Вернуть Боярство 19

Глава 5

— Итак, он все же провел этот свой богомерзкий ритуал. В очередной, мать его, раз, — в раздражении бросил Валентин Романов.

Генерал-фельдмаршал был человеком немолодым и не слишком это скрывал. Нет, на свои восемьдесят с лишним он, конечно, тоже не выглядел, предпочитая сохранять облик мужчины лет пятидесяти пяти в хорошей физической форме — подтянутый, довольно крупный и с посеребренной сединами короткой стрижкой.

Сейчас его превосходительство находился в собственном штабе, находящемся в небольшом замке, принадлежавшем некогда одному из Родов-предателей. До прихода сюда войск Валентина Константиновича над этим родовым гнездом реяли стяги Швеции и самого Рода изменников, однако при приближении русской армии последние благоразумно предпочли убраться подальше с пути наступающей армии. Вывезя все мало мальски ценное, что можно было увезти с собой и уничтожив остальное, разумеется.

Однако сам замок, построенный достаточно давно и на совесть, разрушить бегущие аристократы не сумели, поэтому русский главнокомандующий выбрал именно его. Подчиненные и многочисленные слуги, сопровождающие генерал-фельдмаршала в военном походе, дабы столь сиятельная особа не знала проблем с комфортом, быстро привели его в порядок. И теперь здесь располагался штаб командования группы армий «Север» под его командованием.

Разговор между Валентином Константиновичем Романовым и его подчиненным, генерал-лейтенантом Тайной Канцелярии Мухиным Егором Семеновичем, происходил в рабочем кабинете на главнокомандующего, находившемся на девятом этаже одиннадцатиэтажной центральной башни. Выше были лишь два этажа личных покоев Романова, хода в которые не было практически ни у кого, кроме его походных наложниц, взятых весьма ценящим личный комфорт чародеем из Петрограда с собой даже на войну.

— Так точно, Валентин Константинович, — кивнул сидящий через стол от него Мухин. — Более того, по свидетельствам очевидцев — это было не просто кровавое, но и крайне жестокое действо. А ведь прежде Николаев-Шуйский, хоть и имел тенденцию не считаясь с общественным мнением использовать Магию Крови в худших её проявлениях, определенной черты не переходил — его жертвы умирали, как правило, практически мгновенно и без лишних мучений. Но в этот раз всё было совершенно иначе… Что наводит на определенные размышления.

— Да чего уж тут — говори как есть, — поморщился Романов. — Кровавый ублюдок начинает входить во вкус, чувствуя свою безнаказанность. А ведь я ещё тогда, после инцидента в Приморье, когда этот на всю голову ушибленный дегенерат прикончил пленных японцев, говорил в военном министерстве и даже самому Его Императорскому Величеству — нельзя спускать подобное безнаказанно! У него нет ни одобренных Священных Синодом разрешительных бумаг, ни дозволения от Императорского двора, ни даже позволения его прямого начальства — а этот выродок творит подобное! Одно радует — Фолькунг его сумел хорошенько достать, и сейчас он ранен и ослаблен. А что ещё лучше — шведский ублюдок ранен ничуть не меньше!

В порыве чувств чародей подхватил со стола украшенную драгоценными камнями золотую чашу и сделал из неё изрядный глоток. Мухину пришлось приложить определенное усилие над собой, чтобы не поморщиться от шибанувшего в ноздри запаха дорогой, настоянной на бруньках магической березы водки, доступной только действительно высшим магам Империи из реально богатых Родов. Несмотря на имевшийся и относительно богатый военный опыт, сей представитель главной ветви Рода Романовых слишком привык за последние десятилетия к комфорту и роскоши, окружавшему его в столице Империи. Однако это было лишь собственное мнение Архимага, и предпочитал он его держать при себе.

В конце концов, что ни говори, а сидящий перед ним человек имел заслуженную славу одного из лучших дуэлянтов столицы, в добавок не так давно получил так называемый Дар Императора — алхимическое зелье, изготавливаемое Распутиным. И теперь перед ним сидел не один из сильнейших боевых Архимагов столицы, а свежеиспеченный Маг Заклятий. И это все не говоря уж о разнице в социальных статусах… Старейшина даже не Великого Рода и Старейшина Рода Императорского — это небо и земля.

— Полностью с вами согласен, господин главнокомандующий, — кивнул представитель Тайной Канцелярии, направленный в помощь и для координации усилий самим Залесским лично. — Однако, как мне кажется, сейчас подобные вопросы поднимать не самый подходящий момент. Насколько нам известно, с ним целый корпус отличных гвардейцев и магов. А ещё после ритуала к Николаеву-Шуйскому присоединились двое других Магов Заклятий из Александровской губернии. Некто Багрянин и Каменев, прибывшие отдельно и с запозданием. Их прибытие, кстати, тщательно скрывалось.

— И каким же образом вы тогда сумели узнать о них? — поднял бровь генерал-фельдмаршал.

— У Николаева-Шуйского весьма неплохая служба безопасности, я бы даже сказал — на удивление отличная, куда лучше, чем у многих Великих Родов… Однако всё же не уровня первой десятки Великих Родов, так что сравниться с нами она, при всем желании, не сможет, — не без некоторого самодовольства ответил чародей. — Но это ещё не все — боярские войска уже двигаются на соединение с войсками Николаева-Шуйского. Возглавляет их сам Федор Шуйский, и помимо главного Старейшины этого рода там ещё четверо Магов Заклятий. Долгорукий, Морозов, Ярослава Шуйская и, к нашему удивлению, тот, о чьем достижении восьмого ранга мы ничего не слышали — Шустов.

— У них же уже век не было ни одного чародея восьмого ранга! — удивился Романов. — Или он из числа тех, кто, как и я, обрел силу благодаря чужой помощи?

При всех своих отрицательных сторонах, Валентин Константинович иллюзий о своих недостатках не питал и не стеснялся говорить о них вслух. Правда, это вовсе не значило, что он позволял их обсуждать и подшучивать над ними кому-либо другому. Разве что тем, кого считал равными — а ныне эта планка задралась куда выше, чем ещё совсем недавно. Взятие планки восьмого ранга изрядно усилило тщеславие и без того не отличавшегося скромностью чародея…

— Нам пока сложно судить на этот счет, однако такую вероятность исключать тоже нельзя, — пожал плечами Мухин. — Вся проблема в том, что боярское войско, насчитывающее от пятидесяти до шестидесяти тысяч штыков, двигается не туда, куда должно, согласно вашему плану — вместо похода в направлении Кёнигсберга они выбрали движение в направлении Ильке-Нуассу. Точнее, в долину, где сейчас расквартированы войска Николаева-Шуйского, который тоже не спешит двигаться к намеченной вами цели — Седе. Согласно донесениям наших лазутчиков и шпионов, всё указывает на то, что бояре и зять Павла Александровича намерены объединить силы.

— А дальше? — поднял бровь Романов. — Об их дальнейших планах что-нибудь известно? То, что бояре решили выкобениваться, я и сам прекрасно знаю — мои разведчики тоже не лаптем щи хлебают!

— О деталях планов Шуйского и его покинувшего Род младшего родственника мне детально ничего не известно, к сожалению, — вздохнул представитель и глава Тайной Канцелярии в данной части Империи. — О своих планах эта парочка если кому и рассказывает, то лишь ближнему кругу. Так глубоко внедрить шпионов и агентов влияния не представляется возможным… Во всяком случае, пока что.

— Господь всемогущий, дали ж мне на голову безопасника, — недовольно глянул на него главнокомандующий. — Мне что, учить тебя разведывательной деятельности⁈ Ясное дело, что ближний круг этих двоих вашими стукачами не являются и никогда не будут! Они, в конце концов, слишком много общих интересов, направленных против государя Императора имеют, а некоторые с ним и вовсе враждуют! С чего им вам продаваться⁈ Тем более у Николаева-Шуйского в ближнем кругу почти все ему лично мало того, что обязаны практически всем, так ещё и рискуют всего лишиться, случись с ним что!

— И именно поэтому точных данных я вам предоставить и не в состоянии, ваше высокопревосходительство, — виновато и даже чуть заискивающе улыбнулся Мухин. — Поймите меня правильно, в последний год в Александровской губернии нам пришлось свернуть большую часть деятельности, ибо Его Императорское Величество поставил перед нами более приоритетные задачи, а ресурсы даже нашей организации далеко не безграничны.

— Мухин, ты что идиот? — ласково, даже с толикой участия поинтересовался Валентин Константинович. — Или больной? Причем тут ваши агенты влияния в Александровской губернии и задачи, поставленные вам Императором? У меня начинает складываться впечатление, что ты профнепригоден… Скажи мне, вот ты сам как считаешь?

У не привыкшего слышать подобные слова в свой адрес чародея нервно дернулось веко, к щекам прилил яркий румянец, но… Он промолчал, не рискнув спорить или, тем паче, отвечать на открытое оскорбление. Лишь глубоко вздохнул и вновь вернул на лицо прежнюю вежливую улыбку:

— Прошу меня простить, ваше высокопревосходительство, что мои скромные навыки и работа моих подчиненных не сумела удовлетворить вашим требованиям. Я глубоко сожалею о своей недостаточной компетентности и уверяю вас, что сделаю всё, что в моих силах, дабы подобного не повторилось, — извиняющимся голосом заявил он.

Удовлетворенно хмыкнув, главнокомандующий откинулся на спинку своего кресла и вновь отхлебнул водки. Мухин внутренне поморщился — к любителям злоупотреблять спиртным он относился с откровенной брезгливостью, по долгу службы прекрасно зная, как часто алкоголь приводил любителей выпить к неприятностям различного масштаба… От скандалов в высшем свете до плахи — работа у Мухина была такая, что он зачастую сам был тем, кто подталкивал перепивших бедолаг в этом направлении.

А потому быть под командованием человека, что отхлебывает из специально зачарованной чаши-артефакта, предназначенной удерживать в себе напиток, способный оплавить даже сталь, крепчайшую водку так, будто там слабенькое винцо, ему было неприятно. Однако не все в жизни идет так, как нам того бы хотелось…

— В общем, мой дорогой генерал-лейтенант, так уж и быть — поделюсь с тобой опытом, полученным в высшем свете столицы, — покровительственно заявил Романов. — Иначе, боюсь, до генерал-полковника ты дослужишься весьма нескоро. Любой из этого приближенного круга обоих этих деятелей имеет слуг, своих приближенных подчиненных, любовников и любовниц… И вот на них-то как раз и нужно искать выходы. Лучше всего, конечно, на любовниц и любовников — они и знают, как правило, все тоже, что и их покровители, и имеют на них определенное влияние. Зачастую куда большее, чем кажется — не зря же говорят, что ночная кукушка всегда дневную перекукует, верно? Так что займись со своими людьми сперва сбором слухов и сплетен — кто с кем спит, кто кого не любит, кто с кем дружит, кто кому должен и так далее… Затем, исходя из этого, подберите ключи к самым простым и уязвимым целям, к тем, кто чем-то недоволен — не самими своими покровителями, допустим, а кем-то из соратников. Всегда есть те, кто считает, что его вклад недооценен, что другого выделяют в обход него, что он или она достойны большего… Исподволь подпусти к ним своих людей, очаруй тех, с кем они спят, помоги расплатиться с долгами, расскажи им то, что они хотят услышать — что именно они молодцы, а их конкуренты бездарные сволочи. Помоги разок-другой, окажись полезен, подсоби в том, чтобы выслужиться — и вот у тебя уже готовый агент влияния под боком у врага. Ход моей мысли понятен?

Мухину приходилось прикладывать немалое усилие, чтобы удержать на лице вежливую сосредоточенность и внимание. Весь спич, что выда самодовольный главнокомандующий, конечно, был по делу… Да вот только кем надо быть, чтобы всерьез считать, что подобные азы шпионского ремесла могут быть неизвестны аж целому генерал-лейтенанту Тайной Канцелярии⁈ Причем не абы какому, а тому, кому поручили руководство всеми агентами и полевыми диверсантами Канцелярии на одном из ключевых для Империи направлений? Ему, Архимагу, а не кому-то из Магов Заклятий — более того, один из чародеев восьмого ранга находился в непосредственном подчинении у него, Мухина, на время ведения боевых действий в регионе, что само по себе говорило о том, насколько высоко ценил его таланты и опыт сам Глава Тайной Канцелярии господин Залесский!

— Я вас понял, господин генерал-фельдмаршал, — склонил голову чародей. — Позвольте откланяться? Я немедленно займусь вашим поручением и сделаю все от меня зависящее, дабы в самые ближайшие сроки раздобыть необходимые сведения.

— Иди, — милостиво кивнул главнокомандующий.

Когда за поклонившимся на прощание Архимагом закрылась дверь кабинета, Виталий Константинович ухмыльнулся и залпом допил содержимое чаши. Хрустнув шеей и вскочив со своего места, он заходил по кабинету, о чем-то размышляя.

— Ну вы только поглядите на этого самоуверенного клеща! — наконец воскликнул он, остановившись. — Он ещё и моим мнением пытается манипулировать, тварь самоуверенная! Лида, вылезай уже на свет божий, хватит ветошью прикидываться!

Из угла кабинета от стены отделилась незримая и неощутимая до того фигура. Не из самой Тени, а именно от стены. Мгновение, один шаг — и вот вместо сероватой, схожей со статуей, будто высеченной из камня женщины перед глазами генерал-фельдмаршала уже стояла красивая зрелая дама в вечернем платье с весьма глубоким, нарушающим всякие грани приличия вырезом.

Красотка была не просто женщиной — от неё исходила аура очень сильного Старшего Магистра. Лидия Ольхова, самородок, самолично выисканный в своё время Валентином Романовым среди молодых выпускников одного простолюдинского магического училища и взятая в свиту могущественным, богатым и влиятельным чародеем, была талантлива… Настолько талантлива, что её силу, способности и сам факт её положения в иерархии приближенных к Валентину людей тщательно маскировался.

Всем посторонним, кто пытался хоть что-то выяснить о чародее и его окружении, выставлялась легенда о том, что она — просто его секретарь и одна из наложниц весьма страстолюбивого чародея, ничем особенным не выделяющаяся.

На деле же Лидия была одним из ближайших подчиненных Старейшины Императорского Рода. Одним из главных козырей в его рукаве, приберегаемый на подходящий случай. Ибо Лидия обладала редчайшим, ценнейшим качеством в этом мире — потенциалом достигнуть ранга Мага Заклятий. Собственно, сорокалетняя женщина уже была в ранге Архимага — раньше главнокомандующий полагал либо при случае представить и презентовать её Императору в обмен на что-либо, либо, в крайнем случае, выдать за одного из своих сыновей, а позже, когда все они уже оказались женаты — за кого-то из внуков. Она была их ценнейшим активом, расставаться с которым без крайней нужды он не собирался…

И тот факт, что Лидия действительно была его и секретарем, и любовницей Валентина Романова нисколько не смущал. Циничный и равнодушный к любым моральным критериям чародей, превыше всего ценивший личное могущество, власть и ресурсы, ею даруемые, он был реалистом и понимал, что век его, в сравнении с чародейкой, короток — он знал, что Магом Заклятий ему никогда не стать, несмотря на всё упорство, ресурсы и усилия, прикладываемые для собственного развития.

Однако буквально пару месяцев назад всё изменилось. Когда Николаю Третьему понадобился опытный, знающий и лояльный генерал для войны со шведами, то добровольно взять на себя эту миссию вызвались немногие — гибель нескольких чародеев восьмого ранга и пленение великого князя шведским принцем отпугнули многих чародеев, не привыкших к подобным поворотам судьбы. Большинство тех, кто отважились бы взяться за подобное, уже были на фронте — и тогда Валентин Романов решил рискнуть и предложить свою кандидатуру.

И Император оценил это. Оценил и авансом весьма щедро одарил своего преданного Старейшину, исполнив мечту любого сильного Архимага, упершегося в потолок таланта на последнем шаге перед обретением истинного долгожительства, власти и силы. Перед восьмым рангом…

Теперь отдавать Лидию кому-бы то ни было он уже не собирался. Более того, уже десять лет как овдовевший чародей собирался взять женщину в жены — не сейчас, а после несомненной победы, когда он, увенчанный лаврами победителя скандинавов вернется в столицу. Его влияние и власть возрастут безмерно, а женщина к тому моменту успеет, под его чутким руководством, не раз проявить себя в боях — истинная сила волшебницы простиралась за пределы уровня Старших Магистров… А уж когда и она возьмет восьмой ранг, то они станут одной из самых могущественных и влиятельных пар в Империи! Ведь она, в отличии от него, не будет ограничена уровнем силы двух, максимум трех Заклятий — взяв её в жены и получив дополнительные, принесенные в присутствии самого Патриарха клятвы и обеты верности, он сумеет сполна одарить её знаниями и ресурсами Императорского Рода!

— По-моему, вы были слишком грубы с Мухиным, господин, — со смешком ответила она. — Хотя, вынуждена признать, он действительно переоценил себя, попытавшись исподволь внушить вам идею конфликта с боярами и клевретами Второго Императора.

Сев на угол стола и опершись двумя руками на столешницу, она выпятила немалых размеров грудь и вызывающе закинула ногу на ногу.

— Император, моя дорогая, у нас лишь один, — сурово напомнил ей генерал. — И не советую об этом забывать. Его Величество обычно долго терпит… Но зато потом очень больно бьёт. И все дураки, что позволяют себе сомневаться в его разуме, власти и могуществе, ещё получат своё, попомни мои слова.

— Как скажете, мой господин, — усмехнулась она. — Я не настолько знакома с Его Величеством, чтобы иметь по этому вопросу свое мнение… Но возвращаясь к нашим баранам, вернее одному конкретному барану — не слишком ли вы сурово обошлись с Мухиным? Если тот всерьез затаит обиду, это может создать нам в дальнейшем определенные сложности. Вон как у бедолаги веко дергалось и как краснел…

— Он канцелярист, Лида, а не петроградская выпускница института благородных девиц, — фыркнул чародей. — Все реакции, что он тут демонстрировал, были направлены лишь на одно — показать мне, что его задели мои слова, не больше, ни меньше. Плевать он хотел, что я о нём думаю и как отзываюсь, ему главное, чтобы я не мешал его делам и не слишком лез в его епархию. Больше того — уверен, эта канцелярская крыса искренне рада всему произошедшему.

— Почем? На мазохиста он, вроде, не слишком похож, — удивилась чародейка.

— Я выставил себя самоуверенным, самовлюбленным и недалеким кретином, искренне считающим себя умнее прочих, — фыркнул Романов. — И это отлично легло на создаваемый мной годами образ недалеко солдафона, обожающего баб, выпивку и добрую драку. Он считает меня пустоголовым идиотом, которым будет несложно манипулировать… Хотя нет, вряд-ли он на сто процентов уверен в этом — но теперь он к этому мнению склоняется куда больше, чем раньше. Он умный, хитрый и въедливый сукин сын, этот наш Мухин, так что одного такого спектакля, чтобы его провести, будет недостаточно, однако мы на правильном пути. Ещё пара-тройка демонстративных выходок и самодурств — и он расслабиться достаточно…

— Так и будет, мой господин, — проворковала женщина. — А пока… Думаю, вам и самому стоит расслабиться и сбросить напряжение.

— Сложно спорить с голой женщиной, — усмехнулся генерал, глядя, как плечики платья его любовницы сползли вниз, обнажая красивую грудь. — Умеешь ты убеждать, чертовка…

Дорогие бояре и боярыни! Последние полтора месяца темп выкладки весьма значительно просел, как вы все справедливо мне напоминали. О причинах до того я до того молчал, так как не было полной уверенности, когда и как всё закончится, но теперь молчать причин нет.

Дело в том, что я взялся писать ещё один, параллельный цикл в соавторстве с Максом Гато. Было много работы, некоторые творческие и технические моменты, но теперь всё сделано, книга написана и в ней имеется более чем солидный запас глав, так что ответственно заявляю — дальше Боярство вернется к прежнему темпу выкладки, по пять глав в неделю.

Касательно нового цикла — уверен, эта история зайдет вам, дорогие друзья, так как все лучшие практики Боярства там будут присутствовать в полном объеме — но уже без ошибок, кои я кое-где допускал в силу своей неопытности. Прошу любить и жаловать — Клинков. Последний Хаосит: https://author.today/reader/403739/3746694

Надеюсь, вы оцените новую историю и нового героя. С уважением, Ваш автор!