Нить судьбы - нить войны.

Глава 37

Меня сводили и оформили в школу. 1 сентября меня нарядили в нарядное платье и отправили учится. В коллектив мне удалось влиться легко, спасибо урокам Нелли.

11 празднуют мой день рождения, приглашены гости “родителей” и мои притом из “принцесс” Света Молотова, Вера Булганина, Оля Тимошенко и Галя Шахурина, которая меня со всеми ими познакомила. Так сказать ввела в круг. Приехал с подарком и полковник Седых, в данной ситуации дядя Серёжа. Нам даже поговорить удалось вечером.

— Что там за шумиха с Галкиным братом? — спрашиваю я.

— Паршивая там история, но мы думаем это вершина айсберга. Нам их слили, а кукловод нитки оборвал. Там похоже через девочку в тёмную работали, а парню мозги запудрили, остальных выдрать бы по задницам. Так что будь на чеку. — говорит когда я его провожаю.

Тихая жизнь продолжалась до декабря. Я постепенно втянулась в школьную жизнь. Часто бывала у подруг. Ещё приходилось заниматься общественной деятельностью. Свой реальный день рождения не отмечала. Первый звонок был 16 декабря, слежка за мной. Дворник что служил в “девятке” предупредил. Он чистил снег. Когда я проходил мимо как бы случайно осыпал меня и смахивая снег с пальто предупредил и описал того кто следит. Дальше события ускорились. “Принцессы”, как я их называла увлеклись картами, на покер их не хватало, играли в банальное очко. Правда ешё и в дурака, но играли на деньги. Я быстро стала своей в игре. Уходила всегда в плюсе, хоть и небольшом. Основным местом игры была квартира заведуюшего хозяйственым отделов какого то НИИ, название при мне ни разу не звучало. “Принцессы” деньгами обижены не были, вниманием родителей да. И хотелось им красивой жизни, что в иностранных журналах видели. Так то они девушки не плохие. Когда на фронте плохо было и в госпиталя дежурить ходили. А сейчас, когда Красная Армия побеждать начала, расслабились.

На фронте всё не плохо. Наши войска вышли на линию Ивангород — Псков — Витебск — Гомель — Киев — Запорожье — Каховка. Снята блокада с Крыма. На севере Финны отброшены на рубеж Котка — Лахти — Миккели — Куопио — Каяани — Костомукша. Союзники закончили с Африкой. В Тегеране была конференция, особо о чём договорились неизвестно.

В среду 29 между алгеброй и геометрией, ко мне подходит Вера Булганина.

— Нель, поехали ко мне на дачу, новый год встречать. Мы одни будем.

— Ну поехали. Что брать? — спрашиваю я.

— Да ничего не бери, Светка обещала вина привезти. И парни обещали быть. Тобой очень Лёня интересуется. — говорит как обычно скороговоркой Вера.

— Хорошо, ты на отцовской машине? Меня захватишь? — спрашиваю я.

— Давай, так даже удобней и отец не так мозг выносить будет. — кивает она.

Теперь надо пробить этого Лёню и о этой сходки своему начальству доложить. На уроке пишу записку, по дороге домой скидываю её в тайник в подъезде. Парни из “девятки” передадут.

31 декабря получаю письмо от “Кости”, это так мне материалы передают. Письмо обычный треугольник. В нём внешне просто подростковый трёп без имён. Там написано, что Л хочет увидеть, так как мы с ним не пересеклись и что он странный. Делаю вывод, что начата операция противника. Скорее всего “сладкого мальчика” подводят.

На даче нас трое Я, Вера и Света. Парни пришли уже после курантов. Лёня курсант лётчик, учится летать на дальних бомбардировщиках. Сидим с ним на первом этаже и я листаю журнал с видами тропических островов. У Светки их много.

— Вот бы пожить на таких островах. — вздыхаю я.

— Всё возможно. — улыбается Лёня.

Мы точно не пересекались, хотя его приятель Стас пытался убедить, что он видел меня. Стас безуспешно ухаживает за Верой. Новый год мы отметили достаточно весело. Я даже позволила Лёне меня поцеловать. Тут время такое, всякое случается, но девушки стараются себя блюсти.

С января Леонид начал осаду меня. Он часто бывает в Москве и считается уже моим официальным ухажёром. “Папа” готовит “секретные разработки”, что мы подкинем противнику. По его словам: “Сотрудники не понимали, зачем надо самую тупиковую систему двигателей превращать внешни в идеальный”. Тут же и липовые отчёты, по успешном испытаниям.

Леонид весь январь и февраль таскает меня по выставкам и театрам. Приходится даже с ним целоваться и изображать наивную дурочку. Остальные девушки мне завидуют. Лёня не так прост оказался, он сын начальника хозяйственной частью сектора подбора и распределения кадров в комитете по делам кинематографии. И эти дурочки думали, что я в артистки кино попаду. Его отец это прямо предлагал моему “отцу” когда 25 марта пришёл знакомился с родителями избранницы его сына. Так Лёня перешёл в разряд жениха.

Из центра сообщили, что агентура вскрыта, но решено “секретные разработки” слить противнику.

2 апреля Леонид ведёт меня на премьеру фильма. Толком посмотреть не дал, целоваться полез. После зашли в коммерческий ресторан.

— Нель, а ты хотела б улететь из СССР? Туда где пальмы, острова. — спрашивает он.

— С тобой, хоть на север, хоть на острова. — строю я влюблённую дурочку.

— Только там нужны деньги. Есть вариант, но не здесь. — говорит он.

Мы идём в сквер. Он обняв и включив как он считает сексуальный голос, начинает внушать.

— Твой отец часто забывает свой проект, он же практически готов. Ты можешь его взять и там продать американцам или англичанам. Нам с тобой этих денег на обустройство там хватит. Купим самолёт, откроем частную авиакомпанию и будем жить как нам нравится. — говорит он целуя меня.

— И как мы улетим? — спрашиваю я.

— Проект отец по своим каналам отправит. А мы поедем в Гатчину и угоним самолёт, я там аэродром как свои пять пальцев знаю. — говорит он.

— Тогда когда, любимый? — спрашиваю я заглядывая в его глаза.

— Когда окончание работ? — смотрит он внимательно.

— 29 апреля сдача проекта. — говорю я имитируя, что таю.

— 27, я заеду как позвонишь и мы сразу едем в Гатчину. — говорит он.

— Хорошо, я уже жду не дождусь. — говорю я целуя его.

Сливаю информацию своим. В школе на следующий день меня вызывают в медпункт. Там доктор, которая похоже форму НКВД час назад сняла.

— Привет от Костика и Инги. — говорит она условную фразу.

— Что решили? — спрашиваю я.

— Сливаем папку. Он скорее всего псевдо отцу передаст, тебя за город попробует вывести, будь осторожна. Мы не можем просчитать их планы относительно тебя. Могут и реально вывести пытаться и ликвидировать.

— Предлагаю ускорить операцию. Я звоню скажем 24–25 и говорю, что отец на госиспытания улетает, просит папку привезти. Им придётся действовать не по плану, может ещё кого выявим. — предлагаю я.

— А ведь сработает, папку они в Москве заберут. А мы молодого на выезде возьмём. — говорит она.

— Идёт, машина в угоне скорее всего будет. А на посту его стопну. — говорю я.

— Осторожней Ласка. Это звери серьёзные. — говорит она приобняв меня.

Вечером встречаюсь с Лёней. Гуляем разговариваем, планируем будущую жизнь. Рассказываю байку про этот супер двигатель, по моим словам ракета с этим двигателем, может пол шарика облететь. Он рассказывает как мы заживём за границей. Только глаза его выдают.

В школе нас стали готовить к экзаменам. Учитывая строгость преподавателей, приходится учится. 25-го получаю отмашку на начало операции. Звоню отцу “жениха”.

— Отец звонил, просил папку привести, он на испытание улетает. Надо бежать. — говорю я.

— Жди. — отвечает он взволновано.

Переодеваюсь в дорожную одежду и собираю чемодан, кидаю туда папку с проектом. Готовлю пистолет и прячу в карман. “Мама смотрит внимательно, подходит и обнимает.

— Будь остарожной, девочка. — говорит она.

— Хорошо. — прижимаюсь я к ней.

Раздаётся звонок.

— Выходи. Лёнька ждёт в эмке. — говорит несостоявшийся тесть.

Я выхожу, Леонид в форме капитана танкиста сидит за столом за рулём эмки. Я сажусь на задние сидение положив чемодан на сиденье рядом с собой. Он трогается. На Моховой встречаем его отца. Я достаю из чемодана папку светанув бельё. Он хватает её, как что то очень ценное. Мы едем по Ленинградскому шоссе. В Бутакова вижу пост. Дежурные точно из НКВД вон Седых в форме старшины дорожной службы.

— Милый, останавливайся, если не хочешь чтобы твои мозги на лобовом стекле оказались. — говорю я ему нежно на ухо, прижав ствол пистолета к затылку.

Мы останавливаемся и подошедшие сотрудники вытаскивают Леонида из машины.

— Дядя Серёжа, надо заметку в газете опубликовать. Что то типа: “Молодой человек, его имя и фамилия, угнал машину, чтобы покатать девушку. Задержан на посту, девушка проходит свидетелем.” Сами сообразите. — говорю я вылезая из машины.

— Здорово придумала, племяшка. Ты молодец, не зря тебя Зайцев нахваливает. — обнимает он меня.

Далее закрутилась машина следствия, я сутки пишу отчёты. Потом ещё сутки сплю. Мне вернули форму и удостоверение. Просят пройти в допросную. Спускаюсь в подвал. На вмуровоном табурете сидит Леонид, напротив капитан следователь.

— Заходи, Ядвига, на почитай, что они тебе готовили. — говорит он, когда я заглянула в допросную.

Захожу, надо было видеть глаза Леонида, когда он увидел меня в форме лейтенанта НКВД. Подхожу беру бумаги и читаю. Да уроды интересную комбинацию придумали. Вывести меня в Стокгольм и переправить в США. После этого заставить “папу” бежать к ним.

— Да сука, ещё и союзники. Вас также как Германию бить нужно. — говорю я.

— Вам красным, лишь бы бить. По этому моему отцу пришлось лавку бросить и бежать от вашей революции. Мало он вас в 18 и 19 перевешал. Потом на чужбине и таксистом и полотёром работал. Профукали вы Россию, одна Совдепия осталась. — скрипит он на нас зубами.

— Вот посмотри, капитан, этот сын лавочника, мне наследной княжне втирает за Россию. Только это твой папаня её в трудный час бросил и в чужие войска, ради своей лавки служить пошёл. И ты в трудный час её продать готов, тому, кто твою задницу на тёплое место посадит. Не Россия таким как вы нужна, а корыто чтоб жрать послаще и спать помягче. Пойду я, капитан, боюсь не сдержусь, а нарком не любит чтоб подследственных били. — говорю я и выхожу.

До 7 мая задержали всех причастных, даже папашку Леонида. Папку он передал, а уйти не сумел. Взяли и резидента, тот сидел пусть и не высоко но должность имел ключевую. 8 мая меня в своей приёмной встречает нарком, я бумаги по задержанным принесла.

— Зашла в кабинет. — приказывает он.

Я захожу, Лаврентий Павлович за мной и снимает трубку приказывает явится кому то. В кабинет входит Седых.

— Я куда её отправил? Почему она по коридорам шарахается. Отправь её в школу и пока аттестат не принесёт в наркомат не пускать. Поживёт в общежитии на Большой Садовой. И выдайте уже девушке денежное довольствие, мне финотдел на мозг постоянно капает. — приказывает нарком.

Седых кивает и уводит меня. Мы идём в фин отдел, где мне выдают пачки денег, тут и оклад, и за командировки, и наградные, хорошо планшетка была со мной. Потом на машине едем в школу, как раз третий урок.

— Вот, Ольга Фёдоровна, возвращаем прогульщицу. Только её на настоящие данные надо переписать. — заводит меня в кабинет директора школы Седых.

— Так она ж уже сотрудник? — удивляется Ольга Фёдоровна.

— Только мозги шальные и аттеста нет. — говорит полковник.

— Да это упущение и мы его ликвидируем. Правда Ядвига? — заглядывает она в бумаги.

— Куда я денусь, меня винтовка в управление ждёт. — вздыхаю я, понимая что не отвертется.

— Бумаги секретарю, а я девочку в класс отведу. — говорит директор вставая.

Она ведёт меня в класс где занимаются девушки с кем я училась будучи Нелей. Мне не по себе, ведь на мне гимнастёрка со всеми наградами, согласно внутреннему распоряжению наркома. Мы входим в класс и там наступает полная тишина.

— Вот девочки, НКВД вернуло нашу ученицу, теперь Ядвига будет учится под своим настоящим именем. Она не обманывала вас, а выполняла важное задание. Как видите девушка она боевая, только среднее образование не получила. По этому возвращаю её вам, надеюсь вы поможете ей доучится. И Ядвига, попрошу постараться приходить на уроки не форме. Справишься? — осматривает она класс и меня.

— Так точно. — говорю я почему то.

— Садись на своё место. — говорит Ольга Фёдоровна и уходит.

Я сажусь на место, где сидела раньше. На перемене девушки замучили вопросами.