Нить судьбы - нить войны.

Глава 24

Через полтора часа прилетела четвёрка юнкерсов. Отбомбились в районе моста. Ещё час было тихо. Слышим рёв танковых моторов. Вот по дороге ползут четыре, танка. Все с тонкими пушками. Вот они дошли до прицепа.

— Бронебой, как первый взорвётся работай по замыкающему. — командую я.

Передний танк упёрся в прицеп и стал его сдвигать. Мой эрзац фугас рванул под днищем. Танк как то осел и задымил. Задний танк заскрежетал и заглох из моторного отсека пошёл дым. Начавшие вылезать танкисты были убиты в течение секунды. Предпоследний танк вспыхнул, от туда никто не выскочил. Четвёртый дал несколько выстрелов и открыл огонь из пулемёта, который тут же прекратился после выстрела бронебойщика. Бронебойка сделала ещё три выстрела и танк начал разгораться.

В это время на дороге показались бронетранспортёр и три грузовика.

— Бронебой, постарайся водителя снять. — говорю я стреляя в пулемётчика.

Не вышло попал он в двигатель. Тут задний грузовик вспыхнул взрывом. До нас донёсся выстрел сорокопятки. По двум другим ударили четыре трофейных пулемётов. Вот всё стихло. В бронетранспортёре было шевеление, но к пулемёту никто не лез.

— Эй в железном гробу, вылезай с поднятыми руками, а то подожжём сейчас. — кричу я по немецке.

Открывается задние двери и из бронетранспортёра вылезает офицер.

— Не стреляйте, тут я один живой. — говорит он. Мы с бойцами контролируем поле подошли, немецкого лейтенанта разоружили. Добили живых в грузовиках. Подошли парни, что были со второй сорокопяткой. Собираем оружие. Машины использовать не выйдет, пулемёты повредили движки. Собрав оружие идём к мосту. Там суетятся немцы. Наши мотоциклы выскочили и встав с обеих сторон от моста открыли огонь. Немцы заметались, но перекрёстный огонь не оставил им шанса. Тут мы захватили один опель блиц мастерскую. Ставим его на мосту и собрав, то что нам может пригодится, подожгли все не горелые танки и грузовик. По сути дорога заблокирована. Лейтенант и расчёт пушки, а также почти все ребята погибли. Лейтенант решил не отходить в глубь леса, когда организовали пробку на мосту и подбили несколько танков на том берегу.

И шестидесяти человек кто был с лейтенантом уцелели восемь. Мы углубили воронку и сложили туда павших и похоронили. Нашли десяток снарядов для пушки. Вернулись к засаде и подожгли машины. От засады идём в Павловское, пушку тянем мотоциклом. В посёлке размещаемся в школе. Теперь я командую людьми. Ко мне приводят немца.

— Ваша задача? — спрашиваю я.

— Моё подразделение, должно было выйти на Волоколамское шоссе и перерезать его западней Высокого. Только это уже не актуально, наши войска уже взяли Трухоловку. Сейчас наверное и Снегири и Ленино. У вас прекрасный немецкий. Вы очень молоды и могли б сделать неплохую карьеру в качестве управленца. Я б рекомендовал вас своему отцу. Фюрер обещал нам плодородные земли на украине. — говорит он.

— Ну с выделением земли и я могу помочь. Два на полтора метра на каждого. Вам в детстве не говорили, что русская земля смертельно опасна для оккупанта. Она переварила великую армию Наполеона, переварит и вас. И молитесь, чтобы мы насытились местью раньше чем придём в Германию. — говорю я.

— Вы уже проиграли. Вам нет смысла погибать. Подумайте вы совсем молодая. У меня младшая сестра вашего возраста. — говорит он.

— Вы тупой, лейтенант? Это вы в плену а не я. — говорю я теряя интерес к разговору.

— Юрок, знаю, что устал, но нам нужно знать, что тут. Вот этот в Манихино и Крюково. — бери мотоцикл.

— Дядя Слава ты тут дороги знаешь? — спрашиваю шофёра.

— Ближе к Павловской Слободе. — говорит дядя Слава.

Юрка вернулся часа в два ночи.

— В Манихино пусто, на северной окраине Крюково топливный склад. Танки стоят у железной дороги. Выезд из деревни свободен.

— Буди людей, сегодня ещё выскочим, завтра дверь закроют. Женя у тебя снарядов сколько? — командую я.

— Восемь фугасов и четыре бронебойных.

— Смотри, после Манихина вот тут на бугорке встаёшь и все фугасы по складу. Ярик, стрелкам на машинах огонь по пехоте, тут скорее всего интенданты будут. Юр, твои мотоциклисты тоже шумим на полную. Дядя Слава, водителям при проходе Крюково не останавливаться, пусть на дисках тянут. Вот до этого перекрёстка. — показываю я на карту.

— 1300 метров, сложно, но сделают. — кивает шофёр.

Мы грузимся. До места начала атаки доехали, минут за десять. Отцепили и выкатили нашу пушечку. Бочки хоть и плохо, но было видно, тёмное пятно на снегу. Женька помудрил с наводкой и стрельнул. Взрыв снаряда и пламя сгорающего топлива осветило бочки. Женька быстро переводит огонь. Всё фугасы кончились. Цепляем сорокопятку к машине и въезжаем в деревню. По улице бегают полуголые немцы. Мотоциклисты и бойцы с машин азартно отстреливают их. Деревню мы проехали быстро. На развилке Юрка со своими мотоциклетчиками захватил немецкую машину с топливом для танков. Захватили водителя и интенданта. Заправили сколько влезло в баки, остальное подожгли, водителя на машину не было. К утру подошли к Рождествено. Там встретили разведку 78-й стрелковой дивизии. Они показали нам нормальный проезд и даже бойца выделили. Подъезжаем к НП на встречу нам выходит полковник. Вылезаю из машины и подхожу.

— Исполняющий обязанности командира отдельного истребительного батальона, сержант НКВД Закшевская. Батальон выполнил задачу полученную 23 ноября в Высоково. При выходе на соединение с частями Красной Армии, уничтожили топливный склад северней Крюково. Также захвачены пленные. — сумбурно докладываю я, спать очень хочется.

— Ты сколько на ногах исполняющая обязанности? — спрашивает полковник.

— Вторые сутки, да и перед этим полночи готовились.

— Начальник штаба разместите, пусть выспятся. Особист потом опросишь. — говорит полковник.

Нас разместили в каком то учебном заведении. В спортзале на матах. Проспала я до утра 26-го. Встав и перекусив попадаю к особисту.

— Ну что сержант НКВД. Становишься прикомандированным снайпером в корпусе. Батальон будет влит в полк, потери у нас большие. Задания получаешь от меня. Твой бывший командир, очень зол. Развела его как мальчишку. Так что в школу обратно не возьмёт. — говорит он.

— Нормально. Так даже лучше. — говорю я, когда мы идём в его кабинет.

В кабинете он раскладывает карту.

— Смотри, в Жевнево стоит СС “Рейх”, наступать немец не может. Исчерпали они все силы. Вас они просто проворонили, видать думали авианалёт. Фартовая ты, хотя думаю просто отреагировать не успели. Теперь сидят без топлива. Гадить правда не перестали. Тут у деревни Аносино у нас рубеж обороны. Так у фрицев снайпер завёлся. Сама по карте видишь, место тут для таких действий идеальное. Так он гад, именно на этом участке “охотится”. Не вправо, не влево не смещается. Работает только в этом квадрате. Батальон там ещё тот конечно. У меня пачка служебок от полкового начштаба, у того от батальонного. Но командир полка слишком ценит этого капитана. Мол хороший командир. — говорит особист показывая всё это на карте.

— Насколько серьёзен бардак и на кого можно опереться. Ещё масккостюм нужен. — говорю я.

— Ну суди сама, у них восемь пулемётчиков выбили, трёх командиров взводов, шестерых связистов. Мер для предотвращению не принято. Каждый вечер на командном пункте пьянки и танцы. Мол немец выдохся. Их спасает, что немцам бросок на этом участке имеющимися силами толку не даст. Вот и ждут фрицы подкреплений. Опираться можешь на начштаба и командира полковых разведчиков сержанта Зимина, он разведвзводом командует. По финской его знаю, пересекались. Толковый и грамотный командир. Уже лейтенантом должен быть, но комполка не любит его. — продолжает объяснения особист.

— Хорошо, костюм нужен. Когда выходить? — киваю я.

— Костюм у разведчиков возьмёшь. Вон их начальник штаба идёт. — говорит он глядя в окно.

В помещения входит мужчина капитан.

— Просил контрснайпера, получи и распишись. — здоровается за руку особист.

— Так, девчонка совсем. — смотрит капитан недовольно.

— Вам немецкого снайпера ликвидировать сейчас надо или подождёте когда повзрослею? — спрашиваю я.

— Ох колючая какая. Сейчас надо. — кивает капитан.

— Всё идите. Без вас дел много. — машет рукой особист.

Выходим и идём к полуторке. Капитан предлагает сесть в кабину, но я лезу в кузов. Ехали мы минут 40, остановились в полуразрушенной деревне. Идём в один из уцелевших домов. На столе разложены бумаги.

— Сейчас, Зимин подойдём и помозгуем. — говорит капитан снимая шинель.

Он наливает чай в кружки.

— Пока Димид идёт расскажу, что заметил. Я раньше следователем в Калуге был, пока война не началась. Так вот стреляет он с земли, все пули или ровно, или снизу вверх попали. Появляется он через день. Сегодня был, связиста поранил, повезло парню. — говорит начштаба.

В комнату вошёл мужчина лет 30 роста метра два, крепкий, движения плавные.

— Проходи Зимин, вот контрснайпер прибыл. Ты не смотри, что мелкая, хвалили её очень. — рекламирует меня капитан.

— Неужто саму Ласку прислали? Пересекался с её учениками из Гомеля, грамотно работают. Лучше финнов будут. — кивает мужчина.

— Чего по пусту болтать, пошли посмотрим где ваш снайпер безобразит. — говорю вставая.

Мы идём к позиции второй роты. Там он и резвится. Рядом с Зиминым появляется невысокий боец.

— Сержант, пусть боец прямых веток по числу жертв срежет. Будем сектор определять. — говорю я.

Зимин отдал приказание. Пока боец бегал вышли в передовые окопы. Осматриваю другой берег. Немец похоже даже не заморачивается. Нахожу три лёжки, но это могут быть обманки. Зимин стоит рядом.

— Пустышки это. Мы их после каждого его выстрела расстреливаем. Вон Минька расставил палки. — говорит он.

Мы идём в тыл позиции, и я по полукругу начинаю обход. Лёжки те точно пустышки, с них места поражений не видны, а стреляет он левее их. Возвращаемся в передовой окоп. Осматриваю сектор откуда он стреляет. Подходящих позиций там три, в остальных местах не спрячешься.

— Как думаешь, Зимин, винтовка у него хорошая? — спрашиваю я.

— По звуку не стандартная. А что? — смотрит он внимательно.

— Он же не знает, что Ласка на охоту вышла, если на тот берег тихо перебраться и взять его. Думаю может, что интересное расскажет. — говорю я прикидывая в бинокль, как туда попасть и не наследить.

— Перейти трудно, видишь снег гарью присыпан, след далеко виден. Мы через кусты к ним ходили, теперь они там пулемёт поставили. — сомневается он.

— А мы по снегу и не пойдём. Видишь те два дерева. Закинем лом с верёвкой, я переберусь и нормально зафиксирую. По верёвки и переправимся. — показываю я ему в бинокль.

— Сможем, озадачу старшину. Он достанет всё что нужно. — кивает Зимин.