С тобой сквозь века

Глава 25. Горечь осознания

Одриан

Тихий стук, и дверь распахнулась почти мгновенно. На пороге стоял Мариус. Его губы растянулись в счастливой, сияющей улыбке.

– Проходите, проходите же! – воскликнул он, на мгновение запнувшись. – Простите, запамятовал ваше имя…

– Одриан.

– Одриан! Вы наш спаситель! Спасибо вам.

Войдя, я перевел взгляд на Эрмелу. Она была в сознании и выглядела на удивление хорошо, словно и не балансировала на грани жизни и смерти. Она нежно прижимала к груди и кормила дитя, которое тоже выглядело совершенно здоровым.

– Благодарить стоит не меня, а Дрейю, – произнес я, и тут же заметил, как брови Эрмелы недовольно сдвинулись к переносице.

– Мариус, мне нужна ваша помощь, – продолжил я. – Дрейе стало плохо после того, как она спасла вашу жену. Она не приходит в себя.

– И чем же мы можем быть полезны? – вместо Мариуса резко ответила Эрмела, ее голос звучал раздраженно.

– Я знаю, что вы направлялись в земли Эшторов, к целителю. Нам по пути. – я снова посмотрел на Мариуса.

– Но я уже родила! Теперь мы можем вернуться домой!

Я невольно взглянул на Эрмелу, она сердито надула губы. От каждого ее слова во мне поднималась волна раздражения.

– Эрмела, дорогая, мы могли бы их проводить, это всего два дня пути… – робко попытался возразить Мариус.

– Но она же… темная! – выкрикнула женщина, скривившись, словно от зубной боли.

– Эта "темная" спасла тебе и твоему ребенку жизнь! – не выдержал я.

Мариус виновато опустил глаза, словно извиняясь за слова жены. "Не обращайте внимания", – читалось в его взгляде. Но разве можно было не обращать внимания? В словах Эрмелы было столько пренебрежения. “Темная”. Это слово звучало как проклятие, как клеймо. А она светлее, чем многие живущие в этом мире.

– Эрмела, – мягко, но твердо произнес Мариус, – не говори так. Мы им обязаны. И если он просит о помощи, мы должны помочь.

Эрмела лишь фыркнула в ответ, отвернувшись к ребенку. Мариус же, стараясь сгладить неловкость, вновь обратился ко мне:

– Конечно, Одриан. Мы можем вас подбросить до Эшторов. Только дайте нам собраться и закупить провизию.

Я коротко кивнул.

– Двадцати минут хватит?

– Вполне.

Возвращаясь в комнату к Дрейе, я чувствовал благодарность, но к ней примешивалась горечь. Только сейчас я в полной мере осознал, как тяжело, должно быть, живется Дрейе.

Вернувшись в комнату, я вновь взглянул на Дрейю. Она лежала на кровати, бледная и неподвижная. Я сел рядом, взял ее руку в свою. Холодная. Я потер ее ладонь, пытаясь согреть.

Мысли вихрем проносились в голове. Эрмела права, Дрейя - темная. Но разве это имеет значение? Она спасла ей жизнь, жизнь ее ребенка. Разве благодарность не должна быть выше предрассудков? Я сжал ее руку сильнее:

– Вполне. Прошу тебя, очнись, – Вполне. прошептал я. На что надеялся, не знаю, Дрейя даже не пошевелилась.

Громко вздохнув, направился к двери, мне тоже следовало подготовиться к дороге.