Ветер перемен. Книга вторая.

Глава 20

- Мам, мам, ты же пойдешь на праздник в ГДО?! - выпалила с порога Маша, ворвавшись в квартиру и не давая ответить, продолжила в том же темпе: - Только не говори, как на Новый год - " Что-то мне не хочется, я лучше дома книжку почитаю, чем в этой компании нетрезвых соотечественников изображать радость по поводу смены 31 декабря на 1 января!"

- А очень похоже! - засмеялся Громов отрываясь от газеты. - У тебя прямо талант, дочь!

- Талант у Саши, а я так - обезьянничаю! - отмахнулась Маша. - Так пойдешь? - не отставала она от матери. - У них такие классные песни! Я ни одной не слышала! Они все новые, их Саша написал! Он и для меня написал, представляете? Прямо на сцене - вжик! и готово! А то Павел Васильевич дурацкую музыку мне нашёл, которая совсем под танец не подходит! Я ему говорю: " Это музыка дурацкая! А он мне - Маша, это же Шостакович, а я ему...

- Маша, притормози, пожалуйста! - умоляюще посмотрела на неё мать. - У меня голова идёт кругом! Ты можешь спокойно объяснить, кто такой этот Саша и что он там написал такого гениального, что нужно тараторить как сорока?

- Так я и объясняю! - в том же темпе продолжила Маша.- Я же подготовила танец на 8 марта, ну, чтобы не только песни были, а Павел Васильевич музыку дурацкую предложил, а Саша...

- Да какой Саша? - повысив голос перебила мать.

- Вот если бы ты не сидела дома, а ходила на праздники в ГДО, то не спрашивала бы, кто такой Саша! - Машу не так просто было остановить.

Мама вздохнула и обернулась к мужу:

- Может ты мне объяснишь, потому что от неё ничего нельзя добиться!

- Пап, ну просвети хоть ты её, а я пока руки пойду помою!

- И умойся, может хоть немного успокоишься! - сказала вслед мать и повернулась к мужу. - Ну давай, " просвещай" темную и отсталую.

- Ну, Маша, Мышонок в чём -то права! - отложив газету сказал Громов. Чтобы не путаться жена у него была Машей, а дочь - Мышонком. И Маша мелкая, полностью оправдывала это прозвище своим непоседливым характером, быстрыми, порывистыми движениями и круглосуточной активностью.- Ты совсем редко выходишь на люди. Даже на Новый год сидела дома.

- И что? - с вызовом ответила жена. - Между прочим, я сидела не одна, а с дочерью и мы очень даже хорошо провели время. А твое " офицерское собрание" меня абсолютно не интересует! О чём с ними говорить?

- Ну ладно, не начинай! - поморщился Громов. - Не все там такие уж... - он покрутил рукой подбирая слово.

- Хорошо, так кто такой Саша?

- Саша - это музыкант- срочник, осеннего призыва, - начал Громов.

- Осеннего? - перебила жена. - То есть совсем ещё мальчишка? И чем он мог так удивить Машу?

- В том-то и дело, что ни одну Машу! - хмыкнул Громов. - Сначала он поразил Павла Васильевича. Да-да, самого Сидоренко! А его трудно чем-то удивить, ты знаешь. А потом оказалось, что он родной племянник моего однополчанина, политрука Якова Рябуха. Да, того самого, который спас мне жизнь ценой своей. Поэтому я решил приглядывать за ним. Ну, сама понимаешь, в армии всякое случается.

- И что было дальше? - поторопила замолчавшего мужа Маша.

- Я услышал их ансамбль на Новый год. Уже тогда, как мне сказали у них появилось много новых песен. Причём, не песен советских композиторов, а своих собственных. И автором музыки и слов оказался Александр.

- Ну, талантливый парень, бывает! - пожала плечами жена.

- Ага, талантливый. - согласился Громов. - Но вот насчёт того, что это часто бывает, я сомневаюсь.

- Хорошо, не часто, но бывает!

- Второй раз я их услышал в Югендпалас, - продолжил Громов. - И сюрпризов прибавилось. У них снова появилось много новых песен. Причём не только на русском, но и на английском и немецком. Как тебе?

- И автором, как я понимаю, был этот Саша?

- Конечно, кому же ещё быть, как ни ему! Я не большой специалист в музыке, но ничего подобного я никогда не слышал и по отзывам других - это очень профессионально сделанные песни. Я уж не говорю о том, что он играет практически на всех инструментах и поёт.

- Да, заинтересовали вы меня... - удивилась жена.

- А я что говорю?! - снова ворвалась дочь в гостиную уже умытая, но, по всей видимости ничуть не остывшая.- Представляешь, он прямо на сцене за две минуты придумал классную песню, которая как раз подошла к моему танцу и ещё! - Маша сделала драматическую паузу. - Это песня про меня!

- Маш, ну это ты уж фантазируешь! - попыталась урезонить дочь Мария.

- И ничего не фантазирую! - возмутилась Маша. - Я точно не запомнила все слова, но он так и поёт: Только вижу вдруг идёт мне навстречу, то ли девочка, а то ли виденье.

- Ну и где здесь про тебя? - улыбнулась мать.

- А вот где! - торжествующе ответила дочь. - Он дальше поёт - И по-моему, зовут её Маша!

- Хм, прямо такие слова там? - удивилась мать. - Но может у них эта песня уже была и просто так совпало, что она подошла к твоему танцу!

- Да мам! - нетерпеливо перебила её дочь, притопнув ножкой. - Он сначала сыграл её на гитаре, а потом каждому показывал, как нужно играть - и барабанщику, и другим гитаристам и этому новенькому, на органе. Они никогда этой песни не слышали!

- Ну, если это действительно так, то и правда удивительно! - сдалась, наконец мать.

- Уф, наконец-то! - выдохнула дочь, - Ну что, теперь пойдешь?

- Теперь пойду! - со смехом согласилась Мария.

8 марта в этом году выпадало на субботу и высокое начальство решило сделать большое праздничное застольно-танцевальное мероприятие в Большом зале ГДО. Ресторан велено было закрыть для посетителей, так как кухня работала на главное действо, но чтобы совсем уж не обижать публику попроще, не попавшую в число счастливцев имеющих право присутствовать на торжестве, в воскресенье, на следующий день, ресторан должен был работать, как обычно. В общем, нас ожидал стахановский уик-энд! Но сообщение об этой новости нами было воспринято спокойно - богемной жизнью пресытиться мы ещё не успели, а заниматься любимым делом всё лучше, чем сидеть в полку.

Сразу после обеда, где мы лениво поковырялись в чудесах кулинарного искусства полковых поваров, чем вызвали удивление и зависть соседних столов, все члены группы стали неспеша готовиться к вечеру. Офицерские рубашки и парадные брюки были постираны с утра и ожидали глажки, парадные ботинки пускали солнечные зайчики по потолку студии, а мы доставали из хранилища инструменты, которые брали с собой. Аппаратуру везти не требовалось, мы, как и всегда теперь, использовали фирменные аппараты ГДО, но инструменты забирали с собой, уж очень это было ценное приобретение. Один мой Гибсон чего стоил! Спать я с ним, конечно не спал, но берег и хранил, как зеницу ока!

Начинали мы в семь вечера, поэтому дежурная машина подкатила к студии в пять. Пятнадцать минут на погрузку, столько же тряского пути по брусчатке до ГДО и полчаса на установку и подключение. До начало оставался целый час и я, изнывая от нетерпения, решил сходить за Габи, не дожидаясь, пока она сама придёт, тем более, что её дом был совсем рядом.

- Виталь, я схожу за Габи, заодно поздравлю её мать, а то неудобно получится. - предупредил я командира.

- Ладно, вали уж, нетерпеливый! - засмеялся он. - А я пока на твоём Гибсоне побренчу.

- Э, только ты осторожнее с моей девочкой, не обижай! - предупредил я.

- Иди уже! - проворчал Виталя. - Всех девочек себе заграбастал, а нам хоть пропади!

Виталий без единого возражения принял тот факт, что лучшая гитара в группе досталась мне. И не только потому, что как бы по моей инициативе мы получили все новые инструменты, но и играл я значительно лучше Виталия, хоть он и оставался формальным лидером группы и соло-гитаристом. Правда быть в этой роли ему оставалось совсем ничего.

Я передал ему кофр с гитарой и на максимальной скорости, которую мог развить пешеход без перехода на бег, устремился к заветному дому. По дороге зарулил в цветочный магазин и купил на последние деньги два букета цветов - один для Габриэль и второй для фрау Марты. Я ж не какая-нибудь невнимательная скотина, в конце концов!

На улице было уже достаточно тепло, так что я пошел без шинели, она и так мне надоела до чёртиков, хотя свою важную роль при первом свидании выполнила! Вспомнив об этом, уже подходя к подъезду я невольно разулыбался и сердце прибавило обороты! Коротко звякнув, как обычно в домофон и дождавшись жужжания замка, толкнул дверь и перепрыгивая через ступеньку взлетел на площадку перед дверью квартиры семьи Хеттвер.

Меня явно ждали, потому как дверь сразу же открылась и я увидел стоящую в прихожей и готовую к концерту Габриэль. Я замер любуясь. Она надела платье, которое ей накануне привез дядя. Помню её радостный писк и восторг, который она предлагала разделить с ней, но я тогда ничего не понял. Я вообще никогда не понимал, как женщины просто приложив к себе какое -нибудь платье на вешалке сразу видят подходит оно им или нет! Что там можно понять?! Я ещё мог сказать нравится- не нравится, если вещь уже на человеке, но вот так?! Поэтому, когда она мне его показывала ещё упакованное в прозрачный пластик я оценил только цвет. Да, цвет хороший! По-моему , это называется морская волна, только очень темная. В остальном же, что оно там представляет из себя как предмет одежды, это не ко мне. Но вот сейчас я понял, что и писки и восторги были оправданы. Арнольд понимал в этом деле гораздо больше меня или ему кто-то помогал с выбором. Но оно идеально подходило Габи по фигуре, подчеркивало все её достоинства и самым точным определением к стоящей передо мной девушке подходило - "молодая леди"!

- Габи!...- прошептал я забыв о цветах. - Я теперь боюсь до тебя дотронуться!

Глаза Габриэль вспыхнули, в них заплясали весёлые огоньки и счастливая улыбка озарила её лицо.

- Ты там так и будешь стоять? - смеясь сказала она за руку втягивая меня в квартиру. - Иди ко мне, я соскучилась!

Её руки обвили мою шею и она прижалась ко мне припав губами к моим. А я даже не мог её обнять держа в каждой руке по букету. Габи наконец поняла в чём дело и отстранившись засмеялась:

- Вот раньше ты приходил без цветов и нам ничто не мешало!

- Запомнила всё -таки? - с укором сказал я. - А говорила не будешь никогда напоминать! Эх, коварство женщин не знает границ! А где мама? Второй букет для неё!

- А нету никого! Они ещё утром все уехали на юбилей маминой сестры. - ответила Габи. - Тетя очень хотела чтобы и я приехала, но это очень далеко и я никак не успевала вернуться к началу нашего выступления. А они там останутся ночевать и приедут только завтра вечером.

У меня что-то ёкнуло внутри.

- И ты будешь одна в квартире? Не боишься?

- Я не знаю, - пожала плечами Габи. - Я никогда не оставалась дома одна.

Мне кажется или она это как-то странно сказала?

- Ну, тогда поставь букет куда-нибудь, - сказал я, чтобы хоть что-то сказать.- А это тебе! Я заготовил целую речь для вас с мамой, а теперь забыл. Но ты же знаешь Габи, как я тебя люблю, поэтому прими этот букет просто так!

- Спасибо! - присела Габи, зная, что мне очень нравится книксен в её исполнении. - Но слова всё-таки вспомни, скажешь потом, мне будет приятно!

И засмеялась видя мою растерянность.

- Ты хочешь чего-нибудь? У нас ведь есть ещё время!

- Да вот думаю, как до сладкого добраться, чтобы упаковку не помять! - задумчиво сказал я рассматривая платье.

- Не бойся, оно не мнётся! - тихонько засмеялась Габи и потянула меня к себе.

- Вот же умные буржуины, знают как правильно жить! - прошептал я касаясь губами шеи.

За пятнадцать минут до начала мы с Габи вошли в зал. Пустых столов почти совсем не осталось. Что-то сегодня рановато народ стал собираться...

Мы подошли к сцене, где каждый тихонько наигрывал что-то сам себе.

- Добрый вечер, мальчики! - поздоровалась Габи.

- О, Габриэль! С праздником тебя! Ну ты выглядишь сегодня! Просто сразила наповал! - загалдели парни улыбаясь до ушей.

- Ну что, Шурик, начнём с инструменталок пока? - переждав выражения восторга предложил Виталий.

- Конечно! - согласился я. - Мы же всегда так делаем. Минут двадцать- тридцать придётся помузицировать, пока народ соберётся.

- Я тогда где -нибудь за кулисами посижу? - как бы спрашивая сказала Габриэль.

Вот чёрт, совсем об этом не подумал! Как-то не очень получается. Женский праздник, всё -таки и будет моя красавица на стульчике прятаться за занавесом!

- Саша, привет! Ой, Габриэль ты такая классная! - раздался сзади радостный голос. Мы с Габи одновременно повернулись. Радостно улыбаясь перед нами стояла Маша.

- Привет, Маш! С праздником тебя! Ты одна?

- Спасибо! Ой, Габриэль и тебя с праздником! - спохватилась Маша и полезла целоваться, потом повернулась ко мне. - Нет, я с папой и даже маму уговорила прийти вас послушать! Вон они за столиком сидят! Пойдём, я вас с ними познакомлю!

Я ничего не успел ответить, как Маша подхватив нас под руки буквально поволокла к столику, где сидел Громов и та молодая женщина с которой он был в магазине молодежной моды. Так Маша дочь Громова?! Ничего себе поворот! Теперь понятно, почему она так смело наезжала на начальника ГДО - они же друзья и Маша увидела Сидоренко явно не сегодня!

Габи с улыбкой посмотрела на меня. Да уж, темперамент у Маши был совсем не нордический!

- Мам, пап, это Саша и Габи! - с ходу представила она нас родителям.

- Ну, мы в общем -то знакомы, - улыбнулся Громов вставая. - Но очень рад вас видеть. Габриэль, с праздником тебя!

- Данке, - неожиданно на немецком ответила Габи. Растерялась?- Поздравляю вас с праздником! - тут же поправилась она, обратившись к жене Громова.

- Добрый вечер и с праздником! - сказал я обращаясь к молодой женщине. Постой, её же тоже зовут Маша?! Странно! Не помню такого случая, чтобы дочь называли именем мамы. Бабушкиным да, но не маминым. Это пацанам часто дают имя отца, всю жизнь встречал Сан Санычей, Владимир Владимировичей и прочих Николай Николаевичей. А тут... И что-то она слишком молода для матери Маши.

Маша-старшая поднялась и приобняла Габи:

- Спасибо и вас с праздником! Вы очень хорошо говорите по-русски.

- Данке. - снова сбилась Габи и все засмеялись. Получилось комично. Габи чуть-чуть покраснела и стала ещё красивее.

- Присядьте к нам или вам пора на сцену? - спросила Маша-старшая.

О, а это выход!

- Спасибо большое! - поблагодарил я. - Мне пора, а вот Габи ещё не скоро, если можно, она бы посидела с вами, а то там прятаться на сцене. Габи, останешься?

- Конечно останется! - встряла Маша-младшая, даже не дав ответить Габриэль. - Садись на мой стул, я себе ещё добуду.

И глянув на меня, тут же добавила:

- Саша, я и для тебя стул раздобуду, пока все не разобрали! У вас же будет перерыв, вот и посидите с нами!

Сказав это и не дожидаясь комментариев она умчалась на поиски стульев.

Мы молча посмотрели друг на друга и рассмеялись!

- Метеор... - покачал я головой и добавил. - С вашего разрешения пойду, нам пора начинать.

Я запрыгнул на сцену .

- С чего начнём? - спросил я Виталия стоящего с моим Гибсоном на шее.

- Давай эти, последние инструменталки, где ты на саксе. - сказал он. - А я хоть на твоей гитаре поиграю немного.

- Давай! - согласился я, беря саксофон.- Начнём с Feeling . Как раз соответствует моменту.

- Песенка про птиц? - спросил Юра.

- Почему про птиц? - удивился Женька.

- Ну называется же Филин. - не моргнув глазом схохмил Юра.

Жека так и не понял.

- Ладно, харэ болтать! - закрыл дебаты Виталий. - Серёга, ритм!

Новый сакс прямо радовал звуком! Я специально начал очень низко, чтобы весь бархат звука дошел до самых нечувствительных. Играя, я постоянно посматривал на столик Громова. Он с женой о чём-то расспрашивали Габи, но в их разговор постоянно вклинивалась Маша- метеор. О чём они там пытают мою малышку? Габи, словно чувствуя мой взгляд, постоянно поднимала на меня глаза, каждый раз чуть-чуть улыбаясь.

Закончив Feeling я предложил:

- А давайте без больших пауз. Сразу же следующую.Поехали Битлов Long and Winding Road.

Мы исполняли её в варианте Маккартни 1984 года, там как раз начинает саксофон. Можно, конечно и спеть, но публика всё-таки в ГДО не та! У немцев обязательно споём, как, кстати и Feeling.

За Битлами последовала " Тень твоей улыбки" . Подбирая инструментальные композиции я брал только те, которые, как я знал, со временем превратятся из попсы в настоящую классику, поэтому наш музыкальный ряд был безупречен. Поглядывая на столик семейства Громовых, я заметил, что Маша- старшая всё дольше смотрит на сцену, слушая музыку, чем участвует в разговоре. Понравилось? Подожди, это только начало, мы ещё разогреваемся!

- Виталь, может спеть чего-нибудь для разнообразия? - закончив очередную инструментальную вещь предложил я. - Народ уже почти не подходит, многие уже приняли на грудь и не по одной. Давай "жизненную" какую-нибудь выдадим?

- Какую? - согласился Виталий.

- Ну, танцевальные ещё рано... - задумался я. - О, "Берега" будут в самый раз! И ритмично довольно, не уснут и текст со смыслом. Только давай мне мою девочку, я соло заверчу!

Виталий не без сожаления расстался с Гибсоном, вернувшись к своей старой " Музиме". Я перекинул ремень гитары через плечо, пробежался легко по струнам, подкрутил пару и прокашлявшись, подошёл к микрофону. В последний момент решил ничего не объявлять. Народ уже во всю общался и даже кое-где на повышенных тонах - водка она такая, дама шумная!

Начинал я один под гитару совсем не громко, заставляя людей прислушиваться, а не орать ещё громче.

Берега, берега, берег этот и тот

Между ними река моей жизни

Между ними река моей жизни течёт

От рождения течёт и до тризны.

Вступает вся группа. Вижу как за столиками перестают разговаривать и все поворачиваются к сцене. Да, слова в песне выдающиеся, это тебе не "Барабан был плох!"

Эту песню мы ещё нигде не исполняли. Для танцев она может и пошла бы, так как ритм чёткий есть, но я не хотел её в ресторане петь, мне казалось что это унизительно для самой песни. Для всех присутствующих в зале это была абсолютно незнакомая песня, мы её даже на репетициях в ГДО не играли. Я заметил как Маша- старшая буквально замерла и слушала не дыша. Полковник Сидоренко так и не дошёл до своего столика слушал в проходе.

В первый раз я любил

И от счастья был глуп,

В первый раз пригубил

Дикий мёд твоих губ,

А на том берегу,

Там, на том берегу,

Было то, что забыть

Никогда не смогу.

Закончил я один, как и начинал , под чуть слышную гитару. Первой зааплодировала жена Громова и повернувшись к мужу что-то быстро сказала с какой -то светлой улыбкой на лице. Громов только развёл руками, по всей видимости говоря: " Ну, а я что тебе говорил". А на Машу-метеор впечатления особого песня не произвела, хотя она и похлопала для приличия.

Я посмотрел на Габриэль, а как ей? Сумела понять? Всё -таки русский для неё не родной язык. Но она аплодируя и улыбаясь, вдруг подняла большой палец! Вот уж не ожидал от неё такого! Раньше за ней такого не водилось.

- Следующую какую? - Виталий воодушевился, видя реакцию публики.

- Ну, медляк ещё рано, - чуть задумался я. - Давай, "Мадонну"! Сегодня про женщин надо побольше.

Взял стоявший рядом на подставке саксафон, передвинув гитару за спину кивнул парням - готов.

- Раз, два... - чуть слышно отсчитал себе ритм Серёга и выдал брэк по всем барабанам, я поймал долю и вступил на саксе.

Антон не успел среагировать во время и включил реверберацию на моём микрофоне с опозданием. Ну да, у него же нет программы вечера. Предупреждать надо, как говорится!

Несколько пар выскочило на пятачок перед сценой и пустились в пляс. Маша-младшая, что-то быстро заговорила наклонившись к Габриэль, но та с улыбкой покачала головой, тогда Маша одна выбежала и стала танцевать. Её движения смотрелись просто феноменально на фоне обычного топтания на месте с подёргиванием рук, которое у остальной публики зовётся танцем! Всё -таки профессионализм он и есть профессионализм, к чему бы это не относилось. Постепенно танцующие пары отодвинулись от Маши, как бы понимая что выглядят они на её фоне не ахти и сидящие за столиком стали хлопать в ритм. На лице Маши застыла ослепительная улыбка и движения её стали ещё стремительнее! Да, внимание публики это как наркотик!

Мы не торопились заканчивать песню, всё-таки это не совсем концерт, но и танцы, так что нужно дать народу потоптаться от души. Вставили несколько соло на гитаре, клавишных, моё на саксе...

Большинство аплодисментов досталось Маше и я тоже с удовольствием поаплодировал ей со сцены.

- Надежда русского балета - Мария Громова! - сказал я в микрофон почти серьёзно и зал зааплодировал ещё сильнее, а Маша стрельнула в меня глазами и зарделась до самых ушей! Неужели её можно чем-то смутить? Громов и Маша-старшая аплодировали с довольными улыбками. Маша подскочила к Габриэль обняла её и опять что-то горячо заговорила прямо в ухо, поглядывая на меня. Э, вы чего там задумали? Габриэль слушала Машу с улыбкой, но не отрываясь смотрела на меня. Точно обо мне судачат. Хотя нет, говорит только Маша. Ладно, разберёмся...

- Ещё одну быструю? - предложил Виталий. - Народ только разогрелся, надо добавить.

- Какую без Габи можем сыграть? Давай "Синий иней"? Споём втроём и только на русском. Потом можем повторить с ней и на английском.

- Пойдет! - согласился Виталий.

Медленное вступление. Нарастающий звук органа, гитарный перебор, брэк на барабанах и - мощный четкий ритм!

- Синий, синий, иней. Синий, синий иней.

Кое-кто песню узнал, остальных поднял с мест танцевальный ритм, но теперь на пяточке сразу стало тесно.

Заканчивая песню я посмотрел по привычке на столик Громова - как там дела? И увидел пустые стулья. Так и где же они все?Неужели Маша всё -таки вытащила всех танцевать? Так и есть! Образовав свой кружок вся компания весело отплясывала. Заводилой конечно же была Маша-метеор, периодически выскакивающая в центр круга, чтобы продемонстрировать очередной балетный мини-шедевр! Разве возле такой устоишь на месте? Даже Громов-папа, чего-то там изображали с мамой из времён царских балов, держась за ручки.

Танец закончился, все пошли на места, но Габи направилась к сцене.

- Мне уже наверное пора? - спросила она меня.

- Конечно, солнце моё! - нагнувшись к ней, ответил я. - Я уже жутко соскучился! Иди ко мне поближе!

Габи понимающе улыбнулась и пошла к ступенькам.

- Пацаны, Габи вернулась, мы спасены! - сказал я повернувшись к группе.

- Ура! - шёпотом закричал Серёга.- Давайте "Поворот" врежем! Очень уж она хорошо её поёт!

- А что она поёт плохо? - засмеялся Лёха Брусков.- Про плохо, это к нам!

- Габи, " Поворот"? - спросил я. - А потом медленное что-нибудь, они как раз напляшутся.

- Хорошо! - своим чарующим голоском ответила она, чуть-чуть склонив головку.

Вот она специально делает такие маленькие штучки, зная что у меня от них прямо всё внутри тает или это я такой повернутый на любви, что каждый её жест, каждое движение действует на меня как удар током?

Вот и сейчас, ну ответила ты, отведи глаза в сторону, что ж ты парализуешь меня своими глазищами?!

- Ох, Габи!...- вздохнул я.

А она улыбается...

- Поехали! - командует Виталя.

Руку мне дай, на середине пути,

Руку мне дай, ещё нам долго идти!

Габриэль поёт и смотрит на меня. Эти слова предназначены мне. Знаю, солнышко и сам могу тебе сказать то же самое!

Народ, только было рассевшийся по местам, снова вскочил, в авральном темпе допивая водку и снова кинулся танцевать!

Чету Громовых на этот раз Маше-метеор не пришлось насильно вытаскивать - выскочили сразу. При чём, мне показалось, что жена первая поднялась и потянула Степана Афанасьевича за собой. Волшебная сила искусства! Перед ней трудно устоять!

Начав было быстрый танец Маша передумала и обняв мужа стала танцевать медленно, вслушиваясь в слова, при этом, каждый раз когда она поворачивалась лицом к сцене, поднимала глаза и смотрела на нас всех по очереди. Удивляется?

А интересно, есть в зале кто-нибудь из Прибалтики? Ведь эта песня в исполнении прекрасной Анне Веске станет настоящим гимном движения освобождения народов их стран от "великого и вечного Союза"! Как сложится на этот раз?

Позади крутой поворот,

Позади обманчивый лёд,

Позади холод в груди,

Позади!

- А теперь мою любимую - " Любовь зимой "! - сразу же сказала Габи, как только мы закончили "Поворот".

Она так и продолжала называть " Зимний сон" на свой манер.

- Желание женщин сегодня - закон! - сказал Серёга.

- А желание Габриэль - всегда закон! - уточнил Виталий.

Габи благодарно улыбнулась ему, а мы засмеялись.

И снова женщины потащили своих мужей и кавалеров от тарелок с салатом и рюмок с вожделенной огненной водой танцевать. Ну а как усидеть, когда такие слова?!

На нашем новом органе звук был несравненно лучше, а к тому же я успел партию пианино вплести в Юрины аккорды и вступление получилось прямо очень классным.

На этот раз жена Громова осталась за столом и подперев голову руками заворожённо слушала, в общем -то простенькую, но какую-то очень душевную песню.

Милый единственный сон мой,

Самою нежною стану...

И снова этот взгляд Габриэль... Что она там себе думает?...

- Минуточку внимания!

Какой -то подполковник без спроса завладел нашим микрофоном, как только закончилась песня. Когда он успел взобраться на сцену?

- Сегодня, в этот весенний праздничный день, я хочу от всего командования нашей славной дивизии и себя лично поздравить наших боевых подруг, нашу опору, с их замечательным праздником!

Да он по бумажке шпарит! Я с удивлением заметил, что подполковник читает поздравление с листа бумаги. Посмотрел на Громова и увидел его кривую улыбку, а Маша вообще прикрыла губы ладонью и давилась смехом.

- Женщина всегда была хранительницей очага в нашем обществе, а женщины, жены военных - это особая, не побоюсь этого слова - каста! Можно смело сказать, что они совместно со своими мужьями стоят на страже священных рубежей нашей Родины!

Я покосился на Габриэль. Нахмурив лоб она пыталась понять о чём вещает этот важный подполковник в парадном мундире. Солнышко, не хмурься так, морщины появятся! Эти напыщенные слова не стоят того! Она, почувствовав мой взгляд растерянно посмотрела на меня, а я только и мог, что сморщить брезгливо нос. Что ещё сделаешь стоя на сцене перед целым залом офицеров?

- Я не буду долго задерживать ваше внимание, хочу только напомнить, что наша партия и советское правительство проявляет неустанную заботу о семье и о женщине, как её опоре. И это отражено в материалах съездов и постановлениях государственных органов. Только за последнюю пятилетку, на строительство детских садов и ясель выделены огромные средства . Приведу некоторые цифры...

Подполковник остановился и полез в карман за следующим листком. Это называется:" Не буду долго задерживать?!" Да он же весь праздник испортит!

И в этот момент в зале раздались одинокие, но очень громкие аплодисменты.

Мария Громова! Она даже встала, продолжая аплодировать. Рядом вскочила и младшая Маша и с ещё большим энтузиазмом принялась отбивать себе ладошки. Надо поддержать девчонок! Была- не была, будем косить под дурачка и я присоединился к аплодисментам. Тут же весь зал зарукоплескал докладчику. Думаю, большинство просто не слушали дежурные речи и тихонько жевали деликатесы, а услышав аплодисменты решили, что "'Доклад окончен. Бурные продолжительные аплодисменты, переходящие в овации", как писали тогда в партийной прессе.

Подполковник попытался было объяснить, что у него тут припасено много интересных цифирь дорогим женщинам, но растаяв от такого проявления чувств шаркнув ножкой удалился со сцены.

Фух, чуть не ...испортил всё! И что играть после такого? У меня было заготовлено наше поздравление, но делать его сейчас?! Не-не, нужно "зажевать" чем-то эту кислятину!

- Виталь, давай Hands Up! Чёрт с ним, с английским! Нужно перебить эту казёнщину!

Народ принялся отплясывать, а я посмотрел на Громова. Он что-то выговаривал жене с бесстрастным лицом, а она спокойно улыбалась. Я прям зауважал её! Маши в этой семье достойны восхищения! А она, слушая мужа и блуждая взором по залу, наткнулась на мой взгляд. Я не выдержал и засмеялся! Она сначала сделала удивлённое лицо, а потом поняв о чём это я, расхохоталась! Громов, споткнулся, не понимая причины веселья своей жены, а потом, проследив за её взглядом и встретившись с моим, нахмурился.

Да ладно, товарищ полковник, не у всех же хватает терпения слушать всякую чепуху часами! Расслабьтесь, сегодня праздник! Между прочим, женский, а у вас жена под боком скучает, слушая ваши нотации!

Я посмотрел на Габи, которая пела делая танцевальные па. Повезло ей, что она, скорее всего ничего не поняла из " поздравительной речи"!

- Я тебя люблю! - сказал я ей, стараясь, чтобы она поняла по губам. Услышать что-то было нереально.

- Я тебя тоже!- ответила она.

- "Я тебя не придумала". - сказала Габи и я не сразу понял, что она объявляет следующую песню.

Сердце знает главное, я тебя ждала

Как ещё недавно я без тебя жила

Я сама не знаю, но в моей судьбе

То, к чему стремилась я нашла в тебе.

И снова, поёт и постоянно поглядывает на меня.

А Маша опять что-то говорит мужу, он смотрит на сцену, снова на жену и слегка пожав плечами, что-то коротко отвечает. Интересно....

Мы играем один за одним наши хиты и даже у меня, знакомому с ними давно, поднимается настроение! Столько хорошей музыки за раз!

Наконец, начальник ГДО объявляет перерыв:

- Наш замечательный вечер продолжается. Сейчас наши музыканты пойдут отдохнут немного, подкрепятся, мы тоже. - многозначительно сказал полковник. - А потом мы их позовём и танцы продолжатся.

Как-то мне эти слова резанули ухо, хотя остальные парни складывали инструменты с радостным нетерпением - ресторанный хавчик ждёт! И тут до меня дошло, что именно мне не понравилось. Ладно я, хоть давно и отвык быть на побегушках, но мне, в моём нынешнем положении, не западло было отужинать на ресторанной кухне, а Габриэль? Она тоже с нами там будет тесниться на выделенном пяточке? Кровь буквально ударила мне в голову! И таким мне это показалось унизительным, что я готов был всё бросить к чертям и уйти вместе с ней!

Но видимо дошло это не только до меня. Жена Громова решительно встала из-за стола и быстро подойдя к сцене, поднялась по ступенькам. Не обращая внимания на полковника, она слегка оттеснила его от микрофона и в зале раздались её слова перекрывая стук вилок и звон бокалов.

- Дорогие женщины, я думаю правильным будет уделить немного внимания этим замечательным ребятам, которые сделали наш праздник настоящим праздником! Создадим им немного семейного уюта, хотя бы на этот вечер . Их мамы, сестры, подруги далеко, а мы - рядом! Конечно мы не заменим им их родных в полной мере, но даже что-то лучше, чем ничего. Пригласим их за наши столы!

Зал слегка растерялся, а на лицах некоторых офицеров я заметил недоумение, но сначала одна женщина, потом другая, зааплодировали и поднявшись со своих мест пошли к сцене.

- Габриэль, Саша, пойдёмте к нам! - Не обращая больше внимания на остальных Маша обняла за плечи Габи и увлекла её со сцены. Мне оставалось только последовать за ними. Спускаясь по ступенькам со сцены я оглянулся. Парней уже разбирали женщины, но особой радости на их лицах я не заметил. Ну да, им привычней без посторонних глаз "раздавить пузырь", который явно перепадёт сегодня от начальства и набить желудки жаренной картошкой, не следя за этикетом. Ну, смотрите сами...

К столу я подошёл ещё не совсем оправившись от неожиданного раздражения, которое навалилось на меня после слов полковника. Хотя, чего это я, разве могло быть иначе?

Придержал стул Габриэль и сел рядом, поймав внимательный взгляд Громова. Блин, нужно успокоиться и не портить вечер, хотя бы Габриэль. А она, видимо почувствовав что-то, взяла меня за руку не обращая внимания видят это или нет.

- Саша, всё хорошо... - тихо сказала она и когда я поднял глаза улыбнулась мне своей самой нежной улыбкой. И с меня враз смыло всё раздражение, как тогда в ванной, где я держал её на руках под струями воды и прижимал к себе. Моё же ты счастье! Как я жил без тебя? Забыв, где я нахожусь, я поднял её ладонь и поцеловал.

- Спасибо, солнышко!

Маша-младшая во все свои огромные глазищи смотрела на нас. Я улыбнулся ей и как ни в чём не бывало спросил:

- Когда будешь покорять публику на сцене? В зале у тебя это здорово получилось!

И все разом расслабились и заговорили одновременно.

- Да вот после перерыва сразу и буду! - заявила Маша.

- Ну, сразу -то не надо, а то шницель выскочит! - серьёзно глядя сказал отец.

- И ничего он не выскочит, я его глубоко засунула! - ответила Маша. Посмеялись....

- Ой, вы же ничего ещё не ели! - спохватилась Маша-мама и хотела было снова бежать куда-то, но к столу уже подходил солдатик в белом колпаке с подносом, на котором стояло несколько тарелок. Наш ужин из подсобки?

- И не пили! - сказал Громов берясь за бутылку шампанского. - Габриэль, вам можно?

- С Сашей можно. - просто ответила та.

- Вот как?- поднял брови Громов. - Это вы сейчас решили?

- Нет, это ещё раньше папа разрешил!

Габи! Ты это специально нас палишь?!

- Ну, если папа разрешил и Саша здесь, значит можно! - улыбнулся полковник и наполнил бокал Габи вином.

- А как ты насчёт этого, Саша?- посмотрел он на меня.

- Если Габи разрешит! - серьёзно сказал я и все засмеялись.

- Как у вас всё замечательно складывается! - улыбнулась Маша -старшая. По глазам было видно, что ей просто не терпится поговорить с нами.

- А мне почему не наливаешь? - возмутилась Маша-младшая.

- А тебе нельзя, ноги будут заплетаться! - ответил отец.- Ну что девушки, поздравляю вас от всей души с праздником! Сегодня он прямо особенный!

- А почему сегодня?- перебила дочь.

- Ну во-первых, давненько не бывал я на таком замечательном концерте.

- Не давненько, а никогда, если быть объективным!- поправила жена.

- Согласен! - не стал спорить полковник. - А во-вторых, никогда, - он посмотрел на жену. - Не сидел за столом с таким количеством женщин!

- Я ещё девушка!- уточнила Маша-младшая. - Так что я не в счёт ! - и покосилась на Габриэль. Сейчас спросит!

- Нет, ты в счёт! - поспешил отец. Видимо хорошо изучил свою оторвилу-дочь. - Я говорю вообще о прекрасной половине человечества.

- К прекрасной я отношусь! - согласилась дочь.

- Так вот, - Громов решил побыстрее покончить со скользкой темой, - поздравляю вас с этим праздником, желаю здоровья и счастья!

- А любви? - снова встряла дочь. - Про любовь опять забыл!

- Про любовь вон Саша хорошо поёт ! - попытался отшутиться Громов.

- Хорошо, но мало! - безапелляционно заявила Маша и спросила меня. - Ещё про любовь будет?

- Ну а куда ж без любви, Маша? - пожал я плечами. - Без любви и жить не стоит!

- Видишь! - наставила палец Маша на отца.- А ты всё время - тебе ещё рано, тебе ещё рано!

Мы невольно переглянулись с Габи.

- А вот мы сейчас споём одну песню и может папа изменит своё мнение.

- Какую, какую песню? - затеребила меня Маша за рукав.

- Ты её не знаешь. Мы её ещё нигде не играли. Кстати, под неё ты можешь отлично станцевать, как в начале. - пришла мне мысль в голову. - Я скажу, что песня для тебя!

- Ууу, класс! - запищала Маша.

- У вас столько новых песен! - восхищенно сказала её мама. - Да я вообще ни одной не слышала! Как тебе удаётся писать не просто много песен, но и таких хороших? Послушаешь радио, там же тоска одна!

- Знаете, Маша, один из музыкантов сказал очень правильную вещь, - ответил я. - Дословно, конечно не помню, но суть такая: художники - это глаза человечества, они видят всю красоту мира и дарят её всем людям. А музыканты, это ухо. Они слышат музыку Вселенной и несут её в наш мир.

- Очень хорошо сказал! А кто этот музыкант?

- Я не помню. Кто-то из западных рок-музыкантов.

- Почему -то я сразу так и подумала.. - кивнула Мария.- Но почему тогда столько плохой музыки? Откровенной халтуры?

- Ну, Мария, у кого какое ухо, тот так и слышит! - пожал я плечами. - А некоторые вообще ничего не слышат, но считают себя талантами. Вы никогда не задумывались, сколько выпускников композиторских отделений каждый год выпускают консерватории Советского Союза? Я боюсь даже представить какая это армия "профессионалов". Если бы каждый из них написал за всю свою жизнь хотя бы одну хорошую песню, наверное нужны были бы годы, чтобы их всех переслушать.

- А ведь действительно, никогда об этом не думала!- жена Громовы буквально зависла. Подсчитывает что ли в уме?

- А в это время такие ребята, как Пол Маккартни, вообще не зная нот пишут шедевры, которые будут слушать через десятки, а может и сотни лет.

- Но почему так?

- Уши у них правильные. - усмехнулся я. - И никто по этим ушам не бьёт. Ни худсоветы, ни Союзы "профессиональных" композиторов!

- А почему у нас по радио и на телевидении исполняются только "песни советских композиторов", - явно кого-то передразнивая спросила Маша- младшая. - А вот ваши, например не передают.

- Так потому и не передают, что мы не относимся к этим уважаемым людям, - усмехнулся я. - Не члены мы, Союза композиторов. Да что мы! Вы думаете у нас нет талантливых ребят? Их много, только большинство из них дальше лавочки под окнами дома выступать никогда не будут.

Я замолчал, пытаясь вспомнить судьбу автора замечательного романса "Очарована, околдована". Он так и умер, не услышав его исполнения. Зазвучал он только в годы перестройки, когда лагерное прошлое за "политику" уже перестало быть препятствием.

- Что, Саша? - Габриэль конечно же первой почувствовала, что я куда-то "уплыл".

- Да вот вспомнил... Степан Афанасьевич, а это не будет нарушением дисциплины, если я песней поздравлю женщин с праздником без согласования с вышестоящими инстанциями?

- Ну, если ты будешь держаться в рамках приличия...

- А слова поэта-политзэка в эти рамки помещаются?

Громов сразу напрягся:

- А может тогда не надо?

- Ну вот вам пример, Мария! - обратился я к его жене. - Жаль, а песня хорошая...

- А что там такие ужасные слова? - спросила Маша.

- Как раз слова замечательные и на баррикады он не зовёт. О любви, всего лишь...

- Стёпа, ну тогда наверное можно же? - требовательно глядя на мужа сказала Маша.

- А тебе что, не хватает своих песен? - Громову явно не нравилась эта идея.

- Хватает, но там очень уж хорошие слова... Ну раз нет, так нет. Я одной Габриэль спою, да Габи?

- Да, мне можно! - тряхнула головкой Габи.

- Так, Громов! - в голосе Маши послышались стальные нотки. - Кто тут мне говорил, что сегодня слово женщины закон? Саша, можете петь, я разрешаю!

- Ага, а завтра меня на Колыму!? - шутливо испугался я.

- Да иди уже пой! - махнул рукой Громов.- Только без лишних подробностей!

- Ура, Саша давай!- вскинула руки Маша-младшая.

- Солнышко, всё равно это песня для тебя! - шепнул я Габи и она стиснула мне руку.

Я быстренько взбежал на сцену и взяв гитару, подошёл к микрофону. Увидев, что Виталий сидящий между двумя дородными дамами вскинул брови, сделал успокаивающий жест - продолжайте, я сам!

- Извините, если кого отвлекаю от важных дел, но я не мог не поздравить сегодня прекрасную половину человечества с этим весенним праздником. Желаю всем женщинам быть такими же красивыми, как весенние цветы и самое главное - любить и быть любимыми!

Я тронул струны и поймав взгляд Габриэль запел:

Очарована, околдована.

С ветром в поле когда-то повенчана...

Я вспомнил как Габриэль сказала Громову: " Я всегда когда пою, представляю, что эта влюбленная девушка из песни - это я". А я ведь и хотел ей спеть эту песню как бы от себя. И я представил, что мы одни в комнате, её глаза и губы совсем рядом и я шепчу эти слова:

Я склонюсь над твоими коленями

Обниму их с неистовой силою

И слезами и стихотвореньями

Обожгу тебя добрую милую

Даже со сцены я заметил как заблестели глаза у Маши-старшей. А Габи? Успевает она понимать смысл слов, всё -таки это не повседневный русский? Но её глаза говорили сами за себя...

Драгоценная ты моя женщина.

Почти прошептал я в микрофон и не дожидаясь реакции зала спрыгнул со сцены. Аплодисменты понеслись уже в догонку. До Габриэль я добраться не успел, жена Громова быстро поднялась со стула и обняв меня поцеловала в щёку

- Саша, какой замечательный романс! Никогда не слышала! Спасибо большое!

От её прикосновения меня ощутимо тряхнуло, в голове промелькнуло что-то тяжёлое и чёрное.

У неё какая-то беда... Но какая?

- Да мне-то особо и не за что! - смутился я. Честно сказать, не ожидал.

- Так без вас я бы никогда и не узнала, что он существует! - Маша промокнула глаза платком.- Романсы - моя слабость! Собираю, всё что могу найти. А вы ещё какие-нибудь знаете? - с надеждой спросила она.

- Ну, могу вспомнить... - неуверенно ответил я.

Конечно могу, только надо?

- Классно! - запищала с другого боку вторая Маша. - Мама, ну дай я тоже его поцелую! - дочь постаралась оттереть маму в сторону.

- Тебе ещё рано! - засмеялась мама, - И Габриэль вон смотрит!

- Что и так тоже рано?! - возмутилась Маша-младшая. - Это же как бы понарошку! Не всамделишный поцелуй!

И умудрилась таки мазнуть губами по моей щеке.

- Габи, а ты не будешь что ли благодарить? - притворно обиделся я. - Смотри сейчас целая очередь будет, а ты сидишь!

- А я потом, по-настоящему! - засмеялась Габи.

- Ну тебе прям, как имениннику сегодня достаётся! - усмехнулся Громов и протянул руку. - Спасибо, действительно хорошая песня!

- Саша, я у нас при штабе дивизии организовала Клуб любителей русского романса, - начала Маша-старшая, не остывшая ещё от восторга. - Вы не могли бы как-нибудь прийти к нам и спеть что-нибудь?

- Вот прям и не знаю, - задумчиво сказал я. - У меня работа, семья, дети. Будут...

Маша опешила, но тут же до неё дошло и она засмеялась.

- Вы ещё и весёлый собеседник! Так можно рассчитывать на вас?

Блин, тут и так стараешься выкроить любую минуту, придумать уважительную причину, чтобы добежать до Габи, а меня в поющие скоморохи тащат!

- Вы можете приходить с Габриэль! - правильно истолковав мою нерешительность тут же предложила Маша. - Может ей интересно будет познакомиться с русской музыкой.

С музыкой её познакомить я и сам могу, с перерывами на другие интересные и приятные занятия, а у вас там ещё не известно какое "опчество" собирается. Насмотрелся я на жен военных!

- Да кто ж её в расположение штаба дивизии пустит? - ухмыльнулся я. - Она же разузнает все военные тайны и что тогда будет с нашей обороноспособностью?

- Не хотите, да? - опечалилась Маша.

Я посмотрел на Громова. Ну хоть ты помоги, полковник, скажи: "Никак низяяяя, потому что низяяяя!"

- Александр прав насчёт Габриэль, - наконец сказал слово полковник. - Ему самому и то нужен пропуск. Ну, если ему выписать возможность есть, то чем я объясню присутствие иностранного гражданина на режимном объекте?

- Да ну вас, понапридумывали сами себе страшилок и играют в войнушку, как пацаны! - махнула на мужа рукой Маша. - Вместо того, чтобы настоящим делом заниматься!

По всему было видно, что пикировка на эту тему у них не первая. Мне стало даже как-то неловко. Причиной -то стал я. Габи, слушавшая до этого молча, взяла меня за руку и посмотрела, словно говоря: "А может можно что-то придумать?" А я, в свою очередь ответил ей тоже взглядом: "Ну ты же знаешь, почему я не хочу туда идти?" " Знаю". " И что делать?"

- А может можно иногда собираться здесь? - предложила Габи. - Хотя бы тогда, когда Сашик, ой, Саша будет петь?

- Как ты его называешь? - улыбнулся Громов. - Никогда не слышал!

- А это идея! - обрадовалась Маша.- Нам такой большой зал не нужен, но уверена у Павла Васильевича найдется помещение. Саша, вам же туда аппаратура не нужна?

- Да какая аппаратура? Одной гитары хватит!

- Значит вы согласны? - глаза Маши загорелись надеждой.

Вот всегда у меня были проблемы с отказом. Иногда в ущерб себе и собственным делам соглашался на просьбы даже не очень знакомых людей.

- Ну можно будет попеть с часик, например перед танцами. - пожал я плечами.

- А не согласился бы среди недели приходить? - со значением посмотрел на меня Громов. - Я бы этот вопрос с твоими командирами решил.

Вот это другой разговор! Вот можем же, когда хотим! А вслух сказал:

- Вы абсолютно правы, Степан Афанасьевич, совмещать с танцами и трудно и я бы сказал, даже кощунственно! Какие-то танцульки и тонкая лирика романса!

Громов, уже знакомый с моей манерой засмеялся сразу, а до Маши не сразу дошло.

- А ты будешь со мной приходить? - тихо спросил я Габи, пока они смеялись,

- Конечно! Куда ж я без тебя? - спокойно ответила она.

- Габи, как хорошо ты выучила русский язык! - восхитился я. - Вот всегда так говори!

Она прыснула и легонько стукнула меня по руке.

- Я всё считаю и предъявлю тебе счёт! - возмутился я.- Не расплатишься!

- Думаешь мне нечем? - прищурилась Габи.

- Сдаюсь, ты победила! - повесил я голову.

- С женщинами лучше не спорить. - с улыбкой сказал Громов.

Он что, всё слышал?! Вот же чекистская привычка!

- Вот тут я с вами абсолютно согласен, Степан Афанасьевич! Безнадёжное это дело. И вредное. Для здоровья! - согласился я.- У них же под рукой всегда сковородки, чугунки, колюще-режущие предметы всякие.Это не считая другие штуки, которыми они наносят душевные и сердечные раны!

- И что, много Габриэль нанесла тебе сердечных ран? - улыбнулся Громов.

- Эх, Степан Афанасьевич, не знаете вы её! - махнул я рукой. - Она на раны не разменивается! Забрала всё сердце целиком не спрашивая! Вон посмотрите на неё, улыбается довольная!

А Габи и правда смотрела на меня с такой улыбкой, что я порой дышать забывал! Я когда-нибудь привыкну к этому взгляду?

- Так ты что ли инвалид? - подала голос Маша-младшая.

Это она столько молчала?! Уж не заболела ли?

- Инвалид бессердечный. - согласился я. - Вот только когда мы вместе, она даёт попользоваться, тогда я жизнеспособен. А в остальное время...

- Болтун! - тихонько засмеялась Габи.

- Видите, ещё и обзывается!

- Так, мужчины, дамам пора припудрить носики, да девчата? - сказала Маша-старшая, вставая из-за стола.- А то сейчас начнется второе отделение и чувствую, что я буду много танцевать. Уж очень музыка хорошая! Пойдём!

И вся девчачья часть нашего стола отправилась в дамскую комнату.

- Степан Афанасьевич, не подумайте, что лезу не в своё дело из простого любопытства, но можно личный вопрос? - дождавшись, когда девушки отошли от стола, обратился я к Громову.

Он удивлённо посмотрел на меня.

- Никак не привыкну к твоим резким поворотам! Только что вроде говоришь пустые слова и дурачишься, и вдруг прямо сама серьёзность. Ну, спрашивай, если считаешь, что тебе это нужно.

- Это скорее нужно вам, Степан Афанасьевич. Мне так кажется. Но пока утверждать не могу. Если ответите, тогда буду знать точно.

- Опять ты со своими заумными рассуждениями? - усмехнулся Громов.

- Ну я же не Линда, не могу за секунду понять что к чему. Кстати, как она? Передавайте ей привет!

- Что ей сделается? Гулять только хочет, редко мы с ней выбираемая. Так давай, не тяни.

- Я насчёт Маши, вашей жены. - я сделал паузу, следя за его реакцией. Точно, что-то есть! - Мне кажется она чувствует себя несчастной, хотя старается этого не показывать и пытается даже веселиться. Она ведь не любит подобные мероприятия?

Громов молча смотрел на меня.

- Саша, я не готов обсуждать это с тобой. - ровным голосом ответил он после долгого молчания.

- Степан Афанасьевич, я ведь сказал, что это не простое любопытство. Неужели вы думаете, что у меня не хватило бы мозгов чтобы не бередить рану? Я ведь не глупый пацан, ничего не понимающий в жизни. Да, мы ещё не до конца знаем друг друга, но мне кажется, кое-какие события должны были вас в чём -то убедить. Или не убедили?

И снова молчание.

- Хорошо, не хотите - не надо. Я мог бы вам помочь, но если вы решаете так... Только я тогда сам спрошу у вашей жены. Да-да, не смотрите на меня такими глазами! Спрошу! Потому, что это в первую очередь касается её, а вас уже - во вторую. И она имеет право решать за себя! Я бы мог вам вообще ничего не говорить и выяснить всё сам, но посчитал, что с друзьями так не поступают. Извините, если это наглость с моей стороны считать себя вашим другом. Но мне, почему-то так показалось... Пойду, пожалуй тоже схожу носик припудрить.

Я поднялся, но Громов удержал меня:

- Извини, Александр. Сядь. Ты не правильно понял моё нежелание об этом говорить. Мы с Машей вообще ни с кем об этом никогда не говорили. Не считая специалистов. Ты конечно понял, что Маша - метеор, как ты её назвал, только моя дочь. Её мать погибла, когда ей было только несколько месяцев. И Маша вырастила её как свою дочь и у них прекрасные отношения. Тут никаких проблем нет. Но жена очень хочет собственных детей. Такого желания я не видел ни у одной женщины. Она просто бредит этим. Быть матерью - её призвание. Поэтому и Машку она обожает и та это чувствует. Но ей одной Маши мало, а своих детей она иметь не может. Мы ходили по всем врачам к каким только можно было попасть и все только разводят руками: у вас обоих всё в абсолютном порядке и в чём причина - неизвестно. А Маша не может с этим смириться, хотя прошло столько лет.

Громов замолчал.

- А вы давно вместе? - выждав немного спросил я.

- Практически со дня смерти моей первой жены.

И видя моё удивление пояснил: - Мы стали жить вместе потому что за грудным ребенком нужен был уход и Маша была просто как нянька, а так как жить ей было негде, то она поселилась у меня в отдельной комнате. Поженились мы гораздо позже.

- А как погибла ваша жена?

- Это было в Венгрии. 56-й год. Мы служили в одной части...

- А Маша как там оказалась?

- Она работала в советском посольстве машинисткой, а потом начались известные события и моя жена погибла на её глазах. Маша уже из рук мертвой Лизы, это имя жены, взяла трёх месячную Машу и разыскала меня.

Видно было, что Громову тяжело было это вспоминать, поэтому я поспешил закончить расспросы:

- Спасибо, Степан Афанасьевич, что поверили мне и извините, что невольно причинил вам боль. Надеюсь, это было не напрасно.

- Ты о чём, Саша? - Громов смотрел на меня с удивлением.

- Я вам потом всё объясню, а то вон наши девчата возвращаются.

- Ну что мальчики, соскучились за нами? - улыбаясь от уха до уха осведомилась Маша- метеор. Мы с Громовым покатились со смеху! Какая же она молодец, так вовремя ляпнула это! Не знаю как бы мы объясняли свои, ну очень серьёзные физиономии.

- Ох, Маша, ремень по тебе плачет! - покачала головой Маша-мама, но глаза при этом у неё смеялись.

- Эээ, телесные наказания отменили давно! - погрозила пальцем дочь.

- И напрасно! Некоторым индивидуумам они совершенно необходимы! - возразила мама.

- Вот индивидуумов пусть и порят, а девочек нельзя! Скажи, Саш?

- Совершенно с тобой согласен, девочка-метеор! - серьёзно кивнул я головой. - Девочек нужно холить и лелеять!

- Вот! Ты будешь холить! - наставила палец девчонка на отца. - А ты - лелеять! А потом будете меняться!

- Я, с позволения общества тоже сбегаю в места, куда не зарастёт народная тропа! - неожиданно для себя самого сказал я в рифму. Я что ли и правда становлюсь поэтом?

Уже у самого выхода из зала меня остановил возглас:

- Саша!

Я обернулся шаря глазами по лицам людей сидящих за столиками. Кто ещё меня может тут знать?

- Здесь! - поднял руку один из трёх мужчин сидящих за столиком у самой стены .

Антон? А кто это с ним? И Вольфганг?! Третий был мне незнаком.

- А ты чего не на своём посту? - спросил я подойдя.

- Да я на минутку спустился в перерыв. - ответил он. - Тут с тобой хотят поговорить. Вольфганга ты знаешь, а это его какой - то компаньон.

- Hi! - поприветствовал меня вставая и протягивая руку Вольфганг. - Познакомься, это господин Штрауберг, мой хороший друг и компаньон.

Господин? Не товарищ?

Штрауберг тоже привстал и пожал мне руку.

-- Nice to meet you!

- У тебя есть сейчас время для разговора? - спросил Вольфганг.

- Всего несколько минут, Вольфганг. - ответил я. - Нам пора начинать второе отделение.

- Извините, - встрял Антон. - Тогда я побежал. Нужно новую бобину заправить. Я пишу всё подряд, потом будем отбирать.

- Господин Штрауберг представитель звукозаписывающей компании Полидор, думаю ты знаешь такую? - продолжил Вольфганг, как только Антон убежал. - Он специально приехал послушать вас, когда услышал ваш магнитоальбом ещё в ФРГ. Ну и я дал ему послушать полную запись вашего выступления в Югендпалас. Ему очень понравилось. Он попросил меня организовать ему возможность послушать вас в живую и Антон провёл нас в зал и даже нашёл столик.

- Так вы слушаете с самого начала? - уточнил я.

- Да, мы опоздали только на одну инструментальную композицию, как сказал нам Антон.- кивнул Вольфганг. - Все остальные песни мы слышали. Вы стали играть ещё лучше! Это удивительно!

- Да, я не ожидал такого уровня исполнения от неизвестной группы, тем более состоящей из солдат! - вступил в разговор представитель Полидора.- Конечно, не у всех он достаточно высок. Ваш бас-гитарист явный новичок. Ударник и оба гитариста довольно среднего ресторанного уровня. Клавишник уже получше, но ему ещё далеко до профессионального уровня. Ваш уровень как гитариста очень хорош, к тому же вы играете и на других инструментах явно лучше любого другого члена группы. Вокал фройлян Габриэль восхитителен! Как и ваш!

- Спасибо, господин Штрауберг за такую оценку - искренне поблагодарил я. - Но мне почему то кажется, что вы не из простого любопытства пришли послушать нас.

- Вам правильно кажется! - улыбнулся Штрауберг. - Я занимаюсь поисками новых имён и новых групп уровень которых позволяет выпустить хотя бы пробные синглы или даже альбомы. И когда я услышал от моего давнего друга, господина Арнольда Хеттвера о вас и послушал запись концерта, я сразу решил, что вы стоите того, чтобы приехать из Западной Германии и познакомиться с вами лично.

- Только познакомиться? - уточнил я.

- Конечно же нет! Я думаю мы можем рискнуть выпустить альбом с записями ваших песен. Я понимаю, что сейчас у вас нет времени обсуждать это моё предложение, поэтому готов встретиться когда вам будет удобно.

Я задумался. Предложение неожиданное и намного раньше того, на что я рассчитывал. Но поговорить необходимо, чтобы хотя бы знать, как это всё бывает.

- Хорошо, - решил я. - Завтра мы играем здесь же в ресторане и я мог бы часов в пять встретиться с вами. Только где?

- Можно у Вольфганга в Югендпалас, у него там есть собственный кабинет, где нам никто не помешает.

- Да, меня устраивает! - согласился я.

- Только, господин Александр, пока, о нашем разговоре лучше не ставить в известность остальных членов вашей группы. - попросил Штрауберг. - Только, если хотите можете сказать фройлян Габриэль. По её кандидатуре вопросов нет. Как и по вашей, разумеется.

Ага, вон в чём дело!

- Хорошо, тогда до завтра! - поднялся я. - Извините, просто сейчас ни секунды нет!

- Да, да, мы понимаем! - покивал головой Штрауберг. - Мы с Вольфгангом послушаем вас сегодня до конца и Антон сказал нам, что он ведёт запись. Поэтому, если есть такая возможность, сыграйте побольше соло на гитаре. Это повысит ваши шансы перед моими шефами.

- Ok, no problems! - согласился я и пожав обоим руки почти бегом направился в туалет.

Что за день такой?! Не слишком ли много всего? А вечер ещё не закончился. И ночь впереди...

На обратном пути меня поймал Виталий.

- Ну, начинаем второе отделение?

- А что, были сигналы?

- Подходил Сидоренко, он искал тебя, говорит, пора начинать.

- Ну пора, так пора! - согласился я.

- С чего тогда начнём?

- Да без разницы. Может Машу с её танцем выпустим?

- Ну, если она не против - давай!

- Не против? - засмеялся я. - Да она весь вечер копытом бьёт, рвётся на сцену. Вот где энергии! На всю нашу группу хватит!

- Значит, я зову парней!

Я подошёл к столу Громовых. Габи подняла на меня глаза:

- Начинаем?

- Да, свет очей моих! - приложил я руку к сердцу. - Но мы с Виталей думаем Машу с её танцем пропустить вперёд. Маша, ты как, готова?

- Всегда готова! - вскочила Маша.

- Молодец! Пойдём! Габи, а ты сразу после Маши. Какую будешь петь?

- А вот которая про Машу!- улыбнулась Габи.

- Это какая же про Машу? - заинтересовался Громов.

- А вот услышите, сюрприз будет!

Маша расположилась сбоку сцены, напротив меня, ожидая моей команды.

- Мы продолжаем наш вечер. - сказал я в микрофон. - И снова -несравненная Мария Громова! Теперь уже на сцене!

Кто-то даже захлопал.

Я начал вступление на гитаре и на словах :" Только вижу вдруг идёт мне навстречу !"- кивнул Маше, которая тут же своей искромётной походкой пошла прямо на меня.

В этот раз Маша превзошла себя! Это была уже не просто репетиция, на которой нужно было на ходу придумывать движения. Выступление перед публикой добавило столько адреналина, которого у неё и так было сверх нормы, что казалось вот-вот из-под каблучков её туфель полетят искры! Жаль нет ни камеры, ни смартфона - хороший клип можно было бы сделать!

Разгоряченная и подогретая публика уже на середине танца вскочила со своих мест и принялась отплясывать, не обращая внимания на сцену. Я с некоторой опаской следил за Машей - не обидится? Но она так была поглощена танцем, что, казалось ничего не замечает вокруг и только когда дошло до финала, где мы с ней поочередно смотрим вслед друг другу, я увидел осмысленность в её глазах.

Хорошо хоть аплодисментов не пожалели, а кто-то даже крикнул "браво". Раскрасневшая Маша сделала несколько балетных приседаний и улетела за кулисы, где её поймала в объятия Габриэль. Девчонки обнялись и Габриэль сказала:

- Маша, следующая песня для тебя!

- Ух ты, давай! - захлопала она в ладоши.

И Габи почти также задорно, как до неё танцевала Маша исполнила песню " Иногда".

Кто это выдумал, где это видано,

Чтоб полюбить мне ещё надо вырасти,

А пока и думать рано о любви своей?

Во время исполнения Машка за кулисами всячески выражала свой восторг, так ей понравилась песня.

- Я её теперь постоянно буду петь моим предкам! - сказала она, сверкая глазами. - А то замучили своими : " это тебе рано", " ты ещё маленькая"! А когда разрешат буду уже старенькая!

- Маш, но некоторые вещи тебе действительно рано! - попытался я стать на защиту родителей.

- И ты, Брут?! - с деланным ужасом воскликнула Маша.

- Ого?! - удивился я. - Да ты оказывается образованная!

- А то! - Маша задрала носик кверху и гордо удалилась.

- Уважаемые дамы! - услышал я голос Габи в колонках. - Сегодня мы слышали много тёплых слов и пожелания счастья и любви от мужчин! А я хочу , с вашего позволения, выступить с ответным словом к мужчинам, песней о настоящей любви, без которой счастье невозможно. Спасибо тем, кто эту любовь нам дарит! " Любовь, похожая на сон".

- Парни, я добавлю соло на гитаре! - успел сказать я. - Просто следите за мной, когда я буду его играть. Габи, когда я закончу соло будет пауза и ты можешь вступать снова с припевом, когда захочешь, мы подхватим. Сможешь?

Габи кивнула.

Я немного рисковал, но надеялся, что мы уже достаточно сыгрались, чтобы пускаться в импровизации и "ловить" друг друга после них.

Нарастающее крещендо вступления и Габи начинает почти интимным шепотом:

Я в глаза твои как в зеркало смотрюсь,

Отраженье потерять своё боюсь.

И даже припев первый раз она поёт не сильно форсируя голос. И только после второго куплета её голос взлетает ввысь

Любовь похожая на сон!

Счастливым сделала мой дом!

Но вопреки законам сна, пускай не кончится она!

На репетициях мы вставляли здесь соло на фортепиано, но я заранее показал Юре, что буду играть я и выкрутив громкость на полную взрывным звуком начал соло на моём новеньком Гибсоне. Я никогда ещё не показывал парням как могу сыграть на гитаре, если специально не "прибедняться", но сейчас мне нужно было продемонстрировать этому представителю Полидора, что мы с Габи чего-то стоим. Габи прекрасно справилась с припевом, показав и мощь голоса и возможность брать высокие ноты. Теперь очередь за мной! И Гибсон не подвёл!

Закончив соло длинным пассажем на полной громкости, резко оборвал звук кивком головы обрубив игру и остальных. Повисла пронзительная пауза и Габи отлично прочувствовав всю экспрессию моего соло, не просто вступила в долю, а пропев два первых слова в пол-голоса с малюсенькими паузами между ними:

Любовь...

Похожая...

И полным голосом:

На сооооон! - улетела ввысь на самой высокой ноте!

На последнем слоге вступила и вся группа.

Счастливым сделала мой дом!

Только бы не сорвала голос! Очень уж высоко забралась!

И медленный финиш...

Габи смотрит на меня. У меня просто нет слов! Даже о своём соло забыл. Думал буду слишком выделяться, перетащу всё одеяло на себя, но Габи ответила достойно. Я наплевав на последствия подошёл и молча поцеловал ей руку.

Зал взорвался аплодисментами. Обе Маши стоя, не жалея рук хлопали и улыбались, иногда обмениваясь между собой какими-то замечаниями. Поднялся и Громов, понимая, наверное, что выглядит нелепо за столом, когда его девушки стоят.

- Отдохни, Солнышко, - сказал я Габи наклонившись к ней. - Беспокоюсь за твоё горло. Я сыграю блюз, а ты пока выбери, что тебе будет спеть сейчас полегче.

- Мне не трудно, Сашуля! - улыбнулась моя красавица. - Я же для тебя пела!

- Спасибо, радость моя! Но лучше немного отдохнуть.

И повернувшись к парням сказал:

- Still Got the Blues сейчас. Что-то мне понравилось гитару терзать.

- Она же на английском! - скривился Виталий .

- Так у нас остались почти все на английском! - отмахнулся я. - А народ давно уже и русский с трудом понимает. Поехали!

Эту вещь мы играли только в студии на репетициях. В ресторане как-то не доходила очередь, а выездов к немцам больше не было.

- Серёга, дай мне ритм!

Ох, как же Гибсон поёт! Даже не на самой классной аппаратуре пробирает до последней нервной клетки!

Used to be so easy to give my heart away

But I found out the way

There's a price you have to pay

Запел я на чистейшем английском. Впрочем, вряд ли кто-то в зале оценил это. Разве что, герр Штрауберг, да Габи на сцене. Вон какими глазищами смотрит на меня. Она ведь тоже этой песни не слышала. Ну, а теперь держитесь - моё соло!

Я даже не видел танцует ли кто, скорее всего конечно да, им уже всё равно под какую музыку танцевать. Но мне в этот момент было абсолютно не до них. Я наслаждался звуком и свободой импровизации. Впервые позволил себе отпустить вожжи, которыми сам себя сдерживал. Сейчас главное - показать товар лицом, а объясняться будем потом. Скажу что был пьян и ничего не помню, ха-ха!

Больше никаких экспериментов я не делал и мы закончили вечер целым каскадом апробированных хитов.

В конце подошёл начальник ГДО, семейство Громова и - вот сюрприз! - Чихрадзе с женой. Я как-то и забыл, что он собирался прийти. Впервые в своей армейской жизни. Сначала с обнимашками полезла Маша-мелкая, которую быстро оттеснили в сторону, под её негодующее шипение. Потом прижала к груди жена Громова, на правах почти старой знакомой.

- Саша, это было что-то невероятное! Я, пожалуй, никогда такого удовольствия от концерта не получала! Очень надеюсь, что у нас получится организовать еженедельные встречи в ГДО любителей романса.

- А здесь как раз и сам начальник и наш дирижёр, можете прямо сейчас начинать организаторскую работу.

- Это вот этот суровый капитан ваш дирижёр? - понизив голос спросила Маша. - К нему немножко страшновато и подходить! Тяжело, наверное вам служить под его началом?

- Да ничего, уже привык!

И Маша не стала тянуть это дело и сразу подошла к Чихрадзе, по пути захватив мужа для поддержки.

- Виталий, Саша и вы ребята, спасибо сердечное за такой замечательный вечер! - подошёл Сидоренко. - Ну а ты, Габриэль, была просто неподражаема!

Полковник потянулся к ручке Габи. Что-то у всего начальства это стало входить в привычку. Ишь, как их на сладкое потянуло! Габи смущённо улыбается, говорит чего-то в ответ, книксен - куда же без него?

- Виталий, - продолжает Сидоренко. - Вам завтра снова играть здесь в ресторане, поэтому сложите все инструменты в аппаратную к Антону, закроете на ключ и отдадите его мне. Так всем будет спокойнее!

Мы согласно киваем и начинаем отключать усилители, сматывать шнуры, я бережно прячу Гибсон в футляр.

- Должен признать, что удивили вы меня! - подходит Чихрадзе и еле заметная улыбка вздрагивает в кончиках его губ. Ну, это стоит многих обнимашек и рукопожатий всех остальных! Дождаться похвалы от дирижёра - это много стоит.

- Особенно ты, Любимов! Такое впечатление, что ты всю жизнь играешь на гитаре. Рассказал бы кто, не поверил.

И тут же, посчитав, что и так наговорил слишком много комплиментов, переходит к делу.

- Тут вот Мария Николаевна просит отпускать тебя в ГДО среди недели. У них тут оказывается есть клуб любителей русского романса. Я, в принципе не против. Потом напомнишь мне, когда тебе нужно будет уходить, чтобы я не планировал на этот день репетиции, где будет необходима флейта, если, конечно это будет до обеда.

И уже повернувшись уходить вспомнил:

- Да, Виталий, завтра можете спать хоть до обеда . Как вам будет лучше.

И ушёл своей стремительной походкой. Интересно, он и по квартире так летает? Его жена, тихая и застенчивая женщина только и успела прошептать:

- Спасибо за концерт! - и поспешила догонять мужа. А его вообще волнует идёт ли она следом?

- Саша, я договорилась! - радостно сообщила мне Маша.

Это она значит Николаевна? А она ведёт себя совсем по-другому, чем перед началом вечера. Действительно, так подействовала на неё музыка? Очень может быть. Вот и романсы любит, а их человек с чёрствой душой никогда слушать не будет. " Розовые слюни"... Значит с ней проще будет работать. Когда она обнимала меня я попытался снять хоть какую-то информацию, но контакт был слишком мимолётным. Не будешь же её удерживать в своих объятиях! Вот если бы удалось её заполучить хотя бы на один танец, но в этот раз мы все обошлись без них.

И тут прощаясь Маша протянула руку, посчитав вероятно, что объятий на сегодня достаточно и ещё одни будут перебором.

- Спасибо, ещё раз! Я потом сообщу вам день и час нашей первой встречи!

Я пожал её ладонь и задержал на немного, как бы подбирая ответные слова:

- Да, Маша, я с удовольствием прийду и постараюсь вспомнить побольше романсов. Я давно их не пел, но когда -то знал приличное количество.

Я не слушал чего я там говорю, пытаясь нащупать ручеёк её эмоций. Есть! Озарение длится доли секунды, это не написанная информация, которую нужно читать как книгу или слова. Это сгусток знаний, которые, если их объяснять потом кому-то, требуют много времени.

Ещё до того, как Маша собралась удивиться моему излишне долгому рукопожатию, я уже знал её проблему и у меня была уверенность, что я могу помочь. На душе сразу стало легко. Подумал секунду и решил не тянуть, всё равно придётся об этом говорить, так что чем раньше, тем лучше.

- И я бы хотел встретиться с вами наедине. Подумайте, где это можно сделать. Только не на улице. Идеальное место - ваша квартира. Только чтобы в это время нам никто не мог помешать. Мне нужно пол-часа, может минут сорок.

Глаза Маши расширились до таких размеров, что я невольно улыбнулся. Ну да, что она может подумать услышав такое?

- Я не понимаю... - начала было она, но я перебил.

- Я вам потом всё объясню, сейчас просто нет времени и место совсем не подходящее. Это очень важно для вас и вашей семьи. Особенно для вас. Только не пугайтесь, пожалуйста, наоборот, можете начинать потихоньку радоваться.

Маша растерянно смотрела на меня, а я вспомнил о Габи. Господи, за всеми этими поздравлялками чуть не забыл о самом моём дорогом человеке! Я быстро оглядел сцену. Слава богу она была занята разговором с Машей -маленькой, там же стоял и Громов. И Габи и Громов сразу подняли на меня глаза. Наверняка уже не первый раз. Интересно, как наше общение с Марией выглядит в их глазах? Стоят, держатся за ручки, женщина радостно улыбается, парень что-то говорит и у неё глаза лезут на лоб от удивления!

- Извините, Маша, мне нужно к Габи. Подумайте, пожалуйста о моей просьбе и потом в ГДО я могу вам объяснить, хорошо?

- Да, я подумаю... - не совсем уверенно ответила Маша.

Я подошёл к Габриэль. В её глазах был только вопрос, ничего больше, а Громов смотрел и удивлённо и с тревогой и что-то там было ещё, трудно уловимое.

- Всё нормально, Степан Афанасьевич, никаких эксцессов, просто поговорили. Не о том. Ну, мы пойдем, уже поздно. До свидания!

- До свидания, Саша! - Маша-мелкая смотрела сияющими глазами. Ну да, сегодня она стала звездой сцены.- А мы ещё какой-нибудь танец сделаем вместе? - с надеждой спросила она.

- А почему бы и нет, Маш? Танцуешь ты как богиня! - ни чуть не покривив душой похвалил я. - Мне так ни в жисть не научиться! Если ты придумаешь ещё что-нибудь, с удовольствием будем аккомпанировать.

- Класс! - расплылась в улыбке Маша.

- До свидания и спасибо! - протянул руку полковник несколько успокоенный, но обязательно спросит жену о чём это мы секретничали. Интересно, что она ответит?