Темный Властелин идет учиться

Глава 19

В общем-то, теперь у меня было две цели, требующие срочной реализации. Первая касалась Тьмы и ее безолаберного поведения. Потому что вела она себя максимально безалаберно, но я теперь хотя бы понимал, что с этим делать.

Вторая цель — Лорд Лжи и Обмана. Мысль о дяде Леониде по-прежнему не давала мне покоя и я решил после окончания занятий приступить сначала к решению данного вопроса.

Появление родственника в учебной Арене, это не галлюцинация. Я знал наверняка. У меня не бывает галлюцинаций. Лорд Лжи находился здесь, в Десятом мире и он сознательно обнаружил передо мной свое присутствие. Тоже не просто так. Зачем? Да Тьма его знает. Все Чернославы немного чудаковаты.

Вопрос: каким образом Леонид ухитрился попасть к смертным, при этом не уничтожив тут все к чертям собачьим? И зачем ему это? Морфеус намекнул, будто Леонид — «предатель», но не стал раскрывать деталей. Тьма ему в бок! Мне нужны были факты.

Решив провести собственное расследование, я отправился в институтскую библиотеку. Хотел изучить подшивки газет за последние пятьдесят лет. Чисто теоретически, если соотнести то, как течет время в Империи Вечной ночи и как оно несется здесь, смотреть нужно именно этот срок. И в данном вопросе их дурацкий интернет не поможет. Только периодика.

Я собирался посмотреть все газеты, чтоб проверить, не случалось ли за данный период времени чего-нибудь странного и необычного.

Крыло библиотеки, где хранились периодические издания, встретило меня гробовой тишиной. Студентов явно не тянуло к подобным изысканиям. Единственным живым существом, ошиваюшимся в этом отделе, был тот самый добрый архивариус Алексей Иванович, который в первый день выказывал сочувствие и поддержку.

— Сергей Васильевич! — обрадовался он, увидев меня. Его лицо, похожее на сморщенное печеное яблоко, расплылось в улыбке. — Что привело вас в наши информационные закрома? Готовитесь к семинару у Залесского? Слышал, вы блеснули у него на лекции.

— Как же быстро разлетаются слухи и сплетни по институту, — скривился я.

— Конечно! Вы оказались темной лошадкой, Сергей Михайлович. Удивили так удивили. И все же. Чего ищите? Нужна информация?

— В некотором роде, Алексей Иванович, — уклончиво ответил я. — Меня интересуют… необычные происшествия. Аномалии. Все, что не поддается логическому объяснению. Особенно за последние… скажем, лет пятьдесят. Есть ли у вас такие материалы?

Старик нахмурился, почесал затылок.

— Гм… Необычные происшествия… Это смотря что считать необычным. Неопознанные летающие объекты, полтергейсты, сообщения о странных существах на окраинах Империи… всего этого добра хватает. Но большая часть подобных отчетов хранится в отделе «М», в закрытом фонде. Доступ туда строго по разрешению декана или самого ректора. Ну и, конечно, по личной просьбе Залесского. Его семинары частенько требуют информации подобного толка.

— А что насчет… к примеру, исчезновений? — настойчиво продолжил я. — Оставим пока в стороне совсем уж откровенные странности, которые было решено засекретить. Речь идет не об обычных пропавших без вести, а таких, которые… ну, будто человек испарился. Или наоборот — появился из ниоткуда? Особенно если это были… сильные маги?

Алексей Иванович посмотрел на меня с нескрываемым любопытством.

— Странный у вас запрос, Сергей Михайлович. Очень странный. — Он помолчал, раздумывая. — Пожалуй, в газетах можно поискать. Знаете, у нас тут весьма неплохая подшивка за последние десятилетия имеется. Местами потрепана, но в целом вполне приличное состояние. Можете покопаться. Однако будьте осторожны, бумага ветхая.

Он указал мне на дальний, темный угол архива, где стояли огромные, кожанные переплеты, заполненные газетными вырезками. Я поблагодарил его и погрузился в изучение.

Час за часом листал пожелтевшие страницы, вглядываясь в убористый шрифт. Криминальные хроники, светская жизнь, политические скандалы… Ничего, что хотя бы отдаленно напоминало появление Чернослива, любого, там не было. Упоминания о «странных личностях» встречались, но все они имели вполне разумное объяснение — мошенники, шарлатаны, душевнобольные.

Разочарование начало подкрадываться ко мне. Может, Леонид был осторожнее? Или его появление было настолько мгновенным, что осталось незамеченным? Хотя это действительно странно. Лорд Лжи просто обязан был произвести фурор.

И вдруг, в номере за… я присмотрелся к дате… за двадцать лет до моего прибытия в этот мир, нашлось кое-что интересное. Мой взгляд наткнулся на маленькую, неприметную заметку в разделе «Происшествия». Заголовок гласил: «Загадочный взрыв в районе старого металлургического завода».

В заметке сообщалось, что ночью на территории заброшенной промзоны, на окраине города, расположенного на приличном расстоянии от столицы, был зафиксирован мощный всплеск неизвестной энергии, сопровождавшийся «яркой вспышкой черного света».

На месте происшествия не нашли ни следов взрывчатки, ни остаточных волнений энергии, свойственных применению маны. Единственной «уликой» был кусок оплавленного металла неизвестного состава, испещренный странными символами. Расследование, как вытекало из короткой строки в конце, «ни к чему не привело и было приостановлено». Куда делась находка, тоже умалчивалось.

Вспышка черного света, символы… Это было очень похоже на применение Силы Чернославов. Напоминало что-то вроде… прорыва реальности.

Я осторожно вытащил из переплёта страницу с заметкой, сунул ее в карман пиджака и направился к архивариусу, чтоб попрощаться.

— Знаете, я тут что вспомнил, — Заявил Алексей Иванович, увидев мою хмурую физиономию — Были… слухи. Лет двадцать назад. Не здесь, в столице, а на севере, в Архангельской губернии. Говорили, будто в губернском центре появился странный человек. Одетый слишком легко для тамошних мест, с манерами аристократа, но… будто чужой. Совершенно чужой. Он почти неделю таскался по городишку, задавал странные вопросы, а потом… исчез. Я откуда это знаю… Мой племянник был совсем юн и тогда только начинал работать в Архангельской жандармерии. Он лично с тем человеком виделся. Рассказывал, мол, очень интересный гражданин. Несколько раз у жандармов появлялась мысль, не арестовать ли им непонятного человечка. Слишком подозрительно себя вел. Его даже по началу сочли беглым сумасшедшим. Но, вот ведь странное дело, так и не арестовали. Федор говорил, странная аура была у того незнакомца. Вроде хочешь ему одно сказать, а в следующую секунду уже другое делаешь. И еще, возле него хотелось каяться во всех грехах. Ну что, Сергей Михайлович, годится вам такая странность?

— Да, крайне любопытная история. — Мой голос звучал ровно, а взгляд оставался спокойным.

Хотя на самом деле, руки чесались схватить старого архивариуса за шиворот и вытрясти из него для начала адрес племянника. Потому что описание таинственного незнакомца, а вернее то, что рядом с ним людям хотелось говорить правду, сильно напоминало мне влияние дяди Леонида. Да и географически все совпадало. Вспышка света, о которой было написано в газете, произошла в том же районе.

— Алексей Иванович, а где ваш племянник сейчас? Все ещё в Архангельске?

— Да ну что вы? Сколько лет прошло. Он уже давно тут, в Санкт-Петербурге. Служит в главном следственном управлении.

— Как замечательно. — Я расплылся счастливой улыбкой. — Так может дадите его координаты?

— Конечно! — Алексей Иванович вырвал листок из блокнота, который носил в кармане пиджака, и написал мне телефонный номер. — Вот, позвоните, скажите, что от меня. Федор не откажет тогда в разговоре. Так-то он человек солидный, занятой.

Я поблагодарил Алексея Ивановича и быстро покинул архив. У меня появилась ниточка. Очень тонкая, почти невидимая. Но это было уже хоть что-то. Старый металлургический завод и странный гражданин. Мне нужно собрать побольше информации об этих случаях.

Если Леонид действительно был здесь, он просто не мог не оставить следы. И я непременно найду его. Рано или поздно.

Вечером того же дня решил приступить и ко второй цели. Тьма. Теперь пришла ее очередь.

Когда после ужина студенты разбрелись по комнатам и благополучно приступили к изучению лекций, я переоделся в спортивный костюм и тихонько выбрался на улицу. Нужно было найти подходящее для моих действий место. Если я снова что-нибудь разрушу или взорву, князь Баратов, боюсь, сдержит свое обещание.

Поэтому мой выбор пал на учебный полигон, расположенный на задворках кампуса. Там, где находилась Арена, которая после выплеска Тьмы стала непригодна для симуляций.

По идее, ничего взрывоопасного произойти не должно. Я больше опасался посторонних глаз, которым точно не нужно видеть, чем будет заниматься Сергей Оболенский. Полигон идеально подходило для моих экспериментов, потому что туда никто из студентов не сунется.

Я тихонько, стараясь не привлекать ничего внимания, пробрался к утоптанному сотнями студенческих ног периметру, огражденному специальным забором. С краю темнел тот самый купол Арены, он сейчас выглядел как нечто безжизненное. Я прислушался к своим ощущениям. Любопытно, но от Арены легонько, почти незаметно фонило Силой. То-то у них там теперь ничего не работает. Следы Тьмы не дают

Полигон, расположенный слишком близко к Арене, тоже пропитался теми эманациями, что сопровождали выплеск моей Тьмы. Боюсь, когда начнется практика, преподов ждёт кое-что любопытное. Скорее всего, здесь теперь все заклинания смертных будут искажаться.

Я усмехнулся, представив, какое веселье начнется на практике, а затем прошел вперед, к дальнему концу полигона. Под ногами с тихим шелестом хрустел мелкий песок

Я выбрал подходящее место и замер. Сейчас будет самое тяжелое.

Моя Тьма вела себя как блудливая кошка, которая теперь гуляет сама по себе, потому что перестала чувствовать хозяйскую руку Чернослава. Сосуд, в которым мы с ней находились, казался Тьме слишком слабым, нелепым. Она просто не хотела служить ему. Вот и все.

По факту, мне сейчас придется приручать ее, как в детстве. Она пока что была диким зверем, загнанным в хлипкую клетку слабого тела Сергея Оболенского. Я должен сломать её волю, заставить вновь признать в себе хозяина. Силой. Дать ей понять, что Каземир Чернослав никуда не делся, он тут, держит бразды правления в своих руках.

Отец в первые столетия моего обучения, когда я точно так же приручал Тьму, говорил: «Сила не просит. Сила берёт. Если твоя сущность не слушается — значит, ты недостаточно силён, чтобы ею командовать. Заставь. Сломай. Или умри, пытаясь победить ее».

Я закрыл глаза, отсекая всё лишнее. Осталось только пульсирующее в глубине сознания чёрное ядро — строптивое, живое, опасное.

Я не звал Тьму, я приказал ей явиться. Сконцентрировал всю свою волю, собрал ее в кулак, а потом мысленно обрушил на Силу, дремавшую внутри сосуда.

Встать!

Тело Сергея пронзила судорога, будто по нему пустили ток. Мускулы свело, в висках застучало. Это Тьма возмущенно вскиналась, не понимая, с какого перепугу жалкий смертный отдает ей приказы. По-моему, я так сжал зубы, что случайно прикусил щеку. Рот наполнился металлическим привкусом.

Воздух вокруг меня поплыл, из моей собственной тени, будто чёрная кровь из раны, выползла бесформенная масса. На этот раз она не клубилась, как дым, а тяжело и вязко перетекала, издавая низкое, угрожающее гудение. Тьма злилась. Сейчас это была не моя суть, это был опасный противник.

Я протянул руку и резко скомандовал:

— Ко мне!

Тень рванула вперед, но не для того, чтоб угодить, а собираясь ударить. Чёрное щупальце, острое как бритва, со свистом рассекло воздух, целясь мне прямо в руку.

Я даже не дёрнулся. В последнее мгновение усилием воли Темного Властелина заставил Тень остановиться в сантиметре от кожи. Щупальце завибрировало от ярости, не в силах ослушаться прямого приказа, но и не желая подчиняться. Тьма не понимала, что происходит. Она не чувствовала своего хозяина, потому что видела перед собой лишь жалкого смертного. Но при этом точно знала, что приказ был отдан Чернославом.

— Я сказал… ко мне, — мои слова прозвучали тихо, жестко.

Сопротивляясь, извиваясь, Тень медленно, миллиметр за миллиметром, обвила моё запястье. Ледяной холод ожегом прошел по коже. Контакт был установлен. Не дружеский. Враждебный. Но это был контакт. Теперь можно переходить ко второму упражнению.

Я подошёл к небольшим бочкам, стоявшим на самом краю полигона. Они были наполнены водой. Наверное их тут держат на всякий случай, чтоб избежать проблем, если у особо ретивых студентов что-то выйдет из-под контроля.

Выбрал одну из бочек, приблизился к ней, заглянул внутрь. Моё отражение было жалким: блеклые глаза Сергея, его слишком мягкое лицо, нелепо взъерошенные волосы. Ярость, чистая, неразбавленная ярость Каземира, поднялась во мне волной.

— Смотри, — прошипел я, впиваясь взглядом в своё отражение. — Смотри и запоминай.

А потом силой воли начал буквально выдирать всю свою Тьму наружу. Попутно заставляя тело сосуда принять мою, истинную форму. Конечно, это происходило не в реальности, только в отражении. Иначе просто-напросто угроблю сосуд.

Стеклянная гладь воды задрожала. Чернота заполнила зрачки, поползла по щекам, выжигая всё человеческое. Лицо в отражении исказилось, кожа побелела, как мрамор, из-за спины поднялись два чёрных, дымчатых крыла, сотканных из чистой Тьмы. Отражение открыло рот, из его глотки вырвался беззвучный крик, от которого вода забурлила и в одно мгновение испарилась.

Я отшатнулся, чувствуя, как Тьма с воем мечется по сосуда. Она видела и все поняла. Но пока еще не могла до конца осознать, кто ею повелевает.

Мое дыхание было тяжелым, как после схватки. Ладони саднило. Я поднял руки и посмотрел на них. От напряжения так сильно сжимал кулаки, что ногти повредили кожу, оставив раны. Но в груди пылал огонь триумфа. Это была вполне достойная демонстрация мой власти.

Теперь требовалось окончательно заставить Тьму подчиниться. Нам с ней предстояло кое-что интересное. Бой с теневым двойником.

— Зеркало, — скомандовал я, а потом шагнул вперёд.

Тень неохотно, с опозданием в долю секунды, повторила движение. Я взмахнул рукой — и тут же вынужден был мысленным щитом парировать ответный удар чёрного бича, который Тень послала в ответ, искажая приказ. Все-таки ещё пытается проверить меня на прочность. Сомневается, действительно ли Темный Властелин отдает приказы.

Я продолжил. Это была изнурительная борьба. Каждое движение требовало колоссального напряжения воли. Тьма не повторяла послушно, она копировала с агрессией, постоянно пытаясь выйти из-под контроля, ударить, освободиться.

Мы кружились по полигону, как два самых настоящих врага — Властелин и его строптивый Зверь. Пот заливал глаза, мышцы горели, но я не сбавлял темпа. С каждым шагом, с каждым отражённым ударом сопротивление Тьмы становилось всё слабее, а движения — всё точнее. Она начала не просто повторять, а предугадывать мои действия, превращаясь из врага в грозное продолжение моей воли. В этот миг я снова почувствовал то самое, забытое чувство — абсолютный контроль, полное единение.

И тут, на пике концентрации, Тьма вдруг резко дёрнулась. Не от моей волевой атаки, а от… помехи. Она метнулась в сторону, в густую черноту, которую отбрасывали на землю специальные манекены, предназначенные для тренировки. И растворилась там, послав мне последний, чёткий импульс — предупреждение. Острое, как лезвие, чувство постороннего взгляда. Холодного, аналитического, лишённого всяких эмоций. За мной следили.

Всё напряжение, вся ярость от изнурительной тренировки нашли мгновенный выход. Я обернулся со скоростью, на которую только было способно тело смертного, и мои глаза, всё ещё полные отголосков Тьмы, впились в лесную чащу.

— Довольно прятаться! — я говорил не особо громко, но, уверен, меня прекрасно было слышно, — Выходи и покажись тому, за кем решил шпионить.

Не стал ждать ответа, сразу начал действовать. Оттолкнулся от земли с силой, которой у Сергея Оболенского не могло быть, и одним прыжком оказался прямо рядом с черными силуэтами деревьев. Но все равно опоздал.

Лишь лёгкое, почти неуловимое движение воздуха и остаточное ощущение чужого присутствия, исчезающее с каждой секундой — вот что осталось. Соглядатай пропал, словно его и не было.

Я замер на месте, грудь вздымалась от непривычной для тела Оболенского нагрузки, не только физической, но и внутренней, моральной.

Тьма внутри меня, теперь усмиренная и послушная, тихо заурчала в предвкушении охоты.