Небесный Трон 13. Часть 2

Глава 51 Свободный

Прежде несокрушимая, броня из нейтронного вещества покрылась бесчисленными вмятинами, сколами и прорезями. Солнечный Король старался постоянно удерживать Кая на дистанции, но временами тому всё-таки удавалось прорваться. И каждый раз это неизбежно оборачивалось серьёзными ударами по А’Сан’Раю. Отчего-то атаки призрачного клинка Богоубийцы стали ещё опаснее…

Но, словно Мантикору было мало только этого, поток сил от его изначального тела вдруг стал уменьшаться, а вскоре и вовсе прерываться. Что-то мешало процессу изнутри, притом что-то новое, а не заложенное в измерение изначально.

«Тварь! Сука! Мразь! — распалялся Солнечный Король. — Точно разноглазый ублюдок постарался, больше некому!»

— Игры закончились! — выплюнул он, злобно глядя на Кая. Несмотря на целую армаду всевозможных лучей, мельтешащих звёздочек и гравитационных ловушек, тот уверенно продвигался к А’Сан’Раю.

Мантикор вскинул руку над головой и резко сжал пустоту. Однако энергетическим зрением было прекрасно видно, как в его хватке извиваются гиперструны Огня и Света. Дёрнув их вниз, Солнечный Король вбил кулак себе в грудь. Почти вся его сущность, вплетённая в мироздание, оказалась резко вырвана оттуда. И с её помощью А’Сан’Рай наконец смог прорвать границу между Ойкуменой и Измерением Духов.

Совсем скоро после этого разумные всей галактики смогут с трепетом наблюдать, как одно из крупнейших созвездий вдруг начнёт движение, плавно трансформируясь в монструозную когтистую ладонь из чистейшего света и пламени.

Изначальное тело Солнечного Короля прорывалось в Ойкумену, и никто не спешил это предотвратить.

В далёком прошлом А’Сан’Рай всего лишь взмахом одной из своих рук мог разметать целую галактику. И пусть с тех пор его изначальная плоть существенно ослабла и уменьшилась, её мощь всё ещё превосходила любые мыслимые пределы. Сила свыше сотни тысяч Ви направлялась прямо к Каю.

«Что это за чувство? Оно преследует меня с самого начала боя, — зависнув в прострации, спокойно размышлял Кай, пока колоссальная ладонь всё быстрее приближалась к нему. Она достигала таких размеров, что бежать не имело абсолютно никакого смысла. — Нет… это чувство было всегда. Но что оно такое? Как давно я игнорирую его?..»

— Ты ведь здесь? — шёпот Воли мужчины пронёсся по телу, и он опустил взгляд на Воплощение Голода. — Я нарушил твой сон, но мне нужна помощь. Прости, что до сих пор не мог дать тебе достойных угощений. Но сейчас всё будет иначе. Тебе обязательно понравится… Позволишь ли ты мне по-настоящему стать твоим хозяином?

Кай обращался к клинку не столько словами, сколько образами. Желаниями…

Воплощение Голода был не просто очередным творением Магнуса, но чем-то куда более особенным. В его основе лежали части тела древнего Левиафана, что вместе с Кошмаром давным-давно сражался на стороне Солнечного Короля. Но если Аниджи’шикья’раджира’кат’тона после победы над духами просто изгнали, то вот его напарника Создателю удалось целиком затянуть в Ойкумену и окончательно прикончить.

— Ты безумно хочешь есть, но я знаю, что на самом деле ты желаешь не утолить голод, а навсегда забыть о нём.

Нечто неуловимое шевельнулось в призрачном клинке. Он не был разумен или даже в принципе жив, но… с нынешней силой Кай видел, что глубоко-глубоко в струнах меча остались затерянные и едва активные маркеры чьей-то древней Воли.

Воли, что, словно проклятая, вместо изначального желания жизни обладала бесконечным желанием есть.

— Не знаю, как и когда, но я помогу тебе уничтожить голод, если ты поможешь мне. Клянусь своим естеством и Истинным Именем.

Удивительным образом Воле Кая всё-таки удалось достичь отголосков древней сущности, и та наконец пробудилась от спасительного сна. Мужчина покрепче сжал клинок, а тот в ответ… не менее крепко сжал его самого. Кай отчётливо ощутил, что если прямо сейчас ничего не даст Воплощению Голода, то он не сдержится и съест нового владельца. В конце концов, пышущий невообразимой силой Звёздный Император не мог не казаться вкуснейшим блюдом.

Богоубийца погрузился во Вневременье, но на текущей скорости вместо двух дней получил всего несколько минут субъективного времени. Впрочем, этого было вполне достаточно…

Сотканный из Воплощения Краха смолянистый меч исчез: он теперь медленно вплетался в Воплощение Голода. Мужчина прикрыл веки и расслабился. Он собирался вложить в удар всего себя. Каждый взмах мечей, усталость нескончаемых тренировок, кровь всех убийств, успех всех завершённых прорывов, чувство превосходства в силе, холод разума, тепло семьи и близких, гордость и решимость воина, жажда самосовершенствования, будущее, настоящее и прошлое…

«Ах вот оно что… Вот что это за чувство! — неожиданно осознал Кай, распахнув глаза и испытав удивительную радость. — Это ведь всё я… Я, — перед внутренним взором всплыл образ мужчины с бородой и жёстким лицом. — Кай. — Образ сменился на парня с ледяными глазами. — Кай Арнхард. — В завершении появился юноша с нахальной ухмылкой. — Всегда был. Всегда…»

Из краешков его глаз стекли две кровавые капли, оставив на лице незаживающие алые полосы шрамов. Стремительно растущая мощь Пламени Пут каждый миг разрывала всё тело.

«Я ничто… И этим я свободен…»

Тем чувством, что всегда мелькало где-то на фоне его сознания, словно назойливая мошка, было не что иное, как азарт битвы. Как давно Кай перестал наслаждаться сражениями? Как давно перестал быть самим собой, стремясь отбросить ошибки былого вместе с собой прошлым? Ответственность за организацию, соответствие силе и статусу, поддержка репутации… Неужели всё это стоило того, чтобы отсечь часть себя? Неужели это единственное решение?..

Нет!

«Норитум… Послание расшифровано. Кукловод известен, и теперь осталось лишь получить ответы. И пусть до тех пор моя судьба всё ещё будет оставаться в чужих руках, это уже ничего не изменит. Сам я свободен — и могу быть кем угодно».

Вневременье завершилось. Рука мужчины размашисто взметнулась вверх, а клинка в ней уже не было. Неплохо перекусив вложенными Каем образами, Воплощение Голода всё-таки дождалось главного блюда. Лучи чёрной вспышки прорезали практически сжавшуюся ладонь изначального тела А’Сан’Рая, а затем она…

Целиком бесследно исчезла.

Воплощение Голода тотчас оказалось в руке Кая, довольно заурчав. Бесконечный голод был как проклятием древнего Левиафана, так и его главной силой. Являясь вершиной владения Высшего Пути Разрушения, Голод обладал силой вырывать, расщеплять и поглощать что угодно. Это походило на Концепции, но на деле не являлось чем-то новым, а было лишь одной из форм и способов применения Разрушения. Силы, что могла уничтожить как существующее, так и абстрактное.

Само собой, Воплощение Голода не могло самостоятельно поглотить всю руку Солнечного Короля. Немалую лепту внесла и вложенная в атаку мощь сожжённых Пут Кая, а также Воплощение Краха, что превентивно рассекло и подтёрло все наиболее сильные струны с колебаниями.

Велев призрачному клинку вновь заснуть, пока его голод не разыгрался с новой силой, Кай посмотрел на изумлённого противника.

— И это всё? — наклонив голову, нагло ухмыльнулся мечник. — У королька такие хилые ручонки оказались?

Его борода резко сгорела в алых всполохах, а лицо вернуло прежний облик молодого парня. Лишь кровавые полосы от уголков глаз до подбородка и взгляд того, кто познал вечность, никуда не делись. Он не стал собой прошлым, но принял его как полноценную часть. Это был новый шаг в совершенствовании личности Кая. Он не отбрасывал обретённые за многие годы прагматичность, самоконтроль или жёсткость, но и больше не отказывался от своего изначального характера. Не оставил в нём прежних изъянов, но и не подавлял в самом зародыше.

Кай наконец обрёл единство с самим собой.

Разумеется, ответить А’Сан’Раю он так и не позволил, мгновенно сократив дистанцию.

Удар — и отчётливая вмятина от кулака осталась в броне на груди ослабшего Мантикора. Слишком много сил Солнечный Король потратил на призыв части своего прежнего тела, в итоге оставшись как без одного, так и без другого. Мелькнула стопа, и лоу-кик Кая практически оторвал ногу противника.

Сокрушительные удары посыпались на А’Сан’Рая один за другим, не оставляя ему ни шанса ответить. На лице Кая сиял хищный оскал. Он веселился и наслаждался боем, не обращая внимания на то, что каждый миг от его тела отрывались и моментально прирастали обратно целые куски плоти.

— Ничтожество! Да как ты смеешь…

— Заткнись! — звонкая пощёчина едва не снесла голову Солнечному Королю, вывернув её на сто восемьдесят градусов. — Хватит ныть!

Вспышка неимоверного жара и гравитационных волн, накапливаемая последние мгновения, вырвалась из груди А’Сан’Рая, отбросив Кая, но тот не стал защищаться и давать врагу возможность отступить. Хищный чёрный силуэт яростно прорвался сквозь преграды. Его тело покрылось кошмарными ожогами, оголив обугленные мышцы и внутренности, а руки, послужившие щитом, и вовсе сгорели дотла, но это ничуть не остановило парня. Кровожадным зверем он впился зубами в обжигающую плоть врага, и резким движением головы оторвал его руку.

Солнечный Король попытался использовать момент для отступления, но не тут-то было. Могучие ноги замком переплелись на его груди, закрепив Кая на спине Мантикора. Разумеется, тот незамедлительно выплеснул весь внутренний жар, дабы окончательно испепелить настырного человека.

Время Кая вновь замедлило ход. Четвёртая активация Вневременья далась с трудом, но всё же прошла успешно. В отличие от А’Сан’Рая, использовавшего чужую Божественную Силу, несовместимую с его собственной, Кай мог усиливать свои слоты мощью Пламени Пут.

Используя полученное время, Богоубийца до предела сфокусировался на регенерации и сопротивлении силам Солнечного Короля, одновременно контролируя буквально каждый клубок своих струн.

— ДА ЧТО ТЫ ТАКОЕ⁈ — кричал А’Сан’Рай, которому никак не удавалось сбросить противника.

Грудная клетка Солнечного Короля непрерывно трещала от сжавших её ног Кая. Броня прогибалась и истончалась, рёбра ломались и обращались в пыль, а Божественная Оболочка жутко деформировалась и местами даже лопалась. Вторая рука Мантикора, тоже попавшая в тиски Кая, и вовсе оказались оторвана. Разрываясь от ярости и боли, А’Сан’Рай щёлкнул зубами и вырвал из мироздания последние крохи своей сущности.

— Высшее проявление Власти. Абсолютный приказ: УМРИ!

Кая разорвало на две части и верхнюю отшвырнуло прочь. Величественный свет сгустился вокруг неё, стремясь аннигилировать, на что парень лишь рассмеялся. Защищая тело, он не стал тратить силы на разум. Власть хлынула внутрь. На сознание посыпались бесчисленные приказы о самоубийстве, способные подчинить любого Безграничного и даже некоторых Высших, но… никак не повлияли на Кая.

С обретением целостности и единства с самим собой его личность не просто усилилась, а буквально перешла на иной уровень бытия. Изменились не просто колебания и их совместная структура, изменилась сама Воля Разума, генерируемая ими. Не усилилась, но качественно преобразилась.

Кай знал, что Воля способна переносить образы информации, что и использовалось для внедрения её в струны. Но только сейчас он понял, что, даже бездействуя, Воля всё равно несла в себе что-то. И это что-то являлось не чем иным, как отражением сущности её владельца. Оно могло быть мягким и податливым, могло быть пугливым, могло быть сломленным, а могло — гибким и нерушимым. И в случае Кая это выражалось практически в полной невосприимчивости к ментальным воздействиям.

Его личность, а следовательно, и разум с её Волей стали абсолютно свободными, так что навязать им что-то было практически нереально.

— Не получается, да? – усмехнулся Кай, чьё скованное тело медленно разрушалось. — Ничего, у мужчин такое иногда бывает.

— Ты всё равно сдохнешь, ничтожество, — ярость А’Сан’Рая снова сменялась высокомерием. — Времени ещё достаточно, — бросил он взгляд на песчаные часы Мира Конца, чей ход остановится только через две секунды.

— Только с чего ты решил, что они показывают правду? — оскалился Богоубийца, и сердце его врага пропустило удар.

Очередная песчинка гигантских часов направилась вниз и… вдруг оказалась последней. Не было никаких пятнадцати секунд. Только тринадцать.

А’Сан’Рай дёрнулся в сторону, но было уже слишком поздно. Иллюзорные песчаные часы взорвались бесчисленными осколками. Солнечный Король, его давящая на Кая Власть абсолютного приказа, фотоны, частицы межзвёздной пыли и газа, струны — всё вокруг застыло.

Обычно для остановки времени разрывалась связь между конкретным объектом и соответствующей гиперструной. Однако способность Кая шла гораздо дальше, не просто отсекая связь с временем, а буквально уничтожая его внутри Мира Конца, сохраняя лишь для самого Богоубийцы.

Солнечный Король явно умел противодействовать отсечению связи с гиперструной, но вот двигаться вообще без неё был не в силах. Существовало лишь два способа справиться с подобным: изначально не дать разрушить гиперструну, на что у А’Сан’Рая попросту не оставалось сил, либо обладать собственным независимым временем. Однако Король Духов никогда не был особо силён в Высшем Пути Времени, чьим величайшим проявлением и являлась возможность самостоятельно заставлять струны взаимодействовать с какой угодно длительностью и частотой Тактов.

У Кая имелась всего секунда, но этого было более чем достаточно. Почти половину он потратил на регенерацию того куска мяса, что остался от его тела. Вырвавшись из тисков Власти и подлетев к застывшему врагу, парень призвал Воплощение Голода.

Богоубийца не просто так избивал Солнечного Короля руками и ногами последние мгновения боя. Он заставлял его перестраивать защиту под новый тип атак, так что прямо сейчас А’Сан’Рай был чуть менее защищён от ударов мечом.

Пробуждать Воплощение Голода Кай не собирался, поскольку снова усыпить его будет слишком тяжело. Тем более что у парня и так почти не оставалось сил. Благо даже во «сне» меч уже признавал его полноценным хозяином, а потому обладал значительно большей мощью атак.

Разжигая Пламя Пут и концентрируя всю свою силу в клинке, Кай по полной использовал оставшиеся полсекунды. Он не собирался сдерживаться, ведь противник явно укрепил своё уязвимое место до предела. В конце концов меч двинулся к груди Солнечного Короля, но на миг замер перед ней. Без времени информация не могла передаться телу Мантикора.

Но вот Мир Конца схлопнулся, а уничтоженная гиперструна вмиг восстановилась.

Громадная дыра тотчас образовалась в груди А’Сан’Рая, а Сердце Мантикоры отбросило прочь. Обычно подобная атака уничтожила бы и его, но у Солнечного Короля оно обладало чрезвычайной прочностью и для уничтожения требовало по крайней мере одну стихию Высшего ранга. Впрочем, даже так Каю удалось оставить на вражеском Сердце заметный порез.

Возрождение Солнечного Короля произошло даже быстрее, чем просто моментально. Изломанной куклой Кая отшвырнуло от врага. Удар А’Сан’Рая не стал сильнее, просто это Кай ослаб почти втрое после завершения Мира Конца. Оставшиеся позади тиски Власти вновь накинулась на него, пусть уже и без силы абсолютного приказа. С хрустом разрывались ноги и руки Кая, вскрывалась грудная клетка, а сам он фокусировал всю защиту на духовном сердце и выжидал.

Кому-то столь интенсивное противостояние могло бы показаться вечностью, но для Кая было подобно неуловимому мигу. В конце концов давление резко ослабло и стало исчезать, уступая регенерации.

— Что? Что это? — пошатнулся А’Сан’Рай, теряя контроль над силами и даже телом.

Его восстановившаяся плоть усыхала и гнила на газах.

— ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ⁈ — закричал он, переставая ощущать руки и ноги.

— Иронично, не так ли? — хмыкнул подлетевший Кай. — Мантикор умирает от яда Мантикоры?

Глаза Солнечного Короля широко распахнулись.

Кай не просто порезал его Сердце Мантикоры, но и впрыснул в него тот самый Посмертный Яд, что остался от Роузена и со временем эволюционировал внутри уникальной души парня. Более того, в момент удара Кай насытил его ещё большей мощью.

Разумеется, его Сердце Мантикоры пыталось адаптироваться к отраве, но слишком много сил оно растратило в бою и затем на Второй Шанс. Да и сам Посмертный Яд тоже ведь адаптировался, что в итоге и вылилось в их бесконечную борьбу внутри Солнечного Короля.

— Умираю? Ха-ха-ха-ха! — рассмеялся А’Сан’Рай. — Даже если это тело сгинет, меня не убить! Признаю, сейчас ты победил. Но когда я вернусь…

— Никогда, — холодно припечатал Кай — и вонзил Воплощение Голода в грудь врага.

Вот только убивать его он не спешил, поддерживая жизнь Высшим Законом Искры. Голод спящего клинка и Воплощение Краха хлынули в сердце Божественной Оболочки Солнечного Короля, а оттуда… в связанные с ним гиперструны Огня и Света.

Кай прикрыл веки, погружаясь в медитацию бесконечной глубины. В прошлом даже Создателю не удалось убить А’Сан’Рая, но сейчас… Сейчас тот вытянул слишком много собственной сущности из гиперструн, тем самым до предела ослабив привязку к мирозданию. Теперь она уже не казалась нерушимой.

К этому моменту Кай и вёл весь бой, стремясь не просто победить противника, а буквально навсегда избываться от него. Теперь же осталось сделать последний шаг.

Пламя Пут снова воспылало, отнимая ещё несколько миллиардов лет жизни настоящей Искры Кая. На текущий момент у неё оставалось всего шесть, а у искусственной и того не более миллиона.

Жадно набрасываясь на всё связанное с Солнечным Королём, Голод и Воплощение Краха заструились по гиперструнам, связь с которыми Мантикор сам же и сформировал. Кай полностью отрешился от внешнего мира, а потому так и не услышал последних слов врага:

— Ты… уйдёшь за мной… — прохрипел разлагающийся А’Сан’Рай, готовясь взорвать себя.