Русская Америка. Сухой закон 3

Глава 16 Новая шахматная партия

Шериф Бронкса изрядно похудел. Лицо Джона осунулось и его черты заострились. Он внимательно наблюдал за моими действиями.

— Вы не против? — я указал на одиноко притулившийся в углу стул.

— Сделайте одолжение, — сухо ответил Джон.

Передвинув стул поближе, я устроился поудобнее и кивнул на капельницу около больничной койки:

— Как вы?

— Уже лучше. Спасибо. Вы пришли конкретно ко мне, Алекс, или проведать своего подручного, раненого около вашего клуба «Колизей»? — осведомился Фэллон, намекая на Гарри.

Я усмехнулся:

— Ничего от вас не скрыть, шериф! Всё-то вы знаете. Нет, тот, о ком вы говорите, недавно выписался. С ним всё хорошо. Мне посоветовал сюда прийти ваш друг, детектив Фред Барлоу. Но, если говорить начистоту, я бы и сам явился сюда…

Джон удивлённо посмотрел на меня:

— С чего бы это преступнику навещать шерифа?

— Напомню, шерифа, который под надуманным обвинением тыкал стволом дробовика в этого самого, как вы изволили выразиться, «преступника», — парировал я.

Джон скривился, словно я сказал какую-то чушь, и попытался устроиться на койке повыше. Я услышал, как скрипнули от боли его зубы.

— Опять вы за своё, Алекс? Барлоу очень добр. Иногда это мешает в его работе. Фред свято чтит неписаные фронтовые правила. Он рассказал мне, что вы вытащили меня из-под огня на той стройке, когда в меня попали бандиты, и настоял на том, чтобы я принял вас.

— А вы разве не следуете тем же правилам, что и Барлоу? — поднял я бровь, задав самый главный вопрос.

— Вы хотите прикрыться добрым делом, чтобы избежать суда, — процедил шериф.

— Я всего лишь помог человеку, который, как и я, хочет сделать этот мир чуточку лучше…

— Вы? Лучше? — изумлённо повысил голос Джон и закашлялся.

Я быстро подал ему платок, который он нехотя принял.

— Мы просто действуем по-разному, шериф… — развёл я руками.

— Ну-ну! Конечно! — усмехнулся раненый, — И как же?

— Вы — ловите преступников. Я не допускаю, чтобы они вообще появились в Бронксе.

— Ну да, конкуренцию бандитов никто не отменял, согласен, — едко заметил Джон.

Я сухо ответил:

— Разве за почти три месяца вашего присутствия в Бронксе не стало меньше жалоб? Меньше преступлений? Кто-то жаловался на то, что бандиты заставляют платить торговцев «виг»?

Шериф прикрыл глаза. На его лицо легла тень.

— Можете не утруждаться, я знаю ответ! — продолжил я, — Почитайте отчёты своего же управления. Хотя я уверен, Барлоу вам уже обо всём доложил. Ваш участок демонстрирует одни из «лучших» показателей в Большом Яблоке… Потому что я позаботился об этом.

— А как же избиение компании на прошлой неделе около одного из баров в Нижнем Бронксе? — усмехнулся Джон, — Барлоу сказал мне, что об этом говорил весь Бронкс, но никто не пришёл в полицию, — А ещё погром в баре «Кайман». Люди видели, как оттуда выползали жестоко избитые мужчины. А к дому подъезжал ваш грузовик, и туда залезали какие-то девицы… Месяц назад…

Действительно, ситуация в Нижнем Бронксе была недавно. Мне о ней дежурно отчитался Молотов, сообщив, что всё было улажено. В общем-то, обычные текущие заботы. А по поводу «Каймана»… До сих пор думаю, что слишком по-доброму разобрался с теми уродами-сутенёрами, что устроили там бордель с опиумными проститутками.

Я ответил шерифу:

— Те парни в Нижнем Бронксе напились, достали ножи и бросились на бармена. А ещё домогались официантку и пытались затащить её в подсобку. «Кайман» захватили бандиты. Девушек они держали насильно. И эти мисс сейчас в полном порядке. Начали новую жизнь. В которой ими не помыкают голодранцы, что держат револьвер у виска беззащитных девиц. А их телом больше никто не распоряжается, как товаром.

— Это — дело полиции!

— Которая бы приехала в Нижний Бронкс и схватила убийц уже над двумя трупами? Извините, но я не допускаю такого «у себя дома», — выделил я последние слова, — И что-то девицы из «Каймана» тоже не пошли к вам… Как думаете, почему? Может, ваши подручные будут ловить крупных бандитов и жуликов, а «текущие» дела оставит другим людям, если они оказываются на месте преступления раньше? Например, охранным агентствам? Люди на улице доверяют «своим». Вы знаете, как непросто переплыть без ничего через океан и потом обустраиваться в незнакомой стране? Да ещё и когда полиция проводит рейды, чтобы просто всех потрясти! — намекнул я на тот случай, когда мы с Алей на пару убегали из «Парадиза» во время облавы, которую возглавлял Фэллон.

— Это — не моя идея, — сухо ответил шериф.

— Значит, вам дали приказ это сделать «сверху»? В первый день назначения? Зачем? Не задумывались? Нашли вы кого-то в той облаве? — с издёвкой парировал я.

Джон ничего не ответил. Лишь заиграл желваками.

— Что-то не клеится у вас с начальством, — заметил я.

— Что случилось с той компанией избитых? — вдруг прервал меня шериф, снова возвращаясь к случаю на прошлой неделе, — И с парнями из «Каймана»?

— Они живы, если вы об этом. А насчёт их… эмм… способности нормально передвигаться какое-то время… есть некоторые проблемки, — неопределённо помахал я рукой.

— Вы преступник, Алекс, — упрямо процедил Фэллон.

— Предпочитаю думать, что я предотвратил собственными силами тяжёлые преступления. И вообще, те бандиты сами не разобрали — кто есть кто, и попытались напасть на моих парней. Так что, мои ребята защищались! — пожал я плечами.

— Бутлегерство вы тоже оправдаете? — усмехнулся шериф.

— Даже не собираюсь. О! Что это тут у нас? — я взял свежую газету, экземпляр которой уже читал с утра, и развернул её.

Прокашлялся и начал с выражением декламировать словно на конкурсе:

— '…редакция сообщает: специальный корреспондент опросил очевидцев события и установил, что все шесть человек в штате Огайо умерли в муках. Они выпили отравленный виски, в который в рамках борьбы с распространением алкогольной продукции агентами бюро расследований был подсыпан яд. В данный момент агенты отстранены от дел и начато внутреннее расследование.

Редакция считает необходимым заострить внимание на данной проблеме. Излишне ретивое исполнение Акта Волстеда приводит к самым неожиданным идеям для того, чтобы заставить население меньше потреблять алкоголь. Особенно это касается штатов с сильными пуританскими общинами. В редакцию поступила информация о нескольких похожих случаях в других городах…'

Шериф Бронкса погрузился в мрачные думы. А я отложил газету и поинтересовался у него:

— Что скажете, шериф? Это, — я постучал пальцем по газете, — Только начало последствий Акта Волстеда, который принимали в угоду политикам и избирателям… И дальше нас ждёт гораздо более страшные последствия…

Он недоверчиво посмотрел на меня, но промолчал.

Действительно, сейчас случаи подмешивания яда в виски для «демонстрации неотвратимости наказания» очень редки. На это решаются лишь одиозные полоумные единицы среди агентов бюро, сотрудников полиции и отдельных фанатиков из обществ борьбы за трезвость. Но через год таких свидетельств только по официальным данным будет больше. Я-то знал «наперёд» — о чём говорю.

— То есть, предлагаете просто не замечать того, как вы нарушаете закон? — нахмурился шериф.

— Предлагаю играть по-честному! — улыбнулся я.

Фэллон озадаченно поднял брови:

— Не понял.

— Сбросим наши «ставки». Мои люди помогают следить за порядком в Бронксе. Я ничего за это не прошу. Потому что и сам заинтересован, чтобы всё было спокойно. Чтобы люди могли спокойно жить, трудиться и не бояться за то, что их ограбят ночью и прирежут, когда они будут возвращаться домой. Ваши сотрудники — закрывают бандитов. Вы прекращаете дело, которое завели на меня за несостоятельностью показаний липового свидетеля. Решать вам. Посоветуйтесь с Барлоу. Не зря же именно он мне сказал «дождаться вас»…

— Свидетель не липовый! — возразил Джон, — Небось хотите, чтобы я вам его сдал?

— Нет. Я сам в состоянии распутать это дело. Почему я считаю, что дело шито белыми нитками? Потому что продажные детективы из главного управления отправили меня без доказательств в распределительную тюрьму штата. А там меня в первую же ночь попытались прикончить. Удивительное совпадение, не находите? Хотите, расспросите своего «стукача», как был убит Луи «Два ствола» Альтери, которого вы мне вменяете? Когда он был убит? Я уверен на все сто процентов, что меня даже не было в этот момент в городе, или я был по делам где-то в другом месте… Ой, погодите-ка! Ведь в момент, когда он пропал, я был вместе с вами в полицейском участке на Манхэттене, и меня опрашивал шериф Мидтауна Малкольм Фэнс. Помнится, пока мы с вами там ругались, прибыли агенты бюро расследований и сообщили, что Луи похитили.

— Это могли сделать ваши люди! — возразил Фэллон.

Я устало закатил глаза:

— А обвинение вы предъявили конкретно мне. И больше ни про кого свидетель, насколько я понимаю, не говорил? Не считаете это странным? Кто-то очень хотел, чтобы я оказался за решёткой, где меня можно без проблем пришить, списав всё на драку в тюрьме…

Фэллон задумался. А я подлил масла в огонь:

— И, судя по всему, в этом замешаны детективы главного управления Нью-Йорка… Какая грязная и неприятная история, Джон…

Он поднял на меня тяжёлый взгляд:

— Складно всё у вас получается, мистер Соколов.

— Вы так хотели меня поймать! Меня, как вы утверждаете, страшного и ужасного бутлегера, что даже не делали никаких облав на моих предприятиях, чтобы найти виски в день старта Акта Волстеда. Вместо этого вы помчались по навету «секретного» свидетеля брать меня под арест на ту стройку. Нет, я не сомневаюсь, что он действительно пришёл к вам. Вы не из тех, кто лжёт напропалую, мистер Фэллон.

Шериф неожиданно ухмыльнулся:

— Потому как я знаю за вами другие грехи, Алекс.

Я с любопытством наклонил голову:

— Какие?

— Думаю, это вы — самая жестокая личность в Бронксе. Банда ирландцев Томпсона застрелена в момент покерной игры, банду Виктора Горского расстреляли из пулемётов, подпольщики из Чикаго, приехавшие по вашу душу, тоже оказались на том свете… И всё это на фоне чудесного обогащения вчерашнего молодого мигранта Алекса Соколова в это же время. Много совпадений, мистер Соколов…

— Не знаю — о чём вы, шериф, — сразу сухо прервал его я, — Вы опять говорите о каких-то бандах. Я могу лишь рассказать об ирландцах из Чикаго. Которые хотели забрать у меня бизнес и угрожали мне. Благодаря неоценимой помощи бюро расследования я сейчас жив! Как видите, я сотрудничаю с правоохранительной системой.

— Что, на эту часть шахматной доски вы меня пока не пускаете? — ухмыльнулся Фэллон.

— А мы всё-таки решили играть честно и сесть за доску? — тут же улыбнулся я в ответ.

Он замолк. Я не стал мешать его думам. Да и сам начал размышлять о том, что шериф оказался не так-то прост, раз воедино связал всё, что я натворил в Бронксе. Такого человека, да в свою бы команду…

Наконец, он подал голос:

— Почему вы считаете, что главное управление во всём этом замешано? Только из-за того, что детективы послали вас в тюрьму, где было совершено, с ваших слов, покушение?

— Правильный ход мысли, шериф! — обрадовался я, — Как я уже сказал, у вашего «свидетеля» нет на меня ничего, кроме голословных обвинений. Видите ли, после нападения в тюрьме я решил провести и собственное расследование. Подробностей, увы, пока не могу вам рассказать. Но я уверен, что на Бронкс положили глаз «сильные сего города». Которые как раз таки и являются настоящими дьяволами во плоти.

— Из-за чего такая уверенность?

— Ну… предположим, вдруг они уже делали мне разные предложения? — усмехнулся я, вспоминая свою встречу с Массерией в кафе «Палермо» — Вдруг случится так, что этот город захлестнёт настоящая бандитская война, а спокойный и благополучный Бронкс не «вписывается» в эти планы?

Шериф даже привстал на постели, не обращая внимания на боль:

— Какая война?

Заглотил наживку. Это хорошо. Разумеется, я не стану ему признаваться, что я историк из будущего и прекрасно осведомлен о том, как будут долго и кроваво делить Нью-Йорк представители различных мафиозных кланов, что сейчас активно взращивают такие дельцы, как Джо «Босс» Массерия. А они, в свою очередь, свергнут его самого, и после долгих жестоких разборок создадут «Комиссию пяти семей», во главе которой станет Чарли Лучано со своими подельниками.

— Акт Волстеда, Джон. Акт Волстеда, — с грустью ответил я, — Много денег для гангстеров. Много денег — много бойцов. Ещё больше амбиций. А Нью-Йорк не резиновый.

— И вы хотите сказать, что не участвуете в том же? — с сомнением протянул Фэллон.

— Пока что я строю суповые кухни, детские сады и заводы, — скромно развёл я руками.

— … И набираете себе «армию», — тут же подхватил шериф.

— Надо же как-то всё это защищать…

Мы несколько секунд сверлили друг друга глазами. Он не выдержал первым:

— Думаете, что власть в городе коррумпирована гангстерами? Это — громкое обвинение.

— Хочу, чтобы вы не были наивны. Потому как сами всё прекрасно понимаете. Вы же видели то же самое в Тампе, Джон… — вкрадчиво намекнул я.

Он дёрнулся, словно от удара. Ого! Это я метко попал. И понял, что о чём-то в его службе в штате Флорида я не в курсе. Надо бы напрячься и разузнать.

— Почему вы не пошли в полицию, Алекс?

— Это самое глупое, что я мог сделать в такой ситуации, — откинулся я на стуле и сложил руки на шляпе, — Как там продвигаются ваши большие расследования? По взрыву на складе? Не смотрите так на меня, я тоже имею источники информации. Почему на вас, уж простите, новичка в Нью-Йорке, навешали столько дел? Вроде бы если человек на новом месте никому не мешает, то ему дают немного времени осмотреться и привыкнуть к новому месту. Относятся лояльно. Вы здесь — белая ворона, шериф. Потому что неподкупны и служите, не щадя себя. Вы слон в посудной лавке… Говорите, вас заставили провести рейд в Бронксе в первый день своего назначения? Зачем?

По моим губам ходила нервная усмешка. Шериф заметил её и скривился. Я был прав. Он и сам уже давно подозревал всё это.

— Вы сдадите мне «больших игроков»? — глухо спросил он.

— О нет! Это слишком большое потрясение для города. Тогда вы пулей вылетите с этого места и вообще — из полиции. А я очень быстро исчезну и буду кормить червей в какой-нибудь глухом лесу…

— Говорите… — подбодрил меня шериф.

— Продолжайте службу, ваши отличные показатели в Бронксе позволят вам удержаться на этом месте. Когда грянет война гангстеров, я намерен отстоять Бронкс и не допустить в нём беспредела. Возможно, я помогу вам… — я выделил слово «помогу» и убедился, что Фэллон меня понял, — Кто его знает, вдруг вы сможете вычистить всю эту заразу из Нью-Йорка и не допустить большего кровопролития! Может, даже станете начальником полиции города… — скромно пожал я плечами.

— Рискуете, мистер Соколов… — хмыкнул Джон.

— Я этим занимаюсь почти всё время, — вздохнул я.

— Свидетеля я вам не отдам!

— Я не прошу этого. Мне больше интересно — кто стоит за этой историей? Вообще, я уверен, что тот бедняга говорит не по своей воле. Такие обвинения — это всегда большой риск. Не удивлюсь, если где-то в заложниках держат его семью, или просто угрожают ей. В таких случаях человек будет говорить что угодно. Вспомните — свидетель выглядел напугано?

— Скорее, подавлено, — вспомнил Фэллон.

— Вот видите! Подавленный или напуганный человек идёт в полицию, чтобы дать информацию, из-за которой подвергается ещё большему риску, если я такой «злодей», как вы описали. Всё очень «логично», — даже хохотнул я.

Джон откинулся на подушку кровати, заметно устав.

— Воды? — предложил я.

— Я сам…

Он налил воды в стакан и отпил, явно раздумывая. А я воспользовался паузой и предложил:

— Вы бы приглядели за ним. А то «спишут» как отработанный материал. Ведь покушение на меня не удалось. И те, кто направил этого свидетеля к вам — могут подчистить за собой.

— Или это сделаете вы, — осклабился шериф.

— Мне он интересен живой…

Ну да. Если заполучить свидетеля и узнать у него — кто заказчик моей «посадки», то можно было бы предъявить официальные обвинения моему недоброжелателю. Собрав всех заинтересованных «боссов». Уверен, недруги среди мафии у моего тайного врага тоже имеются.

— Мистер Алекс, а вы не боитесь, что ваш сегодняшний визит сюда «сильные сего города» могут и не понять? — поинтересовался шериф, — Как-никак вы пришли к служителю закона.

— Тогда отвечу, что пытался купить вас. А если закроете дело, то всё даже проще. Я уверен, что в этом случае вас посчитают «договороспособным». Будут какое-то время приглядываться, а потом попробуют прощупать разными предложениями. И тогда вы точно убедитесь в моей правоте. Посмотрите: кто изменит к вам отношение в управлении полиции… И какие люди придут от гангстеров. Сейчас такое время, шериф. Все готовятся к войне. Ищут союзников, думают, как на ней заработать, как себя обезопасить и на кого можно будет положиться.

— И вы пришли ко мне предложить союз? — захохотал шериф, но тут же закашлялся.

— Я предлагаю сотрудничество. И уже понял, что вы за человек. Так что? Вам интересны наши с вами разборки, или всё-таки действительно «крупная рыба»?

Фэллон устало закрыл глаза откашлявшись. Долго молчал. И затем сказал:

— Барлоу упирал на то, что вы не бросили меня в той перестрелке. Хотя это я выстрелил и попал в вас. Я подумаю об этом свидетеле и достоверности его показаний… Но большего обещать не могу!

— Подумайте, я не тороплю. Большего мне сейчас не надо. Вижу, что вы устали. Позвольте откланяться. Эти фрукты вам. Желаю скорейшего выздоровления, шериф. Поправляйтесь!

Я поднялся и двинулся в сторону выхода из палаты. Почти дотронулся до дверной ручки, как меня окликнул Фэллон:

— Алекс!

Я обернулся.

Он внимательно посмотрел мне в глаза и произнёс:

— Мои фигуры белые! Пешка с Д2 на Д4.

Я усмехнулся и ответил, уже открывая дверь:

— Я, пожалуй, дождусь, когда мы с вами окажемся на одной стороне шахматной доски, Джон…

И вышел в коридор больницы.

Уважаемые читатели, вчера разослал в гостевые книги (у кого они были открыты) вот таких чибиков тем, кто присылал награды к данной книге, а так же тем, кто в последнее время награждал предыдущие две части. Большое спасибо за Вашу поддержку, она очень греет душу и мотивирует!