С тобой сквозь века

Глава 11. Немного тепла и света

Одриан

– Как тебя зовут? – вопрос сорвался с губ неожиданно для меня самого.

– Дре… – начала она, но тут же запнулась, исправившись, – Андрея.

Молча, не отрывая взгляда, я изучал её, убеждаясь в реальности происходящего. Как только я заглянул в ее темные глаза, я сразу понял, кто передо мной. Я встретил ту душу, что века назад проклял. Я совсем не ожидал, что когда-нибудь увижу ее вновь. С одной стороны, мне было любопытно, с другой – я опасался, не зная, чего ожидать от темной. В то же время волк в моей душе неистово шептал: "Вот она, твоя истинная. Мы нашли её! Наконец-то…" Я не понимал, как так получилось. Она – моя долгожданная родственная душа, для меня это оказалось неожиданностью. И вдруг я понял: в той далекой прошлой жизни, она была моей истинной. Невероятно, как такое возможно? Мог ли я тогда, не разобравшись, совершить ошибку? Но Дрей был злым и беспощадным, напомнил себе. Точнее, его считали таковым, а сейчас я сам, в моем мире, являюсь отражением его.

Девушка вопрошающе смотрела на меня, явно ожидая продолжения разговора, а я не знал, что сказать, поэтому лишь произнес:

– Хорошо, – и отъехал от повозки. Мне нужно было все обдумать.

– "Куда ты? – взревел волк в сознании. – Мы должны её спасти!"

– "Позже."

–“Зачем? Она…,” - было продолжил мой зверь, но я оборвал его коротким “тихо”. Впервые за всю свою жизнь я ослушался своего волка. Тот явно обидевшись ушел в глубь сознания. Но мне действительно нужно было время, чтобы разобраться.

Бросив взгляд на телегу, я увидел, как девушка снова обняла беременную женщину, она продолжила утешать ее. Перевёл взгляд на вереницу повозок и лошадей, оценивая их количество. Семь телег, каждую охраняют не менее пяти человек, шансы справиться были, но перевес все же на стороне работорговцев. Размышляя я решил, что время у меня еще есть, мне нужно понаблюдать: за девушкой, за этими людьми, за своим волком. Впервые он подталкивал меня к столь необдуманным действиям. У него была лишь одна цель – истинная, и всё остальное не имело значения. Я понимал и разделял его чувство, ведь я встретил ту, к кому так тянуло, ту, к которой взгляд невольно возвращался. Но…

-”Одриан, истинная.” - шептал волк, поняв направление моих мыслей.

-”Я не вижу смысла торопиться. Луноликая сказала, что у меня есть две недели, чтобы привести ее в Грамм.” - убеждал я своего зверя.

Я прибыл в этот мир лишь прошлым вечером и сразу же наткнулись на караван работорговцев. Ночью на мой вой вышел один из них. Каково было мое удивление когда я ощутил аромат моей пары на этом слизняке. Не раздумывая, я расправился с ним, забрал его одежду и влился в их строй. Утром, по запаху определил на каком коне он ехал, и без сожаления присвоил его себе. Я понимал, что вряд ли этот сброд вообще заметит подмену. Я знал, что у вожаков таких свор, как эта, одна цель – нажива, поэтому разоблачения я не боялся. И снова мой взгляд переместился на девушку. Произнося свое имя, она солгала мне. Почему? В этой моей жизни меня зовут Одриан, в той - Одри. Наверняка, и у нее имя осталось таким же. Я бы назвал ее Дрейей. Единственным разумным объяснением того, что она не сказала правду, это то, что, как и я она помнит свою прошлую жизнь. Предположим, что это так, но что меня совсем смущало, это то, что она находилась в плену. Помня силу Дрейя, а скорее всего она осталась при ней, девушка могла воспользоваться своей тьмой и освободиться. Тогда почему? Вопросов было много. Смогу ли я получить на них ответы быстро и легко? Вряд ли. Она даже с именем соврала.

Я двинулся вдоль колонны, стараясь держаться в тени повозок. Мне было необходимо оставаться незамеченным, чтобы наблюдать за всем происходящим: за людьми, за Дрейей, за ее действиями.

Весь день я слушал, чувствовал и наблюдал, видел, как она общается с беременной женщиной, делится скудным пайком, утешает. В ее движениях не было ни страха, ни отчаяния, лишь тихая решимость. Ее темные глаза внимательно следили за каждым работорговцем, словно она выискивала слабое место. Планирует побег?

К вечеру, прислушиваясь к разговорам людей, понял, что на ночь мы останавливаться не будем, и прибудем в город к утру. Ехать всю ночь на лошади - изнурительно, лучше пересесть на телегу, так и к Дреи буду ближе, решил я. Пришпорив коня, я обогнал повозку. Спешился. Подождал когда телега с клеткой в которой находилась Дрейя приблизится, запрыгнул на нее. Подозвав лошадь, привязал ее к одному из прутьев решетки. Теперь можно отдохнуть. Я сел, опершись на борт телеги. Ночь тянулась мучительно долго. Я снова посмотрел на Дрейю, казалось, что она спит, свернувшись калачиком рядом с беременной женщиной. Но я чувствовал, как ее тело напряжено, как она настороженно прислушивается к каждому шороху. Ничего, еще немного и я обязательно тебя освобожу. Прикрыв глаза, под мерное покачивание телеги, я задремал. Во сне я видел нас.

***

Одриан

— Одри, иди ко мне, — шептал голос, маня.

Я замер перед глухой дверью, пытаясь различить вкрадчивый тембр. Мужской? Женский? Не важно. В нем звучала такая отчаянная мольба, что она проникала под кожу, обжигая.

Толкнув дверь, я вошла, вновь ощущая себя той, которая некогда прокляла могущественного темного правителя. Комната тонула в полумраке. На кровати, словно изваяние, застыла девушка в маске. Но видение поплыло, исказилось, и на ее месте возник он – Дрей. Он протянул ко мне руки, и его голос, приглушенный, но все так же полный мольбы, прошептал:

— Одри, иди ко мне…

Ноги сами понесли меня к нему, и я оказалась в объятиях того, кто причинял мне столько мучений.

Слова сорвались с губ, неподвластные моей воле:

— Чем я могу тебе помочь?

Я почувствовала, как его объятия становятся крепче, как его дыхание, едва касаясь моих волос, обжигает тихим шепотом:

— Немного твоего тепла и света, Одри…

Мгновение – и мы уже не тела, не плоть и кровь, а два светящихся огонька, танцующих в полумраке. Нет больше физической оболочки, лишь чистые души. Мне было так тепло и уютно. Все так как должно быть, на своих местах.

***

Громкие крики: "Накрыть повозки!" – вырвали из забытья. Впереди замаячили дома – первые предвестники поселения. Я понял: работорговцы, желая подогреть интерес местных, собирались скрыть "товар" перед въездом. Перевел взгляд на девушку, припомнил имя, которое она мне назвала. Андрея. "Хорошо, пусть будет Андрея," – мелькнуло в голове.

Она тоже смотрела на меня. В глазах – ни страха, ни мольбы, мне казалось, что в них лишь дерзкий вызов: "Осмелишься ли подойти? Быть со мной?" Остатки сновидений еще витали в сознании, и губы сами собой тронула улыбка. Да, я хотел быть рядом со своей парой, разобраться в хитросплетениях прошлого и понять эту "темную" душу. Моя собственная душа за века преобразилась до неузнаваемости, набралась опыта в каждой жизни. Несомненно, и ее коснулись перемены. Я жаждал узнать ее. Хватит бежать. Едва слышное одобрительное урчание моего волка прозвучало как благословение. Резкий толчок в плечо вернул меня к действительности. Здоровенный детина с багровым лицом и сальными волосами прорычал:

— Эй, живее двигай костями! Повозку накрывать кому? — Он ткнул пальцем в грязный полог, валявшийся у моих ног. Я бросил на него равнодушный взгляд и ухватился за край ткани. Вся эта суета казалась фарсом. Зачем прятать то, что скоро выставят на всеобщее обозрение? Впрочем, логика работорговцев никогда не отличалась изысканностью.

Спустя пол часа мы въехали во двор, огороженный высоким частоколом.