Поймать синюю птицу

Глава 20

Лаура Эрол

Я послушалась совета друга. Знаю, плохого Грэй мне точно не посоветует. Поэтому поговорив с ним, тут же отправила «Синюю птицу» в сторону Калитианской Империи. А у самой на душе полный разлад. Я никак не могла принять того, что мое имя больше не значится с родовым именем Эрол. Теперь я синэра Лаура Ру-Ториэн. Это же уму непостижимо. Ну, вот какая из меня синэра?

Но больше всего меня беспокоило то, чего же мне следует ждать от Рыжика? Хотя какой он теперь Рыжик, он – син Лимариус Ру-Ториэн наследник древнего калитианского рода. Мой муж, чтоб его. Надо же, написал мне послание, вся империя в курсе. А как я должна была понять, что для меня где-то там оставили какую-то важную информацию? Если бы не Грэй… Он перекинул мне всю информацию, которую нашел, и почему меня уволили, и почему теперь работать не дают. Благо все средства, хранящиеся на моей платежной карте, никто не аннулировал. Но как сложится теперь моя дальнейшая жизнь? Смогу ли я вновь продолжить карьеру пилота? Пусть не военную, но ведь меня и в гражданскую могут не пустить. Вот так весь полет до Фергуна, я накручивала себя подобными мыслями и ожиданием встречи. Встречи с новоявленным мужем.

С «Синей птицы» действительно я спустилась, как настоящая синэра. Я надела то самое ярко-зеленое дизайнерское платье, которое мне купил Лимариус. Уложила волосы в высокую прическу, на этот раз, оставив синюю прядь видимой в своих, и точно не своих, рыжих волосах. Для полного образа не хватало только украшения на открытой шее, но меня этот аспект мало беспокоил.

Заказанный в космопорту аэрокар доставил меня к ресторану «Ласковый бриз» ровно посередине того часа, который меня должен был ждать в этом заведении Лимариус. Вот только входить внутрь у меня вновь смелости не хватало. К тому же не давала покоя страшная обида на этого мужчину.

Я, то стояла на месте, смотря на яркую вывеску ресторана, то устремлялась к его входу, но, так и не дойдя, разворачивалась, отходя на прежнее расстояние.

А что если Лимариуса вообще здесь нет? А я как дура стою здесь, все то время, которое приближает к завершению часа. Наконец собрав неуверенность в кучку, и выбросив куда подальше, я преодолела расстояние до дверей и открыла их. Сразу послышались негромкие голоса посетителей и тихая спокойная музыка.

Лимариуса я увидела сидящим за барной стойкой. Его длинная коса с вкраплением синего сразу зацепила взгляд. По крайней мере, он действительно здесь.

Подхожу к барной стойке и сажусь на высокий стул, стоящий рядом с моим рыжим наваждением. На мужчину не смотрю. Внутри все клокочет. Кажется, что стоит только взглянуть в его глаза, как сразу сорвусь, выплескивая на этого гада все, что накопилось на душе в последнее время благодаря ему.

– Что предложить вашей спутнице, син?

Что?! Надо же, даже бармен обращается с вопросом к нему, а не ко мне. Значит, для всех я воспринимаюсь как жена высокородного сина? Чтоб его! Краем глаза вижу, как он повернул голову в мою сторону, и его пристально-изучающий взгляд так и буравит меня. Ему хватило и пары секунд, прежде чем снова повернуться к бармену.

– Калитианский ликер, пожалуйста.

Ликер? Это очень крепкий напиток. С чего бы Лимариус решил предложить мне выпить именно его?

Всего несколько секунд и передо мной на столешнице оказался прозрачный фужер, наполненный синеватой жидкостью, цвета чуть насыщенней и темнее, чем у кого-то кожа. Смотрю на ликер и чувствую пристальный взгляд. А Лимариус прав, мне действительно сейчас нужен крепкий напиток.

И я залпом осушаю фужер и ставлю его пустым на столешницу. И сразу раздается голос:

– Повторите.

Что?! Неужели Лимариус решил меня споить? Медленно поворачиваюсь, и смотрю в его ярко-желтые глаза. Но и намека в них нет на то, чтобы он хотел мной воспользоваться. Его пристальный взгляд изучал меня, стараясь подметить любую мелочь.

И в это время обновленный фужер с ликером появился передо мной. И не разрывая зрительного контакта с этим рыжеволосым мужчиной, который из-за нелепого недоразумения теперь является мне мужем, беру не глядя фужер и снова выпиваю залпом до дна. Лимариус и сам смотрит на меня в упор, протягивая бармену свою платежную карту. Несколько секунд, и карта возвращается ее владельцу.

– Идем.

Он так уверенно это произнес и, встав со своего места, направился в сторону выхода. От чего захотелось сделать все что угодно, но только чтобы ему наперекор.

– Повторите.

Замер. Я специально произнесла достаточно громко свою просьбу. Повернулся и вздернул свою бровь. А я не глядя положила свою платежную карту перед барменом. И пока Лимариус медленно, с приподнятой бровью возвращался, передо мной появился вновь наполненный фужер.

– Не стоит. Он тебе будет лишним.

Смотрю на Лимариуса, надо же своего мужа, который мне указывает, что делать. Чтоб тебя. Злость начинает разрастаться. И снова я осушаю фужер. Забираю свою карту и направляюсь на выход первой.

Надо же:

«Идем!»

А еще:

«Он тебе будет лишним!»

Скорее ты мне будешь лишним. А я сама себе хозяйка! Из-за тебя меня лишили моего статуса военного пилота, да и простым пилотом нигде не могу устроиться. Так вот теперь я не позволю кому бы то ни было мне приказывать, будь ты хоть мой муж!

Лимариус нагнал меня на выходе. И поравнявшись, указал направление.

– Нам туда.

Я посмотрела на парадный вход дорогого отеля. По информации, что передал мне Грэй, я знала, что уже порядка нескольких дней здесь проживал син Лимариус.

Но, тем не менее, поинтересовалась:

– И что там?

– Предлагаю спокойно поговорить в моих апартаментах.

И когда мы вошли в гостиную его апартаментов, Лимариус развернулся ко мне. Какое-то время мы стояли молча и так близко, что пришлось задрать голову. В неярком свете пары светильников его нереальные светлые глаза, казалось, сияли каким-то особенным огнем, который завораживал, манил. Хотелось погрузиться в эту жёлтую бездну, нырнуть в самую ее глубину, раствориться, чтобы вынырнув, ощутить себя заново рожденной.

– Ну, здравствуй, жена.

Вот только после произнесенной Лимариусом фразы, которая отдавала легким оттенком сарказма, романтика момента вмиг улетучилась. Гнев начал окутывать сознание, вырываясь наружу, вместе с переживаниями и метаниями прошлых дней.

– Ты! – высказала я и ткнула указательным пальцем ему в грудь. – Ты растоптал все, что было мне дорого! Ты уничтожил мою жизнь! – пальцы сжались в кулак, и теперь на мужскую тренированную грудь с твёрдыми как камень мышцами обрушился уже он. – Ты разрушил мою военную карьеру! Я столько сил приложила, чтобы стать пилотом истребителя перехватчика. И благодаря тебе меня выкинули с крейсера!

Теперь уже на его грудь обрушились сразу два моих кулака. Я колотила стоящего без движения мужчину, при этом чувствовала внутреннюю опустошенность. С каждым новым ударом, в который практически не вкладывала силу, я замедлялась.

– Ты... Ненавижу! Как же я тебя... ненавижу... – мой голос дрогнул, и всю мою плотину стойкости прорвало градом слез.

Да что на меня нашло? Так разреветься перед этим мужчиной. Третий фужер калитианского ликера был для меня явно лишним.

В ту же минуту стало столь неожиданным, когда сильные руки уверенно притянули к горячему телу. Меня начал бить озноб на фоне жара исходящего от калитианина. Но то тепло не обжигало, а казалось, наоборот, начало успокаивать, вместе с нежными поглаживаниями широких ладоней по моей спине. Мои всхлипы постепенно тоже успокаивались. И когда я смогла дышать относительно ровно, то попыталась отстраниться, уперевшись руками в его грудь. Лимариус не стал удерживать. И отстранившись, я снова заглянула в его глаза. Из них лучились теплота и сочувствие.

А мне в отдалении от его тела вновь становилось холодно. Хотелось снова ощутить сильные руки, которые дарили тепло и успокоение.

Мой взгляд спустился на четко очерченные губы. И вспомнилось, как страстно они умеют целовать.

– Поцелуй меня, – мой шепот казался таким громким в тишине гостиной. Неужели, я произнесла это?

Лимариус вмиг сощурил глаза, и меня просканировал, казалось, все подмечающий пронзительный взгляд.

– Завтра ты об этом пожалеешь.

– Это будет завтра.

Ответила ему, совершенно не придавая смысла словам. Я лишь четко осознавала, что если сейчас он меня не поцелует, то я снова расплачусь. Чувствовать себя никому не нужной, было на гране собственной никчемности.

Вот только мужчина не спешил что-либо сделать. От этого неуверенность начала накатывать, накрывая с головой лавиной разочарования. Один удар сердца, второй и я разворачиваюсь, собираясь как можно скорее покинуть его апартаменты.

Но всего мгновение, и за крепким хватом моего плеча следует разворот, и я снова смотрю в нереальные и глубокие жёлтые глаза. Щеки касается теплая ладонь, которая медленно спускается ниже, даря невесомое ощущение нежности. С замиранием сердца слежу, как у самых губ она останавливается, и подушечка пальца плавно очерчивает их контур. Тихим стоном срывая с вмиг приоткрывшихся губ желание нечто большего. И в то же мгновение мужские губы накрыли мои. Такие горячие, мягкие и жёсткие одновременно. Он целовал, точно присваивал и подчинял, клеймил своим превосходством. А мне, как ни странно, иного сейчас и не нужно. Закрыв глаза, я отдалась на волю ощущений и чувств. Целовала сама, крепко прижимаясь к мужчине, сжимая пальцами материю его одежды на спине. А как бы хотелось провести ладонью не по ткани, а по гладкой бледно-голубой коже, коснуться ее губами, лизнуть кончиком языка, пробуя на вкус. Ощутить тепло разгоряченного мужского тела не сквозь материю одежды, а напрямую, слиться с ним в одно целое, с головой окунаясь в терпкий запах горькой луговой полыни, сладковатой смолянистой лесной хвои и солоноватого морского бриза – запаха, который уже начинал окутывать сознание, завораживая и пленяя.

Только пленительные фантазии как нахлынули, так стремительно и развеялись в тот самый миг, когда Лимариус отстранился и вновь заглянул мне в глаза своим пристальным изучающим взглядом.

– Поговорим? – спокойный тихий голос, обрушился раскатом грома.

Ожидание сознания вмиг разбилось об острые скалы, срывая с губ чуть слышный всхлип, в то время как от безысходности руки опускались вдоль тела. Я отрицательно замотала головой. Сейчас я совсем не расположена к каким бы то ни было разговорам.

– И что мне с тобой делать?

Я прекрасно понимала, что это был риторический вопрос, но мне так хотелось получить то, что внезапной фантазией заполнило разум.

– Прошу, подари мне частичку своего тепла.

Он не спешил отвечать, всматриваясь в мое лицо. И чем дольше Лимариус молчал, тем больше казалось, что вот сейчас он мне и откажет.

– Ты опасная женщина, Лаура, – задумчиво произнес он, и вновь повисла, ставшая уже такой ненавистной, пауза. – Так сложно понять, что же вертится в твоей милой голове. Я вот все никак не могу забыть твоего транквилизатора.

Смотрю на его внимательный прищур, чувствуя, как по щеке скатывается слеза.

– У меня нет с собой транквилизатора, честно, – вторая слеза не заставила себя ждать. На душе стало пусто и холодно, но я так и не отвела взгляда от его глаз.

– Верю.

Лимариус тяжело вздохнул, и его горячие ладони в тот же миг охватили мое лицо, нежно стирая мокрые дорожки. За ними последовали губы, даря еще больше нежности и ласки моим оголенным нервам. И когда они прикоснулись к моим губам, казалось, что искры счастья накрыли меня с головой. Но мне хотелось гораздо большего, от чего пальцы заскользили по крепкой мужской груди, отмыкая застежки его куртки, а затем и рубашки. И когда подушечки заскользили по гладкой горячей коже груди и живота, хотелось прикоснуться к ней уже своим обнаженным телом.

И видимо у мужчины, который так пленительно меня целовал, возникли те же самые мысли. Он вновь отстранился от меня, но лишь для того, чтобы скинуть, свою расстегнутую одежду. А затем, не разрывая между нами зрительного контакта, добрался до застежек платья. Он медленно потянул его вверх, полностью обнажая мое тело, ведь под платьем никакой другой одежды не находилось. Калитианин бегло окинул меня с ног до головы своим изучающим взглядом, прежде чем я оказалась на его сильных руках крепко прижатой к груди.

Лимариус внес меня в спальню и уложил на кровать. Нависнув сверху, вновь всмотрелся в мои глаза. Чего же он ждет? Что я передумаю? Напрасно. Желание уже бурлит внутри, требуя выплеска. И я точно не передумаю.

– Хочу тебя, Лимариус, – хриплым шепотом срывается с губ и в тот же миг их накрывают мужские губы.

Его ладони плавно скользят по нежной коже, невероятно чувствительной к этой легкой ласке. Но когда к ним присоединились губы такие горячие и страстные, я начинаю плавиться, теряться в этой нежности и этой страсти. Нас вмиг накрыло внезапной волной возбуждения, и я полностью отключила свою голову, получая невероятное удовольствие, которое, безусловно, дарит второе рождение каждой клеточке моего тела, сжигая всю накопленную за последние дни горечь. Жгучая страсть с головой поглотила обоих от жарких поцелуев, которые все больше распаляли желание.

Но мне вмиг стало этого мало, хотелось, чтобы он заполнил меня, окончательно стирая пустоту в душе.

– Прошу, Лимариус, сделай это, – мольбой сорвалось с опухших губ.

– Что ты хочешь, чтобы я сделал, – хриплый голос с твердыми нотками сводил с ума.

– Возьми меня.

Желание, точно пламя, сияло в глазах огненного цвета. Лимариус не стал больше медлить, наполняя меня собой, сливаясь в единое целое. Изначальный вечный танец тел мужского и женского с каждым движением все сильнее затягивал в свой водоворот страсти и удовольствия, пока не накрыл с головою огненной вспышкой невероятного наслаждения.