Системный рыбак – 1

Глава 5

Я замер. Воздух вокруг будто загустел. Спокойствие, которое я ощущал после переправы, испарилось, уступив место ледяному штилю. На кухне, когда кто-то ронял кастрюлю с заготовками на всю смену, наступала точно такая же звенящая тишина.

Молодой парень, тот, что пожелал мне сдохнуть, все еще кривил губы в усмешке. Он ждал реакции. Ждал, что я, как и положено дурачку, смущусь, испугаюсь или просто уйду, поджав хвост.

Я медленно перевел взгляд с его лица на свои руки, сжимающие весло. Трещина на древке выглядела как ухмылка.

— Повтори, — мой голос прозвучал тихо, почти безразлично.

Усмешка на лице парня дрогнула. Он не ожидал такого тона. Он ожидал чего угодно, но не этого спокойного, холодного приказа.

— Чего? — переспросил он, растеряв часть своей наглости.

— Я попросил тебя повторить, что ты сказал, — я сделал полшага вперед. Весло в моих руках даже не качнулось. — Или у тебя проблемы со слухом вдобавок к отсутствию мозгов?

Бородатый мужик рядом с ним напрягся, его рука легла на рукоять топора, висевшего на поясе. Он почувствовал, что дело пахнет жареным. А вот его молодой напарник, видимо, решил, что его гордость важнее инстинкта самосохранения.

— Че ты сказал? У кого это мозгов нет? Ты смеешь разговаривать со мной, практиком закалки второго уровня в таком тоне? Ты единственный здесь дурак, — выпалил он, подходя и замахиваясь на меня кулаком.

Вот только вместо удара, он в следующую секунду заорал от боли. Я перехватил его руку и заломал. Привычным и отработанным движением, которое наработал в прошлой жизни.

Не знаю правда ли, что у него второй уровень закалки, но если и правда, то разница с моим первым видимо несущественна. Так как прием мне удался с легкостью.

Как уже рассказывал, физкультуру мне вел спецназовец. Ну и само собой, некоторыми приемами самообороны тоже делился. На всякий случай. Вот на такой например.— Отпусти, тварь! — через боль заорал парень.

— Не отпущу, — спокойно ответил я, вставляя ему под руку весло для удобства фиксации залома. Параллельно контроллировал взглядом второго, но тот пока что не спешил вмешиваться. Добавил. — Извинись.

— Ч-что?

— Извинись за то, что назвал меня дураком, — я чуть сильнее надавил веслом на залом.

Парень снова вскричал.

Он отдышался, посмотрел на весло, которое упиралось в залом, потом на меня, снова на весло. В его глазах смешались страх и задетая гордость.

— Ван, — вмешался бородач, его голос был низким и примирительным. Он положил руку на плечо напарника. — Парень прав. Не стоило его так называть. Извинись.

Ван сглотнул. Он посмотрел на своего старшего товарища, потом снова на меня. Мой взгляд не обещал ничего хорошего, как и весло в заломе.

— Ладно… — процедил он сквозь зубы, глядя куда-то в сторону. — Извини.

— Я не расслышал.

— Извини! — громче сказал он, наконец посмотрев мне в глаза.

Я молча кивнул и освободил залом, убирая весло.

— Послушай, Ив, — поспешно заговорил бородач, делая шаг вперед с поднятыми в примирительном жесте руками. — Мы правда не хотели тебя обидеть. Просто… ну, все в деревне считают тебя немного… не от мира сего. Блаженным. А около недели назад пошел слух, что ты утонул. Мы и подумали, что река тебя забрала, это ведь лучше, чем жить блаженным. Никто не желал тебе зла, честно.

Я окинул их обоих долгим взглядом. Блаженный. Дурачок. Значит, вот какая у меня была репутация. Что ж, тем интереснее будет ее менять.

— Теперь вы знаете, что я не утонул, — сказал я, закидывая весло на плечо. — И что я не люблю, когда мне желают смерти. Передайте это остальным.

Не дожидаясь ответа, я развернулся и пошел вглубь деревни, оставив их стоять у недочиненного забора. Рид, до этого молча наблюдавший за сценой, трусцой побежал рядом, задрав хвост.

Я слышал, как они что-то обсуждали у меня за спиной, но уже не обращал внимания.

Первый контакт состоялся. Не такой фееричный как хотелось бы, но это мелочи, ведь репутация вещь поправимая.

А вот отсутствие хорошего ножа для готовки и понимания, как здесь устроена жизнь, проблема куда более насущная. С ее решения и стоило начать.

Деревня оказалась уютной в своей простоте: темное дерево домов, утоптанные тропинки, куры, деловито копошащиеся в пыли. Пахло дымом от очагов, свежим сеном и чем-то ароматным. Похоже, кто-то готовил обед.

Люди здесь двигались иначе, с какой-то скрытой пружинистостью, будто в каждом из них дремала сила. Даже старуха на завалинке держала спину прямо, а в ее взгляде читалась бодрость, никак не вяжущаяся с её возрастом. Чем тут кормят местных старушек?

Мое внимание привлек бондарь, собиравший бочку прямо во дворе своего дома. Два здоровенных помощника, пыхтя, пытались согнуть толстую дубовую клепку над жаровней с углями. Дерево дымилось, сопротивлялось, упрямо не желая принимать нужную форму.

К ним подошел старик, судя по всему, мастер. Худой, с морщинистым лицом и руками, похожими на сухие ветки. Он что-то негромко сказал. Помощники с облегчением отошли в сторону, вытирая пот со лбов.

Старик взял в руки другую клепку. Холодную. Прямую. Он не стал подносить ее к жаровне. Он просто обхватил доску ладонями и медленно сжал.

Я остановился, посмотреть за процессом.

Толстая дубовая доска, которая только что не поддавалась усилиям двух крепких мужчин и жару, плавно изогнулась в его руках. Без единого треска. Она приняла идеальную дугу, словно была сделана не из дерева, а из податливой глины.

Я на кухне работал с тестом. Знаю это ощущение, когда материал поддается, становится единым с твоей волей. Но это было дерево. Твердое, неподатливое дубовое дерево. В движениях старика не было грубой силы, которую я видел у его помощников. Только идеальный, почти незаметный контроль.

Теперь понятно, что означала та «скрытая пружинистость» в движениях местных. Это была не просто физическая мощь. Это была некая иная сила, скрытая в их телах.

— Эй, как это называется? — спросил я, у пробегавшего мимо мальчонки лет семи. И указал на старика. — Откуда у него такая сила?

Он с удивлением посмотрел на меня.

— Ты про что? Про культивацию что-ли?

Посмотрев на меня еще некоторое время как на чудного, он покачал головой и умчался дальше. Играть с такой же ребятней на другой стороне улицы.

Я же остался стоять, прокручивая в голове это слов.

Культивация.

Вот значит как местные называют этот процесс развития силы. И видимо мой первый уровень закалки это как раз первый шаг на ее пути.

Хм… Интересно, интересно.

Я запомнил старика и его бочку, и пошел дальше. Этот мир оказался куда сложнее, чем я думал.

По пути выцепил еще одного прохожего на разговор. Оказывается меня здесь большинство знали. Как блаженного. И на вопрос о том, где я живу, странно смотрели на меня, а потом говорили, что у меня нет дома.

М-да. В общем оказывается, я местный, но бездомный. Лучше не бывает, считай никакой разницы с островом.

Я продолжил свое изучение деревни.

В ее центре была небольшая утоптанная сотнями ног площадь. Здесь стояли несколько необычных столбов, покрытых выгравированными фигурками людей в замысловатых позах. Рядом, на площадке, несколько подростков выполняли плавные, ритмичные упражнения.

Что-то вроде смеси йоги и боевого танца. Я притормозил, наблюдая за ними. Движения были красивыми, отточенными.

Тоже культивация? Походу дела да. Нужно будет разобраться с этим получше.

Чуть дальше, от площадки расположился местный рынок. Несколько прилавков из грубых досок образовали небольшую торговую зону. Здесь продавали овощи: репу, капусту, странноватые корнеплоды и зерно в мешках. Но центральное место занимала мясная лавка.

Взгляд зацепился за мясную лавку. За широким, заляпанным жиром прилавком возвышался грузный мужчина. Его красное лоснящееся лицо и вечно опухший нос выдавали любителя выпить. Мясистые руки, блестящие от смальца, орудовали коротким тяжелым тесаком с грубой сноровкой.

Я скользнул взглядом по вывеске над его головой. Незнакомые закорючки, грубо намалеванные на доске, сложились в моей голове в понятную фразу.

Грегор Тушин. Лучшее мясо.

Значит, знание местного языка пришло в комплекте с этим новым телом. Повезло.

Сам же Грегор, очевидно, считал лучшим любое мясо, которое мог продать. На крюках висели туши каких-то местных тварей. На прилавке лежали куски сомнительной свежести, но сильный аромат специй отбивал посторонние запахи. Дешевый трюк.

Торговля у него шла бойко. Очередной покупатель ткнул пальцем в кусок. Мясник с глухим стуком отрубил его массивным тесаком, небрежно завернул в лист и протянул руку за монетами. Местный король рынка, не иначе. И судя по всему, его королевство процветало на непритязательных желудках.

Я прошелся вдоль рядов, внимательно сканируя ассортимент. Овощи, зерно, мясо… еще мясо… опять мясо. Снова немного овощей. Какие-то травы, настойки, и еще много чего, но чего я точно здесь не увидел, так это рыбы.

И раков.

Здесь не было ничего из того, что давала река.

Странно. Не знаю почему так, но думаю мне это даже на руку, потому как план ближайших действий у меня уже сформировался.

Я вернулся на несколько шагов, к свободному пятачку неподалеку от мясной лавки. Достаточно близко, чтобы быть на виду. Я уселся прямо на землю, расстелив перед собой большой лист лопуха. А потом, с аккуратностью торговца, выкладывающего редкий товар, разложил свой утренний улов.

Семь раков. Свежих, еще подрагивающих усиками. Моя первая интеграция в местную жизнь, и судя по всему вызов местному порядку вещей.

Рид уселся рядом, приняв позу сфинкса. Он явно одобрял мой выбор места, отсюда было хорошо видно все, что происходит на рынке.

Я глубоко вдохнул и, собрав весь свой опыт жизненный опыт, крикнул громко и приветливо:

— Свежайшие речные раки! Прямо из воды! Дешевле мяса, вкуснее всего, что вы пробовали!

Несколько человек, направлявшихся к лавке Тушина, остановились и повернули головы. На их лицах мелькнуло недоумение, смешанное с любопытством.

Мясник, который как раз взвешивал кусок для покупателя, замер. Его голова медленно повернулась в мою сторону. Брови сошлись на переносице. Ледяной взгляд мог бы заморозить свежесваренный бульон.

Я ответил ему вежливой улыбкой.

— Подходите, не стесняйтесь! — воодушевленно продолжил зазывать покупателей. — Угощение от самой реки! Энергия чище, чем в лесном кабане, а цена смешная!

Это была непроверенная информация, конечно. Я понятия не имел, сколько энергии в кабане. Но звучало солидно.

И тут в игру вступил Рид. Он повернул свою усатую морду к мясной лавке, принюхался, а затем демонстративно сморщил нос и издал тихий, но весьма красноречивый звук: «Пфф-т».

После чего картинно отвернулся, будто мясо обидело его тонкие кошачьи чувства.

Я едва удержался от улыбки. Кот играл свою роль лучше любого актера.

Лицо Грегора стало багровым. Кажется, сегодня точно был не его день.

— Апчхи! — оглушительно чихнул мясник, едва не выронив весы. — Апчхи! Будь проклята эта шерстяная тварь!

Он яростно потер распухший нос жирной рукой. Да ладно, не ужели у моего рыночного соперника, аллергия на кошек.

Толпа, до этого просто наблюдавшая, начала посмеиваться. Но смех смехом, а покупать раков пока никто не спешил. Люди переглядывались, шептались. «Ив-блаженный», «речные твари», «кто знает, может, они ядовитые».

Нужен был первый клиент.

И он появился. Женщина средних лет с усталым лицом и двумя маленькими детьми. Она долго разглядывала раков, потом цены у мясника, потом снова раков. В ее глазах происходила внутренняя борьба.

— Почем? — наконец спросила она, подойдя ближе.

— Пять медяков за штуку, — ответил я. — За пятерых — двадцать.

Я понятия не имел, насколько это много, просто назвал цену ниже чем у Грегора. Ее глаза округлились. Видимо это было слишком дешево.

Женщина с опаской разглядывала шевелящуюся в ведре массу. Ее брови сошлись на переносице, а губы скривились в брезгливой гримасе.

— А они… съедобные?

Вопрос прозвучал тихо, почти шепотом, словно она боялась, что эти речные чудища ее услышат.

— Не просто съедобные, а вкуснейшие.

Я постарался, чтобы моя улыбка выглядела максимально ободряюще. Профессиональная привычка успокаивать сомневающихся клиентов.

— Сварите в кипящей подсоленной воде, пока не станут ярко-красными. Мясо у них нежное, сладковатое. Уверен, вашим детям понравится.

Она все еще колебалась. Ее взгляд метнулся к Грегору, который стоял чуть поодаль. Здоровяк сверлил нас обоих тяжелым взглядом, полным немого осуждения. Понятно. Авторитет местного ворчуна против слов пришлого дурачка.

Придется пустить в ход тяжелую артиллерию. Я присел на корточки у ведра.

— Смотрите, все просто. Когда рак сварится, сначала отломите клешни. В них тоже есть мясо. Потом отделяете голову от хвоста, его еще называют шейкой.

Я рассказывал ей прям как на мастер-классе для начинающих поваров. Мой голос действовал, напряжение на лице женщины понемногу спадало.

— Самое ценное находится в шейке. Вы аккуратно снимаете панцирь, он будет легко отходить. Под ним окажется целый кусочек белого мяса.

Я сделал паузу, давая ей представить картину.

— Но есть один секрет. Перед тем как есть, нужно удалить тонкую темную жилку, которая идет вдоль всей спинки. Она немного горчит. Просто подцепите ее и вытяните.

Женщина удивленно моргнула. Кажется, такая дотошность ее впечатлила. Грегор недовольно хмыкнул, но промолчал.

— И все. Готово. Это отличная еда, питательная и почти бесплатная. Попробуйте.

— Апчхи! — снова сотряс воздух чих мясника.

Это, кажется, стало последней каплей. Женщина решительно отсчитала двадцать медных монет и протянула мне.

— Давай на всё. Попробуем.

Я аккуратно завернул раков в другой лист лопуха и передал ей. Она кивнула и поспешно ушла, уводя детей.

Первая продажа. Дело пошло.

Как только она отошла, ко мне тут же подошел пожилой мужчина.

— И мне парочку, если остались! — сказал он, протягивая монеты.

В итоге… Мои раки разлетелись меньше чем за пять минут, а я сидел с горстью теплых медных монет в руке. Мой первый капитал в новом мире.

Я поднял взгляд на Грегора. Он стоял, прислонившись к прилавку, и смотрел на меня. Чихать перестал, но его глаза все еще были красными и слезящимися, а распухший нос придавал ему антуража.

В его глазах больше не было простого гнева. Там было нечто иное. Холодное, злое, обещающее расправу.

Я спокойно пересчитал монеты еще раз. Тридцать медяков. Не густо, но уже что-то. Встал, отряхнул штаны и посмотрел в сторону единственной в деревне лавки, где, судя по всему, можно было купить не только еду.

Чувствую, мясник такой выходки мне не простит, нужно купить нормальные инструменты и как следует приготовиться.