Сын Одина

Глава 9

Глава 9: Путь к Спящему Змею

Холодный ветер северных пустошей встретил их на границе владений Кристины. Виктор затянул плащ теснее к телу — не от холода, который больше не мог причинить ему вреда, а по старой человеческой привычке. Рядом с ним Белая Ведьма выглядела как живое воплощение зимы: её белоснежные волосы развевались на ветру, а ледяной доспех переливался в первых лучах солнца.

— Как далеко до Ледяной Цитадели? — спросил Виктор, поправляя на поясе Кровопийцу.

Кристина указала на север, где горизонт терялся в сероватой дымке.

— Три дня пути через Мёртвые Равнины, затем подъём в Проклятые горы. Цитадель стоит на самой высокой вершине, где когда-то был храм древних.

Она остановилась, её голубые глаза потемнели от воспоминаний.

— Фрозенхарт спит там уже триста лет. Но его сны... его сны отравляют землю на много лиг вокруг.

К полудню они вступили на территорию, где жизнь умерла задолго до их рождения. Земля под ногами была серой и растрескавшейся, словно гигантская змеиная кожа. Никаких деревьев, никаких птиц — только бесконечная пустошь и завывание ветра.

Виктор заметил, как изменилась походка Кристины. В своих владениях она двигалась с царственной грацией, здесь же каждый её шаг был осторожным, настороженным.

— Что случилось с этой землёй? — спросил он.

— Змей. Даже во сне его дыхание ядовито. — Кристина подняла руку, и в воздухе появились крошечные ледяные кристаллы, кружащие вокруг неё защитным барьером. — Мы должны быть осторожны. Здесь обитают твари, рождённые его кошмарами.

Как будто в ответ на её слова, земля впереди задрожала. Из трещин в почве потянулись серые щупальца толщиной с человеческое тело. Создание медленно выползало на поверхность — бесформенная масса плоти с десятками жёлтых глаз и пастью, полной кривых зубов.

Виктор выхватил меч, но Кристина остановила его жестом.

— Не здесь. Кровь только привлечёт других.

Она сжала кулак, и воздух вокруг твари мгновенно стал таким холодным, что создание замёрзло на месте. Ледяная статуя рассыпалась в прах при первом порыве ветра.

— Изящно, — признал Виктор.

— Экономно, — поправила Кристина. — Нам ещё далеко идти.

Они разбили лагерь в развалинах какого-то древнего строения — возможно, храма или крепости. Стены едва поднимались по пояс, но давали хоть какую-то защиту от ветра.

Кристина создала купол из тонкого льда над их головами, а Виктор развёл костёр из принесённых с собой дров. Огонь горел странно в этом мёртвом месте — языки пламени были бледнее обычного, а тепло словно поглощалось окружающей тьмой.

— Расскажи мне о змее, — попросил Виктор, разматывая дорожный паёк.

Кристина села напротив, её лицо осветилось тусклым светом костра.

— Фрозенхарт — не обычный дракон. Он старше богов, старше мира в его нынешнем виде. Когда-то он был божеством холода и смерти, но боги низвергли его и заточили в Ледяной Цитадели.

— Заточили или усыпили?

— И то, и другое. Сон — это тюрьма для такого существа. Но узы слабеют. Через год, может меньше, он проснётся. И тогда... — она не закончила фразу.

Виктор кивнул, понимая. Он видел карту в её дворце, все те красные точки, что обозначали спящие угрозы. Если пробудится одна, остальные последуют.

— А что, если мы не сможем его остановить?

Кристина посмотрела на него долгим взглядом.

— Тогда мир смертных закончится. Но мы сможем, Виктор. Я чувствую это. Вместе мы сильнее, чем были поодиночке.

Второй день пути оказался тяжелее первого. Мёртвые Равнины сменились холмистой местностью, изрытой глубокими расщелинами. Из трещин поднимался холодный туман, который обжигал лёгкие и затуманивал разум.

Виктор первым заметил, что что-то не так.

— Кристина, — окликнул он спутницу. — Ты видишь это?

Впереди, на гребне холма, стояла фигура в тёмном плаще. Высокая, неподвижная, она казалась частью пейзажа, но что-то в её позе говорило о том, что она наблюдает за ними.

— Никого нет, — тихо ответила Кристина. — Это туман. Он показывает видения.

Но когда Виктор моргнул, фигура по-прежнему была там. Более того, теперь он мог различить детали: изношенный плащ, посох в руке, седую бороду под капюшоном.

— Это Один, — прошептал он.

Кристина резко обернулась, её глаза вспыхнули ледяным огнём.

— Где?

Но фигура уже исчезла. Только ветер шелестел по мёртвой траве.

— Он был здесь, — настаивал Виктор. — Наблюдал за нами.

— Возможно. — Кристина нахмурилась. — Всеотец не оставил бы своё творение без присмотра. Но пока он только наблюдает. Это хорошо.

— Хорошо?

— Если бы он хотел нас остановить, мы бы уже знали об этом.

К вечеру второго дня они достигли Проклятых гор. Чёрные пики поднимались в небо как зубы гигантского зверя, а между ними змеились узкие тропы, высеченные в скале неведомо кем и когда.

Здесь воздух был ещё холоднее, а тишина — гнетущей. Даже ветер стих, словно сами горы поглощали все звуки.

— Завтра начнём подъём, — сказала Кристина, оглядывая тропу, что вела наверх. — Но сегодня нам нужен отдых. И... — она помедлила, — нужно поговорить о том, что нас ждёт.

Они устроились в небольшой пещере у подножия первого пика. Кристина снова создала ледяной купол для защиты, а Виктор разжёг костёр.

— Я никогда не видела Фрозенхарта, — призналась Кристина, когда они уселись у огня. — Но знаю о нём из древних текстов. Он не просто большой и сильный. Он — воплощение первобытного холода, того самого, что существовал до сотворения мира.

— А это значит?

— Что мой лёд может оказаться бесполезным против него. Твоя сила тоже может не сработать. Нам нужно будет найти другой способ.

Виктор кивнул, понимая серьёзность ситуации.

— Тогда что нам делать?

— Не убить его — это невозможно. Но, возможно, усыпить снова. В цитадели должны остаться артефакты, которые использовали боги. Если мы сможем их найти и активировать...

— Это план?

Кристина горько усмехнулась.

— Это надежда.

Подъём по горной тропе начался с первыми лучами солнца. Путь был коварен — узкие карнизы над пропастью, осыпающиеся под ногами камни, ледяная корка, скрывающая трещины в скале.

Но для Виктора и Кристины это было скорее неудобством, чем реальной опасностью. Их трансформированные тела легко справлялись с трудностями, которые убили бы обычного человека.

К полудню они поднялись достаточно высоко, чтобы увидеть Мёртвые Равнины с высоты птичьего полёта. Серая пустошь простиралась до горизонта, изрезанная тёмными шрамами расщелин.

— Красиво, — заметил Виктор без всякой иронии.

— В этом есть своя красота, — согласилась Кристина. — Красота конца, завершённости. Здесь нет борьбы, нет страданий. Только покой.

— Ты думаешь о смерти?

— Иногда. — Она остановилась на горном уступе, глядя вдаль. — Бессмертие — не дар, Виктор. Это проклятие. Мы обречены видеть, как всё, что мы знаем и любим, исчезает в потоке времени.

Виктор подошёл к ней, положил руку на плечо.

— Но теперь мы не одни.

Кристина повернулась к нему, в её глазах мелькнуло что-то тёплое.

— Да. Теперь не одни.

Они продолжили подъём.

Ледяная Цитадель появилась перед ними на закате третьего дня. Огромное сооружение из чёрного камня и синего льда венчало самую высокую вершину. Башни и стены казались выросшими из самой горы, а их силуэты терялись в клубящихся облаках.

Но самым поразительным было не здание, а то, что исходило от него. Холод. Не обычный горный холод, а нечто гораздо более глубокое и древнее. Холод, который проникал не только в тело, но и в душу.

— Он здесь, — прошептала Кристина. — Я чувствую его сны.

Виктор тоже ощущал присутствие великого змея. Как тяжесть в воздухе, как шёпот на грани слышимости, как тень, что движется в уголке глаза.

— Входы? — спросил он.

Кристина указала на массивные ворота в основании цитадели. Они были закрыты, но вокруг них мерцали руны — древние символы силы, нанесённые самими богами.

— Там. Но будь готов ко всему. Как только мы войдём внутрь, пути назад не будет. Наше присутствие разбудит стражей.

Виктор кивнул, проверяя крепление меча на поясе.

— Тогда идём. Чем быстрее мы это сделаем, тем лучше.

Они начали спуск к цитадели, а за их спинами солнце скрылось за горными пиками, погружая мир в сумерки. Впереди их ждала встреча с силой, древней как сам мир.

Великий змей спал, но его сон подходил к концу.

***

Холодный ветер северных пустошей встретил их на границе владений Кристины. Виктор затянул плащ теснее к телу — не от холода, который больше не мог причинить ему вреда, а по старой человеческой привычке. Рядом с ним Белая Ведьма выглядела как живое воплощение зимы: её белоснежные волосы развевались на ветру, а ледяной доспех переливался в первых лучах солнца.

— Как далеко до Ледяной Цитадели? — спросил Виктор, поправляя на поясе Кровопийцу.

Кристина указала на север, где горизонт терялся в сероватой дымке.

— Три дня пути через Мёртвые Равнины, затем подъём в Проклятые горы. Цитадель стоит на самой высокой вершине, где когда-то был храм древних.

Она остановилась, её голубые глаза потемнели от воспоминаний.

— Фрозенхарт спит там уже триста лет. Но его сны... его сны отравляют землю на много лиг вокруг.

К полудню они вступили на территорию, где жизнь умерла задолго до их рождения. Земля под ногами была серой и растрескавшейся, словно гигантская змеиная кожа. Никаких деревьев, никаких птиц — только бесконечная пустошь и завывание ветра.

Виктор заметил, как изменилась походка Кристины. В своих владениях она двигалась с царственной грацией, здесь же каждый её шаг был осторожным, настороженным.

— Что случилось с этой землёй? — спросил он.

— Змей. Даже во сне его дыхание ядовито. — Кристина подняла руку, и в воздухе появились крошечные ледяные кристаллы, кружащие вокруг неё защитным барьером. — Мы должны быть осторожны. Здесь обитают твари, рождённые его кошмарами.

Как будто в ответ на её слова, земля впереди задрожала. Из трещин в почве потянулись серые щупальца толщиной с человеческое тело. Создание медленно выползало на поверхность — бесформенная масса плоти с десятками жёлтых глаз и пастью, полной кривых зубов.

Виктор выхватил меч, но Кристина остановила его жестом.

— Не здесь. Кровь только привлечёт других.

Она сжала кулак, и воздух вокруг твари мгновенно стал таким холодным, что создание замёрзло на месте. Ледяная статуя рассыпалась в прах при первом порыве ветра.

— Изящно, — признал Виктор.

— Экономно, — поправила Кристина. — Нам ещё далеко идти.

Они разбили лагерь в развалинах какого-то древнего строения — возможно, храма или крепости. Стены едва поднимались по пояс, но давали хоть какую-то защиту от ветра.

Кристина создала купол из тонкого льда над их головами, а Виктор развёл костёр из принесённых с собой дров. Огонь горел странно в этом мёртвом месте — языки пламени были бледнее обычного, а тепло словно поглощалось окружающей тьмой.

— Расскажи мне о змее, — попросил Виктор, разматывая дорожный паёк.

Кристина села напротив, её лицо осветилось тусклым светом костра.

— Фрозенхарт — не обычный дракон. Он старше богов, старше мира в его нынешнем виде. Когда-то он был божеством холода и смерти, но боги низвергли его и заточили в Ледяной Цитадели.

— Заточили или усыпили?

— И то, и другое. Сон — это тюрьма для такого существа. Но узы слабеют. Через год, может меньше, он проснётся. И тогда... — она не закончила фразу.

Виктор кивнул, понимая. Он видел карту в её дворце, все те красные точки, что обозначали спящие угрозы. Если пробудится одна, остальные последуют.

— А что, если мы не сможем его остановить?

Кристина посмотрела на него долгим взглядом.

— Тогда мир смертных закончится. Но мы сможем, Виктор. Я чувствую это. Вместе мы сильнее, чем были поодиночке.

Второй день пути оказался тяжелее первого. Мёртвые Равнины сменились холмистой местностью, изрытой глубокими расщелинами. Из трещин поднимался холодный туман, который обжигал лёгкие и затуманивал разум.

Виктор первым заметил, что что-то не так.

— Кристина, — окликнул он спутницу. — Ты видишь это?

Впереди, на гребне холма, стояла фигура в тёмном плаще. Высокая, неподвижная, она казалась частью пейзажа, но что-то в её позе говорило о том, что она наблюдает за ними.

— Никого нет, — тихо ответила Кристина. — Это туман. Он показывает видения.

Но когда Виктор моргнул, фигура по-прежнему была там. Более того, теперь он мог различить детали: изношенный плащ, посох в руке, седую бороду под капюшоном.

— Это Один, — прошептал он.

Кристина резко обернулась, её глаза вспыхнули ледяным огнём.

— Где?

Но фигура уже исчезла. Только ветер шелестел по мёртвой траве.

— Он был здесь, — настаивал Виктор. — Наблюдал за нами.

— Возможно. — Кристина нахмурилась. — Всеотец не оставил бы своё творение без присмотра. Но пока он только наблюдает. Это хорошо.

— Хорошо?

— Если бы он хотел нас остановить, мы бы уже знали об этом.

К вечеру второго дня они достигли Проклятых гор. Чёрные пики поднимались в небо как зубы гигантского зверя, а между ними змеились узкие тропы, высеченные в скале неведомо кем и когда.

Здесь воздух был ещё холоднее, а тишина — гнетущей. Даже ветер стих, словно сами горы поглощали все звуки.

— Завтра начнём подъём, — сказала Кристина, оглядывая тропу, что вела наверх. — Но сегодня нам нужен отдых. И... — она помедлила, — нужно поговорить о том, что нас ждёт.

Они устроились в небольшой пещере у подножия первого пика. Кристина снова создала ледяной купол для защиты, а Виктор разжёг костёр.

— Я никогда не видела Фрозенхарта, — призналась Кристина, когда они уселись у огня. — Но знаю о нём из древних текстов. Он не просто большой и сильный. Он — воплощение первобытного холода, того самого, что существовал до сотворения мира.

— А это значит?

— Что мой лёд может оказаться бесполезным против него. Твоя сила тоже может не сработать. Нам нужно будет найти другой способ.

Виктор кивнул, понимая серьёзность ситуации.

— Тогда что нам делать?

— Не убить его — это невозможно. Но, возможно, усыпить снова. В цитадели должны остаться артефакты, которые использовали боги. Если мы сможем их найти и активировать...

— Это план?

Кристина горько усмехнулась.

— Это надежда.

Подъём по горной тропе начался с первыми лучами солнца. Путь был коварен — узкие карнизы над пропастью, осыпающиеся под ногами камни, ледяная корка, скрывающая трещины в скале.

Но для Виктора и Кристины это было скорее неудобством, чем реальной опасностью. Их трансформированные тела легко справлялись с трудностями, которые убили бы обычного человека.

К полудню они поднялись достаточно высоко, чтобы увидеть Мёртвые Равнины с высоты птичьего полёта. Серая пустошь простиралась до горизонта, изрезанная тёмными шрамами расщелин.

— Красиво, — заметил Виктор без всякой иронии.

— В этом есть своя красота, — согласилась Кристина. — Красота конца, завершённости. Здесь нет борьбы, нет страданий. Только покой.

— Ты думаешь о смерти?

— Иногда. — Она остановилась на горном уступе, глядя вдаль. — Бессмертие — не дар, Виктор. Это проклятие. Мы обречены видеть, как всё, что мы знаем и любим, исчезает в потоке времени.

Виктор подошёл к ней, положил руку на плечо.

— Но теперь мы не одни.

Кристина повернулась к нему, в её глазах мелькнуло что-то тёплое.

— Да. Теперь не одни.

Они продолжили подъём.

Ледяная Цитадель появилась перед ними на закате третьего дня. Огромное сооружение из чёрного камня и синего льда венчало самую высокую вершину. Башни и стены казались выросшими из самой горы, а их силуэты терялись в клубящихся облаках.

Но самым поразительным было не здание, а то, что исходило от него. Холод. Не обычный горный холод, а нечто гораздо более глубокое и древнее. Холод, который проникал не только в тело, но и в душу.

— Он здесь, — прошептала Кристина. — Я чувствую его сны.

Виктор тоже ощущал присутствие великого змея. Как тяжесть в воздухе, как шёпот на грани слышимости, как тень, что движется в уголке глаза.

— Входы? — спросил он.

Кристина указала на массивные ворота в основании цитадели. Они были закрыты, но вокруг них мерцали руны — древние символы силы, нанесённые самими богами.

— Там. Но будь готов ко всему. Как только мы войдём внутрь, пути назад не будет. Наше присутствие разбудит стражей.

Виктор кивнул, проверяя крепление меча на поясе.

— Тогда идём. Чем быстрее мы это сделаем, тем лучше.

Они начали спуск к цитадели, а за их спинами солнце скрылось за горными пиками, погружая мир в сумерки. Впереди их ждала встреча с силой, древней как сам мир.

Великий змей спал, но его сон подходил к концу.

Массивные ворота цитадели были покрыты слоем льда толщиной в ладонь. Руны, высеченные в чёрном камне, пульсировали тусклым голубоватым светом, как сердцебиение умирающего великана. Воздух здесь был настолько холодным, что каждый выдох превращался в облачко пара, мгновенно застывающего и падающего на землю серебристой пылью.

— Как мы войдём? — спросил Виктор, изучая замёрзшие створки.

Кристина приблизилась к воротам, протянула руку к ближайшей руне. Едва её пальцы коснулись символа, воздух задрожал от низкого, почти неслышимого гула.

— Эти руны... — прошептала она. — Они не просто запечатывают вход. Они удерживают что-то внутри.

— Змея?

— Не только. — Кристина отдёрнула руку, её лицо побледнело. — Там множество присутствий. Стражи, о которых я говорила, и... что-то ещё.

Виктор положил ладонь на рукоять Кровопийцы. Древний меч слабо вибрировал, словно чувствуя близость боя.

— Тогда нужно быть готовыми к встрече.

Кристина кивнула и сосредоточилась. Её глаза вспыхнули ледяным пламенем, а вокруг неё закружились снежинки. Она сложила руки перед грудью, произнося слова на языке, который был стар ещё до рождения первых людей.

Лёд на воротах начал трескаться. Руны засветились ярче, но их свет постепенно угасал, словно древняя магия уступала более молодой, но не менее могущественной силе.

С громким треском створки распахнулись.

За воротами зияла чернота, настолько полная, что даже глаза Виктора, видевшие в темноте лучше волчьих, не могли различить ничего в этой бездне.

— Факелы бесполезны, — сказала Кристина, заметив, как он потянулся к дорожной сумке. — Тьма здесь не от отсутствия света. Она живая.

Они переступили порог.

Холод обрушился на них как лавина. Не просто холод — нечто более ужасное. Пустота, что высасывала не только тепло, но и саму жизнь. Виктор почувствовал, как что-то в глубине его существа сжалось, пытаясь сохранить искру того, что делало его тем, кем он был.

Рядом с ним Кристина создала маленькое солнце из ледяного пламени. Странный свет осветил коридор, стены которого были покрыты изморозью и... чем-то ещё.

— Кровь, — хрипло произнёс Виктор.

Тёмные пятна на камне были слишком правильными, чтобы быть случайными. Кто-то или что-то нанесло их специально, создав узоры, что резали глаз и заставляли разум пытаться найти в них смысл.

— Не смотри на них долго, — предупредила Кристина. — Это не просто украшения. Это... призывы.

— К чему?

Ответом ей стал отдалённый рёв, эхом прокатившийся по коридорам цитадели. Глубокий, первобытный звук, от которого в жилах стыла кровь.

— К нему, — прошептала она.

Они двинулись вперёд по извилистому коридору. Стены постепенно расширялись, и вскоре они оказались в огромном зале. Потолок терялся во тьме где-то высоко над головами, а по периметру стояли колонны, каждая толщиной с древний дуб.

Между колоннами двигались тени.

Поначалу Виктор принял их за игру света от ледяного пламени Кристины. Но тени двигались слишком целенаправленно, слишком разумно. Они скользили от колонны к колонне, всё ближе подбираясь к незваным гостям.

— Стражи, — прошептала Кристина.

Первый страж выскользнул из-за ближайшей колонны. Когда-то это могло быть человеком — в нём угадывались очертания головы, торса, конечностей. Но века заточения в цитадели превратили его в нечто ужасное. Плоть стала прозрачной, как лёд, сквозь неё просвечивали чёрные кости, а глаза горели тем же холодным огнём, что и руны на воротах.

За первым появился второй, третий... Десятки теней окружили их, двигаясь бесшумно, как сам холод.

Виктор выхватил Кровопийцу. Клинок засиял в свете ледяного пламени, отражая холодный блеск глаз стражей.

— Можешь их заморозить, как ту тварь на равнине?

— Они уже мертвы, — ответила Кристина, готовя защитные заклинания. — Но их можно рассеять.

Первый страж атаковал беззвучно, просто материализовавшись рядом с Виктором и ударив когтистой рукой. Удар был бы смертельным для любого смертного, но Виктор уже не был смертным. Он отклонился в сторону и полоснул мечом по призрачной фигуре.

Кровопийца прошла сквозь стража, как нож сквозь воду, но клинок засиял ярче, и призрак исчез с пронзительным воем.

— Они боятся твоего меча! — крикнула Кристина, отбивая атаку сразу трёх стражей стеной ледяных копий.

Битва закипела. Виктор рубил и колол, его клинок оставлял светящиеся следы в воздухе, а каждый удар уничтожал одного из призраков. Кристина создавала барьеры льда и шипы, пронзавшие теневые формы, заставляя их отступать.

Но стражей было слишком много. На место каждого уничтоженного появлялось двое новых, словно сама цитадель порождала их из тьмы.

— Нам нужно пройти дальше! — крикнул Виктор, отсекая руку очередного врага. — Здесь мы только тратим силы!

Кристина кивнула и создала вокруг них вихрь из ледяных осколков. Шипы кружились с такой скоростью, что воздух свистел, а стражи отшатнулись, не решаясь приблизиться.

— Быстро! — крикнула она.

Они бросились через зал к арке в дальней стене. Стражи попытались преследовать их, но ледяной вихрь удерживал призраков на расстоянии. Виктор и Кристина проскочили в арку как раз в тот момент, когда заклинание начало слабеть.

За аркой начиналась лестница, ведущая вверх. Ступени были высечены из того же чёрного камня, что и стены, но здесь лёд был толще, а холод — пронзительнее.

— Змей наверху? — спросил Виктор, переводя дыхание.

— В самом сердце цитадели. — Кристина тоже тяжело дышала. Поддержание такого заклинания требовало огромных сил. — Но сначала нам нужно найти зал артефактов. Без них у нас нет шансов.

Они начали подъём. Лестница была длинной и крутой, витая спиралью внутри одной из башен. Время от времени они проходили мимо открытых арок, за которыми виднелись другие залы и коридоры, но Кристина уверенно вела их дальше вверх.

— Откуда ты знаешь дорогу? — спросил Виктор.

— Архитектура древних следует определённым принципам. Самое важное всегда находится в центре и наверху. — Она остановилась у очередной арки, всматриваясь в темноту за ней. — А ещё... я чувствую магию артефактов. Слабо, но чувствую.

Наконец лестница закончилась широкой площадкой перед массивными дверями. Эти двери были не из камня, а из какого-то металла цвета старого серебра. На их поверхности не было рун, но весь металл пульсировал внутренним светом.

— Мифрил, — прошептала Кристина с благоговением. — Я думала, весь запас был исчерпан ещё в Первую Эпоху.

Виктор толкнул створку. Дверь поддалась на удивление легко, открываясь бесшумно.

За дверями раскинулся зал, от красоты которого захватывало дух. Потолок поддерживали колонны из белого мрамора, а между ними на пьедесталах стояли артефакты. Мечи, щиты, жезлы, кольца, амулеты — каждый предмет излучал собственный свет, создавая в зале причудливую игру цветов.

— Сокровища богов, — выдохнула Кристина.

Но Виктора привлёк не блеск артефактов, а то, что стояло в центре зала. Алтарь из чёрного камня, на котором лежали три предмета: серебряная цепь, кристалл размером с человеческую голову и книга в кожаном переплёте.

— Узы Фрозенхарта, — прочитала Кристина надпись на табличке возле алтаря. — Кристалл Вечного Сна. Книга Заклинаний Первого Круга.

— Это то, что нам нужно?

— Да. — Кристина приблизилась к алтарю, но не решалась прикоснуться к артефактам. — Но использовать их... Виктор, эти предметы создавались для богов. Смертное существо не выдержит такой силы.

— Хорошо, что мы уже не смертные.

Он протянул руку к цепи, но Кристина остановила его.

— Подожди. Сначала нужно понять, как это работает. — Она открыла книгу, пролистала несколько страниц. — Здесь... инструкции. Ритуал усыпления. Но для него нужны трое.

— Трое?

— Один держит цепь, второй управляет кристаллом, третий читает заклинание. — Кристина подняла глаза от книги. — А нас только двое.

В этот момент зал наполнился новым холодом. Не тем, что исходил от змея где-то в глубине цитадели, а чем-то ещё более древним и могущественным.

— Возможно, я смогу помочь, — раздался голос за их спинами.

Они обернулись.

В дверном проёме стояла высокая фигура в тёмном плаще. Капюшон был откинут, открывая лицо женщины неземной красоты. Наполовину живой, наполовину мёртвой. Одна половина её лица была прекрасна, как у богини, другая — изъедена тленом, как у трупа.

— Хель, — прошептала Кристина, падая на одно колено.

Богиня смерти улыбнулась, и в этой улыбке было что-то пугающе материнское.

— Вставай, дочь льда. Мы здесь не для церемоний. — Она перевела взгляд на Виктора. — А ты, Страж Севера, интересуешь меня уже некоторое время.

Виктор не преклонил колено, но склонил голову в знак уважения.

— Богиня. Не ожидал встретить вас здесь.

— Фрозенхарт — моё творение, — спокойно ответила Хель. — Точнее, он стал им после того, как боги заточили его здесь. Века сна превратили его в нечто среднее между драконом и повелителем мёртвых. — Она приблизилась к алтарю. — Я пришла, чтобы исправить ошибку.

— Какую ошибку? — спросила Кристина.

— Ошибку в том, что позволила богам заточить его, вместо того чтобы принять в свои владения. — Хель взяла серебряную цепь, и металл засиял в её руках. — Теперь он ни жив ни мёртв. А такие существа... непредсказуемы.

Внезапно всю цитадель пронзил рёв. Гораздо более громкий, чем раньше. Пол задрожал, а в воздухе появились трещины, сквозь которые просачивалось что-то, что нельзя было назвать ни светом, ни тьмой.

— Он просыпается, — сказала Хель. — Наше присутствие потревожило его сон. У нас есть считанные минуты, прежде чем он полностью пробудится.

Она протянула цепь Виктору.

— Ты будешь держать узы. У тебя достаточно силы, чтобы их выдержать.

Затем подняла кристалл и передала его Кристине.

— А ты будешь направлять магию сна. Твоя природа ближе всего к его изначальной сущности.

Наконец Хель взяла книгу.

— А я прочту заклинание. — Она посмотрела на них серьёзно. — Но знайте: если мы не успеем, если ритуал прервётся, Фрозенхарт не просто проснётся. Он станет сильнее, чем когда-либо. И тогда даже боги не смогут его остановить.

Ещё один рёв потряс цитадель. Теперь в нём слышались нотки ярости. Великий змей понял, что кто-то вторгся в его владения.

— Идём, — сказала Хель. — Время вышло.

Они покинули зал артефактов и направились по новой лестнице ещё выше, к самому сердцу цитадели. С каждым шагом холод становился пронзительнее, а в воздухе всё отчётливее ощущалось присутствие чего-то огромного и древнего.

Фрозенхарт просыпался.

И их время истекало.