Воспоминания старого шамана. Путь волка

Неожиданный перелом в борьбе

Сохатый поменялся. Зубы, в бешеном оскале, – показались больше, способные крушить, ломать любые кости и рвать живую волчью плоть. Он неожиданно взревел: смешались голоса сохатого и волка. У лося, как у горной лани, появились прыть и гибкость. Он выскочил из своего укрытия и начал яростно топтать, разбрасывать по сторонам замешкавшихся вόлков. Направо и налево он наносил удары. Кого-то попытался даже укусить. Не ожидав такого, хищник увернулся и поспешил быстрее удалиться прочь.

Те перемены дали Вожаку понять: Духи приняли большого зверя, – теперь, живьем с поляны, не отпустят никого. Нужно быть внимательным, – готовиться к чему угодно. Вожак атаковал Сохатого, без паники и страха: он в одиночку наступал.

Сохатый громко зарычал, оскалился и зубы обнажил. Гримаса дикая: – глаза налиты кровью. В бешенстве, своем, они, как жертву, – изучали волка. В них было устрашение, и воинственная страсть.

Судьба вела по жизни Вожака, в течение обстоятельств. Сегодня, она выбрала его. Но волк не спасовал, не испугался.

Он шел осознанно, – смотрел навстречу смерти. Матерый понимал, – за ним идут другие. У молодых ещё немало битв впереди. Каким примером он послужит, – так, в будущем, своём, и будут поступать они.

Сохатый, отвлекающе мотнул рогами, удар нанес копытом. Волк этого не ожидал, хотя успел отпрыгнуть. Боль острая пронзила Вожака, – удар, прошелся в бок. Мгновенно лапы ослабели, а разум затуманился, – усталость овладела телом. Кровь покрывала шкуру, бурым насыщенным пятном. Она стекала, брызги оставляла на плотном подмороженном снегу. Вожак был ранен, – с болью, появилось безразличие.

Почувствовав слабеющую хватку, Сохатый наступал, переломил напор. Путь для него, на волю, – был свободен.

Волк молодой взбирался в гору по лесной тропе. Он торопился поскорей в указанное место. Тропа петляла, разлапистые ветви низко опускались. Весенний наст, в такую пору, крепок для широких лап, – не позволяет волку провалиться.

Молодой устал изрядно, преодолел еще одну «спираль». Спустя мгновенье, хищник вышел на долгожданный, нависающий уступ. Внизу виднелась волчья стая. Волки выли и рычали, устрашали свою жертву. Вокруг убежища, ее, виднелись пятна крови. Сохатый снизу, – с трех сторон, зажатый в каменной ловушке, а впереди его – Вожак.

Лось отбивался и отходил назад, то, неожиданно, на встречу выходил. Немного позади и с боку, Вожака, ждала волчица. Была готова в любой момент атаковать.

Хищник подобрался ближе к краю: покатый склон – не даст второго шанса, и ошибиться не позволит. Отсюда - метра три-четыре до укрытия Сохатого. Если рассчитать и прыгнуть, тогда завалишь зверя.

Волк осмотрелся, и случайно глянул вверх. Там высоко, на старых соснах, увидел призрачных существ. Сквозь их тела просматривались ветки и стволы.

«Они пришли, – они уже на месте!» – Матёрый молодому раньше говорил. – «Есть люди на Земле и Боги в небе. Есть мы – лесные звери. Но есть такие существа – Духи бестелесные. Мы их не видим и не слышим. Они, как часть природы, – часть нашего земного бытия. Насторожись, когда увидишь их в охоте. Духи могут помогать тебе, а могут неожиданно стать против.

Но помни: все, что суждено прожить – ты проживешь не меньше! Будь уверен в этом и спокоен!

Знай: коли Дух вселяется в живое, тогда с ним трудно совладать. Оно становится неуязвимым. Нет боли у него, нет чувств. Бежит без устали, дерется: оно как оборотень во плоти. Когда увидишь, что оно не убегает, но скалит морду и рычит, пытаясь нападать – знай, Дух в него вселился. Однако не пасуй, не бойся, а бейся с ним до самого конца. Силы не позволят безнаказанно уйти. Если ты его не одолеешь, тогда оно тебя убьет», – Матерый наставлял. – «Ему не нужно возвращаться в стадо и восполнять потерю. Но Дух чужой добьется своего. Он суть живого заберет, – если одолеешь, или твою суть, – если проиграешь».

Хищник молодой заметил, как «сгусток», метнулся вниз с большой сосны. Но сверху наблюдая, волк не понял ничего: – все та же белая поляна, Сохатый, волки и распадок. Мгновеньем позже, Сохатый дернулся. Он в поведении поменялся, – замер и глаза закрыл. Так постоял немного, а потом «ожил». Он прыгнул неожиданно, мотнул рогами и ударил Вожака.

«Все, мой черед настал!» – подумал молодой. – «Это не Сохатый, больше, – но оборотень во плоти. Он сам не остановится, пока не уничтожит стаю».

Вожак отреагировал и отскочил назад. Шоно – его волчица – приготовилась к прыжку. Сохатый выскочил из своего укрытия и начал бешено топтать. Разил копытами направо и налево. Волки уворачивались, пытались отойти назад, чтобы потом сомкнуться и заново напасть.

Огромный бык охотился на серых и «маленьких лесных собак». Без устали гонял он стаю, мотаясь по распадку. Роли поменялись: из жертвы, загнанной в тупик, – зверь превратился в хищника. В порыве, Сохатый ранил нового врага. Скуля от боли, тот убегал от лося, – подальше от поляны и распадка.

Шоно атаковала лося. Дважды удалось за ногу ухватить. Сохатый боль не ощущал. Он уворачивался походя, копытом норовил её достать.

Вожак, держался рядом с Шоно. Маячил у Сохатого перед «лицом», вверх возвращался, к расщелине в скале. Он лапу подволакивал и зверя уводил. Была такая хитрость волчья, которую Сохатый «заглотил».

«Убью их Вожака, тогда другие испугаются, и в страхе сразу разбегутся!» – Сохатый, постепенно, увлекся той погоней, и, настигая волка, приблизился к скале.

Вожак остановился, и выше посмотрел: увидел над распадком притаившегося друга. Он молодому дал понять, и дальше побежал в распадок..

– «Ну все, теперь и мой черед пришел», – настраивался молодой и в мыслях обращался к стае:

Братья мои, волки, – я говорю сегодня с вами!

В жилах ваших благородство, сила, кровь!

Придя Волчицы малыми детями,

Мы знали храбрость и семьи большой любовь.

Путем свободным ходим вместе, в стае

И служим доблестным примером молодым,

В последней схватке жизнь свою оставим,

И в Небо возвратимся, этот мир покинем вновь!

(Свободные волки)

«Второго шанса у меня не будет»! – при виде высоты волнение охватило волка.

«Ты хищник, а не птица, – не принято волкам летать».

Так вторило ему звериное сознание. Оно не выпускаловолка со скалы. Вдруг закружилась голова, и ноги отказали, в желудке сразу всё заныло. Он отошел назад, и перевел свой дух. Кровь била мощными ударами в висках. Оторопь и страх сковали волю. Но волк не спасовал, – собрался. Момент он подходящий выбрал: когда Сохатый подбирался к Вожаку, – прицелился и прыгнул.

Он оторвался от уступа, – в падении «воспарил»!

Прыжки бывали раньше в жизни волка. Хотя, волнительность полета, он чувствовал впервые. Так высоко не забирался раньше, на Шаман-скалу. Сознание его переключилось.

Серый чувствовал свою воздушную натуру. И разум, и душа слились: дыхание сперло, а внутри все сжалось. Казалось, вечность раскрывается ему!

У волка лапы, словно крылья, – ловили воздуха потоки. Звуки борьбы, ночной, исчезли. А здесь, в морозной тишине, – воздух мимо проносился, и слабым свистом слышался в ушах. Его потоки обтекали морду, мохнатое большое тело и волчий длинный хвост. Незабываемое чувство, вошедшее однажды, не покидало больше зверя, никогда.

Полет не долгим оказался, – он длился несколько секунд. Хотя вся жизнь прошла за те мгновенья. Волк словно каменный снаряд, упал с небес на спину, не ожидавшего врага, заставив того дрогнуть и согнуться. Ударил лапами и телом по массивному хребту. Но сверху он не удержался – и кубарем скатился вниз.

Сохатый, устоял на месте и от удара дрогнул, – погоню за Матёрым прекратил.

Призрачное существо вырвалось из лося, и полетело в сторону большой сосны. Дух вызвал возмущения, на своём пути, и этим разогнал пернатых.

Воронья стая разлеталась, с карканьем и шумом, своей завесой плотной, «поглотила» небо. Там, над распадком, бесновались тени. Бой остановился на земле. И волки, и Сохатый смотрели вверх. Границы двух миров исчезли. Мутные, доселе, облака, гонимые несильным ветром, – стали растворяться. В небе появились лёгкие свечения.

Всё наверху смешалось: – и птицы, наблюдавшие за ходом поединка, и Духи, пребывавшие в покое. Почувствовав опасность, они покинули «нагретые» места. В кромешной суматохе, напуганные души птиц, менялись с Духами местами и отлетали в небо. Вакханалия и крики, сменились ужасом и паникой. Вороньи тушки, градом, падали на землю. Из гладкой, снежной белой, поляна стала черной и мохнатой. Шок от увиденного, был сильнее боли. Хищники, хранившие спокойствие, поддались общему волнению.

Часть Духов, неожиданно, потребовала обретенья плоти. Тела, упавшие, пернатые, – необъяснимо стали заново взлетать. Летели, как попало: – где-то сзади голова – хвост впереди, – где вверх ногами кто-то поднимался. Так, «обернувшись» в новую физическую плоть, – Духи возвращались в мир привычный.

Пугающее зрелище захватывало волков. Поднявшиеся вверх вороньи тушки, теряя силу покидавших Духов, снова сыпались на землю. В лесу творился ужас. Напряжение нарастало. Участники охоты вносили изменения.

Боль и усталость навалились на Сохатого. Они сковали разум и поразили волю. На место ярости пришли отчаяние и страх. Чутьем звериным, ощутив момент, Шоно к земле пригнулась, – сжала лапы. Она молниеносно прыгнула.

Напором Духа, и энергией волков, Вечность поменяла постулаты.

Время стало вязким и пластичным: – оно задумалось, замедлив быстротечный ход. Волки, как по инерции, всё продолжали двигаться и наблюдать за затяжным полетом. Расправляясь телом, будто яростная птица, Шоно вонзила лосю в горло острые клыки. Она сбивала зверя, – нарушала равновесие.

Сохатый на ноги припал, потом поднялся. Он попытался сбросить Шоно. Однако, хватка мертвая, и оторвать так просто было невозможно. Зверь продвигался постепенно, к самому распадку, раскручиваясь и волоча волчицу за собой. Он ударял, ее, об острые края уступа. Шоно смыкала скулы на горле своей жертвы. Казалось, что немного, и Лось вернется в прежнее укрытие.

Превозмогая боль, Вожак к ним подоспел. Сверкнув глазами, хищными, он начал рвать Сохатого.

Другие волки и волчицы – бросились атаковать. Сохатый закружился, пытался сбросить волка, но сдавленное горло, шок от укусов и усталость – его сразили окончательно. Силы покидали зверя: ноги подкосились, и он упал на землю. Сохатый на земле, – хищники вокруг, – Шоно за горло держит зверя. Охота подходила к своему концу.

«В борьбе, непредсказуемой, – одолевает сильный Духом. Тот, кто идет до самого конца».

Для Вожака, сегодня, была не лёгкая задача. Он выполнил задачу, и удвоил силы. Хитростью добавил волчий аргумент. Тем самым все законы природные «подвинул». И даже Дух, пришедший из другого мира, не смог ему при этом помешать. Сегодня стая будет сыта, насытятся и малые волчата. А раны долго будут заживать, напоминая об охоте. Но двух волков, – двух лучших братьев, – не будет с ними, больше, никогда.

Стая заслуженно пирует, зализывает раны. Большая птица кружит над горизонтом. Холодные потоки колышут её перья. Ворон вращает черной головой, рассматривая мелкие детали. Там, сверху, сцена утренней борьбы виднелась по-другому. Напора не было, на небе, и драматизма тоже. Все словно в шахматной игре: волки нападают – Сохатый отбивается, Сохатый нападает – волки убегают. Потом опять все неожиданно меняется.

У ворона удел – парить, передавать другим сигналы.

Была возможность улететь,

Не зреть, происходящего внизу,

Но ворон должен был успеть

Задачу выполнить свою.

Завесу тайны, волку, открывал,

Влияя, сильно, на его судьбу,

Других в беде не оставлял,

Ровняя шансы волчьей стаи на лету.

Так многие в лесу живут,

Намеренно события изменяя,

В таежном доме там и тут

В большой беде другу помогая.

(Ворон)

Братья наши меньшие, – птицы, не могут быстро бегать по земле. Зато летать!.. Легко летают, – под самым ясным небом. Зорко всматриваясь вдаль, видят то, что человеческому глазу не доступно. Летят во всех возможных направлениях, куда душа их только пожелает. Имеют радость и свободу самого полета. Там, в небе, нет ухабов и канав, болот и непролазных буреломов. Чтобы лететь, не нужно проходить потоки, холодной бурной горной речки. В полете нет опасных перевалов, обледеневших сопок и заносов снежных. Чтобы куда-то долететь, дороги в небе не нужны.

Жизнь птицы – это есть свобода, и выбор направлений, высоты, – свобода самого волнительного чувства, – чувства бесконечного полета. Познав единожды, который, больше невозможно отказаться.

Однажды, ворон, постигает первые уроки. Отныне, раз и навсегда, его стихия – небо. Что не дано природой человеку, для птицы – от рождения данность. Они живут на небе, но возвращаются на землю, туда, где их жилище, где их гнездо и их птенцы.

Вот так мы, люди, – где бы ни бывали, и как бы далеко не шли, а возвращаемся к истокам – туда, где наши семьи. Там есть могилы предков, там наши старики...