Книга VI: Ода Смятения

Глава 10

— Саня… Саня! Ты же врач, да? — вцепился окровавленной рукой в мою штанину Старый. — Посмотри, как там Витя. На меня забей, но пацана спаси. Он же зелёный ещё, жизни не нюхал… кха-хр-кха!

— Тихо ты, не урчи! — рыкнул я, понимая, что время для метаний прошло. Нужно действовать. Быстро и решительно. Именно так, как умеет Маэстро…

Тёзка набрал в грудь воздуха, но снова закашлялся. А я уже переключился на остальных.

— Так, слушать сюда! По моей команде хватаете подранков с Палычем и со всех ног мчитесь к тачке! Уяснили⁈

— Так точно! — по-военному гавкнули уцелевшие телохранители.

— Отлично! Не вздумайте высунуться вслед за мной, иначе сам вас порешу!

Удивлённо моргая, парни смотрели, как я безрассудно выбегаю из ангара.

«Стой!», «Куда-а⁈» — только и успели выкрикнуть они. Но я уже выскочил на улицу и сразу же поставил перед собой шесть сегментов «Чешуи», надёжно прикрывая себя. Стрелки если и удивились непонятным мутным образованиям, возникшим буквально из воздуха, то виду не подали. По крайней мере, на их реакции это не сказалось. Сквозь мутноватую пелену энергетического барьера я рассмотрел направления, где мелькали автоматные вспышки. Судя по всему, участники засады сидели в припаркованных автомобилях и ждали нашего отхода. Иными словами, ловушка захлопнулась сразу же, как только мы сунулись в этот проклятый ангар…

Заклинание «Катапульты» подбросило меня вверх метров на двенадцать. Шестеро долбанных стрелков теперь были для меня как на ладони. Противник на такой манёвр попросту не успел среагировать. Они так удивились, провожая взглядами мой воспаривший силуэт, что забыли поднять следом за лицами и стволы.

Пока длился короткий полёт, я успел закидать укрывающиеся за автомобилями фигуры ворохом плетений. Хотелось бахнуть «Смесью», чтобы выжечь всё под собой. Но я побоялся уничтожить столь разрушительными чарами весь транспорт. Поэтому я ограничился лишь «Снарядами» и двумя «Молотами».

Заклинания упали позади врагов на пару секунд раньше, чем приземлился я сам. Грянула череда взрывов, три тачки разворотило на куски и ещё две перевернуло набок. Один «Молот» сплющил двух стрелков, стоящих близко друг к другу. А второй снёс автомобиль, перекрывший въезд на территорию. Уцелевшие противники попросту потерялись в этом хаосе. Они побросали оружие и побежали врассыпную, надеясь найти спасение где-нибудь в густых зарослях кустов. Но до них нужно было ещё добежать, преодолев просторное бетонное поле…

Подбросив себя ввысь новой «Катапультой», я будто в тире расстрелял бегущие внизу фигурки «Матрёшками». Вся схватка не заняла и десяти секунд. Так что к тому моменту, когда я вернулся к спутникам, внутри ангара ничего особо не изменилось. Пламя от «Объятий ифрита» заметно подрастеряло мощь, став, приблизительно, на треть ниже. Но всё же продолжало полыхать, изолируя в дальней половине выживших противников. Старый всё так же кашлял кровью, но пока держался. А вот блондин, к сожалению, перестал подавать признаки жизни. Он неподвижно лежал, сравнявшись цветом кожи с серым мрамором.

Желая помочь парням, я украдкой влил в тела обоих по «Божественному персту». Щёки Александра немного порозовели, а вот Витя никак не отреагировал. Энергия плетения попросту ушла в никуда…

— Быстро, по машинам! — распорядился я.

Палыч и троица невредимых телохранителей подчинились беспрекословно. Они припустили к серебристой иномарке, изумлённо рассматривая то, во что превратилась бетонная площадка перед ангаром. А я задержался лишь для того, чтобы забросить плетение «Смеси» в дальний угол постройки. Если там кто-то выжил, то объёмный взрыв должен это исправить…

Чары громыхнули так мощно, что остатки ударной волны, вырвавшейся из ворот, пихнули меня в спину подобно школьному хулигану. Мне даже пришлось пробежать пару метров, опасно наклонившись, чтобы не пропахать носом землю. Ну а теперь можно валить…

Я снова занял переднее пассажирское в той же иномарке, на которой ехал сюда. Сзади места хватило только самому нанимателю и подстреленному тёзке. Его пришлось пристроить прямо на колени боссу, но Палыч пребывал в таком ошеломлении, что ничего против не мог возразить. Гена сел за руль, а остальные телохранители погрузились во вторую машину, бережно уложив на сиденья погибшего Витю, упрямо отказываясь признавать, что его спасать уже поздно.

— А где водитель? — спросил я, запрыгивая в салон.

— Хрен знает! Надеюсь, свалил при первых звуках пальбы! — нервно ответил Геннадий, дыша будто загнанная лошадь.

Я собирался обратиться к нанимателю с этим же вопросом, но тут нам посигналили из соседнего авто, прерывая диалог:

— Гоним в больницу, пока наши пацаны совсем не отъехали! — прокричал один из телохранителей.

Взвизгнув шинами, автомобили рванули с места почище взбесившихся скакунов. Рассматривая в зеркале удаляющиеся дымы от раскуроченных магией машин и угрюмую громаду безымянного ангара, я ощупывал бугорок кровавого алмаза под своей кожей. Проклятый Ваэрис, это ведь ты породил чудовище по имени Маэстро. Но самое жуткое заключалось в том, что я чувствовал — личность в маске гораздо сильнее меня. Сильнее, чем настоящий Александр Горюнов…

— Они зашли?

— Зашли.

— Тогда шевели батонами!

Две плечистых фигуры, дождавшись, когда Падлыч, как его называли среди пацанов, зайдёт со своими шестёрками в заготовленную ловушку, выскочили из автомобиля. Дёрнув дверь серебристой иномарки, они грубо выволокли водителя и смачно надавали тому по рёбрам.

— Ай! Ай! Вы чего, мужики⁈ Ай! Я просто шофёр! А-а-а!

— Заткнись, говно! Какие мы тебе, сука, мужики⁈ Ещё раз варежку раскроешь, я тебе прямо тут пулю в харю выпущу! Всосал⁈

Для большей убедительности, один из нападавших придавил скорчившегося на земле мужчину коленом и со всей силы ткнул ему в лицо стволом пистолета.

— У-у-у… с-с-с… — зашипел от боли водитель, но больше ничего произнести не решился. Только активно закивал, показывая, что он всё прекрасно понял.

— Поднимайся, пидор, и шагай! — с оттяжкой пнул шофёра второй.

Тот поспешно перевернулся на живот и, держа на виду дрожащие руки, покорно пошёл в указанном направлении. Агрессоры повели пленника к дальним кустам, где им предстояло вдали от посторонних глаз дожидаться, когда братва закончит рамсить.

— Чё думаешь, Зёма, добазарятся они там, или без шансов? — спросил один из нападавших у приятеля, понизив голос.

— Хер знает, Гошан. Мне тут кой-какой чижик чирикнул, что Падлыч давно уже старши́м нашим стал как прыщ на жопе. И весь этот движ замутили так резко тупо из-за того, что повод подвернулся.

— А чё, мож тогда этого фраера прям щас вальнём? — бесстрастно поинтересовался первый.

От этих слов ноги у водителя сделались ватными, и ему потребовалось необычайно много усилий, чтобы просто устоять.

— Ну мочи, если сам тушу эту потом на горбу поволочёшь, — невозмутимо пожал плечами Зёма.

— Э, а чё ты меня грузишь?

— А хер ли ты суетишься? Вдруг и правда добазарятся? Прикинь, Падлыч выходит, а мы этого полупокера уже зажмурили. И чё делать будешь?

— Ну да… неудобняк получится… — почесал затылок Гошан.

— Вот и не мороси раньше срока! — припечатал товарищ. — А если вальнут там всех, то прикинь, каково могилу на этих чертей рыть? Они, видал, какие здоровые? Лично мне эти движения вообще в хер не тарахтели. У меня поясница ещё с прошлого года не отошла.

— А-а-а, так ты этого штрибана хочешь припрячь на земляные работы? — понятливо протянул подельник. — Ну ты голова-а-а, Зёма! Шаришь, акадэ́мик!

— Ну, дык, ёпта! Сколько лет уже в теме? Я ж ещё…

Внезапно диалог двух головорезов прервал негромкий, но отчётливый взрыв, гулко бухнувший где-то в недрах заброшенного цеха. Они недоумённо обернулись и замерли, вслушиваясь в нестройную очередь выстрелов, звучащих с такого расстояния как раскатистые хлопки.

— Не добазарились, походу, — констатировал Гошан.

— Угу… слыхал, шваль? — ударил по шее водителя Зёма. — Хана твоему Падлычу. И тебе, стал быть, тоже.

— Да я… я же… я ж ничего не… отпустите, Христом богом молю! — чуть не расплакался шофёр.

— Я те сказал, хлебало на замке держи! А то я тебя, су…

Новая череда взрывов прервала поток угроз от бандитов, заставляя тех втянуть головы в плечи.

— Чё-то больно громко там херачит…

Дойдя до поросшей буйной зеленью границы территории заброшенного предприятия, уголовники, поддавшись любопытству, не стали забредать далеко. Они замерли, пытаясь рассмотреть, что происходит вблизи постройки, не забывая при этом держать пленника на прицеле.

Ещё через несколько секунд застрекотали «Укороты». Это значило, что Падлыч или кто-то из его перекаченных холуёв успел вырваться из здания, но был встречен очередями из нескольких АКСУ.

— Вот же прыткие, чепушилы! Не подохли сразу, — уважительно хмыкнул Зёма, предполагая, что на этом всё закончилось.

Но тут вдруг вновь раскашлялись автоматы, а у самых ворот возникло нечто похожее на половинку большого пузыря. За его мутными стенками явно стояла какая-то смутная фигура, но рассмотреть что-то более точно с такого расстояние не представлялось возможным.

— Что ещё за ху… — начал было Гошан, но слова застряли у него в горле.

Неопознанный силуэт, ограждённый странной оболочкой, неожиданно взмыл в небо. И дальнейшая чертовщина никак не желала укладываться в головах наблюдателей. От подлетевшей на высоту пятиэтажного дома сущности отделилось множество сияющих искорок, практически незаметных на фоне яркого неба. А затем все они с инфернальным грохотом взорвались, превращая площадку перед зданием в настоящий ад.

Столбы дыма устремились в небо, многотонные машины разлетелись в стороны, будто игрушечные. Последовала череда взрывов, закричали раненные. Что-то ухнуло значительно громче, затем снова. Выжившие побежали, но загадочная фигура вновь устремилась ввысь и принялась безжалостно истреблять людей.

Ещё до того, как погиб последний их товарищ, Зёма ухватил приятеля за шиворот и увлёк в густые заросли вместе с водителем. Но в кустах долбанный фраер вдруг взбрыкнул. Он со всего маху вмазал агрессору по лицу, вырвался, а затем припустил, не разбирая дороги. Гошан рефлекторно вскинул пистолет, выцеливая мелькающую меж веток спину беглеца. Однако его спутник схватил оружие, не позволяя спустить курок. Мужчина оглянулся на своего подельника, но увидел на его лице лишь неподдельный ужас.

— Не надо… — одними губами прошептал Зёма. — Не стреляй… иначе оно нас обнаружит и тоже убьёт…

Сложно было не внять такому предостережению. Гошану не осталось ничего другого, кроме как послушно опустить ствол.

Потекли минуты мучительного ожидания. Сердце колотилось как бешенное, а сбитое дыхание, невзирая на отсутствие какой бы то ни было физической активности, никак не желало выравниваться. Двое преступников, совсем недавно убеждённые в собственном превосходстве, сидели в зарослях будто трусливые зайцы, боясь пошевелиться. Они не понимали, что видели, но печёнкой чуяли — связываться с этим смертельно опасно.

Шум давно уже стих, новые взрывы не громыхали. Но мужчины всё ещё не рисковали покидать ненадёжного убежища. Зёма встрепенулся только тогда, когда со стороны дороги зазвучал протяжный вой сирен. Опасливо высунувшись, он с облегчением увидел пожарные расчёты, которые на всех парах гнали к уходящим в небеса дымным столбам.

— Надо валить, Гошан! За мной!

— А наша тачка? — неуверенно возразил подельник.

— Забей! Жизнь дороже! Надо пацанам рассказать, что за херня здесь произошла!

Пока Гена вёл автомобиль по дорогам, грубо нарушая все мыслимые и немыслимые правила, я то и дело поворачивался к Старому под предлогом проверки его состояния. На самом же деле я незаметно поддерживал в нём жизнь «Божественными перстами» и подбадривал «Обезболом». Но, к сожалению, каким бы чудесным инструментом ни была магия плоти, её возможности тоже имеют границы. Вернуть с того света она никого не сможет.

— Ты ничего не хочешь рассказать? — обратился ко мне Гена, когда я закончил очередные манипуляции со Старым.

— О чём ты? — сделал я вид, что не понимаю его.

— Как тебе удалось нас вывести? Ты покинул здание на четверть минуты. А когда вернулся, снаружи всё выглядело так, будто артиллерия утюжила этот пятачок. Я уже молчу о том, что произошло внутри. Мы ведь с парнями наблюдали за тем, как ты собираешься. Тебе негде было спрятать такое количество гранат и зажигательной смеси. Что за долбаная мистика?

Прежде чем ответить, я посмотрел в зеркало заднего вида на Палыча. Он находился в полной прострации, слепо пялясь в одну точку, и нас для него, казалось, вообще не существовало. Старому и подавно не до подслушивания было. Тёзка тяжело дышал, балансируя где-то на грани забытья, и вряд ли отличал реальность от бреда.

— Следи за дорогой, Гена, не отвлекайся, — обманчиво мягко произнёс я.

Телохранитель до хруста стиснул руль, но не отступился.

— Знаешь, Александр, я по горячим точкам с восемнадцати лет мотался. Всякого дерьма прохавать успел. И я прекрасно знаю, каким бы крутым спецом ты ни был, а провернуть подобную операцию в одиночку, да ещё и так быстро — это за пределами человеческих возможностей. Поэтому я спрошу снова. Что. Это. Было⁈

— Не пойму, ты помереть так сильно хотел? — холодно осведомился я.

Видимо, Гена воспринял мою реплику как угрозу. Потому что лицо его заметно побледнело.

— Ты же понимаешь, что менты всё равно будут носом землю рыть, чтобы до правды докопаться? — упрямо продолжал настаивать на своём собеседник. — И от их расспросов отвертеться уже не удастся.

— Понимаю, — ограничился я лаконичным ответом.

Разумеется, телохранителя не устроило такое завершение разговора. Но мы уже практически добрались до ближайшей станции скорой медицинской помощи. А потому болтовню пришлось свернуть.

Резко затормозив, Геннадий выскочил из машины, бросив мне: «Помоги дотащить!» И вдвоём мы взвалили на себя неподъёмного тёзку. Наше появление с двумя окровавленными телами на пороге учреждения спровоцировало настоящий хаос. Засуетился персонал в синих медицинских костюмах, кто-то неосторожно смахнул со стойки кипу бланков, загремели каталки. Какая-то сутулая бабушка заорала на нас, требуя немедленно покинуть помещение. Но тут к моему величайшему изумлению включился Палыч.

— Из ума выжила, дура старая⁈ — медведем заревел он. — Я сейчас сделаю один звонок, и уже ТЫ отсюда вылетишь! Быстро вызывай заведующего! Срочно!

К нам с Геной, тем временем, подскочили фельдшеры дежурной бригады и подхватили Старого.

— Реанимация, у нас двое тяжелых! — прокричала женщина с бесконечно усталым лицом, но твёрдым взглядом.

— Что случилось⁈ — потребовал ответа её коллега, укладывая тёзку на каталку.

— Множественные огнестрельные, скорее всего, калибр 5.45. Грудь, плечо и левый бок! — чётко отрапортовал Геннадий.

— Никуда не уходите, дождитесь полиции! — бросил напоследок медик, увозя раненного.

Следом за Старым укатили и блондина, но уже буквально через минуту сообщили, что Витя мёртв. Телохранители встретили эту новость почти сдержанно. Кто-то негромко чертыхнулся, кто-то просто стиснул зубы, кто-то прикрыл лицо ладонями. Пал Палыч кому-то звонил, ругался в трубку, требовал то организовать экстренный санитарный рейс для Старого до какой-то продвинутой клиники, то везти сюда какое-то навороченное оборудование. За ним по пятам бегала заведующая станции, уговаривая прекратить панику и не подставлять её перед руководством.

Глядя на всю эту суматоху, я сделал шаг по направлению к выходу, но почти сразу же наткнулся на Гену.

— Ты куда? — остановил он меня.

— Ухожу.

— А полиция?

— Найдёт меня, если понадоблюсь, — уже более резковато отозвался я.

— Слушай, мы не хотим тебя подставлять, — понизил голос телохранитель. — Но нам всем нужно заранее договориться о том, что мы скажем следакам.

Я лишь грустно усмехнулся. Будет очень сложно описать произошедшее представителям закона. А уж сделать это убедительно и вовсе невозможно. Наилучший выбор, пожалуй, заявить, что мы ничего не видели, а нападавшие сами себя чем-то подорвали.

Уже набрав воздуха в грудь, чтобы предложить подобный вариант, я осёкся, заметив как дверь, в которую не так давно вкатили тёзку, распахнулась. Оттуда вышла реанимационная бригада практически в полном составе. Большинство даже не успели снять окровавленных перчаток. Мы все, включая Пал Палыча, бросились к ним.

— Не смогли, — покачал головой один из медиков. — Кровопотеря, повреждение лёгочной артерии. Шансов не было изначально. Чудо, что вы вообще его до нас успели довезти. Обычно при таких ранениях счёт идёт на секунды.

Наниматель в сердцах разбил об пол мобильник. Гена скорбно опустил голову, а один его товарищ зарычал, как пёс. Вскоре в приёмном покое повисла гнетущая тишина, в которой было слышно, как тикают настенные часы. Где-то за дверью звякнул металлический поднос с инструментами, в соседнем коридоре кто-то рассмеялся. Так жизнерадостно и так по-дурацки, что мне вдруг захотелось найти этого весельчака и разбить ему морду… Но мы все стояли, не в силах пошевелиться, превратившись в памятники собственному бессилию.

Как бы я не старался забыть прошлое и убежать от смерти, однако они неотвязно следовали за мной. И даже в родном мире от них нельзя было скрыться…