Сумрачный гений князя Андрея

Глава 18

Андрей ненадолго отлучился. Он зашел в щитовую, где дежурили достаточно опытные электрики, прошедшие обучение еще на самой первой электростанции в Лысых Горах, а потом пару лет практиковавшиеся на Новой Верфи. С профессиональным интересом взглянув на показания приборов, попаданец отметил стабильный ток от генераторов, питавших иллюминацию снаружи, освещение во дворце и климатические установки. Его мысли уже летели вперед, на предстоящую встречу с императором, с которым нужно было обсудить график полевых испытаний новых видов оружия и многое другое. Вот только, захочет ли государь говорить об этом на празднике?

Но, опасения Андрея вскоре развеялись. Император Александр Павлович, окруженный свитой, был в этот вечер приветлив и улыбчив. Завидев Андрея, он кивком приветствовал его, передав с камергером записку подойти к нему позже. Императрица Елизавета Алексеевна милостиво улыбалась Наташе, желая расспросить подробно о новом великолепном светящемся платье.

Вскоре бал уже закружил гостей в своем вихре. Наташа, танцуя с Пьером, с восторгом наблюдала, как ее платье переливается и светится разными цветами, вызывая шепот восхищения и зависти у всех придворных дам. Да и все мужчины смотрели на нее с интересом. В это время Андрей, выполняя светский долг, кружил в вальсе жену какого-то видного дипломата, но взгляд его постоянно искал в толпе то императора, то свою Наташу, то сестру, которая выглядела очень счастливой. Наконец, ему удалось ненадолго отвлечься от танцев и отойти в одну из прилегающих гостиных, где император беседовал с группой высокопоставленных военных, среди которых находился и генерал граф Воронцов.

Увидев Андрея, Александр Павлович сам подошел к нему, отвел к окну от всех остальных и сказал с улыбкой:

— Ну, князь, ваши сверкающие чудеса затмевают все прежние праздничные украшения!

Но тут же взгляд императора сделался серьезным, и он добавил:

— Что же касается ваших предложений, то мы их внимательно прочитали и находим весьма своевременными. Граф Воронцов постоянно держит двор в курсе всех ваших новых изобретений. Очень впечатляет, например, этот ваш зимний «снегоход», на котором вы прибыли сюда. Впрочем, как и весь ваш великолепный электрический свет и электрическая вентиляция. Паровое отопление мы тоже оценили по достоинству. А как там ваши новые оружейные заводы и их продукция? Надеюсь, никто больше не пытается мешать вам?

Андрей поклонился, проговорив:

— Благодарю за поддержку, ваше величество. Бюрократы пока, кажется, успокоились. Что касается новых заводов, то к лету постараемся запустить полный цикл от добычи полезных ископаемых до готовой продукции. Будем производить патроны, автоматические винтовки и скорострельные пушки. Надеюсь, что успеем сделать в достаточных количествах до нашествия Наполеона.

— Прекрасно, — кивнул император. Потом спросил:

— А как дела со строительством кораблей для морского и для воздушного флотов?

— Начато строительство еще двух дирижаблей с более мощными двигателями. А крейсер «Петр Великий» на стапеле растет не по дням, а по часам. И мы собираемся оснастить его паротурбинной установкой, что резко увеличит скорость хода и маневренность корабля, — рассказал Андрей.

— Замечательно, что ваши проекты теперь успешно развиваются, — император опять улыбнулся. — А то из Европы вести все тревожнее. Бонапарт уже почти не скрывает своих планов напасть на нас.

Александр Павлович помолчал, глядя на танцующих сквозь широкий проем открытых дверей, ведущий в соседний зал. Потом спросил еще:

— Как вы думаете, князь, когда Наполеон Бонапарт пойдет на нас? И пойдет ли?

Андрей ответил четко и однозначно:

— Я считаю, что через полтора года он будет вполне готов начать военную кампанию против нашей страны.

Александр I задумался, потом сказал:

— Пока что сведения, которые мы получаем, противоречивы. Бонапарт весьма уязвлен нашим отказом в династическом браке… Еще он раздосадован тем, что мы не усилили континентальную блокаду против Англии. Совсем недавно он захватил торговые ганзейские города герцогства Ольденбург. И этим он бросил нам вызов. В ответ мы смягчили блокаду английских товаров и ввели пошлины на французские вина и предметы роскоши. Но, согласитесь, что это еще не повод для войны. Поэтому военные приготовления Бонапарта пока не совсем нам ясны…

Император сделал паузу, потом задал вопрос:

— Скажите, князь, может ли ваш дирижабль производить дальние разведывательные полеты ради уточнения перемещений французских войск?

Андрей кивнул, проговорив:

— «Небесный промысел» ждет любого вашего приказа, государь.

Внезапно их беседу прервали приближающиеся со стороны большого зала обер-прокурор Священного Синода князь Голицын вместе с графом Ростопчиным. Лица обоих были сладко-улыбчивыми, но глаза оставались холодными. Кланяясь государю, они бросали на Андрея колкие взгляды, полные старой неприязни.

— Ваше величество, все в восторге от иллюминации! Свет просто магический, какой-то потусторонний, но все-таки приятный на вид, — с напускной сердечностью проговорил Ростопчин.

А Голицын поддержал своего друга:

— Прямо сказка какая-то, ваше величество! Хотя, некоторые из иерархов церкви до сих пор шепчутся, не дьявольское ли это наваждение… электрический свет-с. И нет ли тут колдовства? Но я объясняю им, что это, разумеется, пустые суеверия!

Андрей промолчал, лишь слегка склонив голову. Он знал, что эти «пустые суеверия» и слухи про колдовство исправно подогреваются в светских салонах и при церквях самим же князем Голицыным, графом Ростопчиным и их окружением из таких же ретроградов.

— Прогресс науки и техники не остановить, — заметил император. — И нам этот прогресс нужен сейчас, как никогда раньше, чтобы сдержать Бонапарта от похода на Россию. Надеюсь, что предстоящая демонстрация нашей военной мощи охладит его пыл.

В этот момент к мужу подошла Наташа, сияющая и запыхавшаяся от танцев. Ее платье мерцало мягким светом, заставив Ростопчина и Голицына открыть рот от изумления. Но, она демонстративно сделала вид, что не заметила их, посвятив свой почтительный реверанс исключительно императору и проговорив:

— Ваше величество, позвольте поблагодарить вас за этот прекрасный бал!

В этот момент императрица подошла к супругу. Она, очарованная светящимся бальным платьем Наташи, взяла ее за руку и сказала:

— Княгиня, все только и говорят о вашем наряде! Это просто чудо! Вы должны рассказать мне, как это устроено! Пойдемте же со мной!

Отводя Наташу в сторону, императрица увлекла за собой и любопытствующую свиту из нескольких фрейлин. Граф Ростопчин, оставшись в стороне, воспользовался паузой, чтобы обратиться к Андрею и сказать ему очередную гадость без всякой притворной любезности:

— Вы, князь, сильно высоко взлетели. Эти ваши дирижабли, паровозы и электрические огни разрушают вековой уклад нашей жизни…

А князь Голицын вторил ему:

— Вы идете против Бога. Он все видит! Только бы вам не упасть… Небо — стихия непостоянная. Божья стихия. Не ваша. Небо непорочно…

— Да, небо непорочно, в отличие от вашей любимой бюрократии и вездесущей зависти, — тихо и спокойно парировал Андрей.

Раздался бой часов, возвестивший о приближении полуночи. Все устремились в главный зал, где должен был провозгласить тост сам император. При этом, Александр Павлович попросил Андрея стоять рядом с ним по правую руку. И Андрей нашел взгляд Наташи через толпу. Это было очень легко сделать, ведь ее платье по-прежнему сияло электрическим светом. Она стояла рядом с Пьером, с его женой Марьей, сестрой Андрея, со своей старшей сестрой Верой и ее мужем, с Соней и с родителями. Лицо Наташи было счастливым и взволнованным. Попаданец кивнул ей, и в его обычно сумрачных глазах мелькнула теплая искорка.

Грянула музыка, и император поднял бокал. Он говорил о грядущем годе, о славе России, о мире и процветании. Но Андрей, глядя на сияющие лица, на смешавшуюся в едином празднике элиту России, — аристократию, дипломатов, генералов, — думал о том, что за стенами дворца уже начинается год 1811-й, а за ним неумолимо приближается грозный 1812-й. И его дирижабли, скорострельное оружие и паровые танки должны были успеть до этого часа приготовиться к бою за Россию, к испытанию кровавой войной, масштабы которой никто, кроме него, не мог предвидеть во всех ужасающих подробностях. Ведь никто из первых лиц, присутствующих на этом новогоднем балу, даже не мог допустить мысли о том, что Наполеон возьмет Москву… Впрочем, попаданец собирался сделать все, чтобы такого развития событий не состоялось.

Он чокнулся бокалом с подошедшим Пьером.

— С новым годом, дружище!

— С новым годом! — радостно ответил Пьер.

А Наташа спросила:

— Интересно, каким он будет?

— Годом труда, — твердо сказал Андрей. — И годом испытаний нас на прочность. Нам придется очень много работать. Даже гораздо больше, чем раньше. Ведь мы наконец-то получили большие государственные заказы!

Их взгляды встретились, и в них было понимание того, что праздник заканчивается, а впереди — суровая реальность индустриальной гонки, в которую они оказались вовлечены. И назад пути для них уже не осталось.

Попаданец, давно уже сделавшийся князем, ловил на себе разные взгляды: любопытные, восторженные, но также настороженные и даже враждебные. В углу зала, окруженный свитой старых генералов и важных сановников, стоял граф Ростопчин. Их взгляды пересеклись на мгновение, словно шпаги. В глазах Ростопчина читалось раздражение, полное неприязни и зависти. Рядом с ним князь Голицын что-то яростно шептал какому-то важному духовному лицу из свиты патриарха, бросая в сторону Андрея злые взгляды. Их тихая оппозиция прогрессу, временно задавленная волей императора, никуда не делась. Она ждала своего часа. Ждала первой же неудачи Андрея.

Но тут снова заиграла музыка, к Андрею подбежала Наташа, сияющая, счастливая, увлекая за собой робкую Соню, улыбающуюся Марью и добродушного Пьера.

— André, ты должен танцевать со мной! Непременно! Сама императрица в восторге от моего платья и просит меня сделать ей такое же! А Сонечка тоже в центре внимания! Представь, уже три кавалера пригласили ее на полонез!

Наташа схватила Андрея за руку, и ее энергия, ее безудержная вера в лучшее будущее, в этот миг показалась ему единственной реальной силой, способной противостоять надвигающейся тени. Война, интриги, зависть — все это отступило на второй план перед улыбкой и задором молодой жены. Андрей позволил увлечь себя в вихрь бала, к звукам музыки, к сиянию сотен электрических огней, отражавшихся в зеркалах и хрустале, и мерцающих на платье Наташи. Она была сейчас для попаданца его светом и надежным тылом в надвигающемся сумраке предстоящей войны.

Вальс унес их в центр зала, и на несколько минут Андрей забыл об интригах, о ретроградах, о неизбежном столкновении с армией Наполеона. Он видел только сияющие глаза Наташи, чувствовал ее руку в своей и поражался той безудержной жизненной силе, что била в ней фонтаном. Казалось, она одним своим присутствием заряжала воздух энергией, способной заткнуть за пояс любой его электрогенератор.

— Ты видела, как на нас смотрит Ростопчин? — тихо спросил он, делая очередной разворот в танце. — Окаменел от злости и зависти, словно медузу Горгону увидел.

— Пусть смотрит! — весело парировала Наташа. — От зависти, наверное, он скоро позеленеет, и станет соответствовать лицом в тон своему мундиру. Бог ему судья. Зато императрица просто очарована моим платьем! Говорит, что такой технологии света и ткани в Европе нет и быть не может! Я ей, конечно, не стала рассказывать теорию электричества. Просто сказала, что, если она желает, то изготовлю и для нее такой наряд в своей лаборатории дизайна. И она пожелала!

Андрей улыбнулся. Непосредственность Наташи была лучшим щитом против придворного лицемерия. Танец закончился под аплодисменты, и они, запыхавшиеся, отошли к бокалам с прохладительными напитками.

Именно в этот момент к ним приблизился генерал Воронцов, а вместе с ним подошел невысокий, но крепко сбитый мужчина в генеральском мундире. Его лицо, обветренное и умное, светилось неподдельным энтузиазмом.

Воронцов произнес:

— Ваше сиятельство, разрешите представить генерал-майора Ермолова, Алексея Петровича. Он только пару дней назад прибыл в столицу в отпуск.

Андрей мгновенно насторожился. Попаданец понимал, что перед ним тот самый генерал Ермолов, который станет знаменитым, как будущий начальник штаба Кутузова в войне с Наполеоном, победитель кавказских горцев, один из самых талантливых военачальников, артиллерист, человек острого ума и решительного характера.

И Андрей, улыбнувшись, сказал:

— Рад знакомству. Чем обязан?

— Осмелюсь восхититься не только зрелищем сего бала, но и теми слухами, что ходят о ваших… прожектах, — Ермолов говорил тихо, но очень четко. — Особенно меня заинтересовали рассказы графа Воронцова о вашей новейшей скорострельной артиллерии и «стальной кавалерии» на паровой тяге. Как артиллерист, я очень хотел бы увидеть сию машину в деле. И если то, что говорят, — правда, то это перевернет все каноны ведения войны!