О Стуже и Перьях

ГЛАВА 8

МАДДИ

Когда я возвращаюсь в мастерскую, Сарра спит в кресле. Я чувствую себя виноватой за то, что она беспокоилась обо мне всю ночь и не спала, а потом еще более виноватой из-за того, каким теплом меня наполняет осознание этого.

У меня есть подруга. Впервые в жизни кто-то кроме сестры заботится обо мне.

И я о ней тоже.

Я осторожно разбудила её.

— Тебе стоит пойти в кровать, — говорю я.

— Ты принесла мне сыр? — бормочет она, вставая. Я достаю из своей кожаной сумочки сложенную салфетку и протягиваю ей. Она улыбается, а потом смотрит на сыр. — Оставлю его на утро. Я вымотана.

— Хорошая идея. Я посплю здесь, — отвечаю я.

Она кивает, обнимает меня и уходит.

Устроившись у огня, я сразу достаю маленькое зеркальце.

Сердце быстро колотится, я волнуюсь еще сильнее, чем когда доставала его в прошлый раз. Случилось столько всего, о чем отчаянно хочется рассказать Фрейдис. Мне нужен её совет о том, кому здесь можно доверять, хотя Сарра и развеяла некоторые мои сомнения касательно Валькирий. После того как прошел день и мои бурные мысли успокоились, стало ясно, что я буду дурой, если не поговорю ни с кем из них. Все они, включая Каина, знают гораздо больше, чем я о валь-тивар, Фезерблейде и том, как быть Стражем Одина.

Я выбрасываю мысли о нем из головы. Фрейдис бы его точно не одобрила. Я вспоминаю эпизод из нашей жизни — полное ужаса лицо Фрейдис, когда выяснилось, что во время одной из наших вечерних вылазок в таверну я не играла в карты, как сказала ей, а на практике выясняла, что именно прячется у мужчины между ног. Мы часто бывали в этой таверне, и я знала его достаточно долго, чтобы понять, как он относится к женщинам. Он был простым и добрым, и мне понравился этот опыт. Это случилось больше одного раза, но эту часть я сохранила от Фрейдис в тайне. Я бы вообще ей ничего не рассказывала, но моя эмоциональная сторона никогда не помогала мне что-то от нее скрывать.

Я с нежностью держусь за воспоминание о полном неодобрения взгляде сестры, открываю зеркальце и затаиваю дыхание.

Проходит пятнадцать болезненно-долгих минут. Мне сложно сдерживать слезы.

Ты неправильно им пользуешься, говорю я себе. Она ни за что на свете не стала бы вот так тебя игнорировать. Она тебя любит.

Она ведь скучает по мне так же, как я по ней, правда?

Я аккуратно закрываю зеркальце. Целые недели я провела здесь без нее. Мне просто нужно продержаться еще немного. Столько, чтобы получить крылья, и тогда я полечу обратно ко Двору Льда и увижу её лично.

Делай, что можешь. Игнорируй остальное.

Сейчас я не могу поговорить с сестрой. Но я могу тренироваться. Могу стать сильнее. Могу выковать себе щит. Могу умолять, чтобы моя медведица вернулась. Именно этим я и займусь.

Я кладу голову на подушку, закрываю глаза, представляю медведицу и молюсь.

На следующий день я усердно тренируюсь с Эльдит. К концу тренировки я могу взять в качестве веса большой камень и для рук, и для ног. Мне удается семь раз пробежать вокруг Тренировочной площадки, и это занимает всего лишь около десяти минут. Вальдис сказала мне стремиться к шестидесяти минутам. Теперь я знаю, что ей легко было говорить, потому что её валь-тивар — волк, и у нее, на минуточку, усиленная магией выносливость. И все же, я не могла и представить, что мне хватит выносливости бежать десять минут в ровном темпе. Поэтому ставлю следующую цель — бег пятнадцать минут.

Во время двух часов боевых тренировок я почти побеждаю Эльдит. У меня получается уже лучше, но я думаю, что она мне поддается. Если бы она хотела побить меня, у нее бы получилось, и у любого новобранца тоже. Но я становлюсь быстрее и сильнее, чем была раньше, и могу дальше только стараться совершенствоваться.

Вечером, в Обеденном зале, я накладываю себе в тарелку копченую рыбу и картофельное пюре, когда Оргид сильно ударяет меня плечом. Тарелка подпрыгивает и еда с нее падает на пол.

— Жаль, что Великаны тебя не прибили, — рычит он.

— Взаимно, — бормочу я. Я оглядываюсь в поисках Инги, но её нигде не видно. Фейри Двора Золота по имени Димек, которого я часто видела с Оргидом, стоит с ним плечом к плечу и недружелюбно улыбается. — Проблемы Инги с жезлом так и не решились? — невинно спрашиваю я.

Оргид демонстративно смотрит на мое бедро, на котором очевидно нет жезла.

— Ты заплатишь за то, что ей сделала, — говорит он. Часть меня хочет сказать, что я ничего не делала, но другая только рада взять ответственность за поступок Каина, так что я просто наклоняюсь и убираю еду с пола. Оргид злобно смеется и уходит. Димек пинает картошку, так что она приземляется на мою руку и запястье, и тоже уходит. Скрипнув зубами, я убираю упавшую еду и как могу оттираю картошку с одежды. Взяв новую тарелку, я решаю положить себе хлеба. Эльдит подходит к столу как раз в тот момент, когда я прячу завернутый кусок сыра в поясную сумку и поднимает брови.

— У меня есть подруга, которая любит сыр, — тихо говорю я.

— Животное? — с опаской спрашивает она.

— Нет, человек.

Пожав плечами, она смотрит на Оргида, Димека и еще нескольких фейри, громко разговаривающих за столом.

— Друзья — это хорошо, — говорит она. — Особенно когда у тебя есть враги.

Мне хотелось бы думать, что Эльдит становится мне подругой. Может, не в том же смысле, что Сарра, но она очень старается помочь мне с тренировками. Возможно, причина все еще в чувстве вины за то что она сломала мне ногу, но теперь мне все равно. Я ей доверяю.

— К сожалению, у него тоже есть друзья, — говорю я.

— Они просто глупые, испорченные дети. Не обращай на них внимания. Увидимся завтра.

В течении следующих двух дней Инга, Оргид, Димек и девушка из Двора Земли по имени Тира раздражающе часто появляются там же, где и я, и используют малейшую возможность толкнуть меня, врезаться в меня или сломать мои вещи. Они не заходят дальше детской травли, и я задумываюсь, не потому ли это, что за мной повсюду следует Каин. Я редко его вижу, но часто чувствую на себе его пылающий взгляд. Иногда он попадается мне на глаза, но только когда сам это позволяет, или когда кто-то издевается надо мной, и он хочет показать им, что он рядом.

Каждый раз, когда мы пересекаемся взглядами, я борюсь с желанием подойти к нему. Я знаю, что приближаться к нему — плохая идея. Он пообещал разоблачить мои секреты, и чем больше времени я провожу с ним, тем больше шансов, что обещание исполнится. Это требует большей силы воли, чем во мне есть, но я держусь.

Но мою фантазию это не останавливает. Как только мой мозг не занят тренировками, учебой или разговорами с Саррой или Эльдит, он использует это и наполняется мыслями о Каине.

В субботу я теряю сознание на занятии по стрельбе. Это унизительно, как и всегда, но кажется, остальные фейри начали привыкать к этому, потому что на этот раз не обращают на произошедшее особого внимания. Кроме Оргида и друзей, которые начинают громко смеяться и комментировать мою беспомощность.

Когда я поднимаюсь на ноги, Вальдис неохотно интересуется, готова ли я продолжать, и я заверяю её, что со мной все в порядке.

Моя стрела врезается в цель, щеки горят, и вместо облегчения от того, что я пережила очередной обморок, чувствую злость за то, что вообще вынуждена справляться с этим дерьмом. Гнев от того, что живу в страхе.

В понедельник, на занятии по целительству я снова отключилась, что особенно взбесило меня, поскольку мы изучали зелье для замедления врагов. Я старательно все записывала, когда это произошло, поэтому не получила ни малейшего намека на надвигающийся обморок. Эльдит была далеко, так что никто не подхватил меня, когда я соскользнула со стула и с грохотом упала, ударившись локтем настолько сильно, что появился гигантский синяк, и задела челюстью в край стола.

Вечером мы с Саррой делаем компресс по инструкциям, которые я узнала на занятиях Эрика, чтобы проверить, поможет ли он от синяков.

— Видишь, какой хороший повод для эксперимента, — я прикладываю его на расползающиеся синие пятна на лице и локте.

— Поверить не могу, что никто тебя не подхватил, — напряженно отвечает Сарра.

— Рядом со мной сидела Нави. Она и пальцем не пошевелит, чтобы мне помочь. Она говорит, что слабые звенья нужно убирать.

— Говорит, как настоящая стерва.

— Думаю, большинство из них такие, — говорю я. Хотя на самом деле я мало что знаю об остальных. Только то, что мои обмороки их смущают.

— Я надеялась, что сегодня ты поговоришь с Эриком, — вскользь говорит Сарра. — Про твою медведицу.

Я вздыхаю.

— Я думала об этом, честно. Но он мне не поверит. Как и никто из них. И не похоже, что она вернется.

Сарра хлопает меня по руке.

— Вернется. И когда это произойдет, тебе придется рассказать о ней одному из Стражей Одина.