Теперь я не Адвокат 2

Глава 13

Изо всех сил я нажал на тормоз. К счастью, скорость была не слишком большой, и бампер замер в полуметре от человека.

Женщина. В возрасте, седая, очень худая и высокая — выше меня ростом. Первая реакция у меня была, как у любого водителя, который едва не угодил под уголовку из-за глупости пешехода — высунуться в окно и проорать что-то вроде «куда ты лезешь».

Но, увидев лицо женщины, стоявшей в свете фар, я остался на месте. Это было не лицо, а какая-то белая восковая маска. Мёртвая, безжизненная. И такие же глаза. Чёрные отверстия, направленные на меня.

— Что это такое? — пробормотал я.

Женщина (или кто это был на самом деле) вытянула в мою сторону ладонь останавливающим жестом, потом не спеша пересекла дорогу и исчезла на противоположной стороне улицы.

Я выругался, потому что забыл посмотреть на неё при помощи «дара». Может, он бы что-то подсказал. Затем поехал дальше. Уже не так быстро, внимательно глядя вперёд.

Думаю, это был знак. Такой же странный, как тот, который я видел перед предложением поработать на Левшина. Тогда я догадался, что дело будет необычным и выходящим за границы обычного расследования. Этот, скорее всего, предупреждал о чём-то таком же.

Что ж, буду настороже. Буду оглядываться по сторонам и ждать.

И всё-таки, кто эта женщина? Фантом, возникший из ниоткуда на мистической московской улице, или живой человек, чьё тело использовали неведомые космические вихри для своих странных целей. Наверное, этого я уже не узнаю.

Рассказать об эпизоде Нечаеву или не надо? Решил, что пока не стоит. Как-нибудь потом.

А вот и особняк Альберта. Ворота распахнуты, и сам хозяин стоит за ними, встречает.

— Очень рад видеть, — сказал он, пожимая мне руку. — Как доехали?

Вопрос застал меня врасплох. Неужели он что-то знает? Такие вещи спрашиваются после долгого путешествия на поезде, но не сейчас… Очень странно. Но виду я решил не подавать.

— Нормально, — я пожал плечами. — Чуть не сбил какую-то идиотку, прыгнувшую под колёса. Но таких в городе много.

Альберт молча кивнул головой, соглашаясь со мной.

— Попробуем сегодня изменить наши опыты, — сообщил он, — но сначала ужин. И не вздумайте отказываться! Еда будет не слишком экзотическая. Готовила моя ассистентка Майя, я специально попросил её. Вы ещё не знакомы? Сейчас всё исправим.

Майя оказалась невероятно красивой девушкой лет двадцати с небольшим. Тёмные волосы, тёмные глаза, этим она немного напоминала Вику, но необычные ацтекские черты лица не походили не то что на неё, но и даже на любую из женщин Москвы. Зачем она сюда приехала — не знаю. Не иначе, Нечаев выкупил рабыню-жрицу древнего южноамериканского божества с непроизносимым именем, хотя одета она обычно — в тёмное облегающее платье с симпатичным декольте.

Вслух я, разумеется, говорить это не стал.

То, что её и Альберта связывали не только оккультные науки, но и что-то более близкое (одна кровать на двоих), было очевидно. И это хорошо. Значит, Нечаев не совсем удалился от реальной жизни в свои заоблачные сферы. К фанатикам я отношусь с подозрением.

За всё время ужина Майя не произнесла ни слова. Я даже подумал, что она глухонемая, но это было не так — в ответ на шутки Альберта она улыбалась, явно понимая, о чём он говорит. Пару раз за время беседы он сказал, обращаясь к ней, что-то вроде «а помнишь, ты сказала мне…».

Готовила она отлично! Названий блюд не спросил, и что находилось в тарелках, не понял. Какая-то экзотическая рыба, гарниры. Гурман я ещё тот! В стрельбе и юриспруденции разбираюсь всё-таки лучше. А насчёт еды у меня одно предпочтение — чтоб не ползала по тарелке и не смотрела на меня. Когда ешь в доме Альберта, об этом лучше заранее предупредить.

После ужина Нечаев хотел показать мне некоторые книги из своей коллекции, но я попросил отложить это на следующий раз. Мне хотелось побыстрее приехать к Снежане. Мистика — это интересно, но… В кои-то веки я почувствовал к девушке нежность.

Думать о Снежане мне мешала Майя. Чёрт их с Альбертом знает, что у них там за отношения, но бросать на постороннего мужчину такие взгляды при сидящем рядом пусть не муже, но любовнике — я даже и не знаю. Временами было неудобно, хотя Нечаева не смущало ничего.

Такое впечатление, что я внезапно оказался в богемной парижской художественной студии, и одна из натурщиц немного задержалась. Хотя, возможно, что-то такое тут и есть. «О времена, о нравы!» — говорил кто-то много веков назад. Сюда б его сейчас. Интересно послушать его оценку нынешней ситуации.

На Нечаева Майя тоже смотрела, но как-то не так. Неужели я симпатичнее? Или он просто уже поднадоел?

После ужина Альберт провёл меня в третью «секретную» комнату в своём доме — ту самую, с пентаграммой и железной клеткой. Без электричества, с расставленными вдоль стен свечами. Когда мы зашли, Майя принялась их зажигать.

— Электричество тут запрещено, — произнёс я, — помню-помню.

— Не совсем так, — ответил Нечаев. — Только для освещения, а для попытки проделать портал в иные измерения оно нам очень даже пригодится. Клетка, на самом деле, не только клетка, но и пространство, в которое при помощи токов определённой частоты мы попытаемся пригласить неземных существ. Я проводил эксперименты и ранее, но разглядеть эфирные сущности у меня получалось едва-едва. Очень печально, поэтому вся надежда на ваш редкостный дар.

— Надеюсь, никто из них не выберется наружу, — пошутил я, но шутка получилась неудачной, потому что Нечаев ответил совершенно серьёзно:

— Я тоже на это очень надеюсь.

Я остался в подземной комнате, Майя и Альберт поднялись в дом, закрыв снаружи железную дверь — очевидно, чтоб если какая тварь выползла из клетки, по крайней мере осталась в подвале, а не… а не передушила пол-Москвы, или что они там могут, я не знаю.

Майя, уходя, бросила на меня томно-тревожный взгляд, заставивший в очередной раз мысленно почесать в затылке. Нет, надо спросить у Нечаева, что у них тут и как. Иначе умру от любопытства. А умирать от любопытства после того, как ты выжил в лапах свихнувшегося гомункула и под пистолетом киллера, немного глупо.

Ладно, в ближайшие полчаса это неактуально. Готовься, Павел, к встрече с тем, с чем ещё не встречался. Я сел на стул и закинул ногу за ногу, сделав невозмутимо-заинтересованный вид.

— Начинаем? — спросил Нечаев голосом оставшегося на Земле руководителя космическими полётами.

— Да, — скромно ответил я, использовав «дар».

Железная клетка слегка заискрилась, и в комнате потянуло озоном. Пламя свечей вздрогнуло и чуть наклонилось вперёд, к клетке, будто там образовалась чёрная дыра, жадно втягивающая в себя огонь. Пентаграмма на полу тоже будто ожила и стала ярче, покраснела кровавым светом.

Длилось всё это недолго и затихло буквально через тридцать секунд. По клетке стали пробегать маленькие редкие искры, но в остальном комната вернулась в своё прежнее состояние. И вдруг…

В клетке что-то появилось. Я увидел его при помощи «дара». Оно немного походило на серый нечёткий призрак человека, но отличалось от тех же кладбищенских фантомов, казалось чем-то материальным, имеющим свою собственную ауру, немного напоминающую ауру людей, но гораздо темнее ауры самого отъявленного головореза.

— Видишь что-нибудь? — раздался голос из микрофона. Нечаев от волнения перешёл на «ты».

— Да. Призрак. Серый, нечёткий, похожий на человека, с жуткой тёмной аурой. Стоит, смотрит на меня.

— Я понял, — ответил Нечаев.

Минуту-другую мы с призраком молчаливо рассматривали друг друга, потом он просунул ко мне сквозь прутья решётки свои руки, но я был слишком далеко.

— Кто ты? — спросил я. — И почему хочешь до меня добраться?

Призрак не отвечал. Он прильнул к железным прутьям, его руки шевелились, тянулись ко мне.

Я рассказал это Нечаеву. Он успокоил меня, сообщив, что через клетку существо не проберётся, затем и вовсе отправил его назад, снова пустив ток.

Прутья опять заискрили, свечи — заколыхались, и призрак растаял в сгустившейся внутри клетки мгле.

— Всё, исчез, — сказал я. — Убежал. А что это было?

— Не знаю, — раздался голос Нечаева. — Скорее всего, оно из низших существ тёмного мира.

— А оно хотело до меня добраться или мне это только показалось?

— По всей видимости, да. Чем-то питаться ему надо, вот оно и решило, что ты подходишь.

— А чем с ними, если что, бороться? У меня есть револьвер, но он явно не для таких случаев.

— В одной моей книге есть чертежи электрических пуль для борьбы с неведомым, — ответил Альберт. — Но я их пока не сделал.

— А попробуй, пожалуйста, — как можно убедительней попросил я. — Мне так будет легче приступать к экспериментам. Даже не знаю, почему.

— Хорошо, попробую!

— Пятисотый калибр, пожалуйста. Пуля должна быть большой, чтоб этим людоедам их эфирных пространств наверняка хватило.

— Понял! Пятисотый калибр, записываю в блокнот.

— И побольше патронов, побольше!

— Как прикажешь. А теперь ещё один опыт, хорошо? — прозвучал голос из микрофона.

— Давай! — я смело махнул рукой.

…И пожалел об этом. Явившаяся после отсверкавшего портального электричества тварь оказалась похуже первой. Если та тянула ко мне руки с видом грустного интеллигентного маньяка, понимающего, что он не доберётся, но если не попробует, то окончательно впадёт в депрессию, то здесь висевшая в воздухе круглая кроваво-красная тварь вцепилась зубами в прутья решётки и начала попросту их грызть.

Именно так! Грызть, кусать зубами, только что слюна на пол не текла.

Существо формой напоминало огромный мяч. Глаз я не заметил, но зубы… у крокодила поменьше будут. И какая-то оно совсем не призрачное! Не из туманной дымки. Грызёт прутья, аж скрежет стоит.

— Получилось? — спросил Альберт. — Слышу какие-то звуки, но в камеру не вижу ни черта.

— Напрасно, — пробурчал я, — потому что именно он, похоже, и явился. Получилось, не то слово получилось. Я очень рад! Если получится его назад отправить, буду рад вдвойне.

Затем я подробно описал Нечаеву происходящее. Он нескрываемо обрадовался. Судя по звуку, он даже потёр ладошки одна об другую.

Своей радостью он меня даже разозлил. Я понимаю, наука-наукой, но меня реально хочет сожрать непонятная тварь! В качестве мести я, отбросив неловкость, стал эротически фантазировать о его ассистентке. Она же, наверное, и камасутру какую-нибудь знает. Очень любопытно!

— А попробуй в существо чем-нибудь кинуть, — предложил Нечаев. — Надо узнать, насколько оно материально.

— Как оно может быть нематериально, если грызёт решётку, как пациент Кащенко, которому не дали посмотреть новогоднее обращение Императора⁈ — изумился я.

— Ну попробуй, пожалуйста. Если что, наука тебя не забудет. Интересно, отлетит предмет или пройдёт сквозь. Я в камеру не вижу ровным счётом ничего.

Я представил, как переворачиваю лежащую на кровати Майю со спины на живот со словами «давай попробуем ещё вот так», достал из кошелька монетку и бросил её в существо.

Монетка исчезла в его пасти, будто её не было. Восприняв мой поступок как оскорбление, существо принялось грызть решётку с удвоенной страстью.

— Ну что там? — сгорая от любопытства, спросил Нечаев. — Пролетела сквозь или отскочила?

— Ни то, ни другое, — мрачно заметил я. — Оно сожрало деньги, как неисправный кофейный автомат.

— Потрясающе! — завопил Нечаев. — Кидай ещё!!!

Я понял, что Майе сейчас придётся воплощать в жизнь мои самые смелые эротические фантазии. Ну а что делать, всё ради науки.

В общем, научные эксперименты мне обошлись в пару рублей мелкими монетами. Их большая часть исчезла в необъятной пасти монстра, но некоторые, угодив в лоб, отскочили обратно, к неописуемой радости господина оккультиста.

Что в эти минуты делала Майя, мне даже стыдно говорить. В реальности я себе такого не позволяю.

— Давай, наверное, заканчивать, — попросил я. — У меня от этой зубной феи уже голова болит.

— Да, пожалуй, на сегодня хватит, — не стал спорить Нечаев. — И так получилось лучше, чем я думал. А вообще странно, ко мне такие интересные создания не приходили. Приняли, что ли, тебя за своего!

Клетка заискрилась, поднялся сквозняк, и скоро я убедился, что нахожусь в комнате один.

— Ушло! — сказал Альберт. — Получилось отправить его назад! Выходи, дверь открыта.

— Сейчас, — ответил я, и шёпотом добавил: — Только сниму с Майи меховые наручники.

— Страшновато, признаюсь, — сказал я, когда мы вернулись в столовую и начали пить кофе. — Когда враг привычный, намного легче. А это… что-то совсем непонятное. Хотя ясно, что тупое и безмозглое, как почуявшая кровь акула.

— Согласен с вами! — Нечаев после окончания опытов снова забавно перешёл на «вы». — Во втором случае, я бы даже сказал, не акула, а огромная амёба. Что-то простейшее. Почитаю в книгах, наблюдал ли кто-то подобное.

— А могут прийти более разумные существа?

— Не знаю… — Альберт поёжился, как от холода. — С одной стороны, хотелось бы их увидеть… а с другой… кто знает, что у них на уме. Эти двое были настроены явно недружелюбно.

— Да, — кивнул я. — Особенно второе. Если с «призраком» ещё возможны какие-то сомнения, то с этой зубастой головой…

— Это всё… «магия ночи»?

Нечаев скривился, будто укусил лимон.

— «Магия ночи»… под это название сейчас суют всё, что ни попадя. Отличается что-то от примитивной работы с энергией — значит, это тёмная магия. А в ней может быть тысяча разновидностей, и всех мешать в одно будет неправильно.

— Очень любопытно, — сказал я. — А теперь, с вашего позволения, я отправлюсь домой. Меня ждут.

— Девушка? — улыбнулся Нечаев.

— Ну да, — пожал плечами я.

— Тогда желаю успехов, — ещё шире заулыбался Нечаев. — У вас сегодня всё получится.

— Очень на это надеюсь, — хмыкнул я. — А можно вопрос… если он покажется вам бестактным, то извиняюсь, и отвечать на него не надо… Майя — она кто? Такая молчаливая…

— А как вы думаете? — хитро осведомился Альберт.

— Даже не знаю, что и думать… Очень красивая, и очень странная. И почему она не сказала ни слова? Наверное, она жрица какого-нибудь языческого культа. Специалист в тёмной магии, или как её правильно называть. Вы спасли её от рук фанатиков другого странного ацтекского бога и привезли в Москву.

— Почти угадали, — кивнул Нечаев. — В «магии ночи» она действительно разбирается. А в остальном… дедукция — такая штука, что иногда подводит. Майя — жена влиятельного чиновника из посольства Колумбии. Случайно познакомился с ней, и она вызвалась мне помогать. Ей скучно. С мужем у неё, как это сейчас называют, свободные отношения… и со мной тоже. Когда мы начинали, это было условием с её стороны. И да, она бегло говорит на двадцати с лишним языках. Вдруг вам нужно будет подготовить наиважнейший документ, она легко исправит все ошибки.

Он развёл руками и засмеялся.

— Так что вот так… Вы ей понравились, так что действуйте по обстоятельствам. Я женат на науке, и ни одна женщина мира не нарушит этот священный брак.

— Ничего себе… — покачал головой я. — Интересная она.

— Очень интересная, — согласился Нечаев. — Когда мы продолжим эксперименты дальше?

— Я смогу выкроить время в любой день, надо лишь заранее договориться. И желательно обзавестись электрическими патронами. Железо в клетке толстое, но всё-таки…

— Займусь этим уже завтра, — пообещал Нечаев.

Он проводил меня до автомобиля, мы пожали руки, договорились созвониться, и я выехал на дорогу.

Перестраиваясь в другой ряд, засмеялся — мысленная месть Нечаеву не удалась совершенно. Девушка оказалась вон кем… и с Альбертом её объединяла лишь любовь к оккультизму.

Ладно, порезвился — и хватит. Я повернул голову, высматривая цветочный ларёк, чтобы купить Снежане розы.