В трех шагах

Глава 22

— Успели, лед у восточного побережья еще не встал — вот почему торопились американцы. Да и сегодня погода нам способствует, хотя производить высадку зимой на здешних широтах сплошное безумие.

Командующий СТОФ говорил звенящим от волнения голосом, пристально смотря за происходящими на берегу событиями. Хотя ничего такого, вроде вражеских контратак не было видно, линкоры и тяжелые крейсера давно перенесли огонь вглубь островов — отправляемые в полет снаряды весом в шесть с половиной центнера производили своими взрывами жуткое впечатление. И хотя сейчас Шумшу обстреливали всего десять таких орудий «Петропавловска», но зато огнем из своих восьми 406 мм помогал «Мэриленд», а там снаряды вообще весом в тонну. Так что картина была устрашающей, и можно было представить, что чувствуют под таким обстрелом японцы, когда земля уже не столько трясется под ногами, а напоминает жидкую грязь, а кости в ногах начинают превращаться в плавленый воск. Даже сейчас, находясь в ходовой рубке линкора, оба советских адмирала прилагали невероятные усилия, чтобы не вздрагивать от каждого залпа главным калибром. Двух линкоров для обстрела островка неправильной окружности, с общей площадью меньше четырехсот квадратных километров, вполне хватало для того, чтобы придать ему лунный пейзаж. Японцы уже не сопротивлялись целую неделю — их авиация просто не могла долететь с Хоккайдо, а те немногие самолеты, которые изредка появлялись с Итурупа, быстро сбивались американцами. Единственная опасность исходила от атак подводных лодок — но две субмарины янки вроде потопили, охота за ними велась настойчиво и упорно, эсминцев и конвойных кораблей у них хватало с избытком.

Соседний, впятеро большой по площади остров Парамушир представлял картину апокалипсиса — восемь 16-ти дюймовых и шестьдесят 14-ти дюймовых орудий шести американских линкоров превращали его в такой же «лунный» ландшафт — снаряды американцы не жалели. Но огонь уже перенесли вглубь острова, к берегу шло множество небольших, в триста тонн водоизмещения, пехотно-десантных кораблей, каждый из которых мог принять полностью экипированную и вооруженную до зубов стрелковую роту. А из Петропавловска продолжали выходить пароходы, чтобы доставить на берег уже тяжелое вооружение — гаубицы и легкие танки, последних американцы решили отправить два десятка, посчитав, что этого вполне достаточно для поддержки русских союзников. Ведь по сведениям американской разведки на двух островах закрепилась целая японская пехотная дивизия с частями усиления — береговыми артиллерийскими батареями, чуть ли не танковым полком из сорока машин, аэродромными службами без самолетов, зенитными батареями и даже метеорологической станцией. В общем, окопались и укрепились знатно на островах, где совершенно не имелось леса, и просматривались они, как говорится, «насквозь».

— Пошел десант, пошел, Иван Степанович. И вроде батареи подавлены, не вижу, чтобы японцы стрельбу открыли.

Только и сказал Левченко, хорошо видя в бинокль, как в прибой утыкаются носами небольшие десантные корабли с уже заранее спущенными сходнями. Вроде и неказистая конструкция, но на советском флоте подобных им вообще не имелось. А вместе с ними подваливали десантные катера, похожие на плашкоуты, они переходили от близкого берега Камчатки, принимая на борт по взводу пехотинцев, но в основном доставляли полковое вооружение, такое как «бобики», «сорокапятки», и 120 мм минометы. В общем, можно было удивляться тщательному планированию и обеспечению десантной операции, тому объему подготовительных работ, которые осуществили американцы всего за пару месяцев. И за это время вели боевые действия против японцев практически безостановочно, прошлись авиацией по всей гряде Курильских островов, топя любое встреченное судно и нещадно бомбя аэродромы. Впрочем, последних было построено немного, и то в южной части, но сейчас они уже практически не использовались японцами.

— Одно орудие не подавили, судя по всплескам, трехдюймовую пушку — она стреляет по нашим кораблям.

Левченко присмотрелся — действительно, огонь японцами велся из одного ствола, у борта подошедшего к берегу десантного корабля вставали «султаны» воды от разрывов, и последовали попадания — вспыхнул пожар, солдаты стали прыгать в воду, благо корабль вышел на мелководье, до берега было полтора кабельтовых, не больше. Но зима, вода ледяная, да еще волна — мало кто из десантников доберется до берега, судороги могут одолеть человеческий организм, вдобавок к переохлаждению. Но люди упорно шли к берегу, а за их спинами корабль пылал костром, на нем вспыхнуло топливо. Но никто не обращал внимания на обстрел — корабли и катера подходили к берегу, зачастую выбрасывались на него, давая возможность беспрепятственно сойти десанту. А одинокой пушкой тут же занялся «Владивосток» — с дистанции пятнадцать кабельтовых крейсер открыл огонь из своих шестидюймовых пушек, на орудийных позициях встали «частоколом» разрывы и японцам сразу стало не до стрельбы. Катера же выскочили вперед на большой скорости, за кормой стелилась густая полоса — «морские охотники» ставили дымовую завесу, разглядеть через которую набитый кораблями заливчик было сложно. Все продумано, и мероприятия проводились быстро и отлажено, американцы предусмотрели все, что можно было предвидеть во время десантирования на побережье в таких чертовски сложных условиях.

— Смотрите, Гордей Иванович, японцы пошли в контратаку, пытаются сбросить наш десант в море.

В 1941 году, тогда еще будучи вице-адмиралом, Левченко насмотрелся на множество подобных боев на черноморском побережье, моряки обороняли Одессу и Очаков, Кинбурскую косу и Херсон, яростно сражались на Перекопе и Ак-Монайском перешейке, защищая Керчь. Десанты высаживались постоянно, и, несмотря на серьезные потери и неудачи, порой приносили результат. Но сейчас командующий флотом не сомневался в грядущем успехе, хотя в оптику разглядел до десятка вражеских танков, маленьких, еле двигающихся, за которыми бежали японцы. Корабельная артиллерия по ним не стреляла, все прекрасно понимали, что накроет своих — авангардные роты уже высадились на берег и начали быстрое продвижение.

И пошел встречный бой, самое кровавое дело, когда пехота не успевает окопаться и занять хоть какие-то позиции, отрыть окопы хоть по колено. Но зато имелась противотанковая артиллерия — «сорокапятки» были в боевых порядках горных стрелков, они и встретили беглой стрельбой японские танки, к ним тут же присоединились противотанковые ружья. Те начали вспыхивать один за другим, останавливаться, а вражеская пехота залегла под плотным пулеметно-минометным огнем. Контратака японцев заглохла в самом начале, танки выбили быстрее, чем они успели выползти к побережью. Затем в небе появились вылетевшие «даунтлессы», с белыми звездами на фюзеляжах. И начали бомбить с пикирования, выискивая уцелевшие цели. К ним присоединились «чайки» с ближайшего камчатского аэродрома — бипланы принялись «охотится» за разбегающимися во все стороны пехотинцами.

На безлесных островах совершенно не было никаких укрытий, кроме вырытых окопов или природных лощин, природа совершенно безучастна к людским дрязгам. Да и никому в голову не пришло бы устраивать здесь кровопролитие, если бы не война, охватившая всю планету…

Эти места порой не зря именуют по аналогии «задницей мира». Однако здесь когда-то отгремели бои, и до сих пор высятся проржавевшие"памятники", оставшиеся от тех дней…