Мастер меча тысячелетней выдержки. Том III

Глава 8

Петя? Здесь, в доме Мойр, в зеркальном лабиринте?..

У меня было очень много вопросов, только вот сейчас явно не лучшее время для того, чтобы эти вопросы задавать. Потом! Сейчас главное — другое!

— Эй? Есть кто дома? — повторил Петя вежливо-благожелательным голосом.

Он стучится в дверь. То есть, если идти на звук, придёшь к выходу! Можно выбраться отсюда и оторваться от Богов, пока они блуждают в лабиринте!.. Ну, конечно, это если они не выберутся первыми.

— Идём-идём! — сбоку раздался ясно различимый, будто никакими криками и не заглушённый голос Клото; рядом рассыпался старческий смех Атропы и Лахесы…

— Эй!! Артемида!! — вновь орал Аполлон. — Да Хаос тебя дери, помоги уже!!

— Замолчи, неудачник, — отрезала Артемида (чёрт, совсем близко, где-то за пару поворотов от меня!). — Кому ты нужен, когда на кону стоят более важные цели?

Кажется, с семейными отношениями у Богов тоже неважно. Я не вмешивался в споры любящих брата и сестры; лишь быстро и по возможности тихо пробирался на звук туда, где прямо сейчас с долгим скрипом распахивалась высохшая деревянная дверь…

— … добрый день, — расслышал я смущённый голос Пети. — В-вы Мойры, да?

— Проходи, — благодушно разрешила Атропа.

— Спасибо, я…

— Мы знаем, кто ты такой, — оборвала его Лахеса. — И кто такие твои спутники.

— Мы видели, что вы явитесь, — захихикала Клото. — У вас сегодня особая роль, не так ли?

Как-то это прозвучало… нехорошо. Слишком уж по-божественному.

Впрочем, я не отвлекался; быстро передвигался, тихо ощупывая зеркала. Вот поворот, ещё один, почти вплотную к предыдущему; обогнуть главное зеркало… Теперь находить путь было легко — в зеркалах уже отражались отсветы свободы из открытой двери. Новый поворот — и вот я уже видел прихожую домика Мойр, перетекавшую в зеркальный лабиринт, видел самих радушных хозяек и оторопело оглядывающихся гостей. Петя и те культисты. Надо же, они не только выжили, но и добрались досюда!..

— Проходите, проходите, — улыбалась Лахеса.

— П-простите, а вы разве знаете… — опешил Петя в отражении. Остальные, обалдев ещё сильнее, молчали и только хлопали глазами.

— О, — снисходительно заметила Атропа. — Мы — знаем. Мы знаем очень многое.

Отражение совсем близко, значит, и настоящий выход тоже; я шагнул вперёд…

И застыл на месте.

Так и есть. Вот она, дверь, ещё не закрылась, и за ней виден цветущий садик Мойр и ненатуральная зелень Олимпа. Долгожданная свобода, путь наружу…

И никакой толпы. А с другой стороны, издалека — кажется, совсем на другом конце зеркального лабиринта — раздались тихие, приглушённые стеклом и расстоянием крики Пети и его спутников.

У двери стояла Клото, чуть придерживая её сухощавой ручкой; она приветливо улыбнулась мне.

— Добрался до выхода, Сизиф? Вот так молодец… Мы знали, что ты не оплошаешь.

— А где…

— Не здесь, — Клото покачала головой. — Ты-то прошёл лабиринт. А твои приятели — ещё нет. Им лишь предстоит выбраться — своим путём.

— Но при чём тут они? — возмутился я. — Мне казалось, весь этот спор — между мной и близнецами…

— Спор? — усмешка на лице Клото стала холодной. — Вы все явились к нам в дом. Все чего-то хотели от старух. Они сами вмешались в это, им и расплачиваться. Ну как, идёшь?

Она приоткрыла дверь пошире.

— Сизиф!! — прорычала за моей спиной, где-то через несколько слоёв зеркал, Артемида. — Даже не думай, что у тебя получится уйти…

Клото покачала головой.

— Можешь уйти, Сизиф. Это конец лабиринта, дальше никаких зеркал — лишь судьба. Или можешь попытаться обмануть судьбу.

— Вас разве обманешь?.. — казалось бы, мне надо было спешить, но я лишь стоял, склонив голову набок. Несмотря на яростные крики Артемиды, было понятно, что она тут не главная — игрой заправляют Мойры.

— Можешь попробовать, — повторила Клото. — Иди в тот проход, и найдёшь своих товарищей.

— А дальше?

— А дальше — всё зависит от тебя, — Клото пожала плечами. — Даже судьба может не предусмотреть таких поворотов.

Это она, конечно, для красоты добавила; судьба предусматривает всё. Впрочем, я не переспрашивал и не поправлял старуху. Коротко кивнув ей, я быстро направился в указанный проход.

Снова вглубь лабиринта.

…Артемида вылетела из лабиринта — бесшумно и стремительно, ни на миг не заскользив на повороте.

— Что⁈ — она уставилась на распахнутую настежь дверь, на тихое пространство за ней и улыбающуюся Клото рядом. — Где он⁈

— Разве ты ещё не поняла, девушка? — отозвалась Мойра. — Ты сама должна отыскать его в лабиринте. Это и есть судьба — с её поворотами, тупиками, неожиданными открытиями и новыми дорожками…

— Что за чушь, — Артемида чуть вздрагивала от ярости. — Разве вы не дали мне выбор? Спасти братца или догнать Сизифа… я выбрала второе!

Клото вновь рассмеялась.

— Тебе дали выбор, Артемида. А Сизифу дали шанс.

— Разве его шанс — не мой выбор? — Артемида изогнула тонкую, похожую на охотничий лук, бровь. — Если бы я выбрала спасать Аполлона — это и был бы его шанс…

— Думаешь, что разобралась в намёках судьбы? — Клото покачала головой. — Вот что, девушка. Его шанс — ещё далеко не спасение. А твой выбор всё ещё не свершился. Но ты ещё можешь что-то исправить. Например, вернуться в лабиринт и догнать его…

— … или уйти, — заметила Атропа, выходя из какого-то незаметного прохода между зеркалами.

— Мы тебя не держим, — согласилась Лахеса, появляясь с другой стороны. — Твой брат получил своё наказание, а у тебя есть выбор.

— Что⁈ — изумилась Артемида. — Зачем мне уходить? Сизиф всё ещё здесь, и я в два счёта отыщу его!

Сёстры переглянулись и, ничего не отвечая, со значением покивали друг другу.

Тихо и сердито фыркнув — она не любила эти игры в загадки! — Артемида поспешила вглубь лабиринта, в один из зеркальных коридоров.

— Это ты всё виноват! — взвыл Хэндлер, ощупывая руками зеркала. Два культиста закивали, соглашаясь с ним.

Петя досадливо фыркнул.

— Шли бы тогда с Сизифом, если от меня одни проблемы.

— Петя хотя бы что-то делает, — неожиданно поддержал его Стерлинг. — А от вас была хоть одна идея за это время?

— Вот-вот! Вы сами увязались за мной и только ноете, что я недостаточно быстро вас спасаю!

— Между прочим, если бы не вы и ваш магистр, нас бы вообще здесь не было!

На это культистам точно было нечего возразить.

— Заткнитесь и ищите выход, — подбодрённый поддержкой друга, велел Петя. — Судя по звуку, тут через пару поворотов происходит что-то… не очень хорошее.

И действительно — шипение и стрекотание неведомых тварей, чьи-то истошные крики боли и яркие вспышки света — всё это подводило к мысли, что в ту сторону лучше не соваться.

А куда соваться?.. Если бы они знали. Вот же чёртовы старухи! А ведь он с ними говорил вежливо, как и положено… А те просто запихнули его в этот лабиринт и даже не объяснили, что и зачем! Только сказали что-то про испытания судьбы…

— Знаешь, — зло заметил Хэндлер, — а ты прав. Сразу в двух вещах.

Все обернулись на него.

— Во-первых, пора нам прекратить ходить за тобой и ждать от тебя чего-то, — отрезал он. — А, во-вторых, пора искать выход. Идёмте, парни, я уверен, что это где-то в той стороне, подальше от этих криков!

Петя и Стерлинг переглянулись.

— Уверен? — уточнил Петя, поправляя очки (и сотни отражений вокруг повторила его движение). — Уверен, что лабиринт — лучшее место, чтобы разделяться?

Хэндлер не ответил — он фыркнул и направился прочь, держась за зеркальную стену; двое его сотоварищей поспешили за ним.

— … вот блин, — протянул Стерлинг. — А нам теперь что?..

— Искать дорогу, что же ещё, — пожал плечами Петя. Ситуация одновременно и злила его, и вызывала облегчение. Да, это раздражало, но теперь тремя обузами на плечах стало меньше!

— Да, но… разве дорога не в той же стороне? В смысле, они пошли подальше от этих звуков, и, наверное, и нам тоже…

— Это ничего не значит, — буркнул Петя. — Это лабиринт, он может ходить кругами. Нам надо понять, что вообще здесь происходит…

В одном из коридоров, неразличимых среди бесконечных отражений, раздались шаги; не отдаляющиеся, как от Хэндлера и его приятелей, а наоборот, приближающиеся.

А?.. Кто это там?

— … а не происходит здесь, в сущности, ничего хорошего, — заметил Сизиф, появляясь вначале в отражениях, а потом уже и вживую. — Только то, что нам нужно уходить.

— … только то, что нам нужно уходить, — заключил я, глядя на изумлённых Петю и Стерлинга. Забавно всё-таки было видеть своё тело, к которому я уже привык, во втором экземпляре, да ещё таким раскачанным.

А остальные где? Разве их не было больше?.. Я помотал головой по сторонам, но никого не увидел.

— Они ушли, — буркнул Петя. — Ты что здесь делаешь?

Я пожал плечами.

— Хотел бы я сам знать. Мог бы сейчас быть уже на полпути отсюда, но вот, вернулся за вами.

Нужно отдать Клото должное — путь, который она мне указала, вывел меня к ним, быстро и без лишних поворотов. Но не всё так отлично: следом за мной шла Артемида, и если она пойдёт тем же путём, то тоже попадёт сюда…

Или нет? Зеркала казались неподвижными, но отчего-то во мне зрело убеждение, что если я развернусь и пойду обратно по этому же коридору, то к выходу не попаду.

— Вернулся за нами⁈ — не поверил Петя.

— Что, выбивается из образа бездушного манипулятора, думающего только о себе? — хмыкнул я. — Пошли, не задерживаемся, иначе здесь будет одна очень злая на меня Богиня!..

В голове чуть кольнуло от воспоминаний о том, почему именно эта Богиня на меня зла; чёрт, она вот-вот почует, что я здесь, пора уходить!..

Я махнул рукой.

— Потом всё обсудим! Когда выберемся живыми из бесконечного Лабиринта Судьбы и за нами не будут гнаться Боги. Давайте!

Несмотря на удивление, Петю и Стерлинга не нужно было просить дважды; мы быстро зашагали вперёд, скользя руками по зеркалам справа от себя. Вот и поворот, давайте туда…

— П-послушай, Сизиф… А… — неловко начал Стерлинг, стараясь говорить потише.

— Да-да? — откликнулся я.

— А разве… звуки не становятся громче? Мы как будто идём прямо к ним! — он испуганно расширил глаза.

— Мы идём прямо к ним, — подтвердил я.

— Что⁈ Зачем?

— В смысле⁈

Я усмехнулся; мне было не нужно оборачиваться, чтобы увидеть панику и изумления на лицах Пети и Стерлинга — благо, отражения показывали их со всех сторон.

— По моему следу идёт Артемида, а она, между против, Богиня охоты. Вы без меня тоже не выберетесь, если только случайно; в пустом лабиринте это бы сработало, но тут Боги и твари…

— И-и зачем ты идёшь прямо к ним? — в голосе Стерлинга был испуг.

— Кажется, я понял, — заметил Петя с серьёзным видом. — Хочешь использовать монстров как прикрытие?

— Вроде того, — согласился я. — Прямо сейчас твари Хаоса доедают Аполлона, а Артемида думает, что её выбор — между ним и мной. Кроме того, звуки отсекут нас от неё и дадут фору. Мы обойдём их по кругу, не приближаясь. Возможно, на той стороне…

— Иди ты в Тартар, Сизиф! — раздался истерический вопль прямо из-за стены. — Никто меня не доел… ай!.. Пока! Я ещё живой!

— Поздравляю, Аполлон, — отозвался я через стенку. — Но, кажется, это ненадолго?

Яркая вспышка света озарила лабиринт, высвечивая нужные проходы; мы поспешили к ним.

— Артемида!!! — заорал Аполлон. — Да иди уже сюда, идиотка!! Здесь…

— Тцц, — хмыкнул я. — Ты что, хочешь помочь в поисках той, что тебя бросила?

Над лабиринтом повисла секундная пауза, нарушаемая лишь рычанием тварей…

— Да уж, — заметил Петя, ехидно улыбаясь. — Хоть ты и Бог, Аполлон, самоуважения у тебя никакого.

— Чего⁈ Заткнись… ай!! Жалкие смертные…

— Прямо сейчас ты такой же смертный, как мы, — отозвался я. — Хочешь позвать Артемиду? Что дальше? Она, конечно, поймает нас, но тебе помогать не станет; посмотрит, как тебя прикончат твари, и доложит Зевсу о твоей героической гибели — как и обещала.

— Пошёл ты, Сизиф!.. — раздалось из-за стенки.

Голос был усталым, отчаявшимся. А главное, он не спорил. Аполлон понимал, что мои слова — чистая правда, и только воспалённое божественное самолюбие не давало ему согласиться вслух со смертным.

— Знаешь, — продолжил я, — мы могли бы…

— Чего⁈ О чём ты… аааа! Отвали, тварь!

— Даже и не знаю, говорить ли, — спокойно протянул я, пока из-за стены — да нет, уже даже не из-за стены, а прямо из-за ближайшего поворота — доносились жуткие звуки рвущейся плоти и крики Аполлона. — Ты ведь всё равно не примешь помощь от смертного, так?

— Да чем ты можешь мне помочь, придурок?!!

Судя по голосу, Аполлон доведён до отчаяния.

Я усмехнулся.

— Ничем. Если я скажу, что спасу тебя в обмен на помощь, ты только посмеёшься, правда?

— Ага. Уже смеюсь такому предположению… Аа, Хаос!..

Аполлону, похоже, было не до смеха.

— Тогда ничем, — заключил я. — Вот разве что… месть?

— Чего⁈

Мы завернули за угол.

Аполлон еле стоял. Пожалуй, он бы упал, если бы не сотни золотых нитей, которые держали его, сковывая не хуже цепей. Прямо перед ним, в самом центре небольшого пространства, зияла дыра, глубокий колодец, и оттуда лезли твари Хаоса — слепые, кровожадные, похожие на гигантских зубастых мокриц или сколопендр.

Мы остановились на краю зала; Петя и Стерлинг с опаской поглядывали на тварей, но те не обращали на них внимания. Они вылезали из колодца, накидывались на Аполлона, чтобы вонзить в его тело свои жвала, выхватить кусок мяса, а затем снова нырнуть в колодец. Конечно, божественная плоть вкуснее человеческой!

Аполлон зашипел от боли, вскинул руку. Вспышка!.. Впрочем, она вышла слабее предыдущих.

— Похоже, твои силы на исходе, — заметил я. — Это конец, ты ведь понимаешь?

— Без тебя… р-разберусь! — он злобно глянул на меня. — Может, я сдохну, но и тебя Артемида прикончит. И тогда…

Я покачал головой. Не прикончит, Аполлон, не прикончит. Вы с Артемидой кой-чего пока не знаете…

Впрочем, попадаться ей мне всё равно не стоит.

— И тебя это устроит? — заметил Петя. — Она тебя бросила, оставила умирать, чтобы поймать Сизифа. И ты радуешься, что она его поймает?

Губы Бога растянулись в болезненной усмешке.

— А это уже не от меня зависит.

— Что за пессимизм? — очки Пети сверкнули от новой вспышки, ещё более короткой и тусклой. — Ты же Бог!

Он поглядел на меня; я кивнул. Кажется, Петя понял, в чём состоял мой план.

— Думаете меня на «слабо» взять? — Аполлон отшвырнул очередную тварь; нити Судьбы сковывали его, не давали свободно двигаться, не давали отойти от этого места. Эх, а ведь он всего-то и сделал, что немножко нахамил Мойрам!..

Суровые бабушки, что и говорить.

— Просто говорим очевидные вещи, — я облокотился на зеркало и достал из сумки, висевшей через плечо, свой фолиант.

— Да и пошли вы с очевидными вещами!.. Я знаю, что вы думаете… ай!!! — новый укус твари вырвал мясо из его руки; золотая кровь заливала Аполлона со всех сторон. Да уж, долго он не продержится. — Думаете, раз я Бог, а вы смертные, моя гордыня затмит мне разум… нет уж. Артемида — склочная сука и предательница, но она Богиня, а вы смертные. Как вы можете ей отомстить?

Я покачал головой, раскрыл фолиант.

— Знаешь, даже Боги уязвимы перед смертными, впитавшими божественную силу. Пора бы вам это наконец уяснить.

— Будто я не знаю… только у тебя не хватит божественной силы, чтобы прикончить Артемиду!

— Пока — не хватит, — согласился я. — Но если ты попросишь о помощи…

Во мне уже была сила, взятая у Борея. Я мог бы похитить и силу умирающего Аполлона. Сейчас, окровавленный, изодранный, на последнем издыхании, он был слаб…

Но всё-таки не настолько слаб, чтобы фолиант позволил мне забрать его силу себе.

— Что ты предлагаешь? — он уставился на меня со злостью…

И с вопросом. Серьёзным вопросом, без сарказма или издевательства.

Я пожал плечами.

— Попроси меня о помощи. Попроси отомстить твоей сестре, сделать то, что ты не можешь сам. И я сделаю это.

Тот, кто просит о помощи, признаёт, что он слабее. Если он скажет это вслух, для мироздания будет понятно, что в этот момент я сильнее Аполлона. И я впитаю его силу. И тогда…

Глаза Аполлона вспыхнули болью, яростью, тысячей других чувств… Я глядел на него бесстрастно.

— Ладно… — выдохнул он. — Только… обещай мне, что сделаешь это. Что не сбежишь, спасая свою жизнь, а прикончишь эту суку!

— Обещаю, — согласился я. — Разве ты ещё не понял? Мне не сбежать от неё, она всё равно меня догонит, в лабиринте или снаружи. А когда бежать некуда — остаётся нападать.

Аполлон криво усмехнулся.

— Ты сумасшедший, Сизиф… безумец, и всегда таким был. Откуда в смертном столько самоуверенности? Впрочем… у того, кто трахнул мою сестру…

— Что⁈ — уставился на меня Петя. — Ты разве…

— Не сейчас, — поморщился я; от этих мыслей в голове кололо, а Артемида наверняка уже почуяла это и спешит сюда. Вот-вот будет здесь, нужно торопиться. — Ну? Ты согласен, Аполлон?

Моя ладонь лежала на странице фолианта, и казалось, что тот чуть колыхался, будто колотилось под страницами живое сердце.

— Да согласен, согласен! — выкрикнул он, закрывая глаза. — Давай, Сизиф! Я прошу тебя о помощи… в мести моей сестре. Прикончи Артемиду!

Я широко улыбнулся, чувствуя, как мощнейший заряд божественной силы покидает тело Аполлона, чтобы впитаться в меня.