Ван Ван из Чайны 2

Глава 14

В крутящийся ресторан «Девятое небо» старший Хуэй пришел с безукоризненной улыбкой.

— Нет, зачем нам меню? — очень вежливо спросил он хостесс, проводившей нас к столику у окна, за которым медленно и солидно крутился Шанхай. — На табличке в нашем номере было сказано, что у нас, как говорят туристы, «все включено», а значит я наконец-то смогу себе позволить попробовать то, что не пробовал никогда. Как насчет суточных русских щей? А чего хотите вы, мальчики? — посмотрел на нас с Ли.

— С таким отличным утром будет превосходно сочетаться говяжий студень, — выкатил запрос Ли.

Блин, тоже нужно придумать что-то, что в ресторане не найдешь.

— Я бы хотел творожную запеканку со сметаной.

Хостесс побледнела и низко поклонилась:

— Простите, многоуважаемые гости, прямо сейчас мы не сможем предоставить вам такие блюда! — поклонилась хостесс.

Жалко бедняжку.

— Почему? — изобразил вежливое удивление Личжи. — Неужели в вашем ресторане не найдется повара, который сможет приготовить что-то настолько простое? — усилив «удивленную» мину на лице, он добавил. — Или на табличке написали неправду? Как нехорошо обманывать гостей.

— Примите наши глубочайшие извинения, многоуважаемые гости! — макушка хостесс скрылась за краешком столика.

— Ну что вы, это же не ваша вина, уважаемая, — «простил» ее старший Хуэй. — Придется ограничиться тем, что есть в меню, мальчики, — «расстроил» нас с Ли.

— Огромное вам спасибо, многоуважаемые гости! — хостесс махнула ручкой официантам и от греха подальше свалила.

Одетые в красные жилетки поверх рубашки и брюк официанты положили перед нами меню и приготовились записывать пожелания.

— Страницы с первой по тридцатую, пожалуйста, — распорядился Личжи. — За исключением алкоголя.

Вышколенный профессионал за его спиной не дрогнул, спокойно записал и ушел.

— Страницы с тридцать первой по пятьдесят вторую, — взял на себя остатки меню секретарь Юй. — За исключением алкоголя.

— Я на диете, поэтому отварное куриное филе и какой-нибудь легкий салат, — даже не стал открывать меню Ли.

— Если вам будет угодно, многоуважаемый гость, я бы рекомендовал овощной салат с кускусом, — невозмутимо посоветовал официант.

— Давайте, — согласился друг. — И диетическую колу.

— Салат из морковки с копченым плавленым сыром и чесноком под майонезом и тоже куриное филе с диетической колой, — попросил я.

Личжи одобрительно мне подмигнул.

— Отличный выбор, многоуважаемый гость, — записал официант и свалил.

— В России любят такой салат, — пустился в воспоминания старший Хуэй. — Помню, в тысяча девятьсот девяносто седьмом году мы давали прием…

Пока он без упоминания имен и должностей рассказывал о том, как сильно понравился приготовленный им майонез гостям китайского посольства, официанты начали «подтаскивать» напитки. Многочисленные кувшины, графины, бутылочки и чайнички на стол не влезли, поэтому сотрудникам пришлось с очень длинными извинениями немного нас пересадить, чтобы придвинуть к нашему столику соседние. Лица посетителей ресторана в этот момент стали настолько выразительными, что я запретил себе на них смотреть до конца завтрака.

Пока мы с Ли потягивали колу из бокалов со льдом, старший Хуэй и его секретарь начали дегустировать безалкогольные коктейли, отпивая при помощи трубочек по очень маленькому глотку и недовольным кивком заставляли официантов уносить не оправдавшие надежды напитки.

Сервис с высоты своего деревенского происхождения я бы назвал «избыточно хорошим». Официанты стояли за нашими спинами, готовые в любой момент предугадать пожелание гостя. Едва я отхлебнул колы и поставил бокал на стол, с моей руки салфеткой вытерли конденсат. Неловко от этого было мне одному — Хуэи и секретарь такое обслуживание принимали как должное.

Дегустация напитков едва перевалила за треть, как нам начали «подтаскивать» закуски — салаты, сэндвичи, бутерброды, яичницы и канапешечки. Мой взгляд дольше, чем на других задержался на какой-то многоэтажной фигне с осьминогом, и официант тут же поставил блюдо передо мной. Личжи это заметил, но не вмешался, дав мне право решать.

— Извините, я заказывал не это, — скрепя сердце, не поддался я на искушение.

— Приношу свои глубочайшие извинения, многоуважаемый молодой господин, — низко поклонился официант, убрав вкуснятину.

— А почему на французском блюде английский соус? — с безупречной улыбкой спросил Личжи, откусив крохотный кусочек канапе.

Не думаю, что он преувеличивает или вообще врет — он же шеф-повар с гигантским опытом, а значит знает, как и до чего можно докопаться с чистой совестью.

— С вашего позволения, я спрошу шеф-повара, многоуважаемый гость, — низко поклонился официант.

— Позже, — отмахнулся старший Хуэй. — Если он будет отвлекаться, мы так и уйдем отсюда голодными.

Официанты содрогнулись — нет ничего хуже для пафосного ресторана, чем слух «такой-то такойтович ушел отсюда голодным». Да, можно списать поведение Личжи на вредность характера и месть за табличку, но у него, надо полагать, имеется очень солидная репутация, и «Девятое небо» рискует стать посмешищем как минимум для его друзей. Очень богатых друзей с очень большими связями.

Спектакль «привередливые колхозники дорвались до шведского стола» продолжался своим чередом, и, когда мне принесли заказанный салат, я не постеснялся затребовать еще майонеза и хорошенько полить им блюдо, заодно вогнав персонал в мистический ужас, ложкой номер три (в моем понимании — «базовая столовая средних размеров» плюхнув того же соуса на кусок хлеба.

— Уважаемый молодой господин, позвольте я попрошу повару перемешать улучшенный вами салат, — попытался забрать блюдо официант.

— Зачем? Я и сам могу, — широко улыбнулся я и взялся за дело.

Личжи одобрительно посмотрел на меня — развлекается старикан.

— Дай попробовать, — разохотился Ли и зачерпнул салатика неправильной, очень длинной вилкой.

Зато тянуться рукой не пришлось!

— Чеснок с твоих полей вкуснее, — пожевав, выразил он лояльность семейству Ван.

Рожи официантов дали слабину, видимо приняв меня за потомка владельца «полей». Что ж, так оно и есть, нюанс лишь в масштабах. Понять можно — не зная откровенно удивительного «бекграунда», объяснить мое присутствие за одним столом с Хуэями можно только интересным для них количеством бабла.

Отведал салатика и я.

— Ты прав, друг, — покачал головой. — Но справедливости ради — этот салат хорош.

Официанты едва заметно выдохнули.

— Можно и мне попробовать? — Личжи тоже взялся за очень длинную вилку.

— Конечно, господин Личжи, — подняв тарелку над столом, я протянул ее поближе к нему, после чего вернул как было.

Прожевав, старший Хуэй заявил:

— Пропорции превосходны — ты не зря добавил столько майонеза.

Один из официантов удалился, и через минуту к нам подошел одетый в белоснежный халат и каноничную поварскую шапочку китаец лет пятидесяти, красующийся такими узкими щелочками на отекших от возраста глазах, словно его покусали пчелы. В руках он нес поднос с накрытым позолоченной крышечкой блюдом.

Стало неловко — работал себе местный шеф-повар много лет, рос карьерно, дослужился до «Девятого неба», а тут пришли мы и начали вот это вот все. Уверен, Личжи и остальные мук совести не испытывают — они как бы в своем праве. Что ж, «линии партии» нужно держаться несмотря ни на что, и мне остается только надеяться, что мужика не уволят.

— Доброе утро, многоуважаемые гости! — поприветствовал он нас. — Ваш визит — огромная честь для нашего скромного заведения. От всего сердца благодарю вас за необычный выбор блюд — для нашей кухни и меня лично это ценнейший опыт и настоящая проверка на прочность! Ваш салат, многоуважаемый молодой господин, — поставил блюдо перед Ли и поднял крышку, разразившись монологом о том, из какой части света прибыл тот или иной ингредиент.

Закончив, он с уважительным поклоном спросил Личжи:

— Многоуважаемый господин Хуэй, я буду очень благодарен вам за справедливые замечания касательно попробованных вами блюд.

— Разве достойно отвлекать от завтрака голодных гостей? — приподнял на него бровь Личжи.

Повар подачу перенес плохо — пропотев лбом, он с низким поклоном пробормотал извинения и удалился.

— Вкусно, — заметил Ли, начав поедать салат с кускусом.

Тоже начал шеф-повара жалеть. Личжи с разрешения сына попробовал и согласился — да, вкусно — после чего перешел к дегустации начавших поступать на столы супов и вторых блюд.

«Девятое небо» мы покинули через добрых два часа, под выступившие на глазах персонала слезы облегчения, поклоны лично пришедшего осведомиться все ли в порядке управляющего отеля («нормально» — так ответил ему Личжи, чем спас шеф-повара и прочий персонал от увольнения) и оставив за собой исписанный от первой до последней странички блокнотик с замечаниями для повара. Полагаю, он сразу после нашего отъезда отправится в урну. Сразу нельзя — вдруг старший Хуэй решит прийти и проверить, учли ли его пожелания?

— Страховка ведь включена в стоимость нашего люкса? — продолжая безмятежно улыбаться, осведомился Личжи у сотрудника, пропускающего на стеклянный мостик людей.

Не прямо «мостик», скорее широкий, лишенный перил карниз, идущий вдоль стены 88-го этажа башни. Триста сорок метров над землей. Выглядит очень опасно, поэтому желающим пройтись надевают на головы белые шлемы и упаковывают в похожее на альпинистское снаряжение, пристегивая канатом. С каждым гостем на прогулку отправляется профессиональный верхолаз, который всегда поможет в случае проблем.

Народу немного — полдень рабочего дня, поэтому в очереди стоять не пришлось: на мост пускают строго определенное число людей. Определенных людей, соответствующих установленным размерам. Мне повезло — будь я выше двух метров, меня бы не пустили, а так — ничего, уложился в параметры. Повезло и Ли, но гораздо меньше — до двухсот «запретных» килограммов ему жиреть и жиреть, а он наоборот — худеет.

Сильный, холодный на такой высоте, пахнущий городом ветер трепал волосы и играл полами пиджаков (мне его Личжи уже давно купил), под ногами и вокруг нас простирался Шанхай, и, посмотрев вниз, через прозрачный пол примыкающей к мосту смотровой площадки, я невольно сглотнул — очень долго отсюда падать. Хорошо, что не придется — не дураки же строили, а крепко знающие свое дело специалисты.

— Разумеется, многоуважаемый господин Хуэй, — заверил его работник. — Безопасность наших дорогих гостей — высший приоритет для отеля.

— Как ты? — спросил я раздувающего ноздри на город под нами Ли.

— Мы же не летим, — вымучил он улыбку.

Ладно, каждый сам хозяин своей судьбе — если словит паническую атаку, его все равно спасут работники, которым упавший с такой высоты гость нафиг не нужен. Да и боязнь полетов может быть сгладит — увы, летать нам с Ли придется много, если он конечно не захочет «слиться» с должности моего менеджера.

— Господин Личжи, позвольте мне испытать мост для вас, — вызвался секретарь Юй.

— Уверен, все будет в порядке, — улыбнулся ему Личжи. — Поможете мне надеть снаряжение? — снова переключил взгляд на работника.

Нам конечно же помогли. Старшему Хуэю прогулка далась тяжело — старик сильно пропотел, был бледным как смерть и прилагал огромные усилия, чтобы не держаться за стену башни. Сразу за ним отправился секретарь — этот, судя по отсутствию бледности и потоотделения, высоты не боялся, но старательно делал вид, будто ему еще страшнее, чем начальнику.

Пока секретарь гулял, в снаряжение упаковали нас с Ли.

— Я первый, — заявил друг с выражением на лице «краше в гроб кладут», но похвальной решимостью в голосе.

Мне тоже было не по себе — адреналиновой наркомании, которой страдал и от которой закончил свою жизнь ныне живой русский Иван, у меня нет, и вырабатывать ее я не собираюсь. Офигенно страшно, и никакая страховка здесь не поможет — всегда может что-то пойти не так, и я шлепнусь на симпатичный газон у входа в башню. В новостях скажут что-то вроде «у него было такое большое будущее, как же нам всем будет не хватать Ван Вана». Не хочу! А может и не надо? Может просто отказаться и посидеть вон на том диванчике? Не, сливаться нельзя — все идут, и я пойду!

— Пожалуйста, — сделал я символический шаг в сторону, позволив страхующему Ли китайцу и ему самому выбраться на такой кошмарно-узкий «мост».

Ни за что не поверю, что его ширина соответствует заявленным ста двадцати сантиметрам! Да по нему и котенку-то пройти будет сложно! Стоп, страха — нет! Да я бы и без страховки по нему вприпрыжку пробежал, что мне эти триста сорок метров над землей⁈ Разве это страшнее, чем двенадцать часов под проливным дождем на чесночном поле⁈

Ли со своим «куратором» потихоньку зашагали, и я полюбовался перекошенной от страха рожей друга через окошко. Руки держит по швам, хотя я больше чем уверен, что он бы с радостью схватился ими за ближайший пригодный объект — например, выступающий кусок оконной рамы — и попросил вернуть себя в такое надежное по сравнению с мостом помещение.

О, вниз посмотрел! Ну зачем ты так? Остановился. Окаменел от страха? А, нет, вытер выбитую ветром — или просто выступившую — слезинку с глаза и пошел вперед еще быстрее, чем до этого. Правильно, когда пути назад нет, нужно смело идти в единственном пригодном направлении, глядя в лицо опасности — это единственный путь к победе над самим собой.

— Вы готовы, многоуважаемый гость? — обратился ко мне мой «страховочный» верхолаз.

А⁈ Уже пора⁈ А может не надо⁈ Да точно не надо — нафиг так рисковать? Я же теннисист, мое место — на корте, а он всегда на уровне матушки-земли, ибо неотъемлемая ее часть!

— Готов, — отрезал я себе путь к отступлению.

Первый шаг дался легко. Второй — тяжелее, потому что проклятый ветер мощно ударил меня в бок. Не шататься! Я — тяжелее воздуха, и какой-то сквознячок мне не помеха! Подавив желание прильнуть к стене башни, я сделал третий шаг и сразу за ним — четвертый, пятый и шестой. Не так уж и страшно! А красиво-то как, мать твою — весь Шанхай как на ладони! Точнее — малая его часть, но все равно смотрится внушительно. Еще шаг, еще. Ой, а зачем я вниз-то посмотрел⁈ Во придурок! Спокойно, мозги — вы же прекрасно понимаете, что я не по воздуху шагаю, а по толстенному стеклу! И дальше тоже не воздух, а все еще твердая поверхность — вот тебе закрепляющий вывод шаг. Как прочна моя нога! У колосса-меня она совсем не из глины! И еще шаг! И еще! Отлично — как говорилось в одном убогом фильме: «Страха — нет!».

Через полсотни шагов смотреть на Шанхай и даже вниз надоело, поэтому я начал смотреть внутрь башни. Видимость отличная — с этой стороны солнышко на панорамные окна не светит, и через них видно место нашего старта — вот Личжи, сидит на диванчике, потягивая водичку из высокого бокала. А рядом — секретарь, делает вид, что трясется, какой молодец. О, Ли к ним шагает — уже завершил прогулку, и рожа его от возвращения в безопасность и победы над собой сияет радостью. Тоже так хочу, а значит надо шагать.

Следующее окно тоже показывало смотровую площадку — здесь на диванчике сидела прогулявшаяся еще до нашего появления здесь одетая в брюки и синий кардиган девушка. Снаряжение не сняла, глаза — закрыты, на щеках — остатки слез, которые она роняла при нас, от переизбытка эмоций. К ее дивану подошел незнакомый, одетый в костюм китаец и с улыбкой что-то спросил. Девушка покачала головой, не открывая глаз. «Вам помочь?» — «Не нужно, спасибо». Стоп, он что, ее сумочку с дивана подхватил и теперь спокойно идет к лифту с видом, будто так и надо? Или это ее слуга, и ему действительно «так надо»?

Ноги тем временем несли меня дальше, и через десяток шагов я с огромным облегчением вошел на смотровую площадку.

— А где?.. — раздался справа от меня удивленный вопрос на чистейшем русском языке.

Нет, все-таки «так» было «не надо».

— Господин Личжи, я видел как какой-то мужик забрал ее сумку! — указал я на незнакомку, воспользовавшись тем, что старший Хуэй встретил мое появление улыбкой.

На всякий случай — на русском, вдруг она просто от шока не заметила, как ее же слуга выполнил ее же приказ унести сумочку.

— Украли! — а вот растерянный крик девушки прозвучал на китайском.