Медицина Древнего

Глава 17

Падать пришлось неправильно. Не так, как привык с древнейших времён. Не плавно погасив инерцию, с уходом в перекат. А так, как падают обычные люди, когда поскальзываются. На задницу.

Земля и ягодицы встретились. Некстати подвернувшийся камень впился прямо в копчик. Мозг пронзило болью, а на глаза навернулась влага.

Зато сабля Буревестова, как и задумывалось мной, прошла прямо над самой макушкой. Он ещё и потянулся за мной, чтобы достать кончиком клинка. Потянулся, нагунлся и сам потерял равновесие.

Мне осталось только изобразить боль и вскинуть руки вверх. Первое было не сложно. Само собой получилось. А второе…

Тело Буревестова качнулось вперёд. Голова последовала за ним, и кончик ножен соприкоснулся с его носом. Скорость князя была такова, что послышался хруст, и ножны в моей руке согнулись.

Да ладно! Подумал я и перевёл взгляд на Буревестова. А не, всё нормально. Он уже вставал и с удивлением смотрел на красные капли, что срывались с его лица на землю.

— Поединок завершён! — воскликнул Бестужев, — победитель, Кирилл Дмитриевич Орлов.

Его слова разнеслись по берегу и растворились в абсолютной тишине. Даже ветер, казалось, притих. Зрители в немом изумлении смотрели на нас. Разденься сейчас Изольда, и то, не смогла бы отвлечь этих аристократов от происшедшего.

Представил на секунду эту картину, и стало смешно. С трудом удержался от смеха и сохранил невозмутимый вид. Главное, чтобы Шальная не узнала о моих мыслях, а то, знаю, что она скажет:

— Месье знает толк в забавах, — вот, что она скажет.

— Ну, заслужил…

Я вынырнул из своих фантазий и с удивлением уставился на Буревестова. Он уже остановил кровь из носа и протягивал мне руку. Пожал её осторожно, и он произнёс:

— Тебе неслыханно повезло, парень, — он хмыкнул, — видимо, и впрямь, судьба. Пора забыть о той истории.

— Рад, что мы пришли к соглашению, — осторожно произнёс я. Кто его знает, он же безумный тип, скажет сейчас, что теперь я его враг. Придётся убить беднягу…

— За клинику не переживай, — продолжил Буревестов, — пусть Пе… этот работает на тебя, а я мешать не буду.

— Благодарю, — кивнул я, чувствуя, как напряжение отступает.

— Только не думай лишнего, парень, — хмыкнул Буревестов и отпустил мою руку. — Я тебе мешать не буду, но мы и не друзья.

— Взаимно, — улыбнулся я, и тут же скривился от боли. Движение ногами отдалось в копчик, а он снова прострелил в мозг.

— Ушибся? — спросил князь.

— Почему, когда прилетает по жопе, то страдает голова? — задал я риторический вопрос, запуская в тело энергии тепла и движения.

— Хах, либо так, либо наоборот, — рассмеялся Буревестов и пошёл к зрителям. Они всё ещё не решались что-то говорить. Даже не перешёптывались.

Моё Исцеление не заставило себя ждать. А Буревестов, когда поравнялся с аристократами, распахнул руки и весело воскликнул:

— Ай да к цыганам!

Плотину молчания прорвало. Зрители нашего поединка разразились криками и причитаниями. Скучковались вокруг князя, и гурьбой направились на выход из парка. Я же пошёл к Бестужеву.

Он стоял чуть в стороне от остальных. Рядом с ним околачивалась Шальная.

Именно околачивалась. Она притоптывала на месте. Крутилась. Обходил вокруг графа.

— Артефакты бывают разные, от вполне законных, до… экзотических, — расслышал я, когда приблизился на достаточное к ним расстояние. — У нас отличные поставщики, гарантия качества на годы использования. Ещё мы варим вкуснейшее пиво, поставки по всей области и, даже в столицу.

Она перешла от левого плеча Бестужева к правому и продолжила:

— С недавних пор мы развиваем медицинское направление. Помощь простолюдинам по полису и выше. Собираемся развивать фармацевтику.

Она вернулась обратно к левому плечу.

— Во владении нашей компании обширное количество недвижимости на окраине города. Торговые площади, жилые помещения. Абсолютно все готово к инвестициям и использованию. Можно арендовать под склады и магазины. Парикмахерские….

— Минутка рекламы? — хмыкнул я, замечая, как хитро блестят её глаза, а лицо Бестужева хранит невозмутимость, словно никого рядом с ним нет.

— Ты, как всегда, видишь меня насквозь дорогой, — она юркнула ко мне и чмокнула в щёку. — Надо всегда пытаться получить выгоду. Ну, я побежала, дела не ждут. Спасибо.

Всё это она сказала очень быстро. Почти речитативом. Обдала меня запахом духов. Ещё раз поцеловала в щёку и легко зашагала прочь. Весь её вид говорил о кипучей энергии и хорошем настроении. Утро у неё сегодня явно задалось.

Проводил её взглядом и посмотрел на Бестужева.

— Простите за неё, Ваше сиятельство, — улыбнулся я, принимая от Василия плащ. — Она, как стихийное бедствие. Её не удержать никакими рамками и правилами.

Бестужев смотрел на меня с видом, как будто не понимал о чём я. Я без слов уже начал сомневаться, а была ли здесь Шальная. Возможно и нет, а всё это мне привиделось.

— Знаешь, Кирилл Дмитриевич, — заговорил, наконец, Бестужев. — Не моё, конечно, дело. Я не лезу в амурные истории. Но связь с простолюдинкой и то выглядит чище, чем общение с этой женщиной.

— В смысле? — замер я на месте. — Пётр Алексеевич, не понимаю Вас.

— В прямом, — вздохнул Бестужев. — Войны за родовое имя никогда не ведутся просто так. Нужна очень веская причина, чтобы сделать род аристократов изгоями.

Он ещё раз вздохнул, и запахнул шубу плотнее.

— Обычно, за такими событиями стоят очень грязные поступки. Бесчестные поступки. За которые расплачиваются поколениями.

— За моим родом тоже стояли такие?

— Я говорю обычно, — поморщился Бестужев, — твой случай выбивается из этого ряда.

— А она там? В этом ряду? — уточнил я, кивая в сторону Шальной, которая уже исчезли из виду.

— Узнай сам, — проронил Бестужев, — так будет лучше.

— Хорошо, Пётр Алексеевич, — кивнул я, — узнаю.

После моих слов в воздухе повисло молчание. Мы молча направились прочь от места дуэли. Пошёл снег. Мелкий, какой-то сухой, словно крупинки пенопласта, он падал на нас с неприятным шелестом.

— Насчёт наследства, — я первым нарушил молчание. Всё же надо как-то сгладить наш последний разговор, когда я скинул его звонок под предлогом обрыва связи. — Созвонился с мамой. Поеду на каникулах. Зимних.

— Отличная новость, — лицо Бестужева расцветало прямо на глазах. — А я как раз договорился о покупке греческого щита.

— Державин дорого запросил?

— Не важно, — качнул головой Пётр Алексеевич, — это того стоит.

— Ну, — немного замялся я. Меня преследовало ощущение, что между нами имелась какая-то преграда. Какая-то тема, которую Бестужев не хотел поднимать. — Скажите сколько, я всё возмещу.

— Давай потом обсудим, — повёл головой Бестужев и протянул мне руку, — хороший бой сегодня был, но ты не зазнавайся. Удача, она дама переменчивая.

— Благодарю, Пётр Алексеевич.

Мы пожали руки, и он направился к своей машине. Я посмотрел ему в спину и, пожав плечами, заспешил к Василию с Николаем.

Скомкано мы пообщались. Послевкусие странное. Но понять, что сдерживало Бестужева, я не мог. Не Шальная же произвела на него такое впечатление? Да ну не…

— А Иван до сих пор спит, — сообщил Коля радостно, перебив мои мысли.

— Пусть спит, а ты чего такой счастливый? — улыбнулся я его весёлому настроению.

— Так выиграл миллион, — сообщил он и тут же поправился, — мы выиграли.

— Миллион? — медленно протянул я, пробуя это слово на вкус.

— Ага, — счастливо закивал головой Николай. — Поставил сто тысяч, а на вас один к десяти коэффициент.

— Дуэли выгодны промысел, — усмехнулся я, и оглядел Николая с ног до головы.

Даже в салон «Ладоги» заглянул через окно, но, кроме, спящего Ивана, ничего не увидел.

— А деньги ты забрал? — спросил я.

Николай просиял, как начищенный самовар:

— Да, господин, наши сто тысяч обратно и ещё триста выигрыша, — он достал из кармана пальто тонкие пачки денег. — Неплохо, да?

— А где остальные? Ты же говорил — миллион.

Коля слегка смутился, уши его заметно покраснели.

— Букмекер сказал, что таких денег у него с собой нет, — он переступил с ноги на ногу. — Остальное обещал отдать позже.

— Позже? — я недоверчиво прищурился. — То есть шестьсот тысяч моих денег где-то болтаются? И тебя это устроило?

— Так сумма и без того приличная, — попытался оправдаться он, — и всё наличными…

— Не-не-не, так не пойдёт, — я чувствовал, как внутри закипает раздражение. — Букмекер должен нести ответственность. Если назначил такие коэффициенты, будь добр обеспечить выплаты. Где мои шестьсот тысяч?

Коля растерянно осмотрелся, словно ища поддержки. Василий с Иваном, стоявшие поодаль, подошли ближе, почувствовав перемену в моём настроении.

— Сейчас поедем искать этого букмекера, — безапелляционно заявил я. — И забирать мои деньги.

Подумать только. Мои деньги и не у меня! Расскажи кому, за анекдот примут. Я развернулся к машине и сам открыл дверцу. Василий с Колей запрыгнули на передние сидения. Три двери хлопнули так, что разбудили Ивана.

— Ты хоть узнал, как зовут этого букмекера? — спросил я, когда машина тронулась с места.

— Да, господин, — Коля достал визитку из кармана. — Карпов Аркадий Леонидович. У него офис в центре Петербурга, так он сказал.

Взяв карточку, я внимательно изучил золотое тиснение на плотной бумаге. «Карпов А. Л. Специализированные финансовые услуги» и адрес в самом сердце города.

— Найди информацию про него, — я вернул визитку Коле. — Хочу знать, с кем имею дело.

Николай быстро заработал пальцами по экрану телефона. За окном проплывали заснеженные улицы Петербурга, солнце уже поднялось достаточно высоко, заливая город холодным зимним светом.

— Вот, нашёл, — Коля повернул ко мне экран. — «Карпов Финанс» — довольно серьёзная букмекерская контора. Аристократы часто пользуются их услугами при заключении пари. Фирма работает больше двадцати лет, репутация практически безупречная.

— Практически? — я уловил оговорку.

— В прошлом году была какая-то история с задержкой выплат, — Коля пролистал страницу ниже. — Но всё разрешилось в пользу клиентов.

Я задумчиво постучал пальцами по подлокотнику. Странно это всё. Солидная компания с хорошей репутацией вдруг решает смухлевать? Что-то не сходится.

— Деньги на дороге не валяются, — произнёс я, глядя в окно. — На клинику требуются средства, да и на жизнь тоже немало уходит. А тут такая удача сама к ногам привалила.

— В этом районе, — Василий притормозил у здания с колоннами, — находится главный офис «Карпов Финанс».

Мы вышли из машины. Мраморные ступени вели к массивным дверям, за которыми скрывался мир больших денег и высоких ставок. Охранник в строгом костюме окинул нас оценивающим взглядом, но, заметив мой плащ и осанку, лишь слегка поклонился.

— Мы к Аркадию Леонидовичу, — сказал я, проходя мимо.

— Седьмой этаж, — отозвался охранник. — Приёмная налево от лифта.

Кабинет главы конторы нашли без труда — золочёная табличка на двери не оставляла сомнений. Секретарша, молодая девушка с идеальной причёской, вскинула голову, когда мы вошли.

— Чем могу…

— Нам к Аркадию Леонидовичу, — перебил я, направляясь к двери кабинета. — Он ждёт.

Не дожидаясь ответа, распахнул дверь. За массивным столом сидел невысокий полноватый мужчина. Редкие волосы покрывали бока головы, оставляя макушку блестящей, как бильярдный шар. Когда он поднял глаза, на его круглом лице отразилась целая гамма эмоций: удивление, узнавание, тревога.

— Граф Орлов. — его голос оказался неожиданно высоким, почти писклявым. — Какая честь. Я… я как раз хотел вас поздравить с блестящей победой.

Он вскочил, суетливо обогнул стол, бросая нервные взгляды на моих людей, расположившихся по периметру кабинета.

— Присаживайтесь, присаживайтесь, — залебезил он, указывая на кресло для посетителей.

Вместо этого я опёрся на край его стола, нависая над хозяином кабинета. Карпов сглотнул, бросил быстрый взгляд на дверь.

— Аркадий Леонидович, — начал я спокойно, — я хотел бы получить остальную сумму моего выигрыша.

Карпов побледнел, капельки пота выступили на его лбу.

— Вы понимаете, Кирилл Дмитриевич, такая ситуация… — он нервно теребил пуговицу на пиджаке. — В данный момент необходимой суммы нет в наличии…

— Не вы объявляли коэффициенты? — я чуть наклонил голову. — Вы должны предвидеть потенциальные выигрыши с любой стороны и обеспечить их выплату. Если, конечно, вы себя уважаете.

Карпов сглотнул, его кадык дёрнулся.

— Понимаете, какой урон можете нанести репутации? — продолжил я. — Не только своей, но и вашей фирмы. Вы ведь видели, с какими людьми я сражался и кто меня поддерживал. — Я выдержал паузу. — Вы действительно этого хотите?

Лицо букмекера покрылось красными пятнами. Он судорожно ослабил узел галстука, словно тот душил его.

— Кирилл Дмитриевич, — его голос дрожал, — может быть, хотя бы сейчас двести тысяч, а остальное потом?

— Нет, — отрезал я. — Мы не в магазине, и я с вами не торгуюсь. Будьте любезны, предоставьте мне всю сумму выигрыша. Немедленно.

Капельки пота стекали по вискам Карпова. Он беспомощно развёл руками:

— У меня есть четыреста тысяч… потребуется десять минут, чтобы достать остальное.

— Я вас здесь подожду, — кивнул я. — Для начала четыреста тысяч, будьте любезны.

Карпов бросился к сейфу, спрятанному за картиной. Его пальцы заметно дрожали, когда он набирал комбинацию. Дверца с лёгким щелчком открылась, и букмекер достал несколько пачек банкнот, завёрнутых в специальную бумагу.

— Вот, прошу, — он протянул деньги Василию, который шагнул вперёд по моему кивку.

— Отлично, — я выпрямился. — А теперь остальное.

— Сейчас, сейчас придумаю, — Карпов нервно облизнул губы. — Подождите немного…

— Николай, Иван, — я кивнул своим людям, — сопроводите уважаемого Аркадия Леонидовича. Вдруг ему потребуется помощь донести деньги.

Глаза букмекера расширились. Он понял, что просто так свалить не получится. Коля и Иван встали по обе стороны от него, как почётный караул.

— Я… я быстро, — пролепетал Карпов и, в сопровождении моих людей, выскочил из кабинета.

Я опустился в его кресло, откинулся на спинку. Мягкая кожа приятно скрипнула. Василий встал у окна, бдительно наблюдая за улицей.

— Как думаете, сбежит? — спросил я, забавляясь ситуацией.

— Не посмеет, — хмыкнул Василий. — После того, что вы сделали с Буревестовым, господин, он скорее камни сгрызёт, чем рискнёт вас обмануть.

Я довольно кивнул.

Телефон на столе требовательно зазвонил. Я поднял трубку:

— Да?

— Аркадий Леонидович? — раздался встревоженный женский голос. — Там князь Шелестов интересуется результатами ставок на сегодняшнюю дуэль…

— Продолжайте заниматься своими делами, — ровно ответил я и положил трубку.

Интересно, Шелестов тоже на меня ставил? Хотя, скорее, наоборот. Что ж, пусть теперь кусает локти.

Я задумался о следующем этапе, пожалуй, самом сложном — получении лицензии для клиники. Придётся взаимодействовать с чиновниками, а это, судя по тому, что пишут в интернете, задача не из лёгких.

Дверь распахнулась, прерывая мои размышления. Карпов, бледный, но решительный, вошёл в сопровождении Коли и Ивана. В руках он держал объёмный портфель.

— Вот, Кирилл Дмитриевич, — он положил портфель на стол и щёлкнул застёжками. — Тут двести тысяч. Ваш миллион… Я все отдал.

Мои люди пересчитали деньги. Всё сошлось до последней копейки. Кивнул Василию, который аккуратно сложил купюры в наш новый портфель, что нам подарили.

— С вами очень приятно иметь дело, Аркадий Леонидович, — я поднялся, протягивая руку. — Кстати, не подскажете, есть ещё хорошие фехтовальщики в городе?

Карпов неуверенно пожал протянутую ладонь:

— Поверьте, таких огромных коэффициентов больше никогда не будет. После того, как информация о вашей дуэли разлетится по городу, ни одна букмекерская контора не согласится предлагать такие ставки. Вам просто повезло, граф.

Я кивнул и направился к выходу. Отличный был бы способ заработка — бросаешь вызовы на дуэль и легально, официально получаешь деньги. И ведь они не облагаются налогом! Можно официально положить на счёт и жить припеваючи.

Мы спустились по мраморной лестнице и вышли на морозный воздух. «Ладога» ждала у входа, её двигатель тихо урчал.

— Отвезите деньги и положите в сейф в особняке, — распорядился я, передавая дипломат Василию.

— Да, господин, — кивнул он. — А вас куда?

— В академию, — я поправил воротник пальто. — Надо ещё кое-какие проблемы уладить.

Машина плавно влилась в поток транспорта. За окном проплывали витрины магазинов, украшенные к приближающимся праздникам. До Нового года оставалось меньше месяца, а у меня столько планов…

Я мысленно прокручивал события утра. Дуэль, победа, деньги — всё складывалось удачно.

«Ладога» притормозила возле ворот Академии. Холодный ветер мгновенно забрался мне за воротник, когда я вышел из тёплого салона. Снег поскрипывал под ногами, в воздухе кружились редкие снежинки.

— Заеду за вами вечером, господин? — спросил Василий через приоткрытое окно.

— Да, часов в шесть, — ответил я, поправляя шарф. — И позвоните, когда доставите деньги в особняк.

Он кивнул, и машина, мягко шурша шинами по укатанному снегу, тронулась с места. Я проводил её взглядом и направился по центральной аллее, ведущей через академический парк.

Студенты неторопливо прогуливались позволяя себе выдохнуть после рабочей недели, так ещё и слухи обо мне со Старообрядцевой все взбудоражили. Кто-то, увидев меня, тут же начинал шептаться с соседом — видимо, новость о дуэли уже успела разлететься. Ну и пусть, мне только на руку.

— Кирилл! Кирилл! — внезапный крик заставил меня обернуться.

По дорожке, расталкивая прохожих, нёсся Тихон. Его шапка съехала набок, шарф волочился по земле, а глаза были настолько дикими, словно он увидел гончих Персефоны.

— Срочно! За мной! — он подлетел ко мне, тяжело дыша. — Тут такое случилось…

— Тихон, успокойся, — я положил руки ему на плечи. — Что там у тебя опять? Маша тебя нашла и вылила новую порцию впечатляющих жалоб и историй?

Его грудь ходила ходуном, изо рта вырывались облака пара. Казалось, он сейчас задохнётся от возбуждения.

— Да… То есть… да. Нет! Но это потом… — он сбивался, пытаясь перевести дыхание.

— Так, Тихон, — я говорил медленно и чётко, как с ребёнком. — Что случилось?

— Там. — он махнул рукой в сторону учебных корпусов. — Там в нашем сарае. Там такое.

— Что? — я не смог сдержать улыбку. — Что там такого?

— Ты не поверишь. — Тихон прижал руки к груди. — Там такой ужас. Там просто…

— Хуже, чем френдзона? — пошутил я, вспомнив его недавние страдания.

Тихон на мгновение замер. Его лицо странно скуксилось, словно он прокручивал в голове все пережитые кошмары последней недели.

— Нет, — наконец выдавил он с заметным усилием. — Наверное, всё-таки френдзона хуже. — Он тряхнул головой. — Но там всё равно такое. Я должен тебе показать.

— Давай позовём всех остальных, — предложил я, начиная всерьёз интересоваться происходящим.

— Нет времен.! — Тихон схватил меня за рукав и потянул. — Быстрее, Кирилл, за мной.

— А что конкретно…

— Потом! — перебил он, буквально силой таща меня по дорожке. — Сейчас, главное, за мной. Идём быстрее.

Что ж, пацана колотил такой мелкий шок, что проще было подчиниться, чем спорить. Быстрым шагом мы пересекли парк, проскочили между корпусами и вышли к знакомому сараю. У Тихона дрожали руки, когда он хватался за дверную ручку и толкнул её.

Тихон в академии

Тихон брёл по заснеженным дорожкам академии, всё еще востанавливаясь после «френдзоны». Стоев уже несколько раз улизнул от попытки Маши с ним поговорить.

— Тихон! Тихо-о-он! — раздалось за спиной.

Внутри всё оборвалось. Знакомый голос настиг его, словно ледяной душ. Тихон медленно обернулся, с трудом выдавливая улыбку.

— Привет, Маша, — пробормотал он, рассматривая носки своих ботинок.

Девушка подлетела к нему, тряхнув копной светлых волос. На её щеках играл румянец — то ли от мороза, то ли от возбуждения.

— Представляешь, — затараторила она без предисловий, — я сегодня опять видела её в столовой. Она сидела там как ни в чём не бывало… — Маша скривилась, будто проглотила лимон.

Тихон обречённо вздохнул. Начинается. Сейчас будет очередная порция страданий. Его страданий.

Они медленно двинулись по дорожке, Маша размахивала руками, рассказывая о своих страданиях, а Тихон механически кивал, вклинивая между её монологами уместные «да», «ужасно» и «не может быть».

— … и вообще, все мужики такие! — Маша перешла в наступление. — Абсолютно все! Не ценят настоящую, искреннюю, чистую, неподдельную любовь.

— Угу, — Тихон уже автоматически подавал звуковые сигналы в нужных местах.

— Особенную, неподдельную любовь! — продолжала девушка, прижимая руки к груди. — Им только одно надо! Этим… этим козлам!

«Сейчас начнётся про козлов», — мысленно отметил Тихон, и действительно — Маша пустилась в долгое повествование о неблагодарной козлиной натуре мужского пола и что они все одинаковые.

Они дошли до перекрёстка дорожек. Общежитие виднелось слева, а учебные корпуса — справа. Тихон уже мечтал о спасительном повороте, когда Маша вдруг схватила его за руку.

— Слушай, пойдём со мной в комнату! — в её глазах вспыхнула надежда. — Я тебе ещё расскажу, что мне сегодня приснилось! Там был Кирилл, и мы… — она мечтательно закатила глаза. — А потом, представляешь, я плакала всю ночь. Всю ночь…

Тихон почувствовал, как что-то внутри него надломилось. Не сердце — оно давно уже превратилось в усталый комок нервов. Скорее, это была его последняя способность выносить эти бесконечные страдания.

— Маша, — выдавил он сквозь стиснутые зубы, — у меня ещё есть дела. Важные. Срочные. Очень.

— Какие могут быть дела важнее меня? — она надула губки. — Я же страдаю.

— Прости, но мне правда нужно идти, — Тихон уже пятился назад. — Я… я забыл… сдать реферат. По истории. Забыл книгу в кружке. Мне надо бежать.

Не дожидаясь ответа, он развернулся и припустил в сторону мастерских, оставив ошеломлённую Машу посреди дорожки. Ноги сами несли его подальше от девичьих страданий. Сердце колотилось, но не от бега — от ужаса при мысли о ещё одном вечере нытья.

Кружок артефакторики встретил его тишиной. Сегодня занятий не было — выходной. Это и требовалось Тихону — спокойное место, где можно перевести дух без женских всхлипываний над ухом.

Он торопливо проскользнул в дверь, закрыл её за собой и прислонился к прохладному дереву, переводя дыхание. Сарай погрузился в полумрак — только тусклый зимний свет проникал сквозь пыльные окна под самой крышей.

— Слава богу, — выдохнул Тихон, закрывая глаза. — Наконец-то тиши…

Что-то скрипнуло в дальнем углу.

Тихон замер, прислушиваясь. Может, показалось? Тишина. Только ветер завывал снаружи, раскачивая ветви деревьев. Он медленно повернулся, вглядываясь в полумрак сарая.

И тогда он увидел.

Огромная тень шевельнулась у стеллажей. Что-то большое, очень большое. Волосатое. С длинными конечностями и… когтями?

Тихон вдохнул и выдохнул одновременно. Сердце пропустило удар, потом забилось с такой силой, что, казалось, вот-вот пробьёт грудную клетку. Его глаза расширились от ужаса, когда существо выступило из тени.

Оно было огромным — не меньше двух метров. Густая бурая шерсть покрывала массивное тело. Длинные руки свисали почти до пола, заканчиваясь устрашающими когтями. А глаза… жёлтые глаза с вертикальными зрачками смотрели прямо на него.

Это был тот самый монстр. Тот самый, которого он видел из окна больничной палаты. Который нарисовал на стекле странный символ. Который пометил его.

— Монстр, — прошептал Тихон дрожащими губами. — Монстр… ты пришёл за мной?

Существо наклонило голову, разглядывая парня. Потом медленно, с каким-то жутким изяществом, двинулось вперёд. Когти царапнули по деревянному полу, оставляя глубокие борозды.

Тихон вжался в дверь, не в силах пошевелиться. Ноги превратились в желе, руки тряслись, а в голове билась только одна мысль: «Я не успел даже выбраться из френдзоны, а уже умру».

Монстр остановился в паре шагов. Его ноздри шевельнулись, втягивая воздух. Он принюхивался. И тогда Тихон понял — существо запоминает его запах. Чтобы выследить, если он вздумает бежать.

— Пожалуйста, — прошептал Тихон, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота от страха. — Пожалуйста…

Желтые глаза монстра моргнули. А потом… потом чудовище сделало то, чего Тихон ожидал меньше всего на свете.

Оно заговорило.