яда в еду мне, или Фелани. Или на крайний случай тому же Беспалому с Лобелем, что сильно подорвало бы моё управление землями.

«Мда, я об этом как-то не подумал!»

Воистину нарушил свои же каноны — думай о хорошем, но рассчитывай на плохое. Нравы здесь далеко не рыцарских романов, а подлость и предательство ходят под руку вокруг доверчивости.

— Хорошо. Ваши слова убедительны, и впредь обещаю быть белее… осмотрительным в делах и в отношении к простым людям.

Некоторое время дамы сверлили меня взглядами, словно пытаясь во мне разглядеть действительно ли я всё понял и принял их слова в серьёз.

Меня это начало раздражать:

— Да понял я, ну!

— Вот и ладно! — прихлопнула ладошками по столу Сарана, обрывая затянувшуюся паузу в разговоре. — Кстати, как тебе два туримских офицера? Что скажешь? Как по мне, то сержанта, этого Гранда, нужно выслать назад за неуважение к анаю. Так разговаривать с тобой — это дерзость. Верис уже бы приказал его выпороть и отправить на осле назад. А туриму весточку выслать, за что эта швонь была наказана.

«Ох, бабоньки мои!… Тяжело мне с вами будет я чую.»

— Сержант видно устал с дороги, да и вино ему в голову ударило наверно. — отмахнулся я. — Но я сделал выводы из нашего разговора, и есть у меня мысля уже по поводу него.

— Интересно узнать, какая? — Сарана была вся внимание. Фелани тоже смотрела оценивающе на меня и ждала решения. Ей богу, чувствовал себя как на экзамене перед историчкой и физичкой!

— Отправлю его в Вилюхи, к Варгону. Мы ошибочно считали будто рахи ушли, и мои бинты тому свидетельство. Скорее всего они просто уходили в горы что бы скинуть добычу, а иначе ушли бы все. Если считать тех рахов, на которых нарвался отряд Варгона, и тех которых убили мы, то получится около тридцати голов примерно. Большая группа! Если бы они внезапно напали на нас в Вилюхах по ночи, то боюсь не сдюжили бы. Но это всё лирика, — я встал и начал расхаживаться по залу, а то зад начал затекать. — На одной ферме мы обнаружили нечто, что действительно требует задуматься.

Я им как смог рассказал ситуацию, правда не опускаясь до тщательного описания нанесённых увечий телам. На что они только хмурились, а Сарана поигрывала желваками. А после — поведал им о допросе раха в подвале, и то, что с ним произошло потом, но само собой смягчая краски.

— …вот такие вот дела! — закончил я рассказ. — Варгон обнаружил пещеру в предгорьях, вроде как туда ушли изуверы. Вполне возможно эта пещера не одна, но я больше чем уверен, что это вход в тоннели, которые ведут в глубь Алагатских гор, и рахи ими активно пользуются.

— Можно послать туда мастера Айтэна и завалить вход, обрушив своды. — предложила Фелани.

— Я тоже так сперва подумал. Но поразмыслив понял, что это нам не особо то и поможет. Сколько этих пещер может быть — никто достоверно не знает. Ну обвалим два-три входа, а что если их там не мало?! И тем более тангор нужен мне здесь, у нас слишком много работы по строительству, а как я вижу — Айтен оказался мастером не только по камню!

— Тогда какие действия ты намерен предпринять? — осторожно спросила Сарана.

— К тому времени как снег укроет землю и наступят настоящие морозы, группа рекрутов уже будет более-менее представлять из себя что-то, а основные работы будут завершены, Подтянем вооружение на нужный уровень у солдат. Соберу отряд, дай бог человек в тридцать, возьму тангора и отправимся внутрь гор.

Фелани кивнула:

— Лучше тангоров под землёй никто не ориентируется. За исключением конечно же богомерзких тварей всякого рода. Но ты снова намерян сунуть голову в пасть дракона!

— В такого рода вылазки я просто обязан быть со своими людьми!

Фелани раздражённо прицокнула языком и откинувшись в кресло, отвернулась.

Я сделал глоток вина и обратился к сестре:

— Так что случилось, почему ты здесь? Ну, в смысле, я не ждал такого скорого возвращения в виду последних событий.

Сарана вмиг из непринуждённо беседовавшей девушки обернулась той самой анайлэ которую я видел в первый раз.

— Верис мёртв.

Я издал губами звук открывающегося шампанского. Даже Фелани, судя по её выражению лица, эта новость застала врасплох. Странно что сестра ей не сказала.

— Не надо так на меня смотреть. Если бы не твоё возвращение, я бы и дальше продлевала его мучения.

Фелани осуждающе посмотрела на неё:

— Не говори так дочка! Не гневи богов!

— Боги были глухи к моим молитвам когда эта жирная тварь издевался надо мной как хотел! — вспыльчиво высказалась сестра. — Но хуже всего, — было хорошо видно как ей тяжело даются следующие слова, — Гайрис захватил правление родом, по сути взяв моих детей в заложники! Взять их с собой под каким либо предлогом не получилось. Честно говоря, я и сюда то вырвалась под предлогом навестить мать и сообщить о постигшем нас «горе». — последнее слово она словно выплюнула.

Я внимательно слушал её слова, и уже понимал что за этим последует

— Мне нужна твоя помощь, брат.

Я смотрел ей прямо в глаза.

— Я хочу… прошу дозволения вернуться в Хайтенфорт вместе с детьми!

Я медленно присел назад в кресло во главе стола.

— Сарана, — голос Фелани звучал охрипшим, словно каждое слово ей давалось с большим трудом. — Ты не можешь!

Молодая анайлэ дёрнулась:

— Но почему?! Здесь мой настоящий дом! — распаляясь, повысила голос сестра. — И я не противилась вашей с отцом воле когда вы меня отдали Верису, хоть и не хотела этого!

Сарана сжала кулаки и я видел как её ногти впились в ладони, а костяшки пальцев побелели.

— Твоё замужество подарило нам годы мира! И дало возможность родить Янко! — громко высказалась анайлэ, твёрдым взглядом пригвоздив бунтарскую дочь к креслу. — Хаммерман не одобрит этого решения, да и турим тоже!

— К Мораку тогда Хаммермана! И турима вместе с ним!

— Ты забываешься, дочь!!! — Фелани аж привстала с кресла, её трясло в гневе. — Если эти пакостные речи долетят до нужных ушей, то не миновать нам знакомства с аталанами турима!

— Хватит! — врезал я со всего маху кулаком по столу, еле сдерживая стон от пронзительной боли.

«И как меня угодило во всё это вляпаться!?»

Обе женщины, совладав с собой, тут же замолчали. Фелани тяжело опустилась в кресло, а Сарана закрыла лицо руками, упёршись локтями в стол.

В зале повисло тягостное молчание.

— Помнишь, когда ты лежал после драки с Гайрисом, ты мне сказал что это и мой дом, и что я всегда могу жить здесь сколько потребуется? Помнишь эти слова? — сестра на грани слёз смотрела на меня. — Верис был скотиной, но Эвейн и Тамари это мои дети! Гайрису они поперёк горла. Этот шелудивый пёс оказался хитрее чем я думала, и корни измены в Беледаре очень глубоки. Эвейна он возьмёт в оборот, или, что скорее всего, просто убьёт. А Тамари продаст по выгодной сделке, как… — тут она запнулась и перевела взгляд на Фелани.

— Всегда говори до конца, дочь, раз уж начала.

— Когда ты почувствуешь привкус крови во рту мама, то знай — это кровь твоих внуков!

Сарана рывком встала и покинула зал, оставив нас наедине.

Едва она захлопнула дверь, из матери словно стержень вытащили. Её всю мелко трясло.

— Кретта! — подорвавшись с места позвал я.

В зал вбежала пара служанок, в том числе и Кретта.

— Лекаря сюда, быстро! И принесите воды!

Кретта умчалась за водой а вторая девушка, торопливо подбирая подол платья, рванула за врачом.

«Не ожидал я такого расклада. Вот совсем не ожидал! Варгон наверняка подсказал бы выход, но его здесь нет. Чёрт!!!»

Сбежавшаяся прислуга под руки увели Фелани наверх, а я решил выйти пройтись на улицу. Что-то душно мне стало в прохладном Большом Зале.

Костеря всех и вся на все лады, я решил пойти к тангору, что бы хоть немного отвлечься от тяжких дум. Его я нашёл крутящимся возле стройки казармы, тангор руководил укладкой брёвен из которых возводили стены.

Едва завидев меня, Айтэн ещё больше влился в процесс.

— Каменюка! — окликнул нервно его я. — Ходь сюды!

Тангор взбаламошенно закрутил косматой головой вокруг:

— Кто? Я?!

— Нет бл%дь, я!… Сюда иди говорю!

Видя, что я не в духе, он осторожно направился в мою сторону, нашёптывая по пути то ли маты про мою честь, то ли читая молитву. Подойдя, тангор застыл в паре шагов, не забыв низко поклониться.

— Чего нибудь покрепче вина есть!? — хмуро задал я вопрос глядя ему в глаза.

Он нервно облизал губы и провёл рукой по бороде, словно приводя её в порядок, а глазёнки суетливо забегали. Глаза никогда не врут!

— Нет, мой анай! — он чинно поднял в примирительном жесте руки. — Я, как вы и велели, больше не пью, анай Янко!

«Врёт! Духан стоит, аж я чую.»

— Тангор, мне некогда тут рассусоливать… Да не трясись ты, как лист на ветру! — примирительно спокойно сказал я. — Разговор серьёзный есть. Клянусь — не стану я тебя наказывать! Так есть чё?!

Словно сдавшийся воин победителю, он с поникшими плечами обречённо кивнул.

— Ну так веди к себе, х%ле!

Обернувшись, замечаю в паре метров охрану сопровождения. Крепыш Ардо и его напарник застыли на месте, не зная куда себя деть. Я то их не звал.

— Жрать дома есть чего? — в пол оборота поинтересовался я у тангора.

Тот показал рукой неопределённый жест, мол «может быть и то для себя».

Я маякнул охранникам:

— Эй, парни!

Те мигом подбежали и застыли, готовые выполнить любой приказ.

Мотнитесь на кухню, пусть харчей соберут по чуть. Принесёте к нему домой, — я махнул в сторону Каменюки рукой. — И ягодного отвару, холодного, притащите тоже.

— Есть! — хором гаркнули оба, козырнули, и уматали чуть ли не бегом.

Жилище тангора было маленьким, но как ни странно, вполне уютным. Если бы не минимизированные предметы интерьера, под соответствующий рост, то и не сказал бы, что тут живёт тангор-выпивоха. Всё чинно, ладно, никакой неряшливости присущей стандартным алкашам. Только едва уловимый, знакомый до слёз, запах браги намекал на то, что хозяин сего жилища гонит самогон! Возможно он навёл порядок после нашего разговора тогда, и думается мне, что алкашничает он не просто так. Айтэн оказался действительно мастером строительного искусства.

«Что ж, у всех свои „скелеты в шкафу“ найдутся.»

Запах браги витал конечно мощный, и немного портил атмосферу, но чего уж там…

Сели — присели, стали дожидаться закусок, а Айтен тем временем нырнул в подвальчик, который был организован прямо под домом и попасть в него можно было только изнутри жилища. Пока он сопел в две дырки, выискивая глиняный бутыль, я заглянул через люк вниз.

Даже не удивился когда разглядел при свете тусклой свечи добротный каменный подвал с полочками и ящичками аккуратно расставленными то тут, то там. В одном из углов сразу распознал типичный самогонный аппарат и пару бочонков, явно с брагой.

«Вот же бестия спиртовая! Бутлегер х%ев!… Ну ладно, ща спробуем местной сивухи, хех!»