Командир 2 Война

Глава 6

Старший лейтенант Горожанкин, вернувшись в расположение взвода, приказал собраться всем командирам отделений. Он решил, что его людям следует знать, чем придётся заниматься в ближайшее время, поэтому и нужно совещание, чтобы обсудить, как будут выбираться из той жопы, в которую их сунул командир батальона. Всё-таки задачи, поставленные перед подразделением, простыми не назовёшь, и действительно, есть над чем подумать.

Пока подчинённые собирались, он, размышляя про себя, задавался вопросом:

— Почему судьба-злодейка именно его забросила в этот непонятный батальон с совсем уж странным командиром? Раньше ведь было все понятно, простая, пусть и тяжелая подготовка, конкретные и ясные задачи, над вариантами выполнения которых не надо думать, и даже вредно. Конкретное понимание службы. Здесь же все перевернуто с ног на голову. Перед тобой ставится задача и никого не интересует, каким образом ты её будешь решать. Главное, чтобы конечный результат был положительным. Странный подход к делу, в армии не принято так поступать. Опять же, подготовка тоже странная, и вызывающая множество вопросов. Зачем, скажем, осназу соревноваться с разведчиками, выполняя нехарактерную для подразделения работу? Нет, понятно, что эти соревнования пошли на пользу, и люди за короткий срок научились многому из того, о чем и не подозревали. Непонятно другое. Зачем это было нужно, если у каждого подразделения совершенно разные задачи и принцип действий? А ведь это только вершина айсберга в этой подготовке. На хрена осназовцам, да и вообще всем военнослужащим батальона умение управлять не только автомобилями, а теми же танками с бронетранспортерами и мотоциклами, когда подразделение заточено на диверсионную деятельность?

Одни вопросы без ответов.

Горожанкин настолько задумался, что не сразу заметил, что все командиры отделений уже собрались и с интересом за ним наблюдают.

Первым заговорил с ним его друг, с которым он прошёл всю Финскую, лейтенант Шевелев. Его во взводе иначе, чем змеем, не называли из-за плавных, выверенных движений, чем-то напоминающих скольжение рептилий.

Вот тоже странность, не положено иметь во взводе сразу двух командиров среднего звена. Но стоило только обозначить командиру батальона, что желательно в заместителях иметь целого лейтенанта, как вопрос с переводом решился будто по мановению волшебной палочки, быстро и без проблем. Лейтенант, между тем, спросил:

— Что случилось, командир? Что-то из ряда вон, что ты так задумался?

— Случилось, сейчас расскажу, и вы задумаетесь. Перед нами поставлена задача по-тихому расчистить путь и вывести из крепости остатки гарнизона, а перед этим разжиться техникой, необходимой в достаточном количестве для вывоза всех раненых.

— Ни фига себе, задачки, — даже присвистнул Шевелев и добавил:

— Интересно, нагло и неожиданно, а значит, может получиться. Мы тут, командир, покрутились по округе, пока тебя не было, и вокруг крепости осмотрелись. Я это к тому, что есть кое-какие идеи, как и задание выполнить, и малость немцам нагадить, при этом упростив себе задачу.

— Ну, рассказывай тогда, что надумали, — с интересом уставившись на друга, предложил Горожанкин. Тот прокашлялся и начал говорить:

— Мы, конечно, о выводе гарнизона из западни не думали. А вот о помощи людям, сидящим в осаде, планы кое-какие накидали. Не то, чтобы это изменит ситуацию в крепости, но немного облегчить жизнь осажденным должно. В общем, есть все шансы рвануть два моста, расположенные на виду у крепости. Заряды, заложенные нашими ещё до начала войны, немцы снять не могли при всем желании. Вот и появилась у нас идея протащить по воде провод с электродетонаторами, воткнуть это в заложенные заряды и рвануть на фиг эти мосты. Мы даже место для подрывника подыскали с нормальными путями отхода.

— Подожди, а каким образом подняться на опоры к этим зарядам на виду у немцев? Провода в воде наверняка коротнут, а использовать бикфордов шнур — это посылать человека на смерть.

— С проводами все будет нормально. Есть у нас пара катушек с путевой изоляцией. У немцев взяли, пока тебя не было. Ты не беспокойся, чисто сработали под окруженцев. Что касаемо того, как подняться на опору, тоже все решаемо. Есть там места, которые остаются в тени, даже когда ракеты взлетают.

— Идея со взрывами неплохая, только мало чем поможет с основной задачей, — задумчиво произнес Горожанкин.

На это Змей тут же ответил:

— Не скажи командир. Под шумок во время проведения диверсии можно попробовать проникнуть в крепость и предупредить наших о прорыве следующей ночью. Им ведь там тоже подготовиться нужно. Сам пойду, я даже место знаю, где можно будет пройти.

— Хорошо, допустим, что у нас получится и мосты рвануть, и в крепость проникнуть. Как будем решать вопрос с транспортом и заменой немецкого оцепления на свое?

— С грузовиками проблем не будет. Мы присмотрели место, где немцы собирают нашу уцелевшую технику. Там, кстати, не только грузовики можно взять, но и танки с бронетранспортерами тоже. А вот с заменой оцепления, правда, будет непросто. Уже потому, что людей у нас маловато на выполнение всех задач сразу. При замене оцепления нужен весь личный состав взвода, чтобы сделать все быстро и желательно одновременно, а ведь ещё кому-то и технику надо захватывать, — развернуто ответил змей и задумчиво добавил:

— Хоть бери да на танках брешь пробивай.

При этих словах Горожанкин хмыкнул и произнес:

— А ведь может и есть смысл работать не тихо, а наоборот, с огоньком. Я, возвращаясь обратно, не особо далеко от нас видел лагерь с нашими военнопленными. Их там несколько тысяч, тут же рядом есть склады, на которых можно вооружить чуть ли не дивизию…

Совещание продолжалось очень долго и закончилось принятием очень неожиданного плана действий, в первую очередь, для самих совещающихся…

Я не зря обмолвился, что из леса мы уходили тремя колоннами, направляясь в разные стороны.

Первая колонна, возглавляемая Борисовым, уходила в район Барановичей на очередную нашу базу, с которой в перспективе предполагалось работать на подготовленной заблаговременно местности. В составе этой колонны уходили все наши, так называемые, небоевые подразделения. Ремонтники, особисты, основная масса связистов, часть саперов, в общем все, не задействованные непосредственно в боевой работе. С этой же колонной мы отправили и всех наших раненых.

Вторую колонну повёл Кухлянских, и она состояла по большей части из саперов. В усиление этого подразделения я смог выделить только два отделения мотострелков, взвод снайперов и половину батареи минометов.

Как я не изгалялся и не напрягал мозги, а не получалось у меня решить намеченные дела силами только двух мотострелковых рот за одну ночь. Поэтому и пришлось искать замену роте Остапенко, прекратившей свое существование. Собственно, этот вариант решения проблемы предложил начштаба, который и взялся воплотить свою же задумку в жизнь.

В принципе аэродром, который предстоит посетить его подразделению, находится по пути на базу у Барановичей, где у нас назначен сбор для большей части подразделений. Он самый маленький из трех, намеченных к уничтожению. Часть пути Кухлянских предстоит пройти вместе с Борисовым, да и после выполнения задачи много кататься не придётся. Может быть, и получится у него задуманное.

Третью колонну, состоящую из неполной мотострелковой роты и полу батареи минометов, повел, естественно, я лично.

Суть задуманной операции проста, как двери. Выбить на нашей местности одновременно большую часть фронтовой авиации противника, что позволит нам несколько дней работать на коммуникациях противника всерьёз. Всё-таки на подготовленной местности, работая по тыловым колоннам подвижных немецких частей, есть немалые шансы нанести максимально возможный урон, исходя, конечно, из имеющихся у нас возможностей, которые на первый взгляд, кажутся откровенно не серьезными. Но это только кажется, что неполный батальон не играет большой роли в ситуации, когда речь идёт об армиях и корпусах. На самом деле, у меня есть стойкое желание показать на практике, что это не совсем так. Собственно, к этому и готовился.

Вторая наша рота, естественно, тоже этой ночью будет уничтожать свой аэродром, после чего пойдёт на соединение с моей. В сторону Барановичей будем уходить уже вместе. Также совместно начнём безобразничать на коммуникациях.

На аэродроме мы отработали? если не на пять с плюсом, то близко к этому. Сначала тихо сняли охрану и дежурные расчёты двух зениток, потом подогнали броню к деревянным казармам и причесали там все из крупнокалиберных пулемётов. Единственное, что пришлось штурмовать, это кирпичное здание, где у немцев размещался штаб части и узел связи. Да и то назвать это штурмом можно только с большой натяжкой. Тем более, что сопротивления, как такового, там не было.

Сразу после захвата, первым делом отправили радиограмму с координатами этого аэродрома и уведомили командование, что готовы встречать самолёт. Параллельно занялись сбором трофеев и подготовкой к уничтожению обнаруженных здесь самолетов, которых было очень даже немало. Одних пикирующих бомбардировщиков насчитали шесть десятков, а ещё тут были двадцать мессеров, пара транспортников, и пару совсем лёгких самолетиков.

Я, честно сказать, и в своих-то самолетах не особо разбираюсь, а про немецкие только и знаю, что они есть. Шучу, конечно.

На самом деле, я даже не ожидал, что улов получится столь значимым, ещё и потому, что удалось подчистую уничтожить летный состав.

Как-то так получилось, что добираться нам было дальше относительно других подразделений, но со своей задачей мы справились быстрее всех. Доклады от мотострелков и Кухлянских о выполнении заданий последовали как раз ко времени прибытия ожидаемого самолета. Кстати, вместо одного прилетели сразу два транспортника. Они вполне благополучно приземлились.

От вида пассажиров, прибывших в гости, я слегка потерялся, и даже глаза своим не особо верил.

Первыми самолёт покинули несколько осназовцев, среди которых я опознал Виктора. За ними после отмашки о том, что все в порядке, вышел Михеев. А потом и человек, которого в принципе, не должно было здесь быть. Это был Илья Старинов, с которым я был неплохо знаком. Он был в хороших отношениях с братом, соответственно, и со мной пересекался не один и не два раза.

Ладно Илья, ещё куда не шло, всё-таки диверсант от бога, но вот замнаркома что тут делает, непонятно. Как-то таким величинам не место в немецком тылу, и его появление может означать только приближение большой и толстой жопы. Не бывает так, чтобы подобные начальники рисковали за просто так. Тем более, сразу вдвоём. Меня, честно сказать, при их виде даже слегка начало потряхивать в предчувствии неприятностей.

Встреча, тем не менее, получилась если не тёплой, то достаточно приятной. Оба гостя меня даже обняли, похлопывая по плечам, при этом крутя головами по сторонам.

Конечно, в темноте они мало, что могли рассмотреть, но немецкие самолёты, возле которых суетились бойцы, то и дело сверкая фонариками, не заметить не могли.

— Так вы правда аэродром захватили? Мне, когда пилоты сказали, куда летим, я подумал —шутят, — не выдержал и уточнил Михеев, шагая в сторону штаба, где мы решили пообщаться с относительным комфортом.

Я, засмотревшись на бойцов в маскхалатах, выгружающих из самолетов объемные баулы, ответил на автомате:

— Три сразу, ребята как раз перед вашим прибытием доложили о захвате ещё двух.

— Ничего себе, вы тут развлекаетесь, — даже с каким-то уважением произнес Старинов и тут же спросил:

— Я читал отчёт о минной засаде сразу на трех дорогах, расскажешь подробности?

— Расскажу конечно, если останется на это время. Нам не позже, чем через час, следует убраться отсюда, иначе проблем наживем. Вы к нам надолго или сегодня обратно? Мне нужно понимание, самолёты ведь тоже нужно обратно отправлять.

— Я улечу, а Илья останется, у него здесь ещё дела есть. — Ответил Михеев и добавил:

— За час управимся.

Уже в помещении Михеев как-то серьёзно на меня посмотрел и произнес:

— Нужно помещение, где мы сможем поговорить без лишних глаз.

Я только кивнул в ответ и повёл гостей в сторону кабинета бывшего начальника аэродрома, где два бойца как раз упаковали красивые бутылки со спиртным, доставая их из стоящего в углу подобия буфета. При нашем появлении они хоть и слегка смутились, но прервать это увлекательное дело даже не подумали. Я даже рта раскрыть не успел, чтобы возмутиться, как вмешался Старинов, который со смешком произнес:

— Вот это дело. — С этими словами он отобрал из рук одного из бойцов бутылку коньяка, чему-то кивнул, глядя на неё и продолжил говорить:

— Мужики, у вас минута, чтобы закончить, а потом проследите, чтобы нашему разговору не мешали.

Бойцы, надо отдать им должное, выслушав его, перевели взгляды на меня. Дождавшись от меня утвердительного кивка, продолжили доставать бутылки, складывая их в объёмный баул, наполненный каким-то тряпьем. В минуту не уложились, но за полторы точно закончили.

Старинов, между тем, в этом же буфете отыскал три чистых стакана, и ставя их на стол, уточнил:

— Сергей, у тебя тут найдётся что-нибудь закусить?

Ответить я не успел Один из бойцов, грабящих буфет, тут же достал из баула внушительный сверок, и шагнув к столу, одним движением ловко его развернул, подобно скатерти-самобранке.

На чистом куске полотна очень привлекательно нарисовались: круг копчёной колбасы, приличный шмат копченого сала и пара головок чеснока.

— Свежий хлеб сейчас принесу, — отрапортовал боец и пошёл помогать товарищу уносить, как выяснилось, два баула. Один, который был чуть поменьше и стоял на виду, я поначалу даже не заметил.

Дождавшись, пока красноармейцы покинут кабинет, Старинов произнес:

— Правильные у тебя ребята, Серёга, с такими не пропадешь.

Михеев только согласно кивнул и добавил:

— Да, молодцы, но давайте к делу.

При этом он кивнул на стол. Старинов, скручивая голову бутылке, прокомментировал:

— К делу —так к делу.

Пока он прямо коньяком ополаскивал стаканы и разливал, в дверь постучали. Когда я открыл, мне молча передали буханку ещё горячего хлеба. Я поблагодарил бойца, вернулся к столу и нарвался на вопрос от Михеева, услышав который, даже не нашёлся поначалу, что ответить.

— Сергей, ты ясновидящий?

— Эмм, не понял, — честно ответил я

— Ладно, давайте по чуть-чуть и поговорим, сейчас все объясню.

По чуть-чуть, в их понимании, это без паузы два раза по полстакана. Выпили по-быстрому, закусил и Михеев начал говорить.

— Понимаешь Сергей, поначалу, когда ты начал передавать, как ты выразился, актуальные разведданные, им мало, кто верил. Вернее, никто всерьёз не воспринимал, потому что со штаба ЗОВО поступали совершенно другие сведения. Пару дней все были в недоумении от твоих действий. Потом в Москву прилетел Цанава, и многое прояснилось. Его оценка ситуации и рассказ о происходящем стали подобными холодному душу, и всё быстро расставили по своим местам. Он очень удивился поставляемым тобой разведданным и жалел, что сам не воспользовался возможностью получать их из первых рук. Хотя, по его словам, ты и предлагал ими делиться. Но это ладно. В свете всех этих выяснений и разговоров Цанава показал наркому интересную карту, на которой отмечены просеки, дороги и даже тропы, устроенные твоим подразделением ещё до начала войны. В общем, специалисты, которым показали эту карту, после ознакомления с передаваемыми тобой же разведданными в один голос утверждают, что ты загодя готовился к прорыву образовавшегося сейчас котла. Что ты на это можешь сказать?

Я, слушая Михеева задавался вопросом:

— Какая падла в подразделении стучит? Притом, информированная падла, из близких мне людей, потому что такие пометки на карте мог сделать только полностью владеющий ситуацией человек, а таких немного.

Но ладно, разберусь со временем. Благо, возможность вычислить стукачка у меня есть. Жаль, что раньше ею не пользовался. А вот выводы специалистов удивили. Как-то я даже не думал в сторону прорыва котла и вывода из окружения каких-либо частей РККА. Собственно, Михееву так и ответил:

— Скрывать бессмысленно, что именно к войне я и готовился. Любому здравомыслящему человеку давно было ясно, как белый день, что рано или поздно с Германией придётся схлестнуться. Точно также любой курсант военного училища, просто бросив взгляд на карту, скажет — вполне логичным будет ждать от немцев, что они попытаются срезать Белостокский выступ. Именно это с успехом они и воплотили в жизнь. Сказать, что я готовился прорывать образовавшийся котёл, это соврать. Я планировал воевать с немцами на их коммуникациях на своих условиях, что, собственно, собираюсь начать делать уже через сутки. Все эти просеки, дороги и тропы подготовлены для того, чтобы не дать немцам возможности где-либо зажать моё подразделение после проведения операций, запланированных мной по нарушению снабжения их наступающих армий. Они устроены только для обеспечения маневра подразделению, потому что с началом действительно серьёзной работы нас будут пытаться уничтожить тоже всерьез, не считаясь ни с чем.

— Вот оно значит, как, — протянул Михеев и спросил:

— А почему тогда раньше не делился этими своими мыслями?

— И кто бы стал меня слушать молодого выскочку, как многие меня называли? — Вопросом на вопрос ответил я.

А Михеев, между тем, резюмировал:

— Теперь многое стало понятно. Мне другое не ясно. Ты правда собираешься силами одного батальона лишить противника снабжения?

— Нет, конечно. Это просто невозможно, даже с учётом проведенной ранее подготовки. Но максимально затруднить снабжение и заставить немцев нервничать думаю, что смогу. Да и сил, наверное, оттяну на себя немало, замучаются они меня ловить.

— Об этом чуть позже подробнее расскажешь. Сейчас же скажи, что думаешь о прорыве котла. Реально это сделать, используя твой батальон, и подготовленные тобой коммуникации?

Я на это только плечами пожал и ответил:

— Даже не думал в эту сторону, но скорей нет, чем да. Кольцо ведь получается двойным, и одного моего батальона точно не хватит. Нет, прорвать оцепление я смогу, ничего сложного в этом не вижу. А вот расширить пробитый коридор и удержать от схлопывания точно не сумею. Да и бесполезно это, наверное. Нет в котле достаточно авторитетного и жесткого командира, который смог бы навести порядок и привести в чувства ещё не до конца разгромленные части. Ну, или может я о таком не знаю. А ведь для того, чтобы вывести из котла, да ещё и с техникой более-менее приличное количество войск, нужно провести немалую подготовку, и действовать очень быстро и организованно. Сомневаюсь, что это возможно в условиях постоянного давления немцев и отсутствия централизованного командования.

— Все ты правильно говоришь, но не обо всем знаешь. Благодаря твоим разведданным, командованию удалось почти вовремя остановить бесполезные контрудары мехкорпусов в районе Белостока в направлении Гродно. И таким образом сохранить большую часть техники и личного состава. Там сейчас часть армии встала в глухую оборону, а основные силы мехкорпусов, используя ночное время, смогли отступить внутрь котла, привести себя в порядок, проведя кое-какие переформирования, и ждут приказа на дальнейшие действия. Все понимают, что прорваться на восток или север у них шанса нет. А вот южное направление, через болота, которые никто, находясь в здравом уме, до недавнего времени, в принципе, рассматривать не мог, по мнению специалистов, может быть перспективным

Но, это в случае, если действовать быстро, не затягивая время.

— Интересно девки пляшут, по четыре штуки в ряд, — задумчиво пробормотал я и подумал про себя:

— Интересно, а чем мои разведчики занимаются, что я об этой ситуации с мехкорпусами ни сном ни духом, и информацию получаю со стороны?