Мастер молний. Книга III

Глава 26

В то же время как демон Полковник навестил криминального авторитета Бурого, непрошенный гость заявился и к молодому графу Вележеву. Лица визитера графеныш не рассмотрел. Стоило барчуку переступить порог своего кабинета, который, безусловно, ему полагался как человеку деловому, некто накинул ему на шею шнур-удавку.

Душитель заговорил хрипло, явно искаженным голосом. Юный граф слышал, что существуют устройства для фокусников и скоморохов, насаживающих Петрушку на руку. Так они говорят, не раскрывая рот и странным «кукольным» голосом. Это называется «чревовещание». Возможно, гость пользовался чем-то подобным.

— Макс Беккер, — сообщил чревовещатель, — шлет тебе пламенный привет. Он интересуется, почему ты не исполнил договор.

— Но подлый Беринг…. — прошипел Вележев.

— Господин Беккер не заключал договора ни с каким Берингом. Ты дал слово господину Беккеру и взял деньги. Ты обещал избавиться от цистерн. А они болтаются по России как говно в проруби. Господину Беккеру уже задали неприятные вопросы серьезные люди.

— Я верну деньги, — выдавил Вележев.

— Господину Беккеру не нужны деньги. Ему важен результат. У тебя есть три дня, чтобы исполнить договор. Иначе…

— Что? — с ужасом переспросил графеныш.

— Иначе в следующий раз я затяну галстук потуже.

Удавка покинула шею графеныша, визитер же испарился, будто бы его и не было. Расспросы показали, что ни прислуга, ни охрана его не видели.

У китайцев странный для европейца ритуал приема пищи. Начинают они с чайничка легкого зеленого чая, а когда ты промыл организм и, главное, вкусовые сосочки, тебе подают закуски и горячее. И только потом — суп.

По той же старой традиции, дела не обсуждаются за едой. Лишь когда нам подали фрукты, кофе и десерты, Ичэнь Хуанфу приступил к делу.

— У меня появился реальный повод заманить вас в Китай, — улыбнулся советник в тридцать два зуба. — Я уполномочен предложить вам дело, которое принесет выгоду и вам, и нашей стране, а также позволит решить неожиданную проблему.

— Я заинтригован!

— Вы никогда не слышали про «Остров плавучих машин»?

— Впервые слышу, — искренне ответил я.

— Это интересная история, — откинулся в кресле советник. — Она произошла в провинции Фуцзянь. Не знаю, насколько вы разбираетесь в нашей географии…

— Весьма посредственно.

— Тогда сообщу вам, что она имеет выход к морю. Так сложилось, что на берегу сама по себе образовалась стоянка ненужных автомобилей. Так бывает, сотни машин в состоянии от убитых до вполне приличных и даже новых оказались никому не нужны. Со временем их число только росло.

— Почему вы не переплавили их на металлолом? — поинтересовался я. — При вашей активной индустриализации вы явно нуждаетесь в металле.

— У меня нет ответа на этот вопрос, — смущенно потупился советник. — Точнее он, к сожалению, лежит на поверхности: не нашлось человека, которому сталь понадобилась бы настолько, чтобы взять на себя ответственность.

— Вы думаете, что я стану таким человеком?

— О, это еще не вся история! — Ичэнь жестом попросил меня обождать. — В сентябре побережье провинции Фуцзянь пострадало от тайфуна Саола. Это было настоящее бедствие, нам пришлось эвакуировать миллионы людей.

— Сочувствую!

— Благодарю вас! Для нашего дела важно то, что тайфун смыл брошенные автомобили в море. К сожалению или к счастью, как посмотреть, машины не утонули, и не расплылись по всему Тихому океану. Они каким-то образом сцепились между собой и образовали тот самый остров. К нему прибивается всякий мусор, которого, увы, у берегов Китая предостаточно. Так что сейчас остров занимает довольно большую площадь. Мы считаем его настоящей экологической катастрофой. К тому же он затрудняет навигацию между материковым Китаем и Тайванем.

— И вновь сочувствую. Но перейдем к тому, что вы хотите от меня.

— Это огромное количество металла, многие тонны, точно посчитать не представляет возможным. Я знаю, что вы заинтересованы в этом материале не меньше, чем наша промышленность. Вы и сами встали на тернистый путь автопромышленника. Это, кстати, отдельная тема для разговора. Возможно, вам стоит обдумать размещение производства в Китае, пусть даже это не кажется патриотичным.

— Я бы пока воздержался от обсуждения моих наполеоновских планов.

— Да-да, конечно, — улыбнулся Ичэнь, как бы намекая, что вряд ли он надолго забудет эту тему. — Вернемся к нашему автомобильному острову. Мы на данный момент не располагаем необходимыми возможностями для ликвидации этого мусорного пятна. Равно как и для утилизации столь нужного всем металла. Но вы могли бы выкупить эти несчастные автомобили по чрезвычайно льготной цене. При условии, так сказать, самовывоза.

Вот жук! Мало того, что он просит меня ликвидировать их мусорную катастрофу, так и предлагает мне заплатить за это!

— Зачем же «льготной», дорогой Ичэнь? Я уверен, что существует адекватная рыночная цена решения вашей экологической проблемы.

Беседа плавно перешла в привычное и приятное для нас обоих русло: яростный торг. Советник, конечно, и сам не ожидал, что сможет развести меня на оплату его же потребностей, но надо же с чего-то начинать! Конечно, мы договорились о сумме, которую Китайское правительство выплатит мне. Я со своей стороны обещал, и это была моя инициатива, что десять процентов вознаграждения я внесу в фонд помощи пострадавших от тайфуна Саола.

Ичэнь также сказал, что его племянница Джу хотела бы стать моим гидом в Китае. Когда мы закончим операцию «Остров плавучих машин», она пригласит меня в школу боевых искусств ее отца. Она находится в провинции Хэнань, где по легенде располагался когда-то монастырь Шаолинь.

Я попросил отсрочку. Мне надо было все же разобраться со станцией на Марсе. И уже очень скоро начнется выставка в Милане, на которую я пригласил Ичэня. Вот после автосалона я был готов заниматься китайским плавучим мусором.

Я видел по лицу советника, что он хотел бы, чтобы я не медлил. Он явно был бы счастлив, если бы я отправился в аэропорт прямо из ресторана. Пока же я пообещал прислать в посольство с курьером мой загранпаспорт, куда он обещал сразу же поставить визу.

После встречи с китайским советником я заглянул на киностудию. Наш ролик был близок к готовности, я брал на себя монтаж, а также должен был немного обработать озвучку так, чтобы внедрить в нее ментальную магию.

Оттуда я забрал Варвару, мы вернулись в Лазурь, я торжественно объявил всем девушкам, кто хочет поехать на автосалон в Милане, что время выбирать наряды пришло. Если они, конечно, не хотят погулять по миланским бутикам. Пока женская часть моего коллектива застыла, мучительно решая эту дилемму, я принял у Буля работу. Новый корпус получился на славу. Снаружи. Отделка вопросов не вызывала, но и бешенных восторгов тоже. Надо будет моего архитектора еще и на курсы дизайна интерьеров отправить.

Качество забора меня вполне устроило. Весной надо будет засадить вдоль него кустарники. Росли в Эритии подходящие колючки, с ними никакой другой ограды не требуется, вор не проникнет. А как только я восстановлю станцию на Марсе, то уверен, что смогу вернуться в Метрополию.

Ближе к семи часам я перенесся в сквер напротив ресторана «Тройной крест». Мы в свое время провели здесь немало времени с Полковником, когда наблюдали за Штукой. И сейчас демон уже ждал меня, чтобы подстраховать. Хотя я его об этом и не просил.

Я же решал важный политический вопрос: стоит ли мне явиться раньше Вележева или позже. Первое дает преимущество на местности, территория как бы автоматически становится твоей, а для соперника — чужой. С другой стороны, тот кто приходит позже ставит себя выше. Но я хотел немного подыграть графенышу. Пусть несколько минут потешится иллюзией, что он тут главный.

Так что я вошел без пяти минут семь. На двери висела табличка «спецобслуживание», вызвав у меня приступ дежавю. Тут же подбежал повар, пожелавший обслужить меня лично. Он выглядел услужливым и напуганным. Я на всякий случай просканировал ресторан. Больше в здании никого не было.

Вележев явился, опоздав на десять минут. Так он хотел поставить меня на место. Ну что же, в ближайшие полчаса мы разберемся, какое у кого место под солнцем. А если все пойдет по худшему сценарию, то местечко может найтись и под землей. Но до этого вряд ли дойдет. Пока особой крови на руках графеныша не наблюдалось. Это если не считать покушение на маленького таджика, но в этом благородная особа лично не замаралась.

— У меня вопрос, ваше сиятельство, — обратился я вежливо, как только мы холодно поздоровались.

— Мы еще разговор и не начали, — ухмыльнулся Вележев. — Но ладно, спрашивай.

— Я уже говорил, что провел много лет в республиканских Северо-Американских Штатах, так что просто хочу разобраться в традициях и устоях русского дворянства. У вас отец — граф. Разве вам тоже графский титул положен? В Европе, возможно, вы стали бы виконтом.

Почему-то Вележеву мой вопрос поднял настроение. До того он вел себя с показной наглостью, но я-то видел, как он нервничает.

— Похвальная любознательность, — ответил он. — Титул мне пожалован князем Вронским за особые заслуги.

Никогда раньше я эту фамилию не слышал. Надо будет лучше разобраться в структуре высшего дворянства.

— И что же это за заслуги, если не секрет?

— А это, — напыжился графеныш, — не твоего ума дело, Беринг.

Я пожал плечами, а Вележев наконец приступил к делу.

— Ну что, Беринг, не вышло из тебя бизнесмена.

Только огромным усилием воли я не поперхнулся глотком кофе. Заказал себе я только его и ассорти пирожных. Графеныш же попросил игристого вина и фрукты. Наверное, хотел вызвать у себя праздничное настроение.

Впрочем, вывалив эту несусветную чепуху, Вележев пояснил свою мысль:

— Я навел справки. Ничего своего у тебя нет. Все, что за тобой якобы числится, принадлежит Манну и его приспешникам. Да и откуда чему взяться? Ты же никто, полгода назад сайтики строгал, но потом как-то нашел тебя Манн.

Я молча слушал, а Вележев продолжал распинаться.

— Только отельчик этот, который уже одного дворянчика разорил. И тебя разорит, он же насквозь убыточный. А репутация у него ниже плинтуса, особенно после того нападения. А уж долгов на нем столько, что тебе проще удавиться, чем их выплачивать. Было бы там хоть малейшее зерно выгоды, у тебя бы его отобрали так же, как и свалку.

Я-то думал, что мальчик проделал хоть какую-то домашнюю работу. Он даже не знает, что все кредиты «Вешних вод» закрыты! Впрочем, все что он делает, это строит хорошую мину при плохой игре.

— Короче, Беринг, — продолжил Вележев. — Я тебе предлагаю работу. Со свалкой у тебя неплохо все вышло. Посажу тебя присматривать за ней. Не самому же мне в мусоре копаться. Оклад положу, ну не знаю, на испытательный срок дам пять тысяч рублей. А если сможешь опять помойку расчистить, то накину еще пару тыщонок сверху.

Высоко он меня ценит, аж тысячу долларов предложил.

— Соблазнительно, но, пожалуй, откажусь, — ответил я без тени улыбки.

— Что Беринг, денег мало? Ладно, твоя взяла. Дам десять тысяч. Но на работу ты пойдешь прямо сейчас. Бумажки завтра подпишем.

— Жаль, разочаровывать ваше сиятельство, но мусорный бизнес мне изрядно надоел. Вы были правы, он дурно пахнет, да и репутация в высшем свете страдает.

— Какой тебе высший свет, Беринг! — Вележев только чудом удержался от визга. — Знай свое место!

— Уверен, что место это далеко от помойки. Вы, ваше сиятельство, туда всеми правдами и неправдами попасть хотели. Ну так наслаждайтесь, все по вашему вышло. А я в чистку авгиевых конюшен наигрался.

— Ладно, Беринг, сколько ты хочешь?

— Нисколько. Я не ищу работу.

Я видел, как графеныша охватывают страх и ярость. Это он наивно считал, что играет с покерфейсом. Впрочем, у нас только первый раунд торгов. Он наверняка выстроил в своей графской головушке целую схему переговоров. Нахрапом и на дурачка не получилось. Сейчас он будет повышать ставки.

— Чего ты хочешь, Беринг? Долю? Ну что ж, я предлагал взять половину пока ты еще был на коне. Ты пренебрег мои предложением и потерял все. А ведь я предупреждал. Ладно, я разрешаю тебе половину выкупить, — он написал на салфетке какое-то число, я даже не стал смотреть.

— Чего я хочу, ваше сиятельство? Прежде всего, чтобы вы вспомнили, что перед вами сидит человек старше вас, да тому же и дворянин, пусть и не обвешанный титулами, как елка игрушками. Извольте обращаться ко мне по имени отчеству или, если вам так удобнее, «господин Беринг».

— А ты не наглей! — взорвался вдруг графеныш. — Сидит смотрит на меня рыбьими глазками. По имени отчеству его называть! Я тебя на дуэли как поросенка молочного зарежу!

— Тогда жду ваших секундантов, — я встал из-за стола.

Не думал, что щенок так быстро сломается. Чего с него взять, барчука. Впрочем, на лице графеныша отразился неподдельный ужас. Он вдруг вспомнил, насколько ему важно чего-то от меня добиться. Он, правда, думает, что у него козырь в рукаве, но даже ежику было ясно, что время для него еще не пришло.

— Простите мою вспышку, Яков Георгиевич, — графеныш успокаивающе поднял ладони. — Мне стало обидно, что вы с таким пренебрежением откидываете мои предложения, не выдвигая ничего взамен. Давайте обсудим сумму, за которую вы готовы выкупить долю в предприятии. Как вы его назвали? «Проект Чистота»? На мой вкус слишком пафосно.

— Я не собираюсь выкупать никакую долю, ваше сиятельство. Я уже сказал, что потерял интерес к мусорному бизнесу. К тому же я в курсе, что он вдруг волшебным образом прекратил работать.

— Все-таки это твой саботаж, — зашипел Вележев. — Ладно-ладно, не надо вскипать как чайник, ваш. Не знаю, как вы умудрились выкрасть Предмет. Пора поговорить по-взрослому!

Я едва удержался от саркастичного возгласа «с тобой-то?», но промолчал и позволил графенышу продолжать нести чушь.

— Продайте Предмет, Беринг. Что вы как собака на сене, и сами не пользуете и другим не даете.

— Нет никакого Предмета, граф, — ответил я чистую правду. — Вы могли бы и сами догадаться, учитывая, как все происходило на ваших глазах.

— Да как нет Предмета? — опять взорвался графеныш, нервы у него явно сдавали.

— Вы сделали роковую ошибку с этим вашим рейдерским захватом.

— Не было никакого рейдерского захвата, — начал было препираться графеныш, но, посмотрев на ироничное выражение моего лица, прекратил валять ваньку. — Ладно, черт с ними, терминами. Что за ошибка?

— Не существовало никакого Предмета, — ответил я и вновь абсолютно честно. — Единственная ценность в Проекте Чистота — это я и мои умения. Вы выкинули нас обоих на помойку, простите за каламбур, и получили немного земли, которая и так принадлежала Московской Губернии, несколько коробок из ржавого железа и гору мусора.

— Чушь, — нервно отмахнулся графеныш. — Если бы ты мог выключить свой заводик, ты бы отрубил его сразу, как у тебя его отобрали. А мы без проблем зачистили Беккеровский караван. И взяли деньги, которые предназначались тебе.

— Не сомневаюсь, граф, вы бы так и поступили, — я откинулся на спинку стула, наша словесная дуэль успела мне надоесть. — Но я дал слово Беккеру и сдержал. Честь важнее денег, Вележев. И если ты не понимаешь таких простых вещей, то не выйдет из тебя графа. Да, собственно, из тебя уже ничего не выйдет. Сам себя загнал в эту лужу, когда согласился украсть чужую собственность. А рейдерский захват — даже не кража, а грабеж. Благородное занятие, как же, как же.

— Чего ты хочешь, Беринг? Не хочешь выкупать половину, бери бесплатно, черт с тобой.

— Ты правда думаешь, что я буду вести с тобой дела? Подобная наивность граничит с глупостью.

— Ладно, твоя взяла! — лицо графеныша покраснело так, что я испугался, как бы его не хватил удар в столь нежном возрасте. — Бери назад свою помойку. Бери даром, смотри не подавись мусором.

— Не интересно, — покачал я головой.

— Тебе и этого мало? Денег хочешь? Ладно, отдам все, что мы от Беккера получили. Больше у меня все равно ничего нет.

— Я сколько раз повторил? Три или четыре? А вы так и не поняли, что я не возьму назад помойку и не стану принимать участие в этом проекте ни в каком качестве. Так что оставьте деньги себе, граф. Кутните напоследок.

— Почему напоследок?

— Думаете, я не знаю, в каком вы положении? С одной стороны вам светит петля от Брусникина, и никакой князь Вронский, а тем более губернатор вас не спасет. А с другой маячат Макс Беккер и перо в боку, как говорят в определенных кругах. Я бы пожалел вас, взял бы деньги за караван. Но вы пришли ко мне просить о спасении, но как говорили в одном прекрасном фильме, просили без уважения. Ваше оскорбительное поведение и не менее унизительные предложения, с которых вы начали диалог, убили во мне всякие ростки жалости.

— Ладно, не хочешь брать свалку назад, не надо. Хотя, тупишь ты, конечно, денег там вертится немеряно. Сожги караван Беккера, как ты там это делал, я тебе заплачу его деньгами и еще приплачу сверху, сколько попросишь.

— Не интересно, — отрезал я и встал из-за стола, бросив на скатерть червонец. — Это за мой кофе. Я бы пожелал вам удачи, граф, но не стану.

— Думаешь, можешь так просто уйти? — заскрипел зубами Вележев. — Я пытался говорить по-хорошему, теперь поговорим по-плохому.

Он щелкнул пальцами. По его задумке сюда должны были ворваться головорезы Бурого, но я-то знал, что Полковник коварно лишил нас обоих этого удовольствия. Графеныш щелкнул второй раз, третий, и конечно же без толку. Даже повар к этому времени убежал из ресторана.

— Пальцы не сотрите, граф, — рассмеялся я и вышел на улицу.